Дерзкий. Тише-тише.. Нас услышат

А лучше трахнуть какую-нибудь максимально простую телочку, которая не будет задавать лишних вопросов и совокуплять мне мозг…

Блять. Нет. На следующей неделе мне надо сдать два экзамена, а трахаться в такие периоды мне запрещено. Кровь от мозга перетекает в пах капитально…

Дома я осторожно пронёс котёнка в свою комнату, стараясь не привлекать внимания отца и его Ритуси.

Последнее, чего я хотел – выслушивать их очередную лекцию о том, как я должен себя вести и какие правила соблюдать.

Посадив котёнка на кровать, я внимательно рассмотрел его. Маленький, серый, с белыми лапками и огромными глазами, он смотрел на меня так, будто благодарил за спасение.

– Только не думай, что я теперь буду тебе мамочкой, – усмехнулся я, доставая из шкафа старый свитер, чтобы постелить ему. – Хотя, признаюсь, вид у тебя такой, что хочется тебя от всего защищать.

Внезапно мысли вернулись к Дарине, к её глазам, наполненным гордостью и болью, когда я нагло осматривал её испорченное платье. Что-то ёкнуло в груди, и я раздражённо тряхнул головой, отгоняя эти мысли.

– Чёрт, кошак, – пробормотал я, поглаживая малыша по голове. – Похоже, сегодня ты единственный, кто смог хоть немного привести мои мысли в порядок.

Я лёг на кровать, глядя в потолок и слушая тихое мурлыканье маленького комочка, уютно устроившегося рядом.

Несмотря на усталость и раздражение, где-то глубоко внутри меня стало тепло и спокойно. Это было так непривычно и так странно, что я почувствовал себя ещё больше запутавшимся.

Но почему-то сейчас я не хотел думать ни о чём другом.

Просто лежал и гладил котёнка, позволяя себе, впервые за долгое время, побыть хоть немного самим собой.

Глава 5

Рома

Проснувшись утром, я на автомате бросил взгляд на свитер, лежащий на полу рядом с кроватью. Маленький серый комок шерсти мирно посапывал, свернувшись клубочком. Уголки губ сами собой потянулись вверх, но я быстро одёрнул себя.

«Хватит с тебя, Ромыч. Вчера был просто эмоциональный глюк. Вернись в реальность».

Обычно маска «пофигиста и хамоватого мажора» надевалась так же легко, как новая пара кроссовок. Я привык быть таким – дерзким, наглым, вызывающим раздражение и зависть у всех вокруг. Но почему-то сегодня даже она сидела не так комфортно, как обычно.

На территории универа меня уже ждал «бешеный квартет» – мои пацаны, те самые, кто привык считать меня своим лидером. Егор, Платон и Владлен уже разложились на лавке во дворе, лениво обсуждая последние новости.

– Опа, гляньте-ка, наш Волчара пожаловал! – издевательски протянул Платон, кидая на меня насмешливый взгляд. – А чё это у тебя рожа такая помятая, Волков? Вчера был тяжёлый день?

– Твой сарказм в десять утра – это уже перебор, Платоша, – парировал я, расслабленно садясь рядом с ребятами и принимая максимально пофигистичный вид. – Лучше бы позаботился о себе, выглядишь, будто ночью твоя левая рука была единственной женщиной, согласившейся на близость.

Ребята громко заржали, Владлен хлопнул Платона по плечу, а Егор покачал головой, ухмыляясь.

– Ты сегодня в ударе, бро, – подмигнул мне Владлен. – Только вот что-то ты в последнее время странный стал. Что-то или кто-то тебя напрягает, Ром?

Я натянуто усмехнулся, внутренне напрягаясь. Эти черти всегда чувствовали, когда со мной что-то не так.

– Просто заскучал, – равнодушно протянул я. – Всё слишком предсказуемо в этой нашей богадельне.

– Да? – прищурился Егор. – А нам тут одна птичка на хвосте принесла, что тебя эта новая броук зацепила? Дарина Чернова вроде бы её зовут.

Сердце предательски ёкнуло при упоминании её имени, но я лишь ухмыльнулся, старательно скрывая любые эмоции.

– Броук? Вы серьёзно? Эта девочка меня не больше напрягает, чем потерянная зажигалка, – равнодушно бросил я. – И что это за болтливая и склонная к фантазиям птичка? Что в моем поведении ей дало понять, что я неровно дышу к бродяжке?

