Шестая ночь

Шестая ночь

Ханна Монтгомери

© Ханна Монтгомери, 2025

ISBN 978-5-0068-2844-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Плейлист

1.The Encounter – ABBOT, 2WEI

2.Dont Fear the Reaper – Keep Shelly In Athens

3.Dumbledores Farewell – Nicholas Hooper

4.How to Save a Life – Mannymore

5.In the Beginning – Fahrenhaidt, Alice Merton

6. Lultimo Giorno Dinverno – Mattia Cupelli

7. Silence speak for us – Michael FK

8.After the Storm – Tony Anderson

Пролог

Проливной сентябрьский дождь лил уже третьи сутки, затапливая маленький английский городок Бэйли, находящийся на северном побережье Англии. Море бушевало, обдавая волнами старый утес, с которого летели камни, погружаясь на неведомую глубину. Ливни в Англии – обычное дело, но для Бэйли – это катастрофа. Провизию в город завозят раз в неделю и оставляют в старой католической церквушке, находящейся, как раз таки на том самом утесе. Дорога к церкви идет через густой темный лес, а сам путь, который в обычные то дни, похож на болото, а в дождливые туда никто не рискнет ехать. Но, когда от этого зависит жизнь твоей семьи и детей, пойдешь и не на такое.

Население в Бэйли всего пару сотен человек, среди которых сотня это люди в возрасте. Остальные сто – подростки и дети. Главой города, и по совместительству священником той самой церквушки, является Гаррет Унфельд. Мужчина он довольно умный, верующий, и любящий свою семью. Гаррет живет в церкви, вместе с женой – Аннетой, сыном Аэлем и дочерью Калистой. На первый взгляд, этот человек может открыть тебе все тайны твоей же души, и не попросит ничего взамен, вот только верующие люди, зачастую забываются, кто они есть на самом деле.

Есть Бог, а есть те, кто верит в него. Чувствуете разницу?

Ни один святой отец, ни является Богом, не может говорить от его лица.

Такова истина, которую отрицают верующие.

Отец Гаррет был не исключением, скорее подтверждением всего сказанного выше.

Прихожане жаловали его, поклонялись, прислушивались, словно Богом был он. В ответ на их подношения, отец Гаррет поселял их в свободных комнатах церкви. Дабы верующие люди, всегда были ближе к нему.

Аннета – жена его, полностью разделяла его веру и взгляды. Никогда и слова против не молвила, лишь всегда была рядом, угощала гостей священным хлебом и водой и стояла всеночную службу вместе с остальными, периодически читая отче наш.

Казалось бы, этот человек окружил себя людьми, которые ради него пойдут по головам, но все было не так.

Его дети – его плоть и кровь. Они никогда не подчинялись его приказам, не слушали его нравоучения о жизни и пороках. В силу своего возраста, они не могли покинуть отца и мать, но ждали этого дня с нетерпением.

Аэль – старший сын, ему было всего семнадцать, всей душой ненавидел то, чем занимается его семья. Начиная с того, что настоящее его имя было Авель – так назвал его отец, в честь второго сына Адама и Евы. Аэль с детства отрекся от этого имени и просил всех звать его Аэлем, дабы отец сильно не гневался, он выбрал схожее имя. Судьба этого парня не благоволила ему. Ему, как и его младшей сестре запрещали посещать городскую школу, получать образование, ссылаясь на то, что он познает весь мир, если будет читать «Библию». Парень конечно же не верил в бред, который нес его отец и посещал школу, когда ему удавалось, приобщив к этому и Калисту.

Внешне Аэль выглядел, как типичный английский аристократ 18-го века. Худощавого телосложения, нос с горбинкой, небольшие губы, карие, словно горький шоколад глаза и темные курчавые волосы. Он не был глупым, скорее наоборот, был очень даже смышленым. Из-за редких посещений школы, ему приходилось усваивать тройную порцию информации за раз, в отличие от других учеников. Аэль любил проводить время среди подростков, чьи рассказы не были связаны с верой и Богом, ему было тошно от одного слова Бог.

