Идеальный контракт

Татьяна Силецкая

Идеальный контракт

Глава первая. Гея

Пришло долгожданное сообщение от Рея. «Все готово. Прилетай». Мог бы, наверное, добавить: «жду» – подумала Гея, но не обиделась, потому что в этом сжатом послании отразился весь Рей. Конечно, он понимал, как долго она ждала этой вести и как долго оставалась одна. Но строгий, «сухой», целеустремленный юрист высшей касты Рей, предотвращал любое вмешательство в их личную жизнь, насколько это было вообще возможно в «открытом обществе». Если все прозрачно, все читается, наблюдается и контролируется, ничего невозможно спрятать, негде укрыться, то, по крайней мере, надо постараться самим не выставлять все сокровенное на обзор и суд чужих глаз. К тому же, даже в личном пространстве Рея отражался выработанный годами навык не говорить и не писать лишнего. Гея никогда не цеплялась за такие мелочи, зная, что самое ценное и охраняемое для Рея это их отношения, их общее будущее.

Два долгих года Рей готовил новое семейное жилище, их новую жизнь в неизвестном мире. А сколько времени он выбирал планету и когда, наконец, решился покинуть Землю? Это для Геи оставалось загадкой. Пытаясь справиться с захлестнувшими ее эмоциями, Гея заставила себя заняться тем, в чем она никогда не проявляла особых талантов, и без чего всегда прекрасно обходилась. Да, она – безусловный бездарь точных наук, но это был неоднократно проверенный способ не впасть в панику. Поэтому Гея решила «устным счетом» перевести два земных года в систему межгалактического времени, приложить коэффициент объекта и узнать, сколько «местных» лет далекой планеты провел Рей в одиночестве. Как всегда она запуталась в вычислениях, посмеялась над своими математическими «неспособностями», отвлеклась и успокоилась.

Глава вторая. «Перелет»

…«Назовите номер и код контракта. Второй переселенец, подтверждаете согласие на переселение?» – после скоростной формальной процедуры представитель Ассоциации переселения предложил: «Прошу следовать за мной».

Как не готовила себя Гея к этому моменту, как не убеждала себя не оглядываться, миг расставания с Землей застал ее врасплох. Она так ясно сейчас осознавала, что вступив на борт «челнока», следующий шаг ей уже предстоит сделать поверхности другой планеты. «Только не паниковать» – пыталась управлять собой Гея. Это не особенно удавалось, ее руки дрожали, а ноги наливались непослушной тяжестью…

Сопровождающий Гею агент Ассоциации никакого внимания на «подопечную» и ее состояние не обращал, «сдал под подпись» с рук на руки экипажу и даже не пожелал «счастливого полета».

Экипаж был более приветлив и внимателен. Гею провели по отдельной «трубе» к двери с номером ее контракта. Одноместная кабинка Геи так же, как и другие каюты, исключала любые контакты с другими пассажирами.

В соответствии с законом о Программе Переселения соблюдалось абсолютное инкогнито – переселенцев встречали на борту и располагали по каютам отдельно. Никто не должен был знать, сколько на борту пассажиров, кто они и по каким новым местам жизни развозит их «челнок». До конца полета пассажиры свои каюты покидать не имели права. Так, в полном одиночестве Гея должна была провести несколько часов пути.

Гея чувствовала, что ее волнение, усугубленное замкнутым пространством и отсутствием информации о происходящем, нарастает с каждой минутой и грозит перерасти в панику. «14 566 разделить на 22 и умножить на 15» – задала себе Гея «успокаивающую» задачу, старательно делая глубокие вдохи и длинные выдохи. Через несколько минут неравного боя с математикой, проиграв все три раунда, Гея взяла себя в руки. И не стыдно ей было так распускаться! Это их общее решение, а вся ответственность, риск и тяжесть выполнения задачи как всегда ложилась на плечи Рея.

Она нисколько не сомневалась, что все сложные вопросы уже были решены ее мужем. Гее оставалось самое простое – прилететь. «Прилететь!», как ей нравилось это устаревшее слово, вернувшееся в современный языковой оборот, благодаря моде на старинные стихи и песни.

Ход «челнока» был настолько мягким, что определить сколько раз он делал остановки, выпуская пассажиров, и останавливался ли вообще, было невозможно. Движение, повороты, изменения высоты полета и сами остановки корабля не чувствовались в кабине Геи. А может быть полет еще и не начинался? Зазвучал сигнал внимания, на экране кабины засветился текст: «Просим приготовиться к высадке. Через пять минут Вы прибываете в точку назначения. Время выгрузки три минуты».