– Ну-у-у, – протянул Владлен, – она говорят снесла тебя, выходя из аудитории, а ты даже ухом не повел… Непорядок, бро. Надо учить таких кисок послушанию и внимательности.

– По-моему она случайно, – огрызнулся я, чувствуя как внутри нарастает напряжение.

Блять, неужели я создаю впечатление такого гада?

– А по-моему, Волков, – ухмыльнулся Платон, ехидно поглядывая на меня, – она тебя конкретно зацепила. Ты на неё смотришь, как голодный на бургер. Я еще в Чиллауте вчера заметил, что утренний конфликт этой мышки с фрейлиной твоей благоверной, мимо тебя не проскользнул, хотя ты обычно слеп к бабским разборкам.

– Ты её видел вообще? – фыркнул я, стараясь придать голосу максимальное презрение. – Я, конечно, всё понимаю, но у меня есть хотя бы базовые стандарты.

Внутри неприятно дёрнулось, словно я сказал что-то не то. Я вспомнил её глаза, удивлённые и растерянные, полные злости и одновременно какого-то невысказанного вызова.

– Короче, Волков, чтобы ты снова стал нормальным, мы придумали кое-что интересное, – хитро протянул Владлен. – Помнишь наши старые игры? Предлагаем тебе развлечение: устроим этой броук публичный экшн. Унизим так, чтобы больше не высовывалась. Согласен?

Сердце сбилось с ритма. Что-то внутри напряглось, появилось неприятное чувство, похожее на укол совести. Я попытался отогнать это ощущение, но оно цеплялось и не отпускало.

– С чего это вдруг? Она и так выглядит как недоразумение, – попытался я сохранить маску, но ребята смотрели на меня с явным ожиданием.

– Ты что, струсил, Волков? – холодно усмехнулся Егор, резко глядя мне в глаза. – Или, может, эта броук действительно тебе в душу запала? Так ты скажи, мы отстанем. Ну-у-у, или Платон поставит зарубку на кровати с ее именем и все будут довольны.

Парни заржали, а я непроизвольно скрипнул челюстью.

Признаваться в том, что эта замарашка всколыхнула что-то внутри меня пацанам я не собирался. Мы конечно давно уже дружим, но у нас как-то не принято душу раскрывать, да я и сам пока вообще не одупляю что творится, но и… что-то внутри меня яро противилось, чтобы ее попользовал Платон. После него девчонки долго оправляются… Неужто ревную? Или просто задето самолюбие?

Что-то вспыхнуло внутри, злость смешалась с раздражением. Я никогда не отступал перед такими вызовами, и уж точно не собирался начинать сейчас.

– Да хрен там, – бросил я с вызовом, снова чувствуя, как привычная уверенность возвращается ко мне. – Если это заставит вас, идиотов, от меня отстать, то погнали.

Ребята одобрительно засмеялись и похлопали меня по плечу, возвращаясь к обычным шуточкам. Но внутри меня поселилось мерзкое чувство, которое никак не хотело уходить.

Я откинулся на спинку лавки, заставляя себя расслабиться.

Это всего лишь броук. Чернова никто для меня, просто очередная серая мышь, которую надо поставить на место. Я так делал уже сотню раз, и ничего не изменилось. Почему именно сейчас всё казалось другим?

Мы ещё немного поболтали, но я уже не слушал ребят, чувствуя, как раздражение снова захватывает меня целиком.

«Да какого хрена? Волков не должен париться из-за каких-то броуков!»

Но я снова вспомнил её взгляд – сильный и злой одновременно – и где-то глубоко внутри ёкнуло что-то неприятное. Я сжал кулаки, пытаясь отогнать эти мысли.

– Волков, ты сегодня точно странный какой-то, – снова поддел меня Платон.

– Заткнись уже, Платоша, – грубо бросил я, поднимаясь с лавки. – Лучше готовьтесь от души повеселиться. Посмотрим, на что вы способны.

Ребята засмеялись, я почувствовал, как привычная маска окончательно вернулась на место.

Да. Именно так и надо. Смешать ее с остальной серой массой и она перестанет занимать все мои мысли. Так всегда срабатывало. И сейчас сработает.

Сработает ведь?

Глава 6

Дарина

Проснуться утром было тем ещё испытанием. Сон оказался коротким и беспокойным, наполненным странными образами, от которых просыпаться было ещё противнее. И самое паршивое – причина моей бессонницы имела конкретное имя: Рома Волков.

