Лавина любви

Ава Хоуп, Таня Свон

Лавина любви

Роман

* * *

© Хоуп А., Свон Т., текст 2025

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

* * *

Дорогие читатели!

Мы поздравляем вас с наступающим Новым годом!

Согревайтесь любовью, наполняйте жизнь яркими моментами и верьте в настоящее волшебство, ведь оно повсюду!

Таня Свон

Ава Хоуп

Это юмористическая история.

Все совпадения случайны.

Плейлист:

ВАНЯ ДМИТРИЕНКО – НАСТОЯЩАЯJUSTIN BIEBER – MISTLETOEONEREPUBLIC-CHRISTMAS WITHOUT YOUЕГОР КРИД – САМАЯ-САМАЯFEDUK – ХЛОПЬЯ ЛЕТЯТ НАВЕРХBOBBY HELMES – JINGLE BELL ROCKMARIAH CAREY – ALL I WANT FOR CHRISTMAS IS YOUARIANA GRANDE – SANTA TELL METANIR & TYOMCHA, MIKIS – САМАЯ-САМАЯTHE LIMBA, JONY, A4, ЕГОР КРИД – НОВОГОДНЯЯ ПЕСНЯRICKY MONTGOMERY – THIS DECEMBERARIANA GRANDE – GOD IS A WOMANCHRIS YANK – ПОТАНЦУЙ СО МНОЙANNA ASTI – ЦАРИЦАTRAIN – SHAKE UP CHRISTMASFRANK SINATRA – HAVE YOURSELF A MERRY LITTLE CHRISTMASCHRIS YANK – ХОЛОДНОED SHEERAN, ELTON JOHN – MERRY CHRISTMASЕГОР КРИД – ПАПИНА ДОЧКАМОЯ МИШЕЛЬ – ЗИМА В СЕРДЦЕMARY GO, МОТ – ХОЛОДНО НЕ БУДЕТ

Глава 1

Алекс

«Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в международном аэропорту „Сочи“. Местное время 12 часов 15 минут. Температура за бортом 13 градусов Цельсия. Благодарим за выбор нашей авиакомпании и надеемся еще раз увидеть вас на борту нашего самолета. Сейчас будет подан трап. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки. Командир корабля и экипаж прощаются с вами и желают хорошего дня. Спасибо за внимание!» – доносится из динамиков «Боинга».

Откидываюсь в кресле и делаю глубокий вдох.

Наконец-то этот ад закончился. Ненавижу летать.

Братья Райт, которые изобрели и построили первый в мире самолет, должно быть, мазохисты. И психопаты.

О боги, надеюсь, их родственники согласны со мной, а потому не засудят за эти слова, ведь сейчас мне определенно не до международного скандала. Австрийские таблоиды и так вот уже несколько месяцев никак не перестанут перетирать мой развод. Еще одно попадание в газеты доведет мою любимую матушку до инфаркта.

Когда самолет останавливается у терминала, я наконец отстегиваю ремень.

Да, я из тех людей, кто сидит пристегнутым на протяжении всего полета. Честно, не знаю, как это мне поможет в случае падения, ведь, если случится авиакатастрофа, мое тело, как и тела других пассажиров на борту, превратится в фарш вне зависимости от того, пристегнут я или нет.

Ну да, я тот еще оптимист.

Нет, на самом деле я никогда не игнорирую существование плюсов. Просто минусы обычно вызывают гораздо больше эмоций.

Моя бывшая жена говорила это потому, что я Козерог.

Это, конечно же, объясняло все наши проблемы в браке.

Она не хотела детей, потому что их отец был Козерогом. Она не хотела заниматься домом, потому что его владелец был Козерогом. И у нее, естественно, не было времени на секс, потому что мой член, очевидно, тоже был Козерогом.

Занимательный факт: ее астрологу за все это платил тоже Козерог. Так что, видимо, этот самый Козерог тот еще лох.

В заднем кармане вибрирует айфон, и я отрываю задницу от кресла, чтобы достать его. Когда вижу на экране имя бывшей жены, то устало закатываю глаза.

Мы развелись три месяца назад, но Луиза словно отказывается это принимать. Наверное, это потому, что она Телец. Да, это объяснение нравится ей гораздо больше моих слов о том, что она все еще не может расстаться с моим кошельком, хоть я и отвалил ей после развода приличные алименты, квартиру в центре Вены и пятизвездочный отель в Аспене.

