Слёзы молодости. Катастрофа

– Я отдал им долг, успокойся.

– Где гарантии, что не будет новых?

– Ну… если ты найдёшь мне работу, обещаю больше не играть в покер. Ты неважно себя чувствуешь? Принести воды? Или, может, таблетку обезболивающего?

– Что мне сейчас нужно, так это клятва. Твоя клятва, черт побери.

– Хм, – Ли невесело усмехнулся, – клятвы не для меня. Такие вещи со мной не работают, Данк. Я хотел решить всё сам. Вы впутались в это дело по собственному желанию.

Дункан не стал напоминать ему о кольце, которое тот умыкнул, чтобы сдать в ломбард. Почему Ли решил, что никто не станет подозревать его в старых привычках? Они замолчали.

– Пару часов назад я видел Джастина у озера, – сказал Ли, ловко сменив тему разговора. – Угадай с кем. С Сабриной! – Он слегка прихлопнул в ладоши и посмеялся, довольно глядя на друга. Но Дункан не спешил радоваться. – Ты просто не представляешь, какое удовлетворение я испытываю. Джастин изменяет Юнесе – это всё, что мне нужно для счастья. – Ли ещё раз засмеялся. – Кстати, тут слух прошёл, что Брайан станет Тристанчику крёстным папой.

Дункан вскинул брови.

– Тебе не кажется это странным? – говорил Ли. – Полтора года назад он насилует её, садится в тюрьму и… становится крёстным сыну своих врагов! Лично я бы призадумался на месте Джастина. А может, у них ещё чувства остались? Может, они любовники?

– Слушай, Ли! – не вытерпев, выпалил Дункан. Ладони крепко сжимали подлокотники, но сидел он прямо. – Тебе не надоело копаться в чужом белье? Самому не противно? Пойми же наконец, что у каждого человека своя жизнь. Хочет Юнеса общаться с Брайаном, она будет это делать. Хочет Джастин гулять с Сабриной, он будет это делать. В этом может быть смысл, а может и не быть. В отличие от тебя, они не лезут в чужие двери. А ты, Ли, гнилой. И порой меня от тебя тошнит.

Ли отступил на шаг, затем прошёлся в сторону двери, остановился и недолго помолчал. На его лице от самодовольства не осталось и следа.

Дункан уставился в окно на жёлтый диск луны. Он ни капельки не жалел о сказанном. Надеялся, что до Ли дойдёт хоть что-нибудь.

Спустя минуту он услышал:

– Ты бы на себя посмотрел.

Дункан развернулся к нему лицом.

– Если говорить о гнили… – продолжал Ли. – Пишешь стишки, Ромео? Давай, пиши! Может, к старости Джулия найдёт их, прочитает и поймёт, как ошибалась. Вот только поздно будет! Жизнь-то позади останется! Ты весь такой правильный. Но от этой безупречной правильности ты страдаешь.

Когда дверь громко хлопнула, Дункан крепко сжал веки. Хорошо, хоть стены не рухнули.

В глаза бросился листок с его последним сочинением. Он потянул к нему руку.

Ничтожная бумажка… Кому это нужно?

Смяв её, Дункан схватил зажигалку, поджёг и бросил в пепельницу догорать.

***

Шон

Заспанный вид. Лицо помятое, глаза ещё не открылись, изо рта несло дерьмом.

«Опять слишком долго спал…» – подумал Шон, глядя в зеркало.

Окатив себя холодной водой, ему показалось, что тяжесть отступила и становится легче дышать. Не хватало бодрящего кофе с булочками. Да! Это было бы сейчас в самый раз. Не считая того, что хотелось сладкого поцелуя Сабрины. Уже какое утро она встаёт раньше. О том, где его девушка проводит время, ему просто не хотелось думать и «засорять» мозг подобными размышлениями.

Насухо обтерев своё крепкое тело мягким полотенцем, Шон оделся и поспешил вниз.

В гостиной его встретил Джой.