Я мысленно выругалась, зарываясь лицом в подушку, пытаясь избавиться от воспоминания о вчерашнем вечере и сцене на парковке.

Да какого чёрта он вообще лезет в мою голову? Я всего лишь случайно увидела, как он целует какую-то блондинку. Да и кто бы сомневался! Такой, как он, может целоваться хоть со всем универом сразу. Почему это вообще меня задело?

«Да перестань уже, Дарина! – внутренне одёрнула я себя. – Тебе плевать на него, помнишь?»

Но убеждать себя было бесполезно. Всё равно внутри где-то глубоко поселилась дурацкая, нелогичная ревность, от которой становилось ещё противнее.

Собравшись и выйдя из комнаты, я поняла, что день явно будет непростым. В коридорах и на лекциях перешёптывались, косились, бросали на меня странные взгляды.

«Что опять произошло?» – думала я, раздражённо уставившись в конспект и пытаясь не обращать внимания на окружающих.

Ответ на свой вопрос я получила очень быстро.

– А ты слышала, Волков с этой блондой из третьей группы теперь мутит, – прошептала одна девчонка другой, явно специально громче, чтобы я услышала.

– Да, я тоже видела, – подхватила вторая, косясь на меня. – Ну, она хотя бы не броук, есть на что посмотреть.

Я чувствовала, как краска медленно заливает моё лицо.

«Да пусть хоть весь универ перецелует, мне-то какое дело?» – зло подумала я, судорожно сжимая ручку и едва удерживаясь, чтобы не огрызнуться.

Следующие пару часов прошли в состоянии тихой ярости. Я понимала, что беситься на слухи – глупо, но не могла справиться с эмоциями. Злость и непонятная тоска перемешивались внутри, заставляя меня чувствовать себя ещё хуже.

После лекции я шла по коридору, полностью погружённая в собственные мысли, когда снова неожиданно врезалась в кого-то. Подняв голову, я увидела перед собой знакомый и такой ненавистный взгляд серо-голубых глаз.

Рома Волков смотрел на меня с явным презрением, ухмыляясь уголком губ, словно ожидая моей реакции. Моё сердце забилось быстрее, кровь бросилась к лицу, но я упрямо вздёрнула подбородок, стараясь выглядеть максимально равнодушной.

– Может, стоит хотя бы иногда смотреть вперёд, а не мечтать о недостижимом? Твоя невнимательность начинает бесить, замурыжка, – едко заметил он, чуть наклоняясь ко мне.

Его низкий голос и манера говорить снова вызвали раздражающее волнение внутри. Я гордо выпрямилась, стараясь унять бешеный стук сердца.

– Это ты мне сейчас или своему отражению в зеркале? – язвительно бросила я, стараясь скрыть внутреннее смятение.

Он удивлённо приподнял бровь, словно не ожидая подобной наглости. В его взгляде что-то промелькнуло – не просто злость, а какое-то странное предвкушение. Я нахмурилась, не понимая, что именно он задумал.

– Остроумно, броук, – протянул он, лениво усмехаясь. – Советую быть осторожнее. Иногда твой язык опережает твои мозги.

– Ну, хоть у меня мозги есть, – парировала я, сердито глядя ему прямо в глаза. – В отличие от некоторых.

Влков резко приблизился, его глаза вспыхнули каким-то странным огнём, а губы растянулись в опасной улыбке.

– Смотри, не пожалей потом об этих словах, – шепнул он почти на ухо, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности и… чего-то ещё.

Он резко отступил и прошёл мимо, оставив меня с бешено бьющимся сердцем и полным смятением в душе.

К обеду я уже чувствовала себя полностью истощённой. В «Чиллауте» царило привычное оживление, и я надеялась просто спокойно поесть, но явно не сегодня.

Едва я села за столик, как услышала насмешливые голоса и увидела, как ко мне направляется Рома. Парень демонстративно бросил на стол передо мной стопку тетрадей, едва не толкунв чашку с кофе.

– До утра перепишешь всё это, – холодно произнёс он.

Я подняла глаза и встретилась с его вызывающим взглядом. Вся столовая замолчала, внимательно наблюдая за происходящим.

– С чего бы это? – чётко и резко спросила я, уставившись прямо на него.

– С того, что я так сказал, – медленно проговорил Рома, явно наслаждаясь властью, которую он демонстрировал.

Я чувствовала, как по телу расходится волна злости и обиды. Глаза начинали гореть, дыхание сбивалось. Я взяла сумку и медленно поднялась со своего места, глядя ему прямо в глаза.

