Лунные Грёзы. Том 1

Нера Сергеева

Лунные Грёзы. Том 1

Глава 1. Начать жизнь с чистого листа.

Лира Фабл замерла перед потрескавшимся зеркалом в своей съёмной комнате, вглядываясь в собственное отражение. Из затуманенного стекла на неё смотрела самая обычная девушка, каких тысячи.

Её волосы, цвета горького шоколада, были густыми и непослушными. Сегодня они отчаянно сопротивлялись всем попыткам собрать их в аккуратный хвост, и несколько прядей уже выбились, обрамляя её лицо. Широко посаженные карие глаза, обычно тёплые и живые, сейчас были полны сомнения и лёгкой тревоги. В их глубине, однако, таилась упрямая искорка – та самая, что заставила её бросить университет за год до диплома и уехать в другой город.

Черты её лица были мягкими, ничем не примечательными – ни острым изяществом, ни броской красотой. Просто лицо. Немного бледное от недосыпа и переживаний.

Она провела рукой по простой, чуть помятой рубашке и джинсам, которые казались ей единственным подходящим вариантом для собеседования.

«Хотя бы немного профессионально, – настойчиво крутилось в голове, – надо выглядеть собранной». Она снова и снова проводила ладонью по волосам, пытаясь усмирить непокорные пряди.

Не то чтобы она собиралась на серьёзное собеседование – просто нужно было хоть как-то показать, что она не полный ноль.

Ее взгляд снова и снова возвращался к листку бумаги, приколотому к двери канцелярской кнопкой. Которое она нашла в остановке объявление когда уже отчаялась найти работу.

«Требуется помощник в магазине "Лунных грёз". Гибкий график, оплата ежедневно. Опыт не обязателен.»

"Лунные грёзы»… Звучало загадочно, даже немного подозрительно. Воображение тут же рисовало картинки: полумрак, пропахший пылью и временем, бесконечные стеллажи с причудливыми вещицами, чье назначение давно забыто, и седовласый старик-хозяин повидавший многое.

Лира фыркнула, пытаясь отогнать наваждение. Но что еще оставалось? Вакансия официантки в круглосуточном кафе? Бесконечные смены, запах еды и чаевые, оставляющие на ладонях липкий налет? Нет, это было слишком… приземленно. А ее душа жаждала чего-то иного.

– Ну вот, Лира, – прошептала она своему отражению, снова поправляя уже идеальный хвост, – бросила университет, перечеркнула ожидания родителей, сбежала в чужой город… И вот финал – устраиваешься на работу в лавку старинными вещами. Поздравляю с гениальным жизненным планом.

Глубокий вздох вырвался из ее груди сам собой. Это была горькая правда. Месяц назад она совершила тот самый решающий поступок, о котором так много читала в романах, – круто изменила свою жизнь. Вот только в книгах этот поступок всегда вел к блестящему будущему, а в реальности привел ее в эту каморку с протекающим краном и зеркалом, в котором она не могла узнать саму себя.

Прошлое.

Пять лет назад.

Лира стояла на краю школьного двора, залитого золотым светом уходящего дня, крепко сжимая в руках свой самый сокровенный клад – потрепанный блокнот в коленкоровом переплете. Его страницы, испещренные неровным почерком, хранили целые вселенные: истории о доблестных рыцарях и печальных драконах, о забытых королевствах и о самых обычных девочках, находивших потайные дверцы в иные миры.

– Опять погрузилась в свои сказки? – позади нее прозвучал насмешливый голос, слишком громкий и резкий для этой тихой атмосферы.

Прежде чем она успела среагировать, блокнот был вырван из ее рук. Марк, староста класса высоко поднял трофей, демонстрируя его окружающим.

– Эй, верни! – голос Лиры дрогнул, прозвучав слабо и беспомощно на фоне его уверенного баритона.

– «Тайна хрустального замка», – с пафосом прочел он, кривя губы в пренебрежительной гримасе. – Серьезно? Ты ведь взрослая, а ты все еще витаешь в этих детских фантазиях? Не пора ли спуститься с небес на землю?

Вокруг раздался сдержанный смех. Лира чувствовала, как по ее щекам разливается румянец стыда.

– Просто отдай, – снова попыталась она настоять, но ее шепот потонул в общем гуле.

