Верхний мир. Книга 1. Дети Кроноса
Теперь у меня есть отличные кожаные перчатки. И никто не узнает, что наша преподавательница немецкого языка Сенкова, оплот нравственности и высокоморальности, не смогла нормально воспитать своего сына. Его сначала поперли с третьего курса мединститута за пьянство, а потом посадили в тюрягу за разбой. Я долго носил в себе эту тайну и заслужил награду».
Женя указал на цветные закладки:
– И подобных случаев вон сколько! Понятно, что студенты вряд ли могли много платить за молчание: какие-то копейки и безделушки. Но Хранитель брал все, что давали. Скорее всего, был из нищей семьи, как и сотни тысяч белорусов в те годы.
Михей замахал руками:
– Стоп! Не понимаю. Про сына-пьяницу могли ведь услышать и другие студенты во время заседания их клуба. Какая это тогда тайна?
Женя кивнул Михею и Виджае:
– Слушайте!
«23 сентября 1995 года.
Честное слово, меня скоро исключат из колледжа за пропуски пар, и тогда мир не получит великого монстролога. Надеюсь, этого не случится. Сегодня у меня началась жуткая «аллергия» на семинаре по летающим иноморфам, которая плавно перетекла на перемену и следующую лекцию. Я просто знал, что Сенкова хотела поговорить с Агатой Вениаминовной наедине, так что я хорошо изучил ее расписание и нашел несколько форточек. На перемене я спрятался за стеллажами. Правда, мне потом пришлось сидеть в библиотеке полтора часа, но зато удача улыбнулась мне.
Сенкова и Агата Вениаминовна болтали про всякую хрень. Я узнал, сколько у перекупщиков стоят колготки, как сделать икру из баклажанов, как очистить духовку. Дошло до того, что я от скуки начал читать Лермонтова. И вот началось. Сенкова всхлипнула. Я выглянул из-за стеллажа. Она, обычно с прямой, как палка, спиной и с высоко поднятым подбородком, как-то вся скукожилась, будто старый башмак, и захныкала. Это уже стало интересно!
– Танечка, что случилось? – Агата Вениаминовна придвинулась к Сенковой и приобняла ее за плечи. Они сидели на лавке, обтянутой искусственной кожей, и казались слипшимися пельмешками.
– Агата, мне не с кем поделиться своим горем.
Я увидел, как библиотекарша побежала к двери и закрыла ее изнутри на замок. Затем налила в стакан воды и понесла Сенковой.
– Ой, Танечка, что у тебя случилось? Сын? В нем дело? Извини, что я прямо спрашиваю. Просто он раньше часто встречал тебя после работы. Но с месяца апреля я его не видела.
Сенкова заголосила и начала кутаться в свой клетчатый жакет, хотя в библиотеке было душно. На несколько дней, кстати, в Минск вернулось бабье лето.
– Потому что он сидит в тюрьме за разбой.
Агата Вениаминовна так громко ахнула, что заколыхались занавески на окнах:
– Что ты такое говоришь?!
– Это кошмар какой-то. Иногда я думаю, что сплю и никак не могу проснуться. Ты же помнишь, как я упахивалась на работе. Отметки у Вани были так себе, а он мечтал стать врачом. Я коллег просила, чтобы они с ним занимались перед поступлением. Денег лишних не было, так что я мыла подъезды в соседних домах по ночам. А знаешь, почему по ночам?
Агата Вениаминовна тяжело вздохнула:
– Конечно, понимаю. Преподаватель престижного колледжа, и вдруг – поломойка.
– Так и есть. Первый курс еще кое-как сын учился, а на втором связался с плохой компанией и запил по-черному. А на третьем – исключили. А там пошло-поехало. Разбой – и тюрьма. Я никому из коллег не сказала об этом. Стыдно, ой как стыдно. Столько воспитала студентов, а сына не смогла.
– Танечка, милая, ты сделала все, что было в твоих силах, для Вани. Но ответственность за собственные поступки лежит исключительно на нем.
– Я знаю, но так больно. Как же больно! Прошу тебя, Агата, только никому не говори. Такого позора я не вынесу. Ни слова. Никому и никогда. Поделилась с тобой, потому что держать все это в себе просто невыносимо.
Дальше я потерял интерес. Все самое главное уже услышал. Тем более они стали приводить себя в порядок – до звонка оставалось всего ничего. Я же дождусь перемены и скопления студентов, так и улизну под шумок.