Свайпаю ее сообщение и делаю глубокий вдох, осознав, что информация о том, что я стану новым «Холостяком», уже просочилась в СМИ.

Луиза:

Почему ты ничего не сказал мне о шоу?!

Луиза:

Ты поэтому меня бросил?

Луиза:

Решил найти себе молоденькую?!

Мои глаза сейчас закатываются так сильно, что я становлюсь свидетелем того, что происходит в экзосфере Земли.

К «Боингу» подгоняют трап, и приятная бортпроводница приглашает меня пройти на выход. Убираю телефон обратно в карман спортивных брюк, оставив сообщения Луизы без ответа, а затем следую к трапу.

Когда я оказываюсь на улице, глаза тут же начинают слезиться из-за ослепительного солнца, лучи которого светят мне в лицо сквозь быстро несущиеся белые кудрявые облака. Жадно вдыхаю морской воздух и с улыбкой на губах спускаюсь по трапу.

Это мой первый визит в Россию за последние почти двадцать пять лет. В прошлый раз я бывал здесь, когда мне было двенадцать. Именно тогда моя матушка познакомилась с гостившим в Сочи Джозефом Буэром, владельцем сети горнолыжных курортов Австрии, и перевезла все наши вещи к нему.

Бывшая говорила, что моя мать поступила слишком эксцентрично. А мать говорила, что моя бывшая жена мразь. В чем-то они обе были правы.

Пятнадцать минут спустя я получаю багаж и сноубордическое снаряжение и направляюсь к выходу из терминала, где высокий мужчина в смокинге встречает меня плакатом с надписью «Mr Buer» и забирает из рук тележку.

Мы подходим к тонированному «Гелендвагену», и я, поблагодарив водителя, удобно располагаюсь на заднем сиденье. Загрузив вещи в машину, он садится за руль и неторопливо начинает движение по маршруту.

В салоне звучит один из хитов русских исполнителей, пока мы следуем в Красную Поляну. За окном по обе стороны от дороги проносятся высокие кипарисы. Вдалеке виднеется галечный берег, к которому наперегонки спешат волны. Контур Черного моря практически сливается с голубым небом, отчего кажется бескрайним.

Минут через двадцать на смену морю приходят горы, белоснежные верхушки которых сияют, словно стразы, в солнечном свете. Крутой серпантин ведет нас к отелю «Розариум», расположенному на высоте 1389 метров над уровнем моря.

Пока я гляжу по сторонам, телефон в кармане вновь оживает. И на этот раз парой сообщений мне не отделаться.

Увидев имя Луизы, делаю глубокий вдох, чтобы набраться терпения, и отвечаю на ее звонок:

– Здравствуй, хазе[1], – выдыхаю в трубку.

– Не зайкай мне тут! – рычит бывшая. – Как ты мог так со мной поступить?

К концу фразы ее голос срывается до истерического, и я откашливаюсь, чтобы не засмеяться, ведь все эти актерские приемчики мне хорошо известны.

– Я собирался сказать тебе.

– Да что ты… И что же помешало?

– Ты была занята на съемках в Берлине.

– Знаешь что, Алекс. Я бы нашла для тебя пару минут!

А для секса вот не могла найти, но я оставляю комментарий при себе, не желая еще около часа слушать претензии и по этому поводу.

– В следующий раз ты обязательно узнаешь об этом первой, – просто произношу я.

– В следующий раз?! Алекс, ты хоть понимаешь, какая молва теперь будет ходить обо мне? Мой муж за моей спиной собрался на порношоу!

– Бывший муж.

– А это уже не столь важно. Люди додумают сами. Мы не успели развестись, а ты уже нашел мне замену. Восемь лет брака. Восемь!

О, люди обязательно додумают. С подачи Луизы, конечно же. А я в этой истории буду изменщиком. Луизу станут приглашать на различные телешоу, где она сможет посветить накачанной ботоксом мордашкой и рассказать, как столько лет прожила с абьюзером.

Das ist fantastisch, как говорится.

– Хазе, никто и никогда не заменит мне тебя, – говорю то, что Луиза хочет от меня услышать, в надежде, что она все же устанет разговаривать и вернется к своим спа-процедурам или шопингу.

– Тогда зачем все это? С каких пор ты вдруг захотел сниматься в порношоу?

– Это не порношоу.

– О, милый, я была на съемках таких проектов. И поверь, это порно!

