Судьба не Иначе

– Не знаю, – призналась она честно. – Раньше думала, что да. Но сейчас… сейчас я не уверена ни в чём.

– Тогда эта поездка – самое правильное, что ты могла сделать, – сказал Максим мягко. – Иногда нужно уехать далеко, чтобы понять, что тебе на самом деле нужно.

Подъёмник подошёл к вершине. Пора было выходить. Анна встала на лыжи, и её снова накрыла волна страха. Трасса уходила вниз длинным серпантином, петляя между деревьями. Отсюда, сверху, она казалась бесконечной.

– Поехали, – Максим подъехал к ней. – Я буду чуть впереди. Следи за мной, повторяй мои движения. Не спеши. Если страшно – притормози. И помни: я рядом.

Он оттолкнулся и плавно скользнул вниз. Анна глубоко вдохнула, закрыла глаза на секунду, потом открыла и поехала следом.

Первые метры были ужасом. Скорость, ветер, снег из-под лыж. Но потом она сосредоточилась на фигуре Максима впереди, на его плавных поворотах, и начала повторять. Поворот влево, поворот вправо, контроль скорости. Её тело двигалось почти автоматически, мышечная память включилась.

И вдруг – прорыв. Она почувствовала это. Баланс. Контроль. Кайф. Это было невероятно! Она неслась вниз по горе, ветер свистел в ушах, мир размывался по краям, и она была абсолютно, полностью живой. Никаких мыслей об учёбе, о проблемах, о будущем. Только здесь и сейчас. Только скорость, снег и свобода.

Максим иногда оглядывался, проверяя, как она справляется, и каждый раз одобрительно кивал. А один раз даже показал большой палец вверх.

Они спустились за двадцать минут. Внизу Анна затормозила, сняла очки и шлем. Сердце колотилось, дыхание сбилось, щёки горели, но она чувствовала себя так, словно покорила Эверест.

– Я сделала это! – закричала она, не в силах сдержать эмоции.

Максим подъехал, тоже снял очки, и его улыбка была ярче солнца:

– Ты была великолепна! Видел? Я же говорил, что ты готова!

Анна не думала. Она просто обняла его – порывисто, радостно, по-детски. Максим на секунду застыл, потом обнял в ответ, крепко, тепло.

– Спасибо, – прошептала она в его куртку. – Спасибо, что поверил в меня.

Они стояли так несколько секунд, и Анна чувствовала его сердцебиение через слои одежды. Или это было её сердце? Она не знала. Когда она отстранилась, их лица были очень близко. Она видела золотистые искорки в его карих глазах, видела, как он смотрит на её губы.

Но момент прервал голос Лизы:

– Эй, чемпионы! Вы там целоваться собрались или как?

Они рассмеялись, отступив друг от друга. Но что-то изменилось между ними. Какая-то невидимая грань была пройдена.

Вечером вся компания отдыхающих собралась у костра недалеко от отеля. Человек двадцать – молодёжь из Москвы, Питера, Новосибирска, все примерно одного возраста, все в поисках приключений и новых впечатлений. Максим пришёл со своими друзьями-инструкторами, принёс гитару.

Анна сидела на бревне, закутанная в тёплый плед, с кружкой глинтвейна в руках. Пахло костром, корицей и хвоей. Над головой было бесконечное звёздное небо – такого неба не увидишь в Москве. Млечный путь тянулся серебристой полосой, звёзды мерцали, такие яркие, что казалось, до них можно дотянуться рукой.

Максим сидел напротив, через костёр, и играл на гитаре. Пел негромко, хрипловато, песни, которые все знали. Компания подпевала. Было тепло, уютно, душевно.

Анна поймала его взгляд через языки пламени. Он улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ. Лиза толкнула её локтем:

– Вы серьёзно не собираетесь ничего делать с этим напряжением между вами?

– Лиз, заткнись, – прошипела Анна, но не могла перестать улыбаться.

После нескольких песен Максим отложил гитару и пересел ближе к Анне. Сел рядом на бревно, их плечи соприкоснулись.

– Холодно? – спросил он.

– Нет, – ответила Анна. – С тобой рядом тепло.

Она сама не ожидала, что скажет это. Слова просто вырвались. Максим повернулся к ней, удивлённый, потом медленно улыбнулся:

– Ты всегда так прямо говоришь то, что думаешь?

