Неожиданный сезон

Им Хаун

Неожиданный сезон

Серия «Хиты Азии. Их история»

임하운

LIM HA-WOON

뜻밖의 계절

UNEXPECTED SEASON

Перевод с корейского Любови Беляевой

뜻밖의 계절 (Unexpected Season)

By Lim Ha-Woon

Copyright © 2019 Lim Ha-Woon

All rights reserved

First published in Korea in 2019 by Sigongsa Co., Ltd.

Russian translation copyright

© 2025 by AST Publishers Ltd.

Russian edition arranged with Sigongsa Co., Ltd.

through YouBook Agency, China and Nova Littera.

Cover and endpaper illustration © YouBook Agency

© Беляева Л. А., перевод на русский язык, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Глава 1

Выбор

До конца четвертого урока я спал как убитый. Даже несмотря на попытки учителей и сидевших рядом одноклассников разбудить меня, я тут же засыпал. Веки почти мгновенно тяжелели, и сознание уносилось куда-то далеко. Оно словно блуждало где-то на границе между сном и реальностью, из-за чего