– О, Шон! С добрым утром! Или нет… Уже добрый вечер! Ты завтракать? А мы скоро ужинать будем.

Шутки и подколы Джоя, да и других ребят, страшно напрягали Шона. Тем не менее он старался реагировать спокойно.

– Тебе всё смешно, я вижу. Ну, устал я… Имею право выспаться.

Джой гоготнул и уже было двинулся к лестнице, но вдруг остановился.

– Кстати, я же только что твою кошечку видел.

– Кошечку?

– Кошечку, – повторил Джой. – Ну, Сабрину твою.

– Я понял, – тактично сказал Шон, прибрав руки к груди. – Не называй её больше так.

– Да ладно!

– Джой.

– Ладно, – примирительным тоном ответил тот.

– И где ты её видел?

– У озера. – Джой чуть наклонился к Шону и шёпотом с еле заметной ухмылкой проговорил: – Она гуляла там с Джастином. Что бы это могло значить?

Шон стерпел насмешку, а дождавшись, когда Джой скроется на втором этаже, со всей силы ударил кулаком по перилам, не сдержав злости.

Джастин. Опять этот Джастин!

Необходимо было принять меры, ведь это уже не в первый раз.

Кофе пить ему перехотелось. Его и без него уже взбодрили.

Не успел он выйти в сад, как получил новую дозу взбодрителя. Навстречу шёл Эйбс.

– Шон, ты только встал, что ли? Недурно ты спишь!

– Угу, – угрюмо кивнул парень.

– А пока ты спишь, Джастин с твоей девушкой развлекается.

Эйбс исчез в доме, но прежде придержал дверь Юнесе. Она говорила по телефону со своей подругой Фионой. Шон сразу понял, о чём речь. О крестинах детей давно все говорят. И вот как раз Юнеса и положит всему конец, решил он и смело шагнул к ней. Девушка отвернулась. Шон прождал пять минут, но разговор с подругой, казалось, не закончится никогда. Ох уж эти женщины!

Протянув руку, он забрал телефон у Юнесы и прервал связь с Фионой.

– Мне нужно поговорить с тобой.

– Шон, – раздражённо отреагировала Юнеса, – у меня дел по горло. Отдай телефон!

– Я понимаю твоё смятение, но выслушай, прошу.

– Ну… хорошо, – согласилась Юнеса, вернув себе мобильник. Ей самой стало интересно, чего надо Шону. Этого человека она порой не замечала в доме.

– Просто понимаешь, – начал он, – мне противно то, что обо мне говорят повсюду, косо смотрят, насмехаются, бросают нелепые шутки в мой адрес. Я сыт этим!

– Но я здесь при чём?

– Твоя роль здесь не маленькая.

– То есть?

В тёмных глазах Юнесы за густыми ресницами плескалось холодное высокомерие. Но Шон верил, что внутри она обеспокоена и не так сильна, как снаружи.

– Факт в том, что Сабрина и Джастин давно бросают друг на друга многозначительные взгляды. Я уже однажды говорил ему, но до него не дошло.

– Стоп. – Юнесу взбесило то, с какой интонацией Шон пытается обвинить её Джастина. – Не путай, Шон. Это твоя Сабрина вешается ему на шею. Джастин равнодушен к ней. Это бред какой-то!

– Да?! Тогда скажи, что они оба делают у озера? Наверно, Джастин пошёл туда, чтобы Сабрина поприставала!

– У озера? Сейчас? С чего ты взял?

– Все говорят! Если не веришь, пойдём и убедимся в этом.

Юнеса не верила ни единому слову Шона, но всё равно согласилась пройти через рощу. По крайней мере, оживлённой полемике придёт конец. Внезапно её посетила неприятная мысль: «А что, если он охладел ко мне, потому что… Нет, это невозможно. Тогда… почему же он спит в другой комнате?»