– Обычно нет, – призналась Анна. – Но здесь… здесь я другая. Или настоящая. Не знаю.

– Мне нравится эта версия тебя, – сказал Максим тихо.

Они сидели молча, слушая гитару и разговоры вокруг, но между ними было своё, отдельное пространство. В какой-то момент Максим взял её руку – просто взял и переплёл пальцы с её пальцами. Анна не отстранилась. Сжала его ладонь в ответ.

– Расскажи мне что-нибудь, – попросил он. – Что-то, что никто не знает.

Анна подумала:

– Я боюсь будущего. Все думают, что я такая уверенная, целеустремлённая, что у меня всё распланировано. Но правда в том, что я просто боюсь. Боюсь ошибиться, боюсь разочаровать родителей, боюсь оказаться не там, где должна быть.

Максим слушал внимательно, не прерывая.

– А ещё я боюсь остаться одна, – продолжила Анна, удивляясь собственной откровенности. Может, дело было в глинтвейне. Или в звёздах. Или в нём. – Я видела, как развелись мои родители. Они любили друг друга, а потом перестали. И я боюсь, что настоящей любви не существует. Что это всё временно.

– Существует, – сказал Максим уверенно. – Я видел её. Мои дедушка и бабушка прожили вместе пятьдесят лет. И до последнего дня смотрели друг на друга так, как будто влюбились вчера. Это существует. Просто редко.

– А ты? – спросила Анна. – Ты веришь в любовь?

– Верю, – кивнул Максим. – И в судьбу. В то, что люди встречаются не просто так. Что есть какой-то план, какая-то магия.

Анна засмеялась:

– Ты романтик.

– Виноват, – Максим улыбнулся. – Но разве это плохо?

– Нет, – Анна посмотрела на него. – Это прекрасно.

Костёр потихоньку затухал. Компания начала расходиться – кто-то устал, кто-то замёрз. Лиза многозначительно подмигнула Анне и ушла в отель с новыми знакомыми.

Максим и Анна остались сидеть у угасающего костра вдвоём.

– Не хочу, чтобы этот день заканчивался, – сказала Анна тихо.

– Тогда не дадим ему закончиться, – Максим встал и протянул ей руку. – Пойдём со мной.

Глава 4. Поцелуй под звёздами

Анна взяла его руку, и он помог ей подняться. Они пошли по заснеженной тропинке прочь от костра, прочь от отеля, вверх по склону. Снег хрустел под ногами, где-то вдали слышалось уханье совы. Было холодно, но Максим не отпускал её руку, и от этого становилось теплее.

– Куда мы идём? – спросила Анна.

– На самое красивое место на этом курорте, – ответил Максим. – Доверься мне.

Опять это слово. Но теперь Анна доверяла. Полностью.

Они шли минут пятнадцать, поднимаясь всё выше. Анна уже начала уставать, но не хотела признаваться. И вдруг тропинка вывела их на открытую площадку – смотровую точку на вершине холма. Анна ахнула.

Вид был невероятным. Внизу раскинулась долина, усеянная огоньками курорта – жёлтыми, тёплыми, похожими на рассыпанные драгоценные камни. Дальше – тёмная лента реки, извивающаяся между заснеженных берегов. А за ней – горы, силуэты громадных вершин, вырисовывающиеся на фоне звёздного неба. И само небо – бесконечное, усыпанное миллиардами звёзд, с Млечным путём, сияющим серебристой дорогой.

– Боже мой, – прошептала Анна. – Это… у меня нет слов.

– Знаю, – Максим встал рядом. – Я прихожу сюда, когда мне нужно подумать или просто побыть наедине с миром. Здесь чувствуешь себя частью чего-то большего.

Они стояли молча, просто смотрели. Дышали синхронно, дыхание превращалось в пар. Где-то далеко завыл ветер, но здесь, в этой защищённой ложбинке, было тихо.

– Спасибо, что привёл меня сюда, – сказала Анна.

– Спасибо, что пришла, – ответил Максим.

Он повернулся к ней, и в свете звёзд его лицо казалось почти нереальным – точёные черты, тени под скулами, глаза, тёмные и глубокие.