Та-а-ак… второй день подряд кто-то лишает меня приема пищи… Это уже совершенно не смешно!

– Сам справишься, – произнесла я ровно и отчётливо. – Я конечно понимаю, что у тебя наглость с молоком матери впиталась, но оставь ее для своих почитателей.

Я развернулась и, гордо выпрямив плечи, направилась к выходу. Позади послышались смешки его друзей и его голос, громко и отчётливо прозвучавший на всю столовую:

– Цель выбрана. Игра началась…

Шёпот за моей спиной усилился, студенты перешёптывались, обсуждая, брошенную Волковым фразу, а я…

Что, блин, это все значит?! Какая еще игра?!

Глава 7

Дарина

Я вылетела из «Чиллаута», чувствуя, как внутри закипает адская смесь стыда, злости и отчаяния. В ушах до сих пор звучал насмешливый голос Волкова и тихие перешёптывания студентов за спиной. Я едва сдерживалась, чтобы не дать волю слезам прямо в коридоре.

– Дарина, стой! – окликнула меня Лера, торопливо догоняя. Она взяла меня за руку, заставив замедлить шаг. – Погоди, ты чего так разогналась?

– Он козёл, Лера, – процедила я, сжимая зубы и пытаясь унять бешеный стук сердца. – Просто бесит меня до чертиков!

Лера сочувственно кивнула, обняла меня за плечи и тихо проговорила:

– Знаю, подруга. Но держись, не дай ему понять, что он тебя задел. Им только того и надо. Держи лицо!

Я сделала глубокий вдох и кивнула, пытаясь собрать остатки самообладания.

«Лера права, я не должна ломаться перед этим надутым индюком!» – подумала я, чувствуя, как к обиде и злости добавляется решимость.

Однако уже через несколько минут моя решимость была проверена на прочность. Мы торопились на пару по международному этикету, стараясь опередить толпу в коридоре, когда я почувствовала резкий толчок в спину. От неожиданности я вскрикнула и взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но единственным, что оказалось на моём пути, был питьевой фонтанчик. Я врезалась в него, мгновенно сработал датчик и сразу же полилась вода, а мои конспекты и тетради тут же утонули в чаше.

– Вот чёрт! – ахнула я, глядя на промокшие листы, покрывшиеся расплывающимися пятнами чернил.

– Ты в порядке? – испуганно спросила Лера, помогая мне вытащить из воды то, что осталось от моих тщательно написанных записей.

– Вроде бы, – пробормотала я, едва сдерживая подступающие слёзы.

Вокруг послышался неприятный смех, кто-то даже откровенно ткнул в меня пальцем.

«Господи, как унизительно!» – пронеслось в голове, и я почувствовала, как щеки заливает стыд.

– Колхозницы, ей-богу, – услышала я чей-то презрительный голос. – Уже давно планшетами пользуются, а не бумажками. Еще б папирус достали…

Я резко подняла голову, встретившись взглядом с надменной девчонкой, и почувствовала, как ком в горле становится всё больше.

– Иди к черту, – тихо сказала я, сминая в руках испорченные тетради и резко отправляя их в ближайшую урну.

– Дарина, забей на них, – твёрдо сказала Лера, обнимая меня за плечи. – Я тебе свои записи дам. Не вздумай плакать, они только этого и ждут.

Я благодарно посмотрела на подругу и глубоко вздохнула, проглатывая слёзы и пытаясь привести себя в порядок.

Едва переступив порог аудитории, я сразу почувствовала, что что-то не так. В просторной лекционной зале собрались не только мои одногруппники, но и студенты старших курсов, которых я обычно видела лишь мельком в коридорах универа.

Сердце нервно дёрнулось, когда я заметила в дальнем конце аудитории знакомые лица: Волков и его «бешеный квартет» расположились на последних рядах, выглядя одновременно скучающими и вызывающими.

Видимо, факультет решил объединить занятия по международному этикету, совместив наш второй курс с четверокурсниками, которым этот предмет ввели недавно, в качестве обязательного.

«Только этого ещё не хватало», – раздражённо подумала я, пытаясь незаметно проскользнуть на своё место и спрятаться от их любопытных взглядов.

– Держи спину ровно, Дарина, – тихо прошептала она. – Ты выше всего этого.

Мы прошли в противоположный угол и сели максимально далеко от наглых мажоров. В аудитории также находились Стефа и Алиса, но каждая из них была в своём углу и не проявляла никакого интереса к нам.