Шон же был уверен, что его Сабрина стала жертвой соблазна. Джастин смазливый парень. Какая девушка откажется от его ухаживаний? Он заморочил Сабрине голову, охмурил, заставив её видеть то, чего нет на самом деле. Джастин пытался утешить свою жажду, а Сабрина прекрасно для этого подошла.

Они остановились, не выходя из рощи. Вид на озеро был прекрасный. Сабрина и Джастин сидели на песке бок о бок, улыбаясь и о чём-то беседуя. В их поведении не было ничего, что заставило бы усомниться в верности. Юнеса хотела уйти, но Шон схватил её за локоть и вернул на место. В этот момент рука Сабрины легла на плечо Джастина, её пальцы играли с его кудряшками. А Джастин не сопротивлялся.

– Ты все ещё веришь, что Джастин к ней равнодушен? – холодно произнёс Шон, после чего ушёл.

Для него всё было кончено.

***

Ричи

Помещение, в которое попал Ричи, было просторным, но очень людным. Постояв минуту, он направился к стойке. Там его встретили две симпатичные девушки с радушными улыбками.

– Чем могу вам помочь? – сказала та, что носила бирку с именем Кейт на отвороте розового пиджака.

Ричи прочистил горло.

– Я приехал забрать свою жену. Она здесь работает.

– Как её зовут?

– Джулия. Джулия Ньюил.

Кейт ещё шире улыбнулась ему, затем указала на противоположную стену.

– У нас работает Джулия Ньюил, – вежливо произнесла она, – но муж у неё другой. Сами посмотрите, она это или нет. На этом постере она как раз со своим мужем.

Ричи не сразу повернул голову, он был в некотором замешательстве. Неужели он мог обознаться и приехать не в то агентство? Но тогда как объяснить, что здесь тоже работает Джулия Ньюил? Очень медленно он обратил взор на постер, на который был направлен ухоженный пальчик Кейт. Первое, что испытал Ричи – шок. Плакат с надписью «Модельное агентство м.Босс» висел во всю стену, а на нем лица вполне знакомых ему людей – его жены и её настырного друга Дункана. «Муж», значит! Это уже переходило всякие границы. Ричи почувствовал на голове тяжесть оленьих рогов. Грудь сдавило от неудержимого желания совершить нечто, выходящее за рамки дозволенного.

– Узнали? – всё так же вежливо поинтересовалась Кейт.

Превозмогая острое желание закричать «Что всё это значит?!», Ричи выдавил любезную улыбку и с гордым видом признался:

– Должно быть, я обознался. Простите за беспокойство.

Как он доехал до дома, не попав аварию, знает один только Бог. Гнев и ревность затмили Ричи глаза. Он чувствовал себя идиотом, которого легко водит за нос девчонка. В голове то и дело крутилась мысль: «Я женился на дьяволице!»

Что она о себе возомнила? Почему в агентстве считают Дункана её мужем?

Поведение жены раз за разом приносило ему одно огорчение. И ведь мог бы бросить её, развестись и найти другую… Только сердце не разрешало. Ричи до потери сознания любит эту взбалмошную девчонку. Без неё он не мыслил существования.

Смахнув слезу с щеки, он вывернул руль и въехал на стоянку. Машина Джулии стояла на своём месте. Значит, она уже дома. План сводить её в ресторан рухнул, будто сама судьба мешала его исполнению.

Идя через рощу к дому, Ричи обдумывал, что скажет ей и сможет ли сдержаться. Но стоило заприметить её в компании Дункана за столиком на террасе – одних, мило беседующих, – Ричи понял, что теряет контроль над собой.

Всё произошло быстро. Ричи подлетел к Дункану, схватил за грудки и дёрнул к стене дома. Стул, на котором сидел Дункан, перевернулся. Джулия вскрикнула в ужасе. Дункан сморщился от боли, но Ричи не волновало, что рана может раскрыться и начать кровоточить. В данную минуту он готов был на что угодно, даже на убийство.

– Что ты себе позволяешь, гад? Я доверял тебе, считал самым разумным человеком в этом доме… Что сделал ты?