– Анна, – произнёс он её имя, и от того, как он это сделал – медленно, вдумчиво, нежно – у неё перехватило дыхание. – Я знаю, что это безумие. Мы знакомы всего два дня. Ты уезжаешь через три дня. Это невозможно и нелогично. Но я чувствую что-то. Что-то такое, чего никогда раньше не чувствовал.

Анна смотрела на него, сердце билось так громко, что, казалось, эхо разносится по горам.

– Я тоже, – призналась она. – И это пугает меня. Потому что я не из тех, кто верит в любовь с первого взгляда, в судьбу, во все эти сказки. Я рациональная, я планирую, я контролирую. Но с тобой… с тобой я чувствую, что теряю контроль. И это одновременно ужасно и прекрасно.

Максим шагнул ближе. Теперь между ними было всего несколько сантиметров. Анна видела снежинки, запутавшиеся в его волосах, видела, как напряглась мускулатура челюсти.

– Можно мне… – начал он, но не закончил.

– Да, – выдохнула Анна, даже не зная, о чём он хотел спросить.

Максим медленно, давая ей возможность отстраниться, поднял руку и коснулся её щеки. Его ладонь была тёплой даже в этот мороз. Провёл большим пальцем по скуле, убрал прядь волос, выбившуюся из-под шапки. Потом наклонился.

Поцелуй был мягким. Нежным. Неторопливым. Их губы соприкоснулись, и Анна почувствовала, как весь мир вокруг исчезает. Нет холода, нет гор, нет звёзд – есть только они двое и этот момент. Максим целовал её так, словно она была чем-то хрупким, драгоценным, чем-то, что нужно беречь.

Анна приподнялась на носочки, обвила руками его шею, углубляя поцелуй. Максим притянул её ближе, обнял за талию, прижал к себе. Теперь поцелуй стал другим – более страстным, требовательным, голодным. Они целовались так, словно пытались вместить в этот момент всё то время, которого у них не будет.

Когда они наконец оторвались друг от друга, оба были запыхавшимися, оба улыбались.

– Вау, – выдохнула Анна.

– Вау, – повторил Максим, прижимая её лоб к своему. – Это было…

– Невероятно, – закончила Анна.

Они стояли обнявшись, покачиваясь в тишине гор. Над ними кружились звёзды, под ногами хрустел снег, а между ними искрило что-то большее, чем просто притяжение.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала, – признался Максим. – Знаю, это эгоистично. У тебя жизнь, учёба, будущее. Но я не хочу.

– Я тоже не хочу уезжать, – Анна прижалась щекой к его груди. – Но я должна. У меня сессия, родители, планы…

– Планы, – Максим усмехнулся грустно. – Проклятые планы.

– А что, если… – Анна запнулась, боясь озвучить мысль. – Что, если мы попробуем? Переписку, звонки, встречи, когда получится?

Максим помолчал, и в этой паузе Анна почувствовала, как её сердце сжимается.

– Я хочу, – сказал он наконец. – Хочу попробовать. Но я боюсь. Расстояние – это сложно. Москва и Алтай – это разные миры. У тебя учёба, карьера, большой город. У меня горы, работа инструктором, простая жизнь. Мы такие разные.

– Не такие уж разные, – возразила Анна, хотя в глубине души понимала, что он прав. – Главное, что мы чувствуем. Разве этого недостаточно?

– Не знаю, – честно ответил Максим. – Я никогда не пробовал отношения на расстоянии.

– Я тоже.

Они снова замолчали, каждый погрузившись в свои мысли. Ветер усилился, стало по-настоящему холодно. Максим потёрся носом о её макушку:

– Пойдём вниз. Ты замёрзла.

– Не хочу, – Анна крепче обняла его. – Если мы уйдём отсюда, магия закончится.

– Магия не заканчивается, – Максим приподнял её подбородок, заставляя посмотреть на себя. – Она просто меняет форму.

Он поцеловал её снова – коротко, нежно, как обещание. Потом взял за руку, и они начали спускаться вниз.

Следующие два дня пролетели как один миг. Анна и Максим проводили всё свободное время вместе. Он учил её кататься на более сложных трассах, они вместе обедали в кафе на склоне, гуляли вечерами по территории курорта. Лиза тактично отходила в сторону, давая им побыть вдвоём, хотя и не упускала возможности подколоть подругу.