Местные девушки вздыхали по нему, не только потому что он был красив и умен, а потому что обладал харизмой, которая в те года была у многих сокрыта.

Калиста, его сестра, была девушкой своенравной, во многом она потакала брату, но в целом всегда прислушивалась лишь к себе самой. В отличие от брата, она была блондинкой, с волнистыми волосами, и светло-серыми глазами, схожими с пасмурным небом, которое постоянно царило над Бэйли. Кали, была девушкой, знающей цену своему слову. Она так же, как и брат ненавидела верующих, но к Богу относилась с почтением. Ей было шестнадцать, и она, как и Аэль, ждала того дня, когда же они смогут освободиться из оков веры и покинуть эту проклятую церковь раз и навсегда…

Но никто из них двоих не знал, что это произойдет на шестую ночь, начиная с этого момента…

Глава 1

Верити

Бэйли, 1729 год

Я была рождена в семье аристократов, из древнего рода Адеркас, принадлежавших некогда к королевскому роду. В моих жилах текла аристократская, как все её называли – голубая кровь, но аристократкой я не была. Все эти приемы, светские беседы, этикет, как это могло заменить мне душевный покой и уединение с самой собой, где-нибудь в городской библиотеке? Я была книжным червем, помешанной фанатичкой. Каждую субботу с утра до полуночи я проводила там, читая книгу от начала и до конца. Это доставляло мне умиротворение.

Мои родители погибли, при странных обстоятельствах, когда мне было два года и с тех пор я жила со своим дядей Йоргеном, его женой Мередит и кузиной Вайноной. Йорген был родным братом моего отца, поэтому он без вопросов забрал меня к себе, после гибели родителей. Мы жили в большом поместье под названием «Волчья нора». У меня была своя спальня, с роскошной балдахиновой кроватью и всем, что я только пожелаю. Полный гардероб с бальными платьями, разными нарядами, набитые доверху шкатулки с драгоценностями, и даже личная библиотека. Но как бы здесь не было, я не чувствовала себя здесь в своей тарелке. Я всегда искала свободы и уединения.

Однажды проводя время в библиотеке города, я познакомилась с одной прекрасной девушкой, с огненными волосами до пояса и ярко синими глазами, цвета неба.

Девика Найтлингер – была тоже аристократкой, и весьма утонченной натурой. Мы были с ней такими разными, но в тоже время очень быстро нашли общий язык. Девика стала моей подругой, с которой отныне я была просто неразлучна. Мы проводили много времени вместе, гуляя по аллеям, или вдоль темных прудов, мы постоянно смеялись и обсуждали события в мире. Она была частью моей души, стала мне сестрой и я бы никогда не подумала, что что-то или кто-то сможет это изменить. Девика была всегда желанным гостем в моем доме. Моя семья приняла её очень любезно. Особенно наш сосед по поместью и мой лучший друг – Кайрен Форсайт, которому недавно исполнилось восемнадцать, проявлял к ней чрезмерное дружелюбие и гостеприимство.

Однажды за чаем, я обстригала букет собранных с аллеи алых роз, и расставляла их в вазы по гостиной. И совершенно случайно стала свидетельницей их разговора.

– Я бы хотел, чтобы вы чаще посещали нас, леди Девика, – с некой тоской в голосе, признался Кайрен, подставляя моей подруге локоть, приглашая пройтись по аллеи до прудов. Она легонько обхватила его руку и улыбнулась уголком губ.

– Вы так добры ко мне.

Взгляд моего друга был прикован к ней, он словно восхищался её красотой и даже не пытался скрыть этого. У меня у самой замерло сердце.

– Боюсь, что под добротой кроется иное, более глубокое, но не менее приятное чувство, которое поедает меня изнутри со дня, как я вас увидел в нашем доме.

Девика слегка насторожилась, и её лицо залило краской, от того, как близко склонился к ней Кайрен и всматривался в черты её лица.

– Не произносите этого в слух. Я не смогу жить с этим, – холодно отрезала девушка, но он не дал ей закончить и властно накрыл её губы поцелуем.