Вскидываю бровь, удивленный полученной информацией, и Луиза, осознав, в чем только что призналась, сразу же добавляет:

– Но я, конечно же, ни в чем таком никогда не участвовала. Ты был у меня первым!

Смешок срывается с губ.

– И что смешного я сказала? Я вышла за тебя в двадцать один. Отдала тебе лучшие годы своей жизни. А теперь ты просто берешь и плюешь на весь наш брак и на меня!

Кому нужно помолиться, чтобы у меня в горах пропала сеть?

– Луиза, мы с тобой приняли обоюдное решение расстаться.

– Нет, это ты вдруг решил, что тебе срочно нужны дети. А я не могу выносить ребенка! Я не виновата, что мое роскошное тело с идеальными параметрами не создано для этого!

Господи, если ты меня слышишь, пусть телефонная вышка, что дает моему айфону сигнал, упадет. Клянусь, что пожертвую на ее восстановление кругленькую сумму. Ведь эта сумма явно будет меньше той, что я потрачу на психологов, если еще хоть несколько минут проведу за разговором с бывшей.

– И я уважаю твой выбор, Луиза. Но мне тридцать шесть. Я хочу пустить корни.

– Так посади пальму!

– Ты же понимаешь, о чем я говорю.

– Да, но ты не понимаешь, о чем говорю я! Ты будто меня не слышишь! Мы говорим на разных языках!

Тут даже не поспоришь. Я русский, а она итальянка. И хоть мы оба встретились в Австрии и свободно говорим на немецком, порой мне начинало казаться, что даже это нам не поможет.

– Хазе, что именно тебя расстроило? Что я не рассказал тебе обо всем первой?

– Да! – вопит она. – Я думала, что мы будем делиться друг с другом всем!

– Ну, теперь ты в курсе. Я стану новым «Холостяком».

– Когда?

– Сегодня.

– Что? – кричит она в трубку, чем вынуждает отодвинуть от уха айфон. – Мы же только развелись! Я еще даже не все вещи перевезла из нашего дома!

– Моего, – тут же исправляю ее я.

– Ах, твоего, значит! Ты неблагодарный! Высокомерный! Зажравшийся! Мизантроп!

Интересный набор слов.

– Не могу поверить, что вышла за тебя!

Не могу поверить, что женился на ней. Я был слеп?

Во всем виноват сноуборд. И травма головы.

Иначе объяснить свой порыв жениться на ней я не могу.

– Луиза, я хочу влюбиться в девушку, создать с ней семью и завести детей.

– Как можно влюбиться в кого-то так быстро? Ты что же, уже разлюбил меня?

– Я всегда буду любить, хазе, – практически не лгу я. – Но ты больше не моя жена.

– И что, ты действительно собираешься создать еще одну фрау Буэр?

– Да.

– Но ведь я такая одна! Твоя единственная!

– Луиза…

– Нет, ничего не говори! – слышу ее всхлипы на другом конце линии. – Не могу поверить, что ты так поступил со мной. Я больше не хочу тебя видеть!

Луиза бросает трубку, и я с покерфейсом убираю телефон обратно в карман.

Надеюсь, она не решит мне перезвонить.

И почему я не могу просто взять и заблокировать ее номер?

А, ну я же Козерог. Это все объясняет.

Глава 2

Снежана

Неделю назад.

Обычно я не прогуливаю вечерние лекции.

Обычно.

Если я в хорошем настроении, не голодна, не опаздываю на маникюр, мир не захватывает НЛО, а мои мысли не сосредоточены на сообщении от папы.

Папулик:

Готова сиять со всех экранов?

Подробности – за ужином. Адрес во вложении.

Когда я только получила это сообщение, у нас шла пара по истории искусств. Пришлось притвориться, будто у меня приступ несуществующей болезни, чтобы выбежать в коридор и от души повизжать от счастья.

Считаете, я слишком экспрессивна? Эмоциональна? Инфантильна?

Это только начало…

Пристегните ремни, ведь с вами Снежана Победкина, будущая звезда Голливуда. И уверена: это будущее наступит со дня на день, ведь мой папуля не просто так затеял ужин посреди недели. Повод должен быть грандиозный.

Я не говорю папе, что в назначенное время у меня еще идут занятия в театральном. Кому нужно образование? Главное – талант! И мой точно заметили.

Готова поставить свой раскрученный сотнями розыгрышей и взаимоподписок аккаунт в соцсетях на то, что папа выбил для меня роль в каком-нибудь крутом блокбастере. Тарантино, жди меня, я уже на низком старте!