Вот тебе и Сенкова! Помню, как на прошлой неделе я случайно выругался на лекции. Этот идиот, Будников, разорвал мою тетрадь, так что я громко послал его. Что началось! Сенкова такую речь произнесла о моем моральном облике, а у самой сынок алкаш и преступник. Как говорила моя бабка, превратности судьбы».
– Вот лихоматара! Как крыса прятался и вынюхивал. Фу! Гадко! – Лицо Михея скривилось от омерзения.
Виджая заметила:
– Почерк мне трудно понимать, но посмотреть. Сначала он писал neat, то есть аккуратно и чисто, а потом стал торопился. Буквы неровные, будто их порвали, пятна и грязь везде.
Женя удивленно взглянул на Виджаю, будто и не ожидал от нее такой наблюдательности, и согласился:
– Верно, Чатурведи. И стиль письма изменился. Раньше буквы были маленькими и округлыми, а потом, гляньте, стали размашистыми. Хранитель почувствовал себя… э-э-э…
Михей подхватил:
– Боссом?
– Скорее кукловодом, который дергал жертв за веревочки. Он обнаглел.
– Но почему они не закрыли этот клуб к чертям собачьим? – недоумевал Михей.
Женя ответил:
– Судя по датам, Хранитель сначала слушал и записывал и лишь через месяца два стал шантажировать. Это во-первых. А во-вторых, некоторые действительно боялись, что кто-то узнает их секреты. Первая запись была сделана в сентябре 1995-го, а последняя – в декабре этого же года. И вы должны кое-что увидеть. На самой последней странице написано вот это:
Хранитель историй
1978 г. – 1995 г.
– Каб цябе трасца![17] – выругался Михей. – Это годы жизни? У меня аж мурашки. Подождите-ка! Это же написал другой человек! Почерк отличается кардинально.
В наступившей тишине вдруг раздалось звонкое дребезжание стекла. Виджая завизжала и уцепилась за плечи Жени, ища защиты.
– Что у вас там происходит?! – откуда-то из глубины квартиры крикнул Мадхукар.
Женя легким движением сбросил с себя руки Виджаи. Она открыла дверь и в свою очередь крикнула в полумрак коридора:
– Папа, все хорошо! Я видела паука!
Женя и Михей вглядывались в сгустившуюся чернильную темноту двора.
– Может, это сокол-оборотень врезался в окно? – предположил Михей.
– Похоже на то.
– Вы же тоже подумали, что этого… м-м-м… Хранителя убили, потому что он узнал страшный секрет? – шепотом спросила Виджая и сложила свои маленькие ладошки под подбородком. Жене эта поза показалась забавной, так что он залип на некоторое время, рассматривая девушку.
– И я догадываюсь, что́ это был за секрет, – сообщил Женя, вернулся за стол и полистал блокнот. – Садитесь поудобнее. Я прочитаю последнюю запись, сделанную Хранителем.
«12 декабря 1995 года.
Ненавижу жирных. Аня еще и прыщавая. Не зря ее свиноматкой называют. Сидит и сопли размазывает по физиономии. Бе-е-е! Врезать бы ей, чтобы меньше булок жрала… Теперь я выведаю твою тайну, дорогуша. Что там у тебя? Неразделенная любовь? Ясен пень, кто такую уродину полюбит. Кстати, Анечка у нас из обеспеченной семьи. Интересно, сколько она не пожалеет за свой секретик?
Она ждала, пока студенты выйдут из библиотеки, и при этом косилась на Агату Вениаминовну: искала удобный момент заговорить. Наша престарелая дева в длинном шерстяном платье сильно расстраивалась. Ее проект так хорошо начинался. Даже преподаватели заинтересовались клубом, но с наступлением зимы все резко пошло на спад. Я, конечно, знаю причину.
– Агата Вениаминовна…
Библиотекарша отложила читательские билеты, которые сортировала, и обернулась:
– Анечка? Я думала, что все ушли. У тебя все хорошо? Ты какая-то…
Аня внезапно разревелась так, что слезы хлынули ручьями, а плечи стали нервно подпрыгивать. Взбесившаяся бочка с водой, у которой обнаружилась протечка.
– Милая, тише-тише. Дать тебе попить? Что случилось?