В животе у меня запорхали бабочки и я спряталась за железной ставней, отдышавшись, я снова выглянула, но их уже не было, вероятно они продолжили прогулку к прудам. Сердце моё колотилось, как мотор. Я никогда ещё в жизни не видела столь страстного проявления чувств, и с того самого дня, я жила лишь мыслью и мечтой о том, чтобы однажды, кто-нибудь так же поцеловал и меня.

Я училась в местой и единственной школе в Бэйли, вместе с Вайноной и Кайреном. Наше трио всегда отличалось способностью к обучению, до тех пор, пока к нам не присоединился сын нашего местного священника – Аэль Унфельд. Он был выскочкой, словно куда-то вечно спешил, он приковывал внимание к себе одному и был настолько самодовольным, что меня порой тошнило от его голоса.

Как сейчас, помню день, когда он впервые заговорил со мной..

– Адеркас? Что за фамилия такая? Ты итальянка? – парень прищурился, рассматривая меня и мои волосы и хитро улыбнулся, – Почему твои волосы такие…

– Какие?! – недовольно рыкнула я, повернувшись к нему лицом, чего он явно не ожидал и взгляд его карих глаз стал столь удивленным, а мой скорее испуганным. Мы оба замерли. Я от того, с каким удивлением он рассматривал меня. А он – вероятно от моей бестактности?

– Твои волосы… – он запнулся, – они черно-белые…

Я ощутила, как щеки становятся пунцовыми и отвела пристальный взгляд от парня.

– Так задумано, – коротко бросила я.

Аэль низко посмеялся и замолчал.

С тех пор мы больше не говорили, лишь иногда сталкивались взглядами, когда он шептал очередной девушке, что-то лестное на ушко.

Вайнона Шарп – моя кузина, была моей подругой, которая редко говорила, лишь иногда и сугубо по делу. Черноволосая, с бледной кожей, она была предметом воздыхания половины парней, которые посещали школу. Она же, никогда даже не говорила ни с одним из них. Душа моей кузины пела о том, чтобы встретить свою любовь и она была одна и на всю жизнь, но пока такого претендента она не повстречала.

Я была солидарна с ней. Я ждала этого чувства, от которого меня бросит в озноб, от которого ветер в моей голове будет неустанно выть, от чего сердце буквально выпрыгнет из груди, а пульс будет зашкаливать. Такой любви, которая в книгах, такой о которой многие и не посмеют мечтать.

Ведь любовь – она великодушна, она движет жизнью, и без неё – ну совсем никак…

В тот очередной дождливый день, мы не ели уже несколько дней, потому что дорогу к церкви Унфельдов размыло так, что ни одна повозка не проехала бы туда. Мы с кузиной, Кайреном и Девикой сидели в нашей гостиной, глядя на языки пламени в камине.

– Сколько дней ещё пройдет, прежде, чем ливень кончится? – устало произнесла Девика, захлопнув книгу.

– Мы не ели с прошлой пятницы. Уже вторник, – ответил Кайрен, незаметно погладив запястье рыжеволосой девушки, – Нужно срочно что-то предпринять.

Я молча опустила взгляд и глубоко вздохнула. Бездействие ни к чему нас не приведет, ни один человек ещё ни рискнул отправиться за провизией. Пусть мы и были аристократами, в еде мы нуждались так же, как и все.

– Мы можем попробовать проехать верхом, без повозки, – предложила я.

Вайнона скептически взглянула на меня.

– Опасно. Дождь слишком сильный, в лесах много диких зверей, если собьемся с верного пути, беды не миновать.

– Вайнона права, – согласно кивнул Кайрен, – Во всяком случае сейчас уже смеркается, нужно ждать рассвета.

Я помотала головой, ощутив безумную боль в животе. Меня мутило, я схватила стакан и сделала несколько глотков, чтобы перебить чувство голода.

– Мы можем попытаться. Боюсь до завтра мои оставшиеся силы иссякнут.

Девика приковала свой взгляд, полный сострадания ко мне.

– Я поеду с тобой, если потребуется.