– Ричи, пожалуйста, отпусти его! – плакала Джулия, силясь оторвать руки мужа от одежды Дункана. – Давай просто поговорим. Не надо драк!

Ричи сверкнул на неё злым взглядом.

– Иди в комнату!

– Нет, я не уйду…

– Я сказал! – зарычал он. – Иди в комнату!!!

Она топталась на месте, не зная, как поступить. Ричи в гневе. Его лучше не злить. Но как она оставит Дункана? Когда она неуверенно посмотрела на своего друга, тот еле заметно кивнул, что она может уйти. Только тогда Джулия послушалась и скрылась в доме.

Ричи сфокусировал взгляд на лице Дункана.

– Кто давал тебе право представляться её мужем?

Дункан снова скривился от боли. Из-за этого он не смог дать ответ.

– Не смей к ней близко подходить, Дункан. Я не предупреждаю. Увижу тебя рядом с Джулией, сделаю всё, чтобы вызволить тебя из этой страны. Поверь, у меня хватает связей. Ты в этой стране гость, а гостям рано или поздно приходится возвращаться домой.

В сад выбежал Эй Джей.

– Рич, проклятье! Что ты тут устроил?

Но Ричи смотрел в глаза Дункану с уверенностью в собственной силе и ждал ответа, не обращая внимания на Эй Джея. Он вцепился в Дункана как бык, хотя тот сохранял спокойствие, не отвечал ни на один выпад.

– Ричи! Давай проваливай отсюда, – повторил Эй Джей. – Не надо, слышишь!

Наконец Рич отпустил парня, но перед уходом ткнул в него пальцем.

– Надеюсь, ты меня понял.

– Исчезни уже, – проворчал Эй Джей, вталкивая его в дом.

Ричи поднялся в комнату, крепко закрыл за собой дверь и встал перед плачущей Джулией.

– Я запрещаю тебе общаться с Дунканом. И если ты меня хоть капельку уважаешь, то сделаешь это.

Она подняла на него заплаканные глаза.

– Что на тебя нашло?

– Что нашло? Раз – я хотел поужинать с тобой в ресторане. Два – заехал за тобой в агентство. Вы с ним великолепно смотритесь вместе! Чудесная пара, ничего не скажешь! Может быть, повесим тот постер сюда в спальню? Когда мы будем заниматься любовью, твой названный «муженёк» Дункан будет смотреть на нас с портрета, а? Это ведь не будет извращением? О! Или пригласим его третьим в нашу постель…

– Пожалуйста, Ричи, не надо иронии. Дункану совсем не понравилась эта ложь, он поругал меня за это, – всхлипывая, говорила Джулия. – Это только моя вина. Мадам Босс назвала его твоим именем, а я не хотела объяснять, кто он и что мы делаем там вдвоём. Солгала. Откуда мне было знать, что она устроит ту чёртову фотосессию!

– Ну и что же вы делали там вдвоём?

– У Дункана забарахлила машина, он попросил подкинуть в центр. А мне нужно было заехать сначала по работе.

– Мог бы подождать в машине. Зачем он поплёлся за тобой?

Джулия потупила взгляд. Что бы ни сказал Ричи, он был прав. Дункан мог бы остаться в машине, но она сама позвала его. Был ли смысл спорить и оправдываться? Да, есть грешок.

Пауза немного затянулась. Ричи кивнул, хоть и сморщив лоб. Ответа от неё, похоже, не дождаться. Он отошёл к дальней стене и повернулся к Джулии спиной.

– Таким униженным я себя ещё не чувствовал, – тихо произнёс он.

Спесь слетела, а на её место пришло уныние. Джулия подошла к нему ближе и коснулась его руки – очень осторожно, словно боялась быть отвергнутой.

– Я виновата, – тихо проговорила она. – Но я люблю тебя, Ричи. И та дурацкая фотосессия ничего не значит. Хочешь, чтобы я перестала общаться с Дунканом, я это сделаю. Просто чтобы тебе было спокойно.