Марк с театральным жестом перелистнул страницу, и его взгляд упал на другое заглавие.

– О, а это что у нас? «Принцесса, которая не хотела выходить замуж»? – он фыркнул, окидывая ее презрительным взглядом. – Боже, да ты просто неудачница, которая не может принять реальность.

С этими словами он размахнулся и швырнул блокнот в ближайшую лужу, оставшуюся от недавнего дождя. Тяжелый, впитавший влагу, он с глухим шлепком упал в грязную воду, и Лира застыла, с ужасом наблюдая, как чернила на драгоценных страницах начинают медленно и необратимо расплываться, превращая ее рассказы в бесформенные синие кляксы.

Три года назад.

Гостиная в родительском доме пахла полированной мебелью и строгостью. Солнечный луч, пробивавшийся сквозь тюлевую занавеску, лег на развернутую тетрадь Лиры – ту самую, с первыми главами ее романа.

Он взял ее, не глядя, положил на полированную столешницу, как кладут вещь, не представляющую ценности, и отодвинул от себя.

– Литература – это не профессия, Лира. Это баловство для избранных, у которых есть состояние за спиной, – его голос был ровным и холодным, как сталь. – Ты должна думать о будущем. О настоящем деле.

– Но я хочу… – она попыталась вдохнуть, но воздух словно застыл в легких.

– «Хочу» – не аргумент для взрослого человека, – он перебил ее, не повышая тона, и от этого становилось только страшнее. – Есть три столпа: экономика, юриспруденция, медицина. Выбирай.

Он сказал это так, будто предлагал ей выбрать блюдо из меню, где все ингредиены были ей противны. Лира смотрела на свою тетрадь, лежащую в луче света, и чувствовала, как что-то тяжелое и неживое опускается ей на душу. Она сжала губы так, что они побелели, заглушая внутренний протест.

– Экономика, – прошептала она, и это слово показалось ей пеплом на языке.

Отец удовлетворенно кивнул, его лицо наконец смягчилось.

– Хороший, разумный выбор.

Год назад

Алиса перебирала её книги на полке, пока Лира пыталась сосредоточиться на учебнике по статистике.

– О, а это что? – подруга достала спрятанную в глубине тумбочки тетрадь.

Лира резко вскинула голову.

– Не трогай!

Но Алиса уже листала страницы.

– Ты всё ещё пишешь? – в её голосе звучало не столько удивление, сколько жалость.

– Иногда, – пробормотала Лира.

– Лира… – Алиса вздохнула. – Ты же понимаешь, что это просто хобби, да?

Лира не ответила.

Месяц назад

Лира сидела в своей университетской комнате, уткнувшись в конспекты по макроэкономике. За окном бушевала летняя гроза, капли дождя стучали в стекло, словно торопливые гости, которым не терпелось попасть внутрь.

– Лира, ты точно не передумаешь? – подруга Алиса склонилась над её столом, её голос звучал тревожно. – Мы же почти закончили. Ещё год – и диплом в кармане.

Лира отложила ручку и потёрла виски. Голова гудела от цифр, графиков и бесконечных формул.

– Я не хочу этим заниматься.

– Но это же твоя специальность!

– Это выбор моих родителей, – резко ответила Лира. – Они хотели «стабильности». Но я… – Она замолчала, глядя на толстую тетрадь, исписанную её почерком. – Я хочу писать.

Алиса закатила глаза.

– Писать? Серьёзно? Ты собираешься бросить учёбу ради какой-то… фантазии?

Лира сжала кулаки.

– Это не фантазия. Это то, что делает меня счастливой.

– А как же планы? Карьера? Ты же не ребёнок, чтобы верить в сказки!

Этот разговор повторялся уже в который раз, и с каждым разом слова Алисы резали всё больнее.

– Может, ты просто боишься, что у тебя не получится? – Алиса склонила голову набок, и в её глазах читалось непонимание.

Лира резко встала, отчего стул грохнулся на пол.

– Знаешь что? Может, ты права. Может, у меня ничего не выйдет. Но я хотя бы попробую. В отличие от тебя, которая даже мечтать боится.

Алиса побледнела.

– Ты переходишь черту.

– Нет, это ты её перешла.