Вайнона и Кайрен переглянулись, вероятно считая нас ненормальными и с тяжелым вздохом, моя кузина наконец кивнула.

Взяв из стойла лошадей, мы отправились на север, к той самой тропе, ведущей к церкви на утесе.

Мрачный лес и серое небо встретили нас, как только мы приблизились к дороге, они словно предупреждали нас, что для кого-то, назад пути уже не будет…

Глава 2

Аэль

Колокол нашей церкви разбудил меня около девяти вечера. Я растерянно осмотрел спальню и протянув руку к масляной лампе, потушил её. В комнате было холодно, отец запретил топить помещение до первого снега, поэтому я глубоко зарылся в пуховое одеяло и попытался снова уснуть, но стук в дверь не позволил мне этого.

– Аэль! Вставай! Матушка ждет нас на ужин! – протараторила Калиста, входя в комнату, она замерла, пытаясь разглядеть меня в темноте.

– Скажи, что я нездоров. Не хочу есть, – хрипло ответил я.

Сестра вздохнула и подойдя ко мне, скинула с меня одеяло, скрестив свои руки на груди.

– Тебе придется пойти, иначе отец обещал лично подняться к тебе.

Злость подкралась ко мне и я стиснул зубы, но противится не стал. Знал, что если откажусь, моей сестре несдобровать. Он накажет её, тем самым причиняя боль мне. Он всегда так делал, бил меня, когда была виновата Кали и наоборот. Этот старый фанатик, знал, как сильно мы с сестрой любили друг друга и нашел способ воздействовать на нас.

За столом сидели семеро человек, включая нас с Калистой. Отец, мать, Чарли Моррис – прихожанин и правая рука моего отца, блюдолиз, который обзавелся отцовской поддержкой и метит на его место, и пара стариков, которые недавно поселились здесь, из-за того что ливень затопил их дом.

– Почему тебя не было на воскресной службе? – отец поднял свой суровый взгляд на меня, одновременно отрезая кусок курицы от кости, – Даже твоя сестра удосужилась посетить столь важный день.

– По-твоему каждое воскресенье важный день? – меня охватывали тревога и гнев, от одно его голоса, я ненавидел отца, всем сердцем.

Отец мерзко облизал губы от куриного жира.

– Щенок! Ты прекрасно знал, что в это воскресенье приезжал сам архиепископ фон де Луизиан! И тебе хватило смелости опозорить меня тем, что мой отпрыск имеет право не явиться на службу всевышнему!

Я качнул головой, поправляя свои непослушные волосы.

– Полагаю, если ты ещё жив, то архиепископу и Богу плевать был ли я на этой службе.

Лицо матери стало багровым, а взгляд стал метаться от стариков к Чарли Моррису, она словно просила у них прощения за меня.

– Как ты смеешь говорить так о Боге?! – стукнув кулаком по столу, отец сорвался с места, хватая меня за воротник рубашки, он с силой тряхнул меня, из-за чего пуговицы на моем жилете лопнули и отлетели. Чарли подскочил следом за отцом, встав за его спиной, он наблюдал.

– И что ты сделаешь на этот раз? – равнодушно бросил я, глядя в глаза человеку, который звал меня своим сыном, точнее отпрыском.

Отец занес кулак вверх и со всей силы врезал мне по лицу, от чего у меня зазвенело в ушах, не успел я отойти, как он снова замахнулся, но рука Чарли перехватила его.

– Довольно, святой отец! Грешно в божьем доме прибегать к насилию! Кому, как не вам знать это?

Отец тяжело дышал, ноздри его раздулись от злобы, но он согласно кивнул, и вернулся за стол. Чарли последовал за ним, словно преданный пёс. Каким бы подлизой он не был, сейчас я ему был благодарен.