Нежный голос и слова о любви окончательно успокоили Ричи. Он развернулся к Джулии и посмотрел в её заплаканные глаза. Их взгляды словно зацепились друг за друга и не могли разъединиться. Джулия ждала вердикта мужа, а Ричи просто любовался женой. Протянув руки, он обнял её и поцеловал в макушку.

– Есть возможность убрать тот плакат и объяснить, кто на самом деле является твоим мужем?

– Я поговорю с мадам Босс, – ответила Джулия.

Ричи поцеловал её. После этого они всё-таки поехали в ресторан. Правда, вечер прошёл напряжённо – не так, как должен был пройти.

***

Ланс

Почти полночь, а Лансу не спалось. Битый час он ворочался в кровати. Болеть хорошо, но и это надоедает. Он думал о ночи, когда Джулия пришла в его комнату. Зачем ему приспичило целовать её? Может быть, виной всему была лихорадка? Судя по всему, Джулию не тронуло проявление его нежности. Это ему так хотелось. А Джулия не задумывалась, чего хочет и что ей по истине нужно.

«Зачем?»

Этот вопрос он задавал себе снова и снова, но толку никакого не было.

Гордится он собой за все поступки или напротив – ненавидит?

До самого утра он проёрзал в постели, бил кулаками подушку, много курил. На тумбочке стояла пепельница полная окурков. Но ничто не помогало ему не думать о том, о чем давно пора было забыть.

Когда начало светать и показались первые солнечные лучи, Ланс вышел на балкон, потёр лицо руками и, облокотившись на кованые перила, вслух размышлял:

– Ланс, – сказал он себе, – когда ты прекратишь делать глупости и примешь настоящее мудрое решение? Черт! Когда ты перестанешь распускать нюни? Раньше такого не было, а теперь… Ведёшь себя как маленький мальчишка.

Он быстро оглядел пустой серый двор: деревья, трава, покрытая утренней росой, яркие цветы, весеннее утро… Как всё это было чуждо ему! Ничто его не радовало! Ни ясное небо над головой, ни звёзды, ещё заметные на светлеющем небесном полотне, ни солнце, которое вот-вот осветит двор – ничто.

– Ни одна женщина не смогла завладеть моим сердцем. Почему она? Почему именно Джулия не даёт мне покоя?

Хотя, может, он зря спрашивал? Никто не сможет дать ему ответов.

Время шло очень быстро. Ланс так задумался, что не заметил, как совсем рассвело. Издалека на дороге он увидел приближающегося велосипедиста. Толстая сумка, готовая выплюнуть своё содержимое в любую минуту, стояла в корзинке, прикреплённой перед рулём. Почтальон в коричневой кепке выглядел ещё юным, явно подрабатывал рассыльным, чтобы иметь дополнительный заработок. Ланс вспомнил себя в этом возрасте. Вместо того чтобы помогать родителям, он сбежал от них подальше, да ещё и деньги тянул на учёбу, которую с большим трудом закончил, а между тем гулял, пил и балагурил.

Почтальон остановил велосипед около ворот, и Ланс поспешил вниз, чтобы встретить его.

Расписавшись в журнале, Ланс принял почту, затем проводил мальчишку до ворот.

В гостиной он уселся в кресло и принялся перебирать стопку, выданную ему почтальоном. Несколько ежедневных газет «ИноСМИ», «Нью-Йорк Таймс», «Уол стрит джорнэл» он отнёс в библиотеку. Большую часть составляли счета за телефон, энергию и много другого. Несколько женских каталогов и журналов, которые обычно заказывала Юнеса, он бросил на диван. В руках остались два небольших конверта. Один из них был адресован Нику – что-то связанное с его работой. Ланс не стал долго разглядывать его, кинул на журнальный столик рядом со счетами. Второй конверт привлёк его внимание. В углу конверта была почтовая марка штата Луизиана.