Гея запела одну из своих любимых старинных баллад: «Птица моя, лети ко мне. Птица моя, гнездо совьем…» Наблюдающие за полетом с удовольствием слушали звонкий чистый голос Геи. Гею это нисколько не смущало. Ее счастье уже наступило…

Глава третья. Рей

Рею тоже нравилось слово «прилететь» – оно сливалось с образом Геи, с ее летящей пластикой, какой-то птичьей незащищенностью, с воздушным легким характером, с вытянутой вверх хрупкой фигуркой…

Рею, как всем фанатам своей профессии и упорным трудоголикам, четко осознающим цель, и неотступно к ней идущим, сопутствовала удача, «везло». Ему посчастливилось с выбором супруги, везло в профессии – должно повезти и с выбором места переселения.

И снова судьба улыбнулась своему избраннику. Приглашающая планета по своим характеристикам была близка к идеалу. А что для землянина идеал? Не изуродованная цивилизацией Земля.

Рей и Гея не были бедняками, напротив, как любил шутить Рей: «если так пойдет – скоро перевалим через хребет первой вершины среднего класса». Но то счастье бытия, каким видел его Рей, было им недоступно даже при самом высоком градусе труда и везения.

Старушка Земля давно нуждалась в расселении, как сверхпереполненная коммунальная квартира Старого Времени в аварийном доме. И более успешные и состоятельные чем Рей и Гея семьи вели такой же «модульный» образ жизни, считая современное существование нормой.

Разных по характеру, темпераментам Рея и Гею объединяла общая боль – их невыносимо угнетало сжимающееся со всех сторон пространство. Здания рвались вверх, уходили глубоко под землю, стискивали улицы и городское пространство до минимума. Застройка за чертой «сити» уже столетия находилась под запретом. Города превращались в единое общежитие. Тесно, «модульно» существовали все или почто все. Пространство продолжало неуклонно сокращаться и расти в цене.

Можно было бы привыкнуть к крошечной квартире, если бы она была постоянной. Но власти почти ежегодно переселяли горожан в новые пространства на вполне законных основаниях. А следующее предоставленное жилище было еще меньше, пусть и не на много – не более квадратного метра, но пять таких переселений – и жизнь «в ящике» обеспечена. «Сэкономленное» пространство заселяли новые жильцы. Из десяти «сокращенных» жилищ выгадывалось одно новое. Рея пока еще не коснулась программа «уплотнения», но к из району потихоньку подбирались…И даже юристу его уровня вряд ли удалось бы выиграть битву со строительными магнатами.

Повезло наследникам сельских жителей – жилища, домики и постройки их предков попали под охрану «Закона о культурном наследии». Эти счастливчики жили на земле, именно на настоящей земле – их постройки находились на натуральной почве, дома окружали «природные» деревья и растения. Но их собственность была «законсервирована», не могла быть объектом никаких сделок и должна была сохранять «исторический облик». Число проживающих в историческом объекте не могло превышать установленного лимита. Так что, если семья разрасталась сверх нормы – «лишних милости просим в городские капсулы».

Чем строже закон, тем шире лазейки. Право наследников «сельских тружеников» можно было купить. И в перспективе с доходом Рея и Геи это был бы вполне реальный вариант. Но, это означало бы даже не «ночь в музее», а постоянную «жизнь в музее» в качестве постоянных экспонатов. В рамках программы «исторического развития» по законсервированным деревням беспрерывным потоком текли экоэкскурсии, тянулись цепочки туристов-одиночек, шествовали карнавалы исторических клубов.

Купив право наследника, Рей с Геей получили бы пожизненные обязательства. Они должны были соответствовать образом жизни, бытовым укладом и внешностью исторической эпохе своего жилища. Были обязаны принимать экскурсии, участвовать в представлениях, исторических реконструкциях, туристы имели право осмотра жилища, им предоставляли возможность пробовать свои силы в сельском труде, разрешалось «кормить гусей и уток, в амбар и погреб заглянуть»…Такая пожизненная клоунада, тем более, с участием Геи и будущего потомства никак не могла устроить Рея.

Была еще третья категория землян, существование которых обсуждать было не принято. Только несколько сотен потомственных «бриллиантовых королей, королев и принцев» жизни обладали бескрайними пространствами суши, островами, морями, озерами. Что говорить о дворцах и прочих мелочах быта и досуга высшей категории землян.