Возвращаюсь на пару, и мысли до самого вечера крутятся вокруг звездного будущего. Я витаю в облаках на лекции и вместо того, чтобы слушать преподавателя, залипаю в окно. Смотрю, как кружатся первые снежинки, и представляю, как получаю премию «Оскар» за лучшую главную женскую роль в исторической картине: я в бальном образе перед камерами, за мою руку стреляются мужчины. Да, так и вижу: я в пышном платье, богато украшенном витиеватыми кружевами, на шее – колье из жемчуга, а темные волосы собраны в пучок. Несколько прядок выбились у висков, из-за чего я кажусь такой милой, невинной…

– Победкина, хватит витать в облаках! – Преподаватель какого-то там мастерства, возможно, актерского, но это не точно, ударяет папкой по столу, заставляя всех подпрыгнуть на своих местах.

Стерва вынуждает меня встать, чтобы перед всей аудиторией ответить на вопрос по теме лекции. Вот только не все так просто… Проблема номер один: я понятия не имею, какой был вопрос. Проблема номер два, усугубляющая первую: я даже не в курсе, что за тема. И если уж на то пошло – что за пара в принципе.

Войдя в образ нежной, но стойкой героини несуществующего кино, я смело взираю в глаза врага.

– Я не готова, – бросаю, гордо вздернув подбородок. Будто швырнула не дерзкую фразочку, а дуэльную перчатку, прям как мужчины в исторической картине, что принесет мне «Оскар».

– Ноль баллов, Победкина, – оповещает стерва и что-то помечает в дьявольской тетрадке.

Тоже мне, ценитель актерского мастерства или чего там… Даже выпад мой не оценила по достоинству.

– И раз тебе неинтересно, можешь быть свободна.

О, не сомневайтесь, уже совсем скоро я буду свободна от этого душного театрального института, где штампуют актеров, уровень которых – съемки на однотипных ток-шоу.

Спросите, что я забыла среди них?

Уже ничего. Я сваливаю, ведь меня ждет Тарантино, если вы не помните!

Мне даже собирать вещи не нужно. На столешнице лежит только телефон. Беру его и сумочку из последней коллекции «Луи Виттон», которую мне подарил папулик, и походкой от бедра покидаю аудиторию.

Каждым шагом будто гвозди заколачиваю, точно зная, что все провожают меня взглядами, шепчутся, смеются.

Да и пусть. Меня это не заботит.

Чао, неудачники. Встретимся в кинотеатре. Так и быть, подарю вам улыбку с экрана!

Спешно покидаю здание института и вызываю такси. Полчаса спустя автомобиль останавливается у плазы, и я буквально вылетаю из салона, предвкушая шикарные новости.

Несмотря на отвратительную пару, настроение у меня отличное. Чувствую себя на все сто и выгляжу так же.

Да, от скромности я не умру.

Из отражений в витринах на меня смотрит шикарная девушка, красоту которой подчеркивают темный плащ от «Диор» с тонким поясом, однотонный платок в тон помаде и сапожки на широком каблуке.

Предвкушаю, как журналисты будут устраивать «Голодные игры», чтобы взять у меня интервью. А я буду скромно улыбаться, отводить глаза и загадочно говорить: «Как началась моя карьера актрисы? О, это долгая история о трудолюбии и мечте».

И о пухлом отцовском кошельке.

Но об этом я ни одному журналисту не скажу. Они и без меня нароют информацию о том, как Снежана Победкина поступила по блату в театральный на коммерцию. И, судя по последним событиям, вылетела из него, едва под руку подвернулся первый громкий проект.

Но плевать. Ради Тарантино я готова на все!

Ускоряю шаг, чтобы не продрогнуть. Ноябрь дышит морозом и ощущается отнюдь не осенним месяцем. Если бы не толпы прохожих, тротуар бы покрывал снег.

Некоторые магазины уже начали украшать к Новому году. На редких окнах радостно мелькают гирлянды, манекены нарядились в праздничные коллекции. Пайетки, блестки, стразы… Обожаю!

Ресторан, где меня ждет папа, пока еще не ухнул в предновогоднюю круговерть, хоть снаружи его главный вход и украшают венки из ароматного нобилиса. Внутри все привычно строго, выдержано в бежевых тонах с черными акцентами на подушках на диванчиках у окна, салфетках и посуде.