Лекция началась, и я уже почти выдохнула, когда спокойный голос профессора вдруг перебил до боли знакомый и наглый тон Волкова:

– Профессор, а можно вопрос по теме? – раздалось издевательское замечание с задних рядов.

Я напряглась, чувствуя, как предательски сжался желудок. Сердце заколотилось чаще, и неприятное предчувствие заставило меня вжаться в стул.

– Да, конечно, Волков, – профессор внимательно посмотрел на него поверх очков. – Куда же без ваших уточняющих вопросов, верно?

– Скажите, а насколько этично, согласно международному этикету, появляться на лекции в виде, будто только что искупался в фонтане? – Он сделал эффектную паузу и кивнул в мою сторону. – Или у некоторых студентов есть особые правила?

По аудитории прокатился громкий хохот, десятки насмешливых взглядов тут же устремились ко мне. Щёки мгновенно вспыхнули, словно меня ошпарили кипятком. Волков ухмыльнулся, явно наслаждаясь произведённым эффектом, а его друзья громко поддержали его издёвку, многозначительно переглядываясь.

– Видимо, это такой новый стиль броуков, профессор, – лениво добавил Владлен. – Хотя, знаете, в их захолустьях может быть и не такое в моде.

Волна смеха усилилась. Кто-то из мажорок даже картинно зажал нос, демонстрируя брезгливость, а мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда и бессилия.

Я сжала кулаки так сильно, что ногти больно впились в ладони. Злость и отчаяние смешались в груди, глаза предательски заслезились, и я едва не сорвалась, чтобы не разрыдаться прямо на месте.

– Тихо! – строго одёрнул всех профессор. – Это университет, а не место для ваших детских игр, господа. Если бы каждый из вас следил в первую очередь за собой, всем было бы гораздо проще! Если у кого-то есть желание продолжать выступление, я попрошу покинуть мою аудиторию. В противном случае, я призываю к порядку.

Я опустила глаза, глядя в стол и чувствуя себя так, словно меня прилюдно окунули в грязь. В голове крутилась лишь одна мысль: «Ненавижу. Ненавижу тебя, Волков!»

Я досидела пару, едва дождалась конца занятия, чтобы пулей вылететь из аудитории. В коридоре меня тут же нагнали Лера и Стефа.

– Дарина, не бери в голову, – резко сказала Стефа. – Волков просто отмороженный придурок.

– Она права, – твёрдо добавила Лера. – Покажешь слабость – и они её сожрут с потрохами. Держись!

Внутри меня всё клокотало, я больше не могла молчать:

– Я ненавижу его! – выкрикнула я, чувствуя, как голос дрожит от ярости и отчаяния. – Волкова и всю его компашку! Кто они вообще такие, чтобы так со мной обращаться?

Лера крепко обняла меня за плечи:

– Дарина, хватит. Ты сильнее их, слышишь?

Я резко кивнула, делая глубокий вдох и вытирая слезу, сорвавшуюся по щеке.

– Никогда больше не позволю им сломать себя, – сказала я, сжимая кулаки и глядя подругам прямо в глаза. – Никогда.

И хотя злость и обида всё ещё переполняли меня, где-то глубоко внутри я почувствовала твёрдую решимость дать отпор.

Бешеный квартет выбрал не ту жертву. Я не буду их игрушкой и не позволю Волкову думать, что он может распоряжаться моей жизнью.

Буду игнорировать их до последнего и им станет банально не интересно, когда не будет реакции! Вот. Идеальный вариант.

Ох… Наивная простота. В этот момент я еще не знала, что такие мелочи Волкова не остановят…

Глава 8

Дарина

После унизительного эпизода на лекции единственным желанием было провалиться сквозь землю. Мы возвращались в общежитие со Стефой и Лерой в полном молчании, и лишь у самой комнаты Лера решилась заговорить:

– Дарин, забудь ты уже про них. Ну его, этого Волкова. Он того не стоит.

– Да знаю я, – раздражённо буркнула я, пытаясь подавить собственную слабость. – Но это никак не помогает мне успокоиться…

– А зря! – улыбнулась Стефа. – Появятся морщинки, если будешь так хмуриться.

Я пожала плечами, но отвечать не стала.

А что я скажу? Что мне плевать на морщины и прочее? Это Стефу не удивит, но сделаем меня в ее глазах хамкой… А вроде бы только наши отношения налаживаться стали…

Как обычно говорят? Главней всего – погода в доме… Наш блок в общаге хоть и домом-то назвать можно с натяжкой, но тем не менее мы проводили тут довольно значительную часть времени и хотелось бы перестать гавкаться по любому поводу.