Аня поднесла стакан ко рту, и зубы громко застучали о стеклянную каемку. Прошло, наверное, минут десять до того, как она немного успокоилась и заговорила, хотя поначалу ее слова были похожи на бессвязное бормотание:
– Я закрывала окно… Катя видела… Мы долго не могли уснуть… Она анекдоты травила… Побежала на кухню за печеньем… Окно… Закрыла… Я не виновата… Я любила ее…
Я едва мог разобрать слова, а ведь еще нужно было записывать, чтобы ничего не пропустить. Как же меня раздражает этот поросенок!
Агата Вениаминовна погладила Аню по голове:
– Поделись со мной. В библиотеке никого нет. Все сказанное останется между нами. Возможно, я смогу тебе помочь.
– Я не могу больше держать это в себе. Прошло уже сколько? Четыре года или больше? А мне все хуже и хуже. Я вижу Катиных родителей каждый день. Они ведь наши соседи и до сих пор не могут прийти в себя.
– Ты имеешь в виду Катю Решетникову, твою подругу, которую похитили из вашего дома? Верно? Ведь никто так и не знает, что с ней случилось. Ты считаешь себя виноватой? Милая, но это не так. Говорили, что это был иноморф, – утешала Агата Вениаминовна.
Вот это поворот! Кажется, сегодня мне выпал джекпот. Ай да Анечка, свинюшечка моя прыщавая!
А она все рыдала:
– Но я все видела! Первое время я была в шоке, но потом стала вспоминать подробности. Все говорили, что мы окно не закрыли. Но это ложь! Я не могу молчать. Кажется, что внутри меня живет чудовище, и оно грызет, грызет… Я умираю. Слышите?! Я умираю!
– Аня, кто похитил Катю? Скажи мне! Что ты видела? Это был человек или иноморф? – Агата Вениаминовна напряглась. Я это заметил, и Аня тоже. Она вздрогнула, словно кто-то встряхнул ее за плечи и привел в чувство.
– Простите. Я несу всякий бред. Что со мной такое? Я могу опоздать на семинар. До свидания!
– Аня! Давай поговорим! Аня!!! – кричала вслед Агата Вениаминовна, но та ловко выскользнула в коридор, точно не была тушей в сто килограммов.
Так-так-так… Это тебе не сворованные учебники и не тайная влюбленность. Ладно, Анечка, поиграем!»
– Это был не иноморф, – задумчиво произнес Михей. – И не какой-то незнакомый человек, иначе бы ее совесть так не мучила. Как ее там? Катя? Катю похитил тот, кого Аня хорошо знала. Вот лихоматара!
– Да. Ты прав. – Женя захлопнул блокнот. – И на этом записи заканчиваются.
– Что же случилось с этим Хранителем? – спросила Виджая. Было заметно, что эта история ее одновременно и встревожила, и заинтересовала.
– Это я и собираюсь расследовать, – ответил Женя. – Миха, прошерсти интернет и поищи инфу про исчезновение Кати Решетниковой в 1991 или в 1992 году. А я попытаюсь разузнать про Хранителя. Все-таки он был студентом нашего колледжа. Кто-то из пожилых преподавателей может что-то помнить.
Михей почесал затылок:
– Окей. Только это случилось до, так сказать, эпохи интернета. Надеюсь, минские газеты оцифровали свой архив и выставили старые выпуски на сайт. Тогда вообще проблем не будет. Значит, можно официально поздравить нас с началом нового подкаста? Как же мы его назовем?
– Похититель девочек? – предложила Виджая.
– О нет! Жека не допустит такого банального названия. Он любит пафос. Два года назад у нас были выпуски под названием «Общество похищенных душ». Красиво, правда? Кто-то стал воровать из кошельков учителей деньги. Мы сами с Жекой вызвались расследовать дело. Управились быстро, за две серии, – с важным видом произнес Михей и с нежностью посмотрел на друга. – Он – чертова легенда!
– И кто оказался вором? – спросила Виджая.
– Самая примерная ученица. Олимпиадница, умница, волонтерка, защитница обиженных и угнетенных. Никому и в голову не пришло ее подозревать. Она крепко подсела на одну компьютерную игру, а деньги воровала, чтобы донатить на плюшки и скины. Вот так! Эй, батя, как назовем подкаст?
Но Женя так и не ответил. Он безотрывно глядел в одну точку на потолке и повторял: «Почему так? Почему так?» – но слова сливались, и получалось: «почемутакпочемутакпочемутак».
– Что это с ним? – забеспокоилась Виджая.