Администратор приветливо улыбается мне и даже не спрашивает, заказан ли у меня столик. Нашу семью в этом ресторане хорошо знают. Папа был его соуправляющим, пока не стал владельцем крупного федерального канала.

Нехилый поворот, да?

Папулик – пример того, что жизнь в любой момент может повернуться на сто восемьдесят градусов. Важно лишь быть готовым к этому.

И, кажется, это уже его девиз по жизни.

Папа не окончил вышку, но стал важной фигурой в шоу-бизнесе. Он, если верить рассказам, долго не хотел заводить семью, но потом женился на маме спустя пару месяцев знакомства. Правда, они так же быстро развелись, но в этом нет ничего необычного. А вот то, что папа год назад женился во второй раз, до сих пор вызывает во мне все стадии принятия горя. Кроме последней и самой важной. Собственно, самого принятия.

Антонина.

Так могут звать только бабулю «божий одуванчик» или конченую стерву – «акулу бизнеса». Угадаете, кем является моя мачеха?

Я готова дать на чай всем сотрудникам ресторана разом, лишь бы небеса сжалились надо мной и Антонина (или Тонечка, как мегеру ласково зовет мой папа) сегодня вечером осталась дома.

Если я хоть одним рецептором учую удушливый аромат духов этой женщины, то, клянусь, выверну желудок на поднос ближайшего официанта.

Меня провожают к нашему любимому с папой столику – в углу зала, у панорамного окна.

Хороший знак. Однако я вся – клубок из нервов. Столик спрятан за ширмой, и непонятно, кто за ней сидит.

Когда до ширмы остается несколько шагов, я ощущаю, как желудок подпрыгивает, грозясь вывернуться наизнанку. Не надо было давать даже мысленные клятвы…

– Ну и лицо, Снежаночка, – кривит нос мачеха, когда я предстаю перед семьей. – Туалет прямо и налево.

Проигнорировав выпад мегеры и желание рассказать ей, где выход, я перевожу взгляд на папу. Он широко улыбается мне и указывает на место напротив себя:

– Садись, Снеженька. У меня отличные новости!

То, что во мне ядерным взрывом убило присутствие Антонины, оживает благодаря папуле. На его пухлых щеках виднеются ямочки, которые появляются всякий раз, когда он улыбается, а карие, такие же, как у меня, глаза довольно блестят.

Я располагаюсь за столом, сгорая от нетерпения. Но новости приходится еще немного отложить, ведь официант останавливается у нашего столика, чтобы принять заказ.

Терпеть не могу, какой дотошной может быть мачеха. Кажется, мы полчаса ждем, пока она сделает выбор. Водит по меню наманикюренным пальчиком, кривит алые губы:

– Мне бы что-нибудь без сахара, глютена и лактозы!

Воды?

Пока Антонина определялась с заказом, я, кажется, постарела примерно на тысячу лет. И официант тоже. Мы с папой, даже не заглядывая в меню, называем ему любимые блюда, и бедный парень уходит.

Что ж. Теперь самое главное. Не терпится!

– Что за новость, папочка? – подпираю подбородок руками.

Пока Антонина вздыхает – «Кто же ставит локти на стол?» – папа довольно расправляет плечи и заговорщически улыбается.

– Я выбил тебе хорошее место на съемках! – потирает ладони он, а я даже дослушать не успеваю – уже радостно пищу.

– Спасибо! Спасибо, папочка!

– Проект классный…

– Ура!

– Популярный будет, я тебе обещаю.

– Супер!

– И начало съемок уже через неделю.

– Неделю? А как же сценарий? Разве я успею его прочитать и выучить?

Антонина вдруг злодейски улыбается, и мне хочется метнуть в нее вилку. Какого дьявола эта сатана портит момент моего триумфа? Ведь именно о нем я буду вспоминать годами, мечтательно улыбаясь. О нем буду вещать, стоя на сцене во время вручения «Оскара».

– Тебе не нужен сценарий, Снеженька, – воркует папа и подает мне телефон с открытой страницей в браузере.

Стерва с интересом следит за мной.

– Читай, – советует она. – Проект действительно хороший. Может дать отличный старт.

Удивительно, но она говорит абсолютно беззлобно. Правда, уже в следующую секунду становится ясно почему.

– Это будет шикарное шоу. – Папа ласково накрывает ладонь Антонины своей. – Ведь у него будет лучший координатор!

Антонина расплывается в улыбке и смущенно (что?!) заправляет за ухо выбившуюся из идеального каре светлую прядку.