Мы вошли в комнату и почти сразу наткнулись на презрительный взгляд Алисы, которая лениво листала глянцевый журнал, закинув ноги на стол.

– О, вы вернулись, – протянула она, бросая ехидный взгляд на Стефу. – Ты что, окончательно перешла в ряды замарашек? Совсем отчаялась попасть в нормальную тусовку?

Стефа резко остановилась, глядя на Алису холодным, тяжёлым взглядом.

– А ты, я смотрю, окончательно забыла, кто ты есть на самом деле? – её голос зазвенел сталью. – Думаешь, если будешь всем подряджопы лизать, то забудут про твоё разорившееся семейство и дырявые туфли?

Глаза Алисы вспыхнули яростью, лицо резко покраснело, и она вскочила на ноги, отшвырнула журнал в сторону и напряглась как пружина.

– Да пошла ты, стерва! Что ты вообще обо мне знаешь?

Стефа язвительно усмехнулась и приблизилась к Алисе вплотную, не опуская взгляда.

– Достаточно, чтобы понимать, что ты играешь в принцессу, а на самом деле давно уже потеряла всё, что могло тебя к ней приблизить. И знаешь что? Волков и его компания это видят насквозь. Ты не нужна им даже в качестве украшения. Максимум, что тебе светит, это попрыгать на мажористом члене и на этом все! И ровно пока будешь прыгать – будешь в тусовке. А потом в урну, как использованный…

– Да как ты смеешь, нагулыш! – сорвалась Алиса, буквально замахиваясь, и Стефа тут же ответила, готовая дать отпор.

Мы с Лерой бросились вперёд и с трудом растащили их в разные стороны. Атмосфера в комнате за секунду стала взрывоопасной, напряжение буквально искрило между нами.

– Прекратите! – громко крикнула я, едва не сорвавшись на слёзы от переизбытка эмоций.

Алиса резко отступила, брезгливо одёргивая себя, словно испачкалась о нас. Она смерила нас презрительным взглядом и тихо, с ледяным презрением сказала:

– И как я вообще до такого докатилась, что приходится жить с колхозницами? Ладно они, с ними все понятно, но ты… На себя посмотри! Тебя даже знать родной отец не хочет, предпочитая свою НАСТОЯЩУЮ семью! – её голос прозвучал так, словно она выплюнула ядовитую жидкость.

Развернувшись, Алиса резко хлопнула дверью и исчезла в коридоре. В комнате повисла глухая, неприятная тишина.

Стефа тяжело дышала, её глаза горели яростью и болью одновременно. Я смотрела на неё, пытаясь подобрать слова, но она тут же оборвала мои намерения.

– Даже не начинайте, – жёстко бросила она, отводя взгляд. – Это моё дело, ясно? Не лезьте в это.

Лера взглянула на меня, кивнула, показывая, что сейчас лучше оставить всё как есть. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, пытаясь успокоить нервы.

– Ладно, – тихо сказала я. – Давайте выдохнем, девчонки. Нам всем надо немного пространства и времени. Просто… давайте сейчас не разговаривать, чтобы не наговорить лишнего.

Лера молча кивнула и села за учебники, показывая, что готова закрыть тему. Я же резко осознала, что уже безнадёжно опаздываю на работу в книжный магазин. Собравшись за считанные секунды, я выбежала на улицу, чувствуя, что день явно не собирался налаживаться.

В книжном меня ждала вечерняя смена, и я только начала успокаиваться, расставляя новые книги по полкам, как дверь резко распахнулась, и в магазин вошёл… Ну конечно! Волков в компании своего квартета и рыжеволосой стервы-Инги, которая сразу бросила на меня язвительный взгляд.

Инга Смирнова была из тех девушек, которые всегда получали всё, что хотели. Высокомерная рыжая бестия с идеальной фигурой и холодными глазами, способными заморозить одним взглядом. Дочь богатых родителей, близких друзей семьи Волковых, она с детства была частью той самой избранной элиты, в которую мне никогда не попасть.

Инга всегда держалась так, будто весь мир обязан ей по умолчанию, и терпеть не могла, если кто-то хоть на секунду забывал об этом. Для неё быть девушкой Волкова означало статус, власть и постоянное внимание, которым она так любила наслаждаться.