Рей как человек разумный понимал, что перелет «на постоянку» в другую галактику был менее фантастическим проектом, чем возможность попасть в эту избранную категорию однопланетников.

Вступить в Ассоциацию переселения было делом довольно обыденным. Для очень многих землян, не способных оторваться от родной гравитации и обжитой коробочки, игра в перелет в другой мир стала популярным развлечением. Сиди, выбирай, задавай вопросы, и не трогайся с места.

Рей был не способен на неосмысленные действия, не ведущие к цели. Он вступил в Ассоциацию осознанно, определил ценовой сектор, и открыл отдельный счет накоплений на переселение. При их стабильных доходах для сбора требуемой суммы должно было понадобиться не более пяти лет. Еще два года уйдет на обустройство. Они вполне успевают обзавестись потомством в нормальных условиях. Если поддерживать тот здоровый образ жизни, к которому они привыкли – впереди долгие счастливые годы.

Глава четвертая. Планета Цветов.

Не прошло и полгода, как в заявленном Реем ценовом секторе появилось приглашение принимающей стороны. Планета приглашала семейную пару без детей, животных и вредных привычек. Рей уже обладал необходимой суммой, запрашиваемой Ассоциацией для переселения на приглашающую планету и, не раздумывая выдвинул свою кандидатуру.

«Планета Цветов» была одной из последних, вступивших в Ассоциацию переселения. Планета была таким же везунчиком, как и Рей. В то время, когда на Земле стало известно об ее существовании, открытой планете уже не грозил хищнический грабеж. Времена межпланетной агрессии канули в Лету. Земля дорого заплатила как за внутрипланетные, так и за «галактические» войны. Земляне жили в том доме, который заслужили. Но память о первозданной, данной Богом идеальной планете-матери жила в генах человечества.

Ассоциация переселения предоставила «первичный осмотр» планеты. Рей никогда не причислял себя к романтикам и сентименталистам, но когда он увидел Планету цветов, его сердце пронзила такая сладкая боль, которую возможно испытать только при встрече с близким родным и совершенно нежданным человеком. Тут же, не ставя в известность Гею, Рей подал заявку на ознакомление с контрактом и пробное временное проживание.

Даже не избыток питьевой воды, чистейшего воздуха, неограниченного пространства передвижения стали решающими для принятия решения, а прельстила возможность не строительства, нет, а именно создания, сотворения дома по-своему. Рей давно видел свой дом, конечно, только в мечтах. И как этот вымышленный, взлелеянный воображением дом замечательно «ложился» в предлагаемый ему огромный «приусадебный» участок, где переселенцам предоставлялось право воплотить любой ландшафтный дизайн по собственному вкусу.

Нет, они с Геей не будут «городить огород», уродовать гармонию природы дешевыми изысками садоводства, они не станут колонизировать и превращать в Старый Свет этот роскошный первозданный мир. Их будущий дом станет частью идеальной планеты, сольется с ней, и ни в коем случае не будет приносить ей вреда. Только так они могут быть счастливы.

Но даже и не возможность сотворить дом мечты повлияла на выбор Рея. Он явственно почувствовал, что планета его приняла. Она умиротворяла, обволакивала теплом, которое жадно впитывала душа Рея, свернувшаяся в тугой жесткий комок во время жизни на Земле. Рей был уверен, что также ласково примет планета и Гею.

Как бы ни сильно было первое впечатление от первой встречи, Рей всегда приходил к окончательным выводам, только после досконального исследования всех имеющихся фактов. И первым по важности после «природных» условий будущей жизни, по общепринятой практике значился вопрос контактности коренного «населения», если таковое было выявлено. Да, существовал более «дешевый» сектор предложений принимающих сторон без согласия последних, поскольку присутствие разума на таких планетах было под вопросом. Такие договоры «с неизученным, навыявленным либо не поддающимся ни тому, ни другому присутствием разума», от имени принимающей планеты заверяла Межгалактическая Ассоциация. Заверять, заверяла, но за последствия влияния «не выявленной ранее формы жизни планеты» ответственности не несла.

Этот сектор «рынка долгосрочной аренды» Рей не рассматривал вообще. Впрочем, его нисколько не удивляло, что находились безбашенные «ковбои» готовые рисковать. Нередко смельчаков и романтиков настигала встреча с такими «чудесами» местного разума, по сравнению с которыми, нападение диких племен с отравленными стрелами, разъяренных вторжением чужеземцев, показалось бы «ковбоям» ползанием младенцев с погремушками.

