Светлячок

Ольга Богатикова

Светлячок

Гости

Гости начали собираться тридцатого августа.

В запасе у лета было еще полтора дня, однако погода уже во всю кричала о смене сезона. Ночи стояли по-осеннему прохладными, а днем воздух едва ли прогревался до семнадцати градусов.

Первой в «Светлячок» приехала Мирослава. Ее маленький желтый фургон остановился на стоянке у базы отдыха ровно в девять утра. Стоило ей выйти из машины, как на улице ощутимо потеплело. Ветер разогнал тучи, пятый день висевшие над лесом, что окружал «Светлячок» плотным зеленым кольцом, а солнце затопило все вокруг своими яркими лучами.

Мирослава и сама походила на солнышко. Невысокого роста, с пышными рыжими волосами, пухленькая и румяная, как булочка, она казалась кусочком лета, ожившим июльским полднем, способным согреть не только в преддверии осени, но и самой холодной и лютой зимой.

– Я смотрю, хорошей погодой мы теперь обеспечены, – хозяин базы отдыха Михаил Михайлович Потапенко вырос перед гостьей как из-под земли. – Здравствуй, Мира. Рад тебя видеть.

– Привет, Мишенька, – заулыбалась Мирослава. – Я тоже рада, очень-очень. Остальные уже приехали?

– Ты в этот раз первая.

– Надо же… Поможешь мне с багажом?

У Мирославы был с собой чемодан и две спортивные сумки. Сумки она оставила в фургоне, а чемодан вручила Михаилу. Тот казался небольшим и почти невесомым, но Потапенко был уверен: на самом деле в него уложено столько вещей, что они могут заполнить все домики «Светлячка» от пола до потолка.

Когда за Мирославой закрылась дверь ее комнаты, на стоянке появилась машина такси – на базу приехали Герберт и Теодор.

У этих вещей также было не много. Герберт – высокий, худощавый, импозантный – привез один чемодан, такой же маленький и обманчиво легкий, как у Миры. А Теодор – светловолосый, с невыразительным лицом, которое невозможно было запомнить – приехал с небольшим рюкзаком и огромным кожаным чехлом, в котором находилась его любимая виолончель.

Маша и Элеонора тоже прибыли вместе. В «Светлячок» их привезла электричка, поэтому к бревенчатым домикам базы девушки вышли прямо из леса.

Строго говоря, юной из них казалась только Маша. Ее тонкий стан, длинная русая коса и наивные голубые глаза создавали впечатление, будто ей не больше двадцати одного года. Однако ж Потапенко знал наверняка: в действительности Мария гораздо старше.

Элеоноре на вид обычно давали лет сорок пять-сорок восемь. У нее было строгое лицо, украшенное очками-бабочками, серьезный взгляд и густые каштановые волосы, стянутые на затылке в узел. В поездку Элеонора надела спортивный костюм лилового цвета, и он смотрелся на ней так же нелепо, как нелепо смотрятся легкомысленные вещи на офисных работниках, которые всю жизнь носят строгие брюки и пиджаки.

Игорь и Анита приехали в «Светлячок» своим ходом. У Аниты – невысокой, смешливой, по-мальчишески коротковолосой – была маленькая серая машинка неопределенной марки, чрезвычайно ей подходившая. У Игоря, наоборот, имелся большой черный джип, чей агрессивный вид совершенно не сочетался с расслабленным обликом его хозяина. По мнению Потапенко, веселому веснушчатому Игорю, обожавшему зеленые джинсы и куртки вырвиглазных цветов, стоило купить себе менее строгий и пафосный транспорт, вроде фургончика Мирославы.

Впрочем, свое мнение Михаил обычно держал при себе и разговоров на эту тему никогда не заводил.

Костик явился на базу эффектнее всех – его привезла тройка лошадей. Лошади были запряжены в открытую повозку с мягкими сидениями и лакированными дверками. Они двигались на удивление тихо и, как только их пассажир спрыгнул на землю, исчезли, будто их и не было.

Костик всегда приезжал в «Светлячок» каким-нибудь необычным способом. На памяти Михаила был случай, когда он прилетел верхом на огромной зеленой птице, и еще один, когда он вынырнул из расположенного рядом озера, сидя на спине страшной коричневой рыбы.