Дверь захлопнулась с таким грохотом, что соседи по общежитию высунулись в коридор. Лира шла по улице под дождём, не чувствуя ни капель на коже, ни холода. Только пустоту.

Два дня спустя

Родители не кричали. Они смотрели на неё с таким разочарованием, что было больнее любого крика.

– Ты всё обдумала? – спросил отец, его пальцы барабанили по столу.

– Да.

– И как ты собираешься жить? – мать скрестила руки на груди. – На что?

– Устроюсь на работу.

– Какую? – в голосе отца прозвучала насмешка.

Лира стиснула зубы.

– Найду.

– Ты разрушаешь своё будущее, – мать покачала головой.

– Нет, – Лира подняла глаза. – Я его создаю.

Сейчас

Лира провела пальцами по виску, сгоняя навязчивые воспоминания.

– Ладно, хватит нытья, – прошептала она себе. – Пора идти.

Она бросила последний взгляд на своё отражение – обычная девушка, с обычными страхами, но с необычной решимостью.

Она потянулась за рюкзаком, проверяя содержимое: блокнот с потрёпанными уголками (подарок бабушки на шестнадцатилетие), две ручки (одна синяя, вторая – чёрная, на случай если первая перестанет писать), бутылка воды и смятый чек из ближайшего супермаркета.

– Хотя бы не мятая, – проворчала Лира, поправляя воротник единственной чистой рубашки.

Комната стоила ей последних денег. Кровать с продавленным матрасом, стол с отколотым уголком, шкаф, который скрипел, будто жалуясь на жизнь, и это самое зеркало – трещина на нём расходилась точно по диагонали, словно разрезая её отражение пополам.

"Символично", – мелькнуло в голове.

Окно выходило во двор-колодец, где даже в полдень царил полумрак.

Лира глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь в кончиках пальцев.

– Хорошо. Я справлюсь, – тихо сказала она, будто давая клятву не миру вокруг, а самой себе.

С этими словами она вышла на улицу, и город обрушился на неё оглушительной волной шума и суеты. Она шла, прижимая к груди свой потертый рюкзак, в котором лежали все её скромные пожитки и остатки надежды.

Город был огромным, чужим и абсолютно безразличным. Мимо проносились люди, каждый – со своей срочной целью, своими мыслями. Никто не оборачивался, никто не знал, что эта девушка с бледным лицом только что перечеркнула старую жизнь: бросила университет, оставила за спиной гневное разочарование родителей и теперь шла навстречу чему-то совершенно неизвестному.

– Зато я свободна, – прошептала она, намеренно поднимая подбородок, пытаясь вложить в эти слова всю свою решимость.

Но в глубине души, под тонким панцирем бравады, что-то болезненно сжималось – тревожный комок сомнений и страха.

Вскоре она замерла перед невысоким трёхэтажным зданием, которое скромно теснилось между своими каменными собратьями, будто стесняясь своего необычного вида. Фасад был выкрашен в густой тёмно-синий цвет, цвет ночного неба в час, когда ещё не зажглись звёзды. А над входом, в обрамлении кованого орнамента, мерцала неярким светом вывеска – изящный серебряный полумесяц, тонкий и изогнутый, точно серп только что родившейся луны.

Окна первого этажа украшали витражи, на которых были заключены в свинец причудливые спирали.

Дверь, массивная и глубокая, словно вытесанная из самого сердца ночи, была сделана из старого чёрного дерева. И её ручка – не простая скоба, а изящная деталь – была отлита в форме древнегоключа. Ледяной холод металла пробежал по её коже, когда она коснулась его.

Миг колебания, короткий, как вздох, заставил её руку замереть. Но мысль о пустом кошельке и пустой комнате, которая ждала её в случае неудачи, была сильнее страха. Денег не было. А жить на что-то надо.

Собрав всю свою смелость в тугой комок, Лира глубоко вдохнула и нажала на ручку-ключ.

Изнутри донесся хрустальный, нежный перезвон колокольчика.

Лира замерла на пороге, и воздух лавки обволок ее, словно тёплое покрывало. Он был густым и многослойным: успокаивающий аромат лаванды смешивался с терпким запахом старой, потрепанной бумаги, а под ними угадывалось что-то ещё – неуловимое, сладковато-волшебное, как запах лунного света.