Слава Богу, «коренное» население, условные «флора и фауна» будущей жизни Рея и Геи были достаточно понятны, открыты и не подавали повода Ассоциации причислить Планету Цветов к рискованной категории объектов переселения. В самом деле, ведь не могла же такая буквально райская планета породить и вынянчить агрессивных и уродливых жителей? Увы, всемирная история знала и такие примеры. Но Рея не ждало разочарование.

Все было гармонично – аборигены были прекрасны душой и телом, если его можно назвать таковым. Более того, они были признаны Межгалактическим Ученым Советом: «безусловно, разумными, контактными формами существования, без признаков межвидовой агрессии».

Стародавнее распределение по классам, видам и тому подобным «пыльным полочкам» было давно запрещено, как дискриминирующая и псевдонаучная практика. Межгалактическая практика исследований и контактов постепенно стирала грани не только между разумным и неразумным, но и между живым и неживым. Что уж говорить о «типах, классах, отрядах, видах».

Даже если бы отмененную квалификацию применили в данном случае и чудом избежали судебного преследования, то это вряд ли помогло причислить существ, населяющих Планету цветов, к какому-либо разряду или виду. И все же научная привычка относить неизвестное к чему-то подобному уже изученному и понятному не вывелась в ученом сообществе за прошедшие тысячелетия.

Первоначально аборигенов открытой планеты приняли за крошечные цветущие растения. Так родилось название планеты, которую, кстати, «коренные» жители вообще никак не называли. Но следующая волна исследований и контактов выявила разум, необыкновенную организованность, устойчивую культуру, миролюбивость и полнейшее отсутствие агрессии от истоков существования цивилизации до современного состояния «населения» Планеты Цветов.

Отсутствие агрессии еще не обозначает абсолютной доверчивости. Планета Цветов долго «приглядывалась» к землянам и присоединилась к программе расселения Земли, как принимающая сторона совсем недавно. Рею повезло, таких шикарных условий жизни больше никто не предлагал.

Глава пятая. Условия контракта

Что касается условий контракта, то они Рея насторожили. Насторожили сказочностью преимуществ заселяемой стороны. По межгалактическому праву переселенцы не имели права вносить поправки и свои предложения в контракт, им оставалось только одно право – право согласия или не согласия.

Поэтому типичность подобных контрактов была характерна тем, что принимающая сторона стремилась минимизировать права «гостей». Переселенческие контракты были полны ограничений, односторонних обязательств, запретов и санкций, ожидающих «гостей» в случае отступления от договоренностей. Победа в судебных спорах практически всегда доставалась принимающей стороне…

Юридическая ситуация усугублялась еще и тем, что в данном случае принимающая сторона относилась к категории «малых» планет с «хрупким» коренным населением, первозданной природой и находилась под особой эгидой Межгалактической Ассоциации.

Рей по опыту знал, что единственное, с чем можно было бы ему «работать», как юристу в спорной ситуации при возникновении конфликтов сторон в договорах такого типа – отыскивать несоответствия условий контракта требованиям межгалактического права. И в этой правовой «эквилибристике» специалистов равных Рею было немного. Рей еще до ознакомления с контрактом приготовился «изыскивать» слабые места, за которые можно зацепиться, если возникнет тяжба.

Пока, он просто ничего не понимал. С первого прочтения предложенный контракт напомнил Рею типичную «ловушку» махинаторов Старого времени – «мы вам все – вы нам ничего». Принимающей стороной практически не выдвигалось никаких требований к гостям. «Переселяющаяся сторона» практически не несла особых обязательств, от нее не требовалось имущественных вложений, арендная плата была условной до слез умиления.

Выдвинутые требования к кандидатам на переселение могли показаться, по крайней мере, странными, если не учитывать «хрупкости» экосистемы и физической беззащитности самих хозяев планеты. Это обстоятельство объясняло многое, но не все.

«Переселенцы не должны иметь дурных привычек, в том числе пристрастий к алкоголю, и курению табака». Не должны пользоваться парфюмом. «Допустимо применение косметических и гигиенических средств, только «местного» производства или согласованных закупок». Скорее всего, к этому пункту «приложила руку» Ассоциация, которая кроме правовой защиты, приняла на себя функции не только крупнейшего риэлтора и, но и единственного поставщика на планеты «беззащитных» малых форм. «Спорить по мелочам не будем» – решил Рей и продолжил изучение.