Кали всё это время молча пялилась в тарелку, мешая содержимое вилкой, и только когда я сел обратно за стол, я заметил, как крупные слезы скатывались по её лицу и падали ей на колени, оставляя влажные пятна на подоле домашнего платья. Сердце защемило и я взял её за руку под столом, сцепляя пальцы. Сестра подняла свои красные от слез глаза на меня и я кивнул, говоря тем самым, что со мной всё в порядке. Челюсть неимоверно ныла, но это было ничего, по сравнению с тем, что он устроил мне пару месяцев назад, когда в День Святой Троицы, я напился вина и привел Эмму Чарч – девушку из моей школы к нам на чердак. Моя спина помнит те розги, которыми мне рассекли кожу до мяса, я помню, как Кали испугалась в тот день, падая отцу в ноги, она умоляла его остановиться, клялась, что такого никогда не будет впредь, что она лично будет следить за мной. Ох, моя маленькая девочка. Знала бы она, как я сильно люблю её, что она единственный человек на всем белом свете, ради кого я готов умереть.

От мыслей меня отвлек сильный стук в дверь и все сидящие за столом с удивлением уставились на двери.

– Кого это принесла нелегкая? – отозвался Чарли, направляясь к дверям.

Шум дождя и ветра ворвался в помещение, как только он распахнул дверь. На пороге, до нитки промокшие, стуча зубами от холода, все в грязи, стояли четверо людей, которых я сперва даже не признал, слишком уж их одежда и лица были перепачканы, но потом… Чёрно-белые волосы… Других таких я не видел ни у кого в Бэйли. Это определенно была она… Верити Адеркас, со своей кузиной Вайноной Шарп, дружком Кайреном и прелестной незнакомкой с огненными волосами.

– Кто вы? – Чарли Моррис отошел, пропуская наших гостей, он мельком поглядывал на лицо моего отца, ожидая его реакции.

– М… мы… – синими от холода губами начала Верити, – м..меня з…з..зовут Верити Адеркас, мы прибыли за провизией, город голодает уже несколько д…д…дней, – она попыталась утереть грязь со своего лица, но только хуже размазала её. Я заметил, что она смотрела только на меня. Она меня сразу же узнала, это было очевидно.

– Господь Всевышний, бедное дитя, да вы все вымокли и продрогли, чего же вы стоите в дверях, входите! – мать сорвалась с места, кивнув Чарли на двери, чтобы он запер их, она принял разливать чай по кружкам.

Кайрен осмотрелся, слегка поклонившись моему отцу.

– Отец Гаррет.

– Сын мой, – отец поднялся из-за стола и осмотрев лица прибывших, как-то через чур добро улыбнулся, – Чарльз! Подготовь две спальни, и чистое белье, для наших гостей! И наполни ванную!

Чарли, который впервые стоял, словно вкопанный, лишь молча кивнул и двинулся к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагались все спальни.

Вайнона учтиво кивнула мне, а её кузина, так и стояла возле камина, держа в руках чашку с горячим чаем, и тряслась.

– Как вы проделали столь опасный путь? – отец остановил свой взгляд на рыжеволосой гостье, которая уселась за стол, несмотря на то, что всё её платье было грязным.

– Верхом на лошадях, а потом наши кони испугались сильного ветра и взбесились. Пришлось идти пешком, но как видите, мы справились, – она расплылась в широкой улыбке, – Подумаешь, наряд испачкали, зато на рассвете мы доставим людям еду, о которой они так мечтают. Знали бы вы, как много голодающих в Бэйли сейчас.

Отец покачал головой.

– Аннета, будь добра собери несколько корзин с провизией для горожан!

Мать тот час принялась наполнять корзинки явствами и вином.

– Что ж, сегодня заночуете здесь, в тепле и сухости. А завтра, Дай Бог рассветет и ливень утихомирится, тогда и отправитесь в путь, – с улыбкой протараторила она, – Сегодня мы потчевали куриным мясом и хлебом, не откажитесь ли вы от такого скромного ужина?

– Мы будем безмерно благодарны вам, матушка Аннета, – тихо ответила Верити, привлекая моё внимание к себе. Наши взгляды столкнулись, и на секунду замерли.

– Тогда примите ванную, дочери мои и присоединяйтесь, – мать вернулась за стол, покорно улыбнувшись отцу, – И ты, сын мой, тоже отправляйся, смыть всю грязь с себя, негоже в грязной одежде сидеть за столом, – добавила она, глядя на Кайрена.