Мне не хватает сил и дальше без выражения всепоглощающего ужаса смотреть на это, так что я ныряю взглядом обратно в телефон. И то, что я вижу на экране, вводит меня в состояние шока.

– Ты… шутишь? Пап, ты серьезно хочешь, чтобы я снималась в этом?!

Я чуть с места не вскакиваю. Хочется драматично убежать в духе ранимой и романтичной героини, которую сама себе придумала… И которую теперь, очевидно, никогда не сыграю.

– Я не понимаю, а что тебя не устраивает? – вскидывает идеальную бровь Антонина. – У таких шоу всегда огромные охваты. Это отличный трамплин для начинающих звезд.

– Это гарем онлайн, а не шоу!

– Ну почему же сразу гарем? – всплескивает руками папа. – Снеженька, там все очень пристойно. Тонечка, наш координатор, сама будет следить за всем. Все прилично, но не без искорки.

– Прошу прощения, а искорка где должна быть? В доме, где вы собираетесь поселить пятьдесят…

– Двенадцать, – поправляет Антонина.

– Ладно, – тихо вздыхаю я, но тут же снова взрываюсь: – Двенадцать девушек! Искорка – это то, что у холостяка в штанах, что ли?

– Снежана! – в унисон вздыхают папа и мачеха.

Я же скрещиваю руки на груди и с видом обиженного ребенка откидываюсь на спинку.

Знаю я такие шоу, где «ищут свою любовь». Видела собственными глазами. Скандалы, драки, дурацкие конкурсы и холостяк с доступом к двенадцати красоткам. И каждую нужно пригласить на свидание, поцеловать, тра…

– Снежана, повторюсь, это отличный шанс для тебя. – Антонина пугает меня, когда пытается не быть стервой. Этот ее проникновенный тон и мягкое выражение лица… Жуть. – Это тебе не какое-то дешевое шоу на маленьком канале, а огромный проект со звездными гостями. Ты хоть видела, кто будет женихом в нашем сезоне?

Я заинтересованно вскидываю взгляд. Всего на секундочку, но этого хватает и папе, и уж тем более Антонине, чтобы понять: я все же на крючке.

– Александр Буэр, – гордо произносит Антонина. – Олимпийский чемпион по сноубордингу. Миллиардер. Наследник самого дорогого горнолыжного курорта Австрии.

– И обладатель фамилии, похожей на отрыжку, – бурчу я.

– Не советую так шутить. Вполне вероятно, что в конце шоу эта «отрыжка» станет и твоей фамилией тоже.

Мои брови взлетают к облакам, как высокоскоростной самолет.

Это еще как понимать?!

– Ты что, не дочитала синопсис шоу? – искренне удивляется папа. Будто он не заметил, что я вскипела через ноль целую одну тысячную секунды после того, как поняла, что никакой «Оскар» мне не светит. – В финале нашего шоу Александр выберет себе невесту.

– Которую бросит, едва выключатся камеры.

– Какая разница, если после шоу с победительницей останутся и слава, и спонсоры?

Да уж, не лучшие слова, которые можно услышать от жены отца… Но Антонина в чем-то права.

– Соглашайся, – серьезно просит папа. – Такой шанс выпадает – один на миллион.

– Я в деле!

Как там говорят? Лучше синица в руках, чем аист в небе?

Так вот, загуглив этого Александра Отрыжку, я понимаю, что не такая уж он и синица. Красавчик, каких поискать. Но соглашаюсь на участие в шоу, конечно же, не из-за него. Сначала карьера и слава, а потом – любовь.

Или что там можно построить под камерами за месяц?

Сегодня.

Лучший способ подготовиться к битве за сердце мужчины – изучить соцсети конкуренток.

Записывайте, запоминайте и не благодарите за совет.

– Прекрати! – Антонина чуть по рукам не бьет, когда замечает, что я сталкерю очередную участницу. – Я пожалуюсь твоему отцу.

– На что? – Отклоняюсь от стервы, едва не вжимаясь в дверцу премиального «Майбаха». – Папуля сам дал мне список участниц.

– Что абсолютно противоречит правилам. – Антонина кривит алые губы, которые чем-то напоминают красный зад павиана.

Фыркаю и отворачиваюсь к окну. Однако и телефон не убираю.

Времени мало. Папа прямо перед перелетом наконец-то не выдержал и поддался моему обаянию. Скинул список остальных участниц, чтобы я могла знать соперниц в лицо.