Они разговаривали обо всём и ни о чём. Максим рассказывал о своём детстве в маленьком алтайском городке, о том, как в семь лет впервые встал на лыжи, о мечте когда-нибудь открыть свою школу горнолыжного мастерства. Анна делилась воспоминаниями о Москве, об Арбате, где выросла, о родителях-интеллигентах, которые хотели для неё "хорошего будущего".

– А что для тебя "хорошее будущее"? – спросил как-то Максим.

Анна задумалась:

– Раньше я думала, что это карьера, деньги, статус. Но сейчас… сейчас я думаю, что это счастье. Просто счастье. Делать то, что любишь, быть с теми, кого любишь.

– Умная девочка, – Максим улыбнулся и поцеловал её в висок.

Они почти не говорили о том, что будет потом. Словно боялись разрушить эту хрупкую идиллию. Но последний день настал неумолимо.

Утро отъезда Анна проснулась с тяжестью в груди. Их рейс в Москву был в два часа дня. Значит, выезжать из отеля нужно в десять. Осталось несколько часов.

Максим пришёл к ней в восемь утра. Они договорились встретиться на завтрак. Он выглядел измотанным, как будто не спал всю ночь. Под глазами тёмные круги, волосы растрёпаны.

– Ты не спал? – спросила Анна, когда они сидели в полупустом ресторане отеля.

– Не мог, – признался Максим. – Думал.

– О чём?

– О тебе. О нас. О том, что будет дальше.

Анна положила руку на его ладонь:

– Мы попробуем. Разве мы не договорились?

– Договорились, – кивнул Максим, но в его голосе не было уверенности.

После завтрака они пошли на прощальную прогулку. Поднялись на ту самую смотровую площадку, где был их первый поцелуй. Сейчас, при дневном свете, она выглядела иначе – менее волшебно, более обычно. Но вид всё равно был прекрасным.

– Я запомню это место, – сказала Анна. – Навсегда.

– И я, – Максим обнял её сзади, прижал к себе.

Они стояли так, молча, просто дышали, чувствовали друг друга.

– Максим, – Анна повернулась к нему. – Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты знал: эти пять дней были лучшими в моей жизни. Ты изменил что-то во мне. Я больше не та девушка, которая приехала сюда пять дней назад.

– Ты изменила меня тоже, – Максим коснулся её лица. – Я встречал много людей, Анна. Сотни туристов проходят через этот курорт каждый сезон. Но никто… никто не заставил меня почувствовать то, что чувствую я с тобой.

Он достал из кармана небольшой сверток – бумажный пакетик.

– Это тебе. На память.

Анна развернула. Внутри был кулон на тонкой цепочке – маленькая серебряная снежинка, изящная, ажурная.

– Максим, она прекрасна, – выдохнула Анна.

– Как ты, – он взял кулон и застегнул на её шее. – Носи. И вспоминай.

Анна чувствовала, как слёзы подступают к горлу. Она не плакала. Не сейчас. Не при нём.

– Спасибо, – прошептала она.

Они вернулись в отель, где Лиза уже ждала с чемоданами. Трансфер подъехал ровно в десять. Пора было прощаться.

Максим помог загрузить чемоданы в багажник. Потом обернулся к Анне. Они стояли у автобуса, не зная, что сказать. Все слова казались недостаточными.

– Позвони мне, когда прилетишь, – сказал Максим.

– Обязательно.

– И пиши. Рассказывай, как сессия, как жизнь.

– Буду.

– И приезжай снова. Когда сможешь.

– Приеду.

Обещания, обещания, обещания. Оба знали, что жизнь непредсказуема, что планы меняются, что расстояние убивает чувства. Но оба хотели верить.

Максим притянул её к себе и поцеловал. Долго, отчаянно, как будто пытался запечатлеть этот момент в памяти навсегда. Анна отвечала, цепляясь за него, за эту последнюю секунду близости.

Когда они разорвали поцелуй, у обоих на глазах блестели слёзы.

– Пока, – прошептала Анна.

– До встречи, – поправил Максим. – Не пока. До встречи.

Анна кивнула, не в силах говорить. Забралась в автобус, села у окна. Максим стоял снаружи, смотрел на неё. Поднял руку в прощальном жесте. Анна приложила ладонь к стеклу. Автобус тронулся.