Её взгляд скользил по полкам, где покачивались от сквозняка десятки ловцов снов. Одни, сплетенные из гибких ивовых прутьев и украшенные пушистыми белыми перьями, будто звали укрыться в снежной тишине («Северный ветер», – сообщала бирка). Другие, с зелёными нитями и шершавыми деревянными бусинами, шептали о тайнах дремучих лесов («Лесная сказка»). Рядом, словно драгоценности, висели браслеты и брелки.

Она медленно подошла к прилавку, где стояли ряды свечей. Под стеклянным колпаком одна, с воском цвета слоновой кости, была подписана «Лунный свет» и пахла лавандой и ванильной нежностью. Другая, в терракотовом горшочке, под названием «Лесная глушь», источала смолистый аромат кедра и горьковатой ромашки.

В плетёной корзине рядом теснились стеклянные флаконы с духами для подушек. Лира осторожно поднесла к носу один с этикеткой «Лунный цветок» – и её обволокла густая, пьянящая аура жасмина с каплей чего-то неуловимого, пряного. Другой, «Тихий вечер», пах свежестью мелиссы и прохладой мяты, суля покой после долгого дня.

Кончиками пальцев она коснулась шёлковой маски для сна, расшитой причудливыми серебряными звёздами, и взгляд её поднялся выше. У дальней стены мерцали фонарики-проекторы, отбрасывая на потолок дрожащие созвездия, которые медленно плыли в тишине. На небольшом столике лежали тетради в бархатных переплётах – «Дневники сновидений», – и на их полях чьим-то изящным почерком были выведены вопросы: «Что это могло значить?».

Где-то высоко под потолком, невидимые, едва звенели на сквозняке фарфоровые колокольчики, и их хрустальный перезвон казался музыкой этого зачарованного места.

Лира стояла, совершенно очарованная. Она никогда в жизни не видела ничего столь же необычного и прекрасного.

"Здесь и правда продают товары для снов, – пронеслось в её голове мысль."

Но постепенно волшебное оцепенение стало отступать, уступая место лёгкому беспокойству. Она медленно обвела взглядом комнату, всматриваясь в сумрак за стеллажами, прислушиваясь.

– Кто-то есть? – тихо позвала Лира, и её голос прозвучал неестественно громко в звенящей тишине.

В ответ – лишь безмолвие, густое и напряжённое, как перед грозой.

Сделав неуверенный шаг вперёд, она вдруг заметила движение. Из-за стойки, заваленной свитками и причудливыми инструментами, плавно поднялась высокая фигура.

Молодой человек. На удивление молодой. И…

Ошеломляюще красивый – это определение рождалось в сознании само собой, едва взгляд падал на него. Его внешность была не просто приятной, а той самой, редкой и совершенной, от которой на мгновение перехватывает дыхание. Высокий, с безупречной осанкой. Иссиня-чёрные волосы, густые и мягкие, небрежными прядями ниспадали на высокий лоб, оттеняя синеву его глаз – глубоких и ясных, как горное озеро в безоблачный день. Даже в сгущающемся мраке его взгляд сохранял пронзительную яркость. На нём был элегантный тёмно-синий жилет, плотно облегающий торс, с тонкой серебряной вышивкой и рядом мелких пуговиц.

– Вы пришли по объявлению? – его голос был бархатным, мягким, но с лёгкой, почти музыкальной хрипотцой, словно он только что пробудился ото сна.

– Да, – кивнула Лира, внезапно остро почувствовав, как неуместно выглядит её поношенная куртка и старый рюкзак в этом царстве изящества. – Я… Лира Фабл.

– Оливер Нел, – он слегка склонил голову в почтительном полупоклоне. – Владелец этого скромного заведения.

– Фабл… – произнёс он, растягивая слово, будто пробуя на вкус редкое вино. – Интересная фамилия. С почти что сказочным отзвуком.

Лира невольно сжала ремешок своего рюкзака, ища в нём опору.

– Это… семейное, – выдохнула она, понимая, насколько банально это звучит.

Оливер Нел не сводил с неё изучающего взгляда, и под этим взглядом Лира почувствовала, как по её коже пробегают крошечные мурашки. Он улыбнулся.