– Все нормально. Он нас слышит, просто не хочет отвечать. Его в начальной школе называли Женя-Почему́так. – Михей сделал свои пухлые губы бантиком и затараторил высоким голосом: – Маленькому Женечке все было интересно. На чем держатся глаза? А у пчел бывает грипп? Сколько нужно выпить воды, чтобы лопнул живот? Так и говорили в нашем классе: «Эй, Почемутак, дай домашку списать!»
Женя неодобрительно покосился на друга, отчего тот весь затрясся от смеха:
– Ви, на нас только что посмотрели матом!
Женя скрестил руки на груди и в никуда бросил вопрос:
– Почему этот блокнот оказался именно у меня? Почему?
4
Я скоро умру
– Спина ровная, корпус немного наклонен вперед, колени полусогнуты, тело подвижное, правая рука держит меч, левая – сохраняет баланс. Выпад! – заревел Семен Иванович, преподаватель боевых искусств. Он вышагивал по тренировочному залу и бамбуковой длинной палкой корректировал стойку студентам: девушкам мягко, но настойчиво, а парням мог и влепить по лопаткам. – Не замирайте статуями! Будьте ловкими! Маневрируйте! Представьте, что перед вами Дикий человек, огромное существо, покрытое шерстью, с кулаками-булавами. И вот его лапа с острыми когтями через секунду раскроит вам череп. Увернулись! Присели! Кувырок! Встали и тут же приняли стойку! Крижановский, ты уже покойник!
Крижановскому Артему сегодня не было дела ни до Дикого человека, ни до занятий, ни до этого мира в целом. Его вниманием полностью завладела Алина Раговская. Ребята загадочно переглядывались. Видимо, розовый пенал соединил-таки юные сердца.
Семен Иванович лишь раздраженно фыркал, наблюдая за влюбленной парочкой. Сам он был рослым, худощавым, с лысиной на полголовы, но главной его особенностью являлись, несомненно, узкие глазки и настолько косые, что определить направление его взгляда казалось совершенно невозможным.
В огромном тренировочном зале в настенных шкафах хранилось учебное оружие: короткие мечи с обсидиановым напылением, деревянные посохи и сети из волос зазовки – самого крепкого материала из всех существующих.
В полный комплект экипировки монстрологов входили, кроме всего прочего, порошки и снадобья из разных трав и специальные очки, которые позволяли смело смотреть даже на таких иноморфов, как псутень, лишь один взгляд которого способен был свести с ума. Если же чудили призраки, в ход шли пожирающие чаши: этакие переносные тюрьмы для призрачных существ.
Студенты в спортивных костюмах бронзово-зеленого цвета ловко передвигались по залу, и лезвия их мечей блестели в свете электрических светильников. Виджая тренировалась в стороне от одногруппников. Дима Чистяков показывал ей приемы, которые М–12 выучила за первые недели осени.
Когда наступило время для парных упражнений с посохами, Женя и Михей тут же встали друг напротив друга.
– Видишь, мама, я общаюсь с людьми без интернета! – усмехнулся Михей, умело прокрутил посох в ладони, не останавливая вращение, поднял руку над головой и эффектно закончил движение за спиной. – Люблю готовить, гулять перед сном и набивать людям морды!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Notes
1
См. бестиарий.
2
Аниме-сериал на основе манги в жанре темного фэнтези.
3
Иди отсюда! Проваливай! (бел.)
4
Уроды (бел.).
5
Иди к чертовой матери! (бел.)
6
Исторический центр Минска, где расположено много достопримечательностей.
7
То, что нравится телу, губительно для души (бел.).
8
От бел. ліхаматара – чертова мать.
9
Мизантроп – человек, который не любит людей, испытывает пренебрежение к их слабостям и недостаткам, тщательно подбирает для себя круг общения.
10
Стефан Дрыгвич стал главным героем рассказа «Шчодры вечар» в сборнике «Зима на Полынной улице» издательства «Полынь».
11
Медведь кору ободрал,Маруся воды набрала.Зачем медведю кора?Зачем Марусе вода?Кора – печь топить.А вода – еду варить(бел.).12
Это правда (англ.).
13
Хут, хут, иди сюда! Дам тебе яичницу с баранками! (бел.)
14
Герои аниме-сериала «Токийский гуль».
15
Герой серии видеоигр Uncharted.
16
Чон Чонгук – южнокорейский певец, вокалист бойз-бэнда BTS.
17
Чтоб тебя, холера! (бел.)