Это, к слову, никого не удивляло. Константин с его пшеничными кудрями и лучистыми серыми глазами был таким добрым и милым, что мог совладать с любой, даже самой ужасной тварью.

Николай Иванович прибыл в «Светлячок» последним. Когда на улице начало вечереть, а прочие постояльцы уже устроились в своих комнатах, он появился на крыльце административного домика прямо из воздуха.

Это был высокий крепкий старик с окладистой седой бородой и шапкой густых серебристых волос, тщательно зачесанных назад. Багажа у него не имелось. Все, что требовалось ему в поездке, Николай Иванович раскладывал по карманам, таким же бездонным, как чемодан Мирославы.

– Я не опоздал? – спросил старик, когда они с Михаилом пожали друг другу руки.

– Вы вовремя, – ответил тот. – Через полчаса ужин. Вы как раз успеете разместиться в своем номере. Он тот же, что и всегда, – в домике номер пять.

Николай Иванович улыбнулся и, махнув рукой, неторопливо зашагал к высокой избушке, украшенной разноцветными гирляндами.

Михаил смотрел ему вслед, пока он не скрылся за тяжелой деревянной дверью. А потом тоже улыбнулся.

Десять дней, которые из года в год проводят в его владениях эти прекрасные люди, были временем, которое он любил больше всего на свете. В эти дни ему, потомственному оборотню, не требовалось скрывать свою сущность. Его гости не только знали, кто он такой, но и не видели в этом ничего странного или необычного.

Они и сами являлись необычными людьми. Впрочем… Назвать их людьми можно было с очень большой натяжкой.

Каждый из девяти гостей Михаила Михайловича жил на свете так долго, как не сможет жить ни один человек. В стародавние времена этих мужчин и женщин именовали бы колдунами, демонами, добрыми духами или даже божествами – в зависимости от эпохи и уровня образования говорившего.

У каждого гостя имелся секрет, который определял его суть и специализацию.

Так, Мирослава была торговкой. Веками она разъезжала по рынкам и ярмаркам в своем желтом фургоне и продавала самые разные и удивительные товары. Приобрести у нее можно было все, что угодно: сладости и одежду, уголь и посуду, смартфон новейшей модели и кресло-качалку. Тем же, кто понимал, чем она отличается от других коммерсантов, Мира предлагала товары, которые не купишь нигде и никогда: здоровье и удачу, майский гром и прошлогодний снег, осколок звезды и даже вчерашний день.

Любой покупатель мог найти у Мирославы то, что ему нужно, однако оплатить свою покупку оказывались способны далеко не все.

Элеонора держала небольшую букинистическую лавку, в которой были предложены все книги на свете. Потапенко слышал, будто когда-то ее магазин был библиотекой. Долгое время она процветала, однако постепенно читателей становилось все меньше и меньше, пока их поток не иссяк совсем. Чтобы остаться на плаву, Элеонора превратила библиотеку в магазин и организовала при ней небольшой читальный зал, в котором давалась возможность познакомиться с книгами, которые по каким-то причинам больше (или еще) не существовали.

Теодор был музыкантом. Он умел играть на любых инструментах, но больше всего любил виолончель. В его руках она оживала и пела, как человек.

Тео редко исполнял мелодии других композиторов, предпочитал импровизировать. В его музыке каждый слышал свое: кто-то получал ответы на сложные вопросы, кто-то – утешение в часы горя или обид, кто-то, послушав песню виолончели, находил силы на принятие важных и серьезных решений.

Герберт, старинный приятель Теодора, изготавливал духи. Он сплетал тончайшие ароматы из самых экзотических ингредиентов: из эмоций, иллюзий и снов. Его духи пробуждали у людей неожиданные воспоминания, помогали увидеть новый смысл в привычных вещах.

Игорь и Анита являлись охотниками на чудовищ.