– Что ж, Лира Фабл, – сказал он, плавно обходя стойку и приближаясь на расстояние вытянутой руки. – Поведай мне, почему я должен доверить тебе эту работу?

Лира сглотнула комок в горле. Она не ожидала, что её скромные надежды на трудоустройство обернутся таким внезапным и интенсивным собеседованием.

– В объявлении было сказано, что опыт не обязателен, – быстро выпалила она, –  А я… я очень способная. И готова учиться всему, что потребуется.

– А что ты конкретно умеешь делать? – спросил Оливер, опершись локтем о стойку.

– Ну… – Лира задумалась на секунду. – Могу вести учёт товара, раскладывать вещи по полкам, обслуживать покупателей…

– А с кассой работала?

– Нет, но научусь быстро, – она поспешно добавила: – Я внимательная, всё запоминаю.

Оливер немного подумав ответил:

– Ладно. Ответь на один вопрос, и работа твоя. Что именно тебе здесь нравится?

Лира с облегчением заметила, что он не стал развивать тему про чернильные пятна. Возможно, это первый человек, который не увидел ничего странного в том, что она пишет от руки. Собравшись с мыслями, она внимательно огляделась.

– Честно? – начала она осторожно. – Я никогда в таких местах не была. Обычно в магазинах всё понятно – одежда, еда, книги… А здесь… – её взгляд скользнул по полкам. – Вот эти штуки, ловцы снов, они ведь правда работают? И свечи с такими названиями… «Лунный свет», «Лесная глушь». Не просто ароматические, а какие-то… особенные.

Она подошла к стеллажу с масками для сна, аккуратно проводя пальцем по шёлковой поверхности.

– У моей бабушки была похожая, только простая, без всяких звёзд. Она говорила, что в ней лучше спится. А вы, получается, целый магазин для такого… для хорошего сна.

Лира повернулась к Оливеру, уже менее скованно:

– Мне нравится, что здесь всё не просто для красоты. Кажется, каждая вещь… настоящая. Даже если это просто свечка или брелок.

Оливер внимательно слушал, не перебивая. Когда Лира замолчала, он кивнул.

– Ты более наблюдательна, чем кажешься на первый взгляд, – произнёс Оливер, проводя ладонью вдоль стеллажа, где ловцы снов покачивались в такт его движению. – Большинство видят здесь просто красивые безделушки. Но ты… ты уловила саму суть.

Он замолчал, и в этой паузе будто бы повисло невысказанное понимание. Затем его взгляд снова встретился с её взглядом, и в уголках его глаз обозначились лучики тепла.

– Что ж… тогда добро пожаловать в «Лунные грёзы». – Он сделал широкий, плавный жест рукой, – Твоя первая смена начнётся завтра ровно в восемь. Я ценю пунктуальность.

Лира застыла на мгновение, пытаясь осмыслить эти простые слова. Неужели всё так просто? После всех отказов и разочарований её спасла эта удивительный магазин?

– Значит… я принята? – выдохнула она, всё ещё не веря своему счастью. В её глазах плескалась смесь надежды и недоверия.

– Если, конечно, не передумаешь к утру, – в уголках его глаз обозначились лучики смешинок, а на губах дрогнула лёгкая, почти невесомая ухмылка.

– Спасибо, – прошептала она, и в этом слове был целый мир – и облегчение, и робкая надежда, и обещание, данное самой себе.

– Не благодари пока, – Оливер мягко махнул рукой, словно отгоняя излишнюю церемонию. – Подожди до конца первого рабочего дня. Если не передумаешь и не сбежишь, тогда и составим договор.

И впервые за долгое время – за долгие месяцы сомнений и метаний – Лира почувствовала необъяснимую, но несомненную уверенность: возможно, это именно то место, тот самый поворот, которого ей не хватало. Уголки её губ сами потянулись вверх, рождая ту самую, долгожданную, лёгкую улыбку.

Дверь магазина с мягким шелестом закрылась за ней, отсекая царство тишины и волшебных ароматов. Но даже здесь, в оглушительном грохоте чужого города, ей чудилось, что в самом воздухе витает отзвук его негромкого смеха – словно обещание. Обещание чего-то нового, чего-то важного, того, что только-только начинается.

