Душа возмездия

– Вот теперь я точно упаду, – подумала я, закрывая глаза.

Но падения не произошло. Внезапно, крепкая, теплая рука обхватила мою ладонь, не давая поскользнуться на скользком дереве, а вторая, сильная и уверенная, протянулась прямо к моему плечу, чтобы я могла опереться и удержать вертикальное положение, пока я совершала этот неловкий танец с обувью, и все это было сделано так быстро и естественно, что я даже не успела возмутиться или отказаться от помощи, которая была мне жизненно необходима в этот момент.

Я уставилась на его руку, которая держала меня. Она была сильной, с длинными, тонкими пальцами, и на ней блеснули два массивных, но стильных кольца из темного металла, выглядящих чертовски дорого и не совсем стандартно для студента – в них чувствовался какой-то восточный, почти варварский шик, который резко контрастировал с его отточенным, почти модельным лицом, и я зависла на этой детали, пытаясь понять, кто же он такой.

Наконец, вырвавшись из своего ступора, я одернула себя.

– Спасибо, – выдавила я из себя, стараясь, чтобы мой голос не дрожал от напряжения, и вцепилась в его протянутую руку, как утопающий. Его хватка была надежной и не ослабевала, пока я изо всех сил пыталась впихнуть многострадальную вторую ногу в туфлю-копыто, и когда мне это наконец удалось, я почувствовала, как моя пятка, уже успевшая немного зажить в воде, снова взвыла от возобновленной пытки, но теперь я хотя бы стояла, в полной боевой готовности.

Я медленно подняла взгляд, переводя его с его руки на его лицо, и не смогла отвести глаз. Вблизи он оказался еще красивее, чем я могла себе представить в темноте шатра: резкие скулы, светлые, пронзительные глаза, в которых не было ни грамма насмешки, только какая-то изучающая, почти настороженная серьезность, и эти глаза в сочетании с едва заметной ухмылкой на губах, смотрели прямо в мои, и я почувствовала, как от этого долгого, напряженного контакта у меня перехватило дыхание, и все мои мысли о побеге, Вики и туфлях испарились, оставив только ошеломляющую пустоту и внезапное, сбивающее с толку влечение к этому странному незнакомцу.

Он продолжал держать мою руку, даже когда моя нога уже была обута, и эта пауза, этот беззвучный диалог, растянулся на целую вечность, в которой, казалось, грохот музыки из шатра полностью утих, а воздух стал густым и электрическим. Моя рука, все еще сжимавшая его предплечье, слегка дрожала, и я поняла, что нужно что-то сказать, что угодно, чтобы разрушить это невыносимое напряжение, которое было таким же острым, как боль в моих ногах.

– Меня зовут Кира, – сказала я, задыхаясь, совершенно бессмысленно представляясь человеку, который только что видел меня в самом унизительном виде.

Он опустил взгляд на наши соприкасающиеся руки, и я почувствовала, как его пальцы слегка сжали мою ладонь, прежде чем он медленно отпустил меня. Я почувствовала, как по мне пробежала волна разочарования от потери этого неожиданного контакта, а он, наконец, поднял голову и ответил, и его голос был низким, глубоким, точно таким, каким я его услышала в шатре, когда он комментировал падение Вики, но теперь в нем не было ни капли насмешки, лишь сухая констатация факта.

– Я знаю, – коротко произнес он.

Я моргнула, пытаясь переварить эту информацию. Откуда? Я была уверена, что мы никогда не общались, и тем более, что я никогда не давала ему повода запоминать мое имя. Не успела я задать следующий вопрос, как он, не говоря больше ни слова, внезапно развернулся. Без прощания, без кивка, без объяснения своего присутствия или своей внезапной помощи, он просто начал быстро уходить, направляясь обратно к свету и грохоту шатра, его высокая фигура мгновенно растворялась в полумраке, и я осталась стоять посреди мостика, совершенно ошеломленная и сбитая с толку.

Ну и очень странный парень.

Я смотрела ему вслед, пытаясь осознать, что это вообще было. Он явно не был похож на остальных; ни презрения, ни заносчивости, только эта странная серьезность и знание моего имени. Может, он один из тех, кто посещает какие-то курсы или вообще здесь живет, и я просто никогда его не замечала? И, если он знает меня, почему он не подошел раньше? Я переставила ногу, и пронзительная боль тут же вернула меня к реальности, прервав мою глубокую, но бесплодную рефлексию о загадочном красавчике, когда вдруг из темноты выскочил вихрь.

– КИРА! – завопила Вики, и ее голос прорезал шум вечеринки, как сирена скорой помощи.

Она приближалась, не глядя под ноги, и налетела на меня так, что мне пришлось снова схватиться за перила, чтобы не свалиться с мостика, и ее паника была настолько заразительной, что я на секунду подумала, что действительно чуть не умерла. Она была совершенно взъерошена, ее волосы немного растрепались, а глаза горели от искреннего беспокойства, что было удивительно, учитывая ее обычную сосредоточенность на собственной персоне и Артёме.

– Ты куда пропала?! Я тебя потеряла! Я думала, тебя нужно спасать от кого-то или, хуже того, от тебя самой, – затараторила она, хватая меня за руку и осматривая мое платье, как будто проверяя, нет ли на нем следов борьбы или речной тины.

Ее драматизм всегда зашкаливал.

– Я просто… ноги болели. Снимала туфли, – объяснила я, стараясь говорить как можно спокойнее, но все еще не отводя взгляд от того места, где только что исчез незнакомец.

Вики тут же переключилась, ее лицо приняло вид сочувствия, хотя и слегка преувеличенного.

– О, мои бедные, дорогие туфли! Я же говорила, они идеальны, но требуют жертв.