«Луизиана? – удивлённо подумал Ланс. – Но у кого могут быть связи с Луизианой?»

Желая узнать имя адресата, он перевернул конверт, но прочитать не успел, так как конверт был вырван из его рук, причём так быстро, что Ланс моргнуть не успел.

– Нехорошо читать чужие письма, – серьёзно сказал Скотт.

Ланс недоуменно смотрел на него снизу вверх.

– А я… не читаю. Просто хотел узнать, для кого письмо.

– Узнал?

– Впрочем, теперь да, – ответил Ланс.

Ему не хотелось признавать, что само письмо очень заинтересовало его, но сейчас он прибывал в растерянности. Странно, что Скотт повёл себя таким образом. И выглядел он слегка напуганным. Неужели в том конверте спрятана какая-то тайна, о которой Скотт не желал распространяться? Что же связывает Скотта с Луизианой? Родители? Родственники? Но ведь все они находятся в Безилдоне, в Европе.

Предложив Скотту выпить кофе в саду, он решил всё же хоть что-нибудь разузнать. Любопытство брало верх.

– Ты так рано поднялся… из-за письма? – спросил как бы между прочим Ланс и придвинул Скотту чашку кофе.

– Может быть. Не всё ли равно? – сохраняя каменное выражение лица, ответил Скотт.

– Судя по тому, как ты выдернул его у меня из рук, там должно быть что-то жизненно важное.

– И что с того? Что тебе до этого, Ланс?

– Тише. Я же просто спросил.

Скотт устремил взгляд в кружку, помешивая уже давно растворившийся сахар.

Немного посидев в молчании, потягивая кофе и иногда бросаясь друг в друга острыми взглядами, они наслаждались прохладой и убаюкивающей тишиной. А потом Ланс решил рискнуть ещё раз.

– Э… Скотт, я случайно увидел марку… Кто у тебя живёт в Луизиане?

– Моё прошлое. Доволен? А теперь давай не будем об этом.

Оставшееся время Скотт не проронил ни слова.

Но Ланс не собирался оставлять это так. Хотелось узнать причину печали Скотта. Ланс ещё не забыл скомканные бумажки, разбросанные по всей комнате.

Скотт – это новая загадка. О каком прошлом шла речь?

***

Джулия

Впервые за всё время их брака его ласка не растекалась теплом по жилам. Прикосновения раздражали, а поцелуи не возбуждали. Ричи старался изо всех сил. А Джулия, лёжа под ним, чувствовала себя бревном.

Во время секса она летала мыслями где-то за пределами реальности. Её злило, что Ричи давит на неё жалостью, дико ревнует и не даёт шагу ступить. Это становится невыносимо!

Как же хотелось оттолкнуть его, когда он слегка укусил её за плечо. Рукой шуршал по бедру туда-сюда, что чувствовалась боль на коже. И всё было не так!

Наконец он перевернулся на спину, нога Джулии соскользнула с его бедра. Ричи восстанавливал дыхание.

– Ты больше не злишься на меня? – спросила Джулия минуту спустя.

– Немного. Просто пойми, – он заложил одну руку за голову, а второй поглаживал живот Джулии, – вся эта история унизительна для меня. Я не хочу, чтобы меня считали глупцом. Ты не хочешь этого понять.

– Все знают, что я люблю тебя.

– Если бы ты слышала, о чём болтают по углам…

– А о чём болтают по углам?

Ричи погладил Джулию, ладонь прогулялась по животу и остановилась под грудью.

– Что ты водишь меня за нос. Тебя то с Лансом видят, то с Дунканом, то ещё с кем-нибудь. И всё это говорится не без глубокого смысла. А мне что прикажешь думать?

– Меньше слушай сплетников по углам. Ты можешь ревновать меня ко всему дому. Ничего не поделаешь, мы живём под одной крышей. Да, с Дунканом получилось некрасиво, я раскаиваюсь. Однако между нами ничего нет. – Джулия немного развернулась, чтобы быть к нему лицом, и проговорила в губы: – Уясни одну простую вещь: каждую ночь я прихожу к тебе в постель.

