Танцуй, пока дрон не завис

Сергей Чувашов

Танцуй, пока дрон не завис

Июль в Анапе – это не просто время года. Это состояние. Воздух густой, сладкий, пахнет морем, жареными мидиями и чужими надеждами. Именно в такой вечер Аня, только что получившая диплом школы искусств, шла по набережной, чувствуя себя одновременно королевой мира и абсолютно потерянным ребёнком. Впереди – всё. И это «всё» было таким огромным, что слегка перехватывало дыхание.

Она присела на парапет, достав наушники. В ушах зазвучал бит, и пальцы сами по себе начали отбивать ритм на тёплом камне. Закрыв глаза, она мысленно повторяла связку из своего последнего выпускного номера. Танец о свободе. О том самом «всём».

Внезапно тень скользнула по её лицу, а назойливый жужжащий звук ворвался в музыку. Аня открыла глаза и увидела его. Не его самого, а сначала – его творение. Небольшой, стильный дрон с камерой плавно описывал круги прямо над её головой, словно хищная птица, приметившая добычу.

– Эй! – крикнула она, снимая наушники. – Там есть, на кого смотреть, кроме меня?

Жужжание стихло, и дрон замер в воздухе в паре метров от неё, словно застенчиво опустив взгляд-объектив. Из-за спины появился парень. Высокий, в простой серой футболке и шортах, с пультом в руках и смущённой улыбкой.

– Прости. Просто… картинка была слишком идеальной. Одинокая танцовщица на фоне закатного моря. Я бы сказал, что это постановочный кадр, но жизнь, как выясняется, лучший режиссёр.

Аня подняла бровь, пытаясь сохранить строгость, но уголки губ предательски дёрнулись.

– Танцовщицы? С чего ты взял?

– По осанке. По тому, как ты сидишь. По рукам. Они даже в покое продолжают танцевать. И по тому, как ты только что отбивала ритм. Я всё видел. Вернее, мой дрон видел. Я Максим.

– Аня, – ответила она. – И подглядывать за людьми с помощью техники не очень красиво.

– Это не подглядывание! – возразил он, подходя ближе. Дрон послушно приземлился ему на ладонь. – Это… аэрофотосъёмка. Я этим профессионально занимаюсь. Свадьбы, мероприятия, виды города для туристических буклетов.

– В девятнадцать лет? Профессионал? – скептически хмыкнула Аня.

– А ты, выпускница школы искусств, разве не профессионал в танце? – парировал он.

Она удивилась: «Откуда?»

– Догадался. В Анапе все друг друга знают. А особенно – всех талантливых. Твой последний танец на выпускном, «Свобода», был чем-то невероятным. Я его снимал на заказ для вашей школы.

Неловкость сменилась интересом. Аня смотрела то на Максима, то на хитрый аппарат в его руке.

– И что? Получилось снять эту самую свободу?

– Сложно. Ты двигаешься слишком быстро. Моя техника не всегда успевает. Но я поймал несколько кадров… Хочешь посмотреть?

Он достал смартфон, пару раз тапнул по экрану и протянул ей. Аня увидела себя со стороны. Застывший в прыжке силуэт на фоне освещённой сцены, развевающиеся волосы, выражение полной отрешённости и счастья на лице.

– Боже, – прошептала она. – Я никогда себя такой не видела. Обычно только в зеркале зала… Это… красиво.

– Это не я, это ты, – просто сказал Максим. – Я просто ловец моментов. С помощью вот этого жужжащего помощника.

С этого всё и началось.

Они встречались каждый вечер. Прогулки по набережной превратились в ритуал. Максим с дроном, Аня с наушниками. Он показывал ей город с высоты, транслируя изображение на планшет.

– Смотри, – говорил он, запуская дрон в небо. – Вот «Малая Бухта». Сверху она похожа на подкову. А вот твоя школа. Видишь ту квадратную площадку? Это твой танцкласс.

– Невероятно, – смеялась Аня. – Я всегда думала, что небо над нами однородное. А оказывается, оно полно маршрутов. Твоих маршрутов.

– Моих и парочки голубей, – шутил он. – Иногда приходится уворачиваться.

Они могли говорить обо всём. Она рассказывала ему о музыке, о том, как танец может рассказать историю без единого слова. Он объяснял ей прелесть стабилизации кадра, законов аэродинамики и о том, каково это – держать в руках кусочек неба.

– Знаешь, в чём наша общая черта? – как-то раз философски заметила Аня, облизывая стекающее с руки мороженое.

– В том, что мы оба обожаем калории? – ухмыльнулся Максим, откусывая от своего эскимо.

– Нет! Мы оба заставляем вещи парить. Ты – свои дроны. Я – себя в танце.