Мне стало так смешно от её слов, что я чуть не поперхнулся чаем.

Они боятся запачкать свою одежду, но сами каждый день грязнят свою душу. Чёртовы верующие фанатики. Я встал из-за стола и поблагодарив отца и мать за ужин, с фальшивой улыбкой поднялся наверх. В темном коридоре, при едва освещаемых свечами проходах, я остановился, прислушиваясь к шуму дождя за окнами. Я нехотя остановился возле дверей в свою спальню и оперся спиной о стену, я закрыл глаза, подняв голову слегка вверх и глубоко втянул воздух.

– Извините, я не помешала вам? – певчий девичий голосок заставил меня раскрыть глаза и посмотреть на незнакомку.

– Нет, – тихо, почти шепотом ответил я, рассматривая девушку, которая вероятно возвращалась из купальни. Рыжие волосы прилипли к её сорочке, а на лице играл розовый румянец, вызванный купанием в горячей воде.

– Здесь так темно и много спален, я совсем заплутала, не могу найти нужную, где нас поселили с девочками, – прощебетала она, ласково улыбаясь.

Я улыбнулся ей, подмечая в ней невероятную внешнюю красоту, сочетаемую с роскошью, что свойственно аристократам и подставил ей локоть.

– Позволь, я проведу тебя… – я запнулся, понимая, что не знаю её имени.

– О, простите, я Девика, Девика Найтлингер, – она поняла моё смущение и обхватила локоть своими аккуратными ручками.

– Я Аэль, просто Аэль, – ответил я, подводя её к крайней опочевальне, я отпустил её, ещё раз пробегая глазами по её невероятно утонченным чертам лица, – После вашего ужина, боюсь, я уже буду спать, поэтому желаю вам доброй ночи заранее и вашим подругам тоже, – я склонился и взяв её розовую, нежную ручку, оставил поцелуй на тыльной стороне. Дверь со скрипом отворилась и на меня с порога уставилась пара голубых глаз, а бледное лицо с веснушками, обрамленное черно-белыми волосами, выглядело таким испуганным, что я сам того не понимая, резко отпрянул от Девики.

– Простите, я не хотела вам помешать, – щеки Верити медленно становились алыми от смущения, вероятно она подумала что мы занимались здесь чем-то более откровенным. Она прошла мимо нас прижимая к груди полотенце из льна, которое ткала Кали, в свободное время и быстрыми шагами направилась в купальню.

Девика закрыла дверь за собой, а я медленно поплелся следом за девицей, со странным цветом волос. Ростом она была такой же, как и её подруга, вот только в талии уже и грудь заметно меньше, не то, чтобы я пялился, это не сложно было заметить по её платью с корсетом. Сам того не замечая, я поравнялся с ней и она испуганно отшатнулась от меня, впечатавшись в стенку спиной.

– Ты чего? – удивленно спросил я, осматривая её бледное лицо.

– Я? Это ты чего меня преследуешь? – тихо проговорила она.

Я низко рассмеялся, откинувшись на стену спиной, оказываясь прямо напротив неё.

– Не придумывай себе то, чего нет.

Она гордо вздернула голову и хитро прищурившись, продолжила свой путь, прежде, обернувшись, чтобы убедиться, что я не шел за ней.

Я не сдержал улыбки. Она была наивной и такой…

Такой…

Боже…

Я просто идиот!

Глава 3

Верити

После ужина, мы отправились спать, дочь отца Гаррета рассказывала нам о прекрасном виде с утеса на море и пригласила нас посетить церковь снова, как только погода утихнет. Мы любезно согласились.

– Доброй ночи вам, – пожелала Калиста и удалилась в свои покои.

– Она хорошенькая, правда? – спросила я, оборачиваясь к Девике и Кайрену, идущих следом за мной.

– Более, чем. Хоть я и не люблю верующих людей, она и её брат кажутся вполне адекватными, – поддержала Девика, хихикнув. У меня слегка замерло сердце, сама не знаю почему.

– А где Вайнона? – удивленно задался Кайрен, осматриваясь.