Анна смотрела, как фигура Максима уменьшается, как курорт остаётся позади, как горы медленно исчезают за поворотом. И только когда они выехали на трассу, она позволила себе заплакать – тихо, уткнувшись Лизе в плечо.

– Всё будет хорошо, – шептала Лиза, гладя её по волосам. – Если это настоящее, вы найдёте дорогу друг к другу.

Но Анна не была уверена. В самолёте она смотрела в иллюминатор на облака и думала: возможна ли любовь на расстоянии в четыре тысячи километров? Возможны ли отношения между студенткой МГУ и горнолыжным инструктором с Алтая?

Она коснулась кулона на шее – маленькой серебряной снежинки. Хотелось верить. Так хотелось верить.

Но глубоко внутри она уже знала ответ.

Глава 5. Прощание и обещания

Москва встретила Анну серым небом, мокрым снегом и привычным хаосом. Из аэропорта Домодедово они с Лизой добирались на метро, толкаясь в вагонах с другими пассажирами, вдыхая затхлый воздух подземки. Всё было таким контрастным после Алтая – шум вместо тишины, грязный снег вместо белоснежного, спешащие хмурые люди вместо расслабленных отдыхающих.

Анна вернулась в свою съёмную квартиру в районе метро "Проспект Вернадского" поздно вечером. Квартира была холодной, пустой, чужой. Она бросила чемодан у двери, не разбирая вещи, и сразу взяла телефон. Три пропущенных от Максима.

Набрала ему. Он ответил после первого гудка:

– Анна! Ты долетела? Всё хорошо?

Услышать его голос было одновременно облегчением и болью. Он казался таким далёким, таким нереальным.

– Да, всё хорошо. Только что дома.

– Как полёт?

– Нормально. Долгий. – Она помолчала. – Скучаю.

– Я тоже, – в его голосе была та же грусть. – Здесь так пусто без тебя. Я сегодня вёл группу новичков и всё время ловил себя на мысли, что ищу тебя глазами.

Анна улыбнулась сквозь подступающие слёзы:

– Я тоже всё время оборачиваюсь, ожидая увидеть тебя.

Они говорили ещё минут двадцать – ни о чём важном, просто разговаривали, не желая разрывать связь. Но потом Максиму нужно было идти – вечерняя смена, новая группа.

– Позвоню завтра, – пообещал он.

– Хорошо. Спокойной ночи, Максим.

– Спокойной ночи, моя снежинка.

Анна легла спать с телефоном в руке, коснувшись пальцами кулона на шее.

Первая неделя после возвращения была сумасшедшей. Сессия накрыла Анну с головой – экзамены шли один за другим, времени не хватало катастрофически. Она сидела в библиотеке до закрытия, учила, решала задачи, писала конспекты. Засыпала за учебниками, просыпалась с головной болью.

Максим звонил каждый день. Иногда утром, перед её парой. Иногда поздно вечером, когда она уже падала от усталости. Они переписывались в течение дня – короткие сообщения, смайлики, фотографии. Он присылал снимки гор, заснеженных склонов, рассветов. Она – фото из библиотеки, чашек с кофе, книжных завалов на столе.

"Как экзамен?" – спрашивал он.

"Сдала на четыре. Могла бы на пять, но не доспала и тупила," – отвечала она.

"Ты молодец. Я горжусь тобой."

Эти слова согревали. Но с каждым днём Анна чувствовала, как расстояние между ними растёт. Не физическое – оно и так было огромным. Ментальное. Они жили в разных мирах. Его мир был горы, снег, лыжи, простые радости. Её мир – учебники, дедлайны, планы, амбиции.

Иногда, когда он звонил, ей было не о чем рассказать. "Как дела?" – "Нормально. Учусь." – "Что нового?" – "Да ничего. Экзамены, библиотека, дом." Их разговоры становились короче, паузы длиннее.

Через две недели после возвращения Анна поняла, что они оба избегают неудобной темы: что дальше? Когда они увидятся снова? Есть ли у них будущее?

Она не могла приехать на Алтай – сессия, потом практика, потом уже летние курсы. Он не мог приехать в Москву – работа, сезон в разгаре, деньги на билет не те.