Ричи поцеловал Джулию. И этот поцелуй вышел гораздо желаннее предыдущих.

Когда Ричи крепко уснул, она надела тонкий длинный халат, туго затянула поясок и вышла из спальни.

В гостиной ребята играли в бридж. После полуночи жизнь в этом доме только начиналась! Среди них был Ланс. Они обменялись с ним недолгим взглядом, после чего Джулия скрылась на кухне.

Она шла сюда не бесцельно. После утомительного секса Джулия чувствовала слабость во всем теле, и хотелось взбодриться, выпить кофе. Свет был выключен, но Джулия заметила слабое мерцание с экрана ноутбука. Нащупав выключатель, она щёлкнула им. Кухню залил яркий свет ламп.

Джулия не двигалась, глядя на Дункана. Они смотрели друг на друга, но не произносили ни слова. Им ведь запретили общаться. А что делать в таких ситуациях, как эта?

Она подошла к кофе-машине.

– Сделать тебе кофе?

Вопрос прозвучал так легко, будто не было никаких разборок.

– Если я соглашусь, будет ли это преступлением?

Джулия не видела его, так как стояла спиной, но чувствовала в голосе веселье. На лице девушки заиграла озорная улыбка, поэтому она, не оборачиваясь, продолжила спонтанную игру.

– Надо у Ника спросить. Он ведь юрист, должен знать.

– Я не хочу в тюрьму.

– О, я думаю, отделаешься штрафом и встречей с врачом.

Теперь она слышала тихий смех.

– Больниц я не боюсь. Делай и мне кофе.

Через десять минут Джулия поставила перед ним кружку с ароматным капучино. Сама обошла стол и села напротив. Дункан неуверенно покосился на дверь.

– Эй, кухня общая, – поспешила успокоить его Джулия. – Да и Ричи вырубился, так что вряд ли проснётся до утра.

Некоторое время оба молчали. Джулия смотрела на коричневую жижу; в глазах было какое-то безнадёжное отчаяние. Она пока не знала, каким образом ограничит себя в общении с Дунканом. Иногда она остро нуждалась в его советах и даже больше, чем в советах Брайана. Потому что ум Дункана в хороших отношениях со здравым смыслом. Вот и сейчас она решила не упускать шанса.

– Мадам Босс повесила плакат в холле на всю стену.

– Мы там… – Дункан замер с чашкой у рта.

– О нет-нет! Даже не обнимаемся. Просто смотрим друг на друга и улыбаемся.

– Фух…

– Мне кажется, Ричи завёлся из-за того, что они назвали тебя моим мужем.

– Я говорил тебе, что то была плохая ложь.

– Не ругай меня, – надула губки Джулия. – Я и так места не могу найти от стыда. Но ты не волнуйся, мы с Ричи обо всём поговорили. Я сказала, что твоей вины в том нет. Только…

Дункан смотрел на неё спокойным, не осуждающим взглядом. Услышав неуверенное «только», он кивнул, затем захлопнул крышку ноутбука: поработать ему всё равно уже не удастся.

– Джулия, – не сказал, а скорее выдохнул он, – ты должна считаться со своим мужем. Ты не просто вышла за Ричи замуж, ты поклялась ему в верности… – Он поднял руку. – Нет, помолчи. Дай сказать. Год назад ты пришла ко мне и сказала, что любишь Ричи. Любовь к Лансу была ошибкой. Подразумевая любовь во всем своём проявлении, ты подписываешься и на уважение, на понимание и заботу. Я считаю, что Ричи был прав, запрещая нам общаться. И ты не должна идти против него.

Она прикусила губу так сильно, что могла её прокусить.

– То есть…

– Да. Нам нужно прекратить всякое общение, даже в общей кухне. – Он встал. – И не только со мной…