Глава 2. Первый рабочий день в Лунные Грёзы.

Лира проваливалась в глубокий, беспокойный сон, когда резкий, назойливый звон разорвал тишину. Она с трудом вынырнула из пучины забытья и, не открывая глаз, нащупала под подушкой телефон. Яркий свет экрана больно резанул по сонным глазам: 7:00.

– Уже…? – прошептала она хрипло, веки будто были приклеены.

Голова была тяжелой и мутной, словно налитой густым, тягучим свинцом. Ночь прошла в беспокойном калейдоскопе образов: ей снились витражи, что мерцали в темноте, словно живые, и ловцы снов, чьи перья шептали что-то на непонятном, древнем языке.

Внезапное осознание, острое и холодное, пронзило её, заставив резко сесть на кровати.

– Чёрт, работа!

Она сорвалась с постели, нога предательски запуталась в ремнях рюкзака, оставленного на полу с вечера, и она, споткнувшись, едва не полетела вперёд, к счастью, успев схватиться за дверцу шкафа.

– Просто идеальное начало, – с горькой иронией подумала она, потирая ушибленное колено.

7:15

Струя душа почему-то была ледяной, несмотря на то, что Лира с силой крутила кран в сторону «красного» до самого упора. Она стиснула зубы, подавив дрожь, и быстрыми движениями намылила волосы, стараясь гнать от себя все мысли о предстоящем дне.

– Главное – не опоздать. – твердила она себе как мантру.

Пена от шампуня вдруг щипнула в глаза, заставив её вздрогнуть и отшатнуться.

7:30

Лира стояла перед старым, с трещиной, зеркалом, пытаясь усмирить свои непослушные чёрные волосы, которые так и норовили встать дыбом или упасть на лицо. После нескольких тщетных попыток она сдалась и просто собрала их в небрежный хвост – выглядело неидеально, но, по крайней мере, практично.

– Рубашка… Чистая? Вроде чистая. Джинсы… Ну, не самые потрёпанные, – пробормотала она, проводя ладонью по ткани.

Её взгляд упал на экран телефона, и сердце ёкнуло.

– Чёрт!

Она рывком распахнула холодильник, в глубине души надеясь на чудо, но внутри её ждало лишь разочарование: полупустой пакет молока, оставшийся с прошлой недели, остывший кусок вчерашней пиццы и одинокое, сморщенное яблоко.

– Ну, разумеется, – с внутренним стоном выдохнула она, хватая с полки первый попавшийся йогурт.

Крышка не поддавалась. Лира стиснула зубы, дернула сильнее – и белый кефирный фонтан брызнул на её единственную относительно чистую рубашку.

Она замерла на секунду, закрыв глаза, пытаясь взять себя в руки. – Спокойно, Лира. Дыши. У тебя же есть запасная рубашка.

С этими словами она метнулась обратно в комнату, сдирая испачканную блузку через голову. Из глубины комода ей удалось вытащить сложенную синюю блузку – чуть мятая на вид, но в целом вполне приличную.

– Хоть что-то сегодня идет по плану, – подумала она, застегивая пуговицы на бегу.

7:45

Лира вылетела из дома, едва успев натянуть куртку. Утро было прохладным, и она пожалела, что не взяла шарф.

Город только просыпался. Улицы были почти пустынны, лишь редкие прохожие спешили по своим делам. Лира бежала, спотыкаясь о неровную брусчатку, и мысленно ругала себя за то, что не изучила маршрут заранее.

– Поворот налево… Нет, направо!

7:55

Она остановилась перед "Лунные грёзы" запыхавшаяся, с колотящимся сердцем.

– Успела…

Лира глубоко вдохнула, поправила воротник и потянула за ручку-ключ.

Дверь не поддавалась.

– Что…?

Она нажала сильнее. Ничего.

Лира заглянула в окно – внутри было темно. Ни одного огонька.

– Не может быть…

Она достала телефон, чтобы проверить объявление. Может, перепутала время?

В этот момент где-то сверху щёлкнул замок.

Лира подняла голову.

Над магазином было ещё два этажа, и на одном из них теперь светилось окно. Через пару минут на крыльце появился Оливер Нел в мятом свитере и с чашкой дымящегося кофе в руке.