Анита, как член Межмирного управления правопорядка, специализировалась на истреблении инкубов, вурдалаков, зомби и демонических созданий. Ее небольшой рост, хрупкое телосложение и мощное обаяние обычно сбивали с толку не только противников, но и коллег. Многие из них не верили, что эта тоненькая девушка – один из сильнейших боевых магов управления. А потому очень удивлялись, увидев на что она способна.

Противники Игоря были не менее серьезными ребятами, чем чудища Аниты, хотя и здорово от них отличались. Их главное отличие состояло в том, что обычно они не имели тела. Игорь боролся с ментальными сущностями, порожденными человеческими страхами. Из-за этого Михаил за глаза называл его охотником на подкроватных монстров.

Анита признавала: чудовища Игоря дадут ее вурдалакам большую фору, ибо порождения человеческого разума гораздо сильнее, страшнее и отвратительнее любого демона и ожившего мертвеца. Всем прочим оставалось гадать, какой душевной, физической и магической силой обладает Игорь, сумевший стать одним из лучших ловцов ментальных созданий.

Константин в своем деле тоже считался профессионалом и вызывал едва ли не большее уважение, чем борцы с нечистью. Его специальность тоже была связана с монстрами, только он их не уничтожал, а создавал.

Среди магического населения трех перекрестных миров он был известен, как умелый талантливый селекционер, способный придать новые черты любым животным и растениям, которые затем будут использованы для какого-нибудь полезного дела.

Иногда эксперименты Костика приводили к интереснейшим результатам. Так, в «Светлячке» третий год жил роскошный кот Тимофей, появившийся, как Дюймовочка, из цветка кактуса. Кактус был подарен Михаилу на день рождения, и тот считал этот подарок самым лучшим в своей жизни. Помимо того, что Тимоша обладал острым, почти человеческим умом, прекрасной реакцией и отличными охотничьими навыками, он умел летать, так как являлся кото-феем, выведенным Костиком для защиты посевов от грызунов.

Михаил любил повторять, что лучшего друга, чем Тимоша, у него не было и наверняка не будет.

Маша в свое время тоже вручила хозяину «Светлячка» отличный презент – круглый кулон, сплетенный из кожи. Потапенко носил его на груди, и он являлся гарантом, что на базе отдыха всегда будет полно посетителей.

Маша была обережницей, сиречь артефактором, изготавливавшим из дерева, камня, ниток, ткани и кожи всевозможные амулеты, талисманы, ладанки, обереги и наузы. Знающие люди очень уважали ее изделия за эстетичный вид и магическую мощь.

Между тем, по мнению Михаила, из всех его гостей самыми интересными способностями обладал Николай Иванович. Столетия назад этот добродушный старик наладил с местным населением взаимовыгодный энергообмен.

Накануне Нового года – то есть в самое энергетически нестабильное время – он разносил людям волшебные подарки. Его стараниями соединялись влюбленные сердца, враги становились друзьями, а родители и дети начинали лучше понимать и больше ценить друг друга.

В награду за доброту Николай Иванович брал себе немного радости и счастья, которыми фонтанировала одаренная им публика. Эти эмоции увеличивали его магический резерв и колдовские способности, давали возможность жить сыто и долго, а также помогали накопить достаточно сил, чтобы подготовить очередной «мешок» новогодних подарков.

Раз в году все эти чародеи собирались в «Светлячке» отдыхать от повседневных дней, дышать свежим лесным воздухом, делиться новостями и обмениваться какими-нибудь полезными вещами.

Совместный отдых стал для них важной традицией, поэтому с тридцатого августа до девятого сентября база отдыха, круглогодично принимавшая туристов, закрывалась на спецобслуживание. И на десять прекрасных дней погружалась в сказку.

Еще одной традицией необычных гостей «Светлячка» являлись вечерние посиделки у огня. Днем чародеи занимались, чем хотели: гуляли по лесу, купались в студеной озерной воде, читали в беседках книги или просто отсыпались после долгих месяцев напряженной работы. А вечером, после заката, они собирались на улице возле костровой чаши, пили ягодный чай и горячий шоколад и рассказывали друг другу истории, которые случились с ними за время разлуки.

Потапенко считал: во многом ради этих посиделок его друзья и приезжают в «Светлячок».

И он, конечно же, был совершенно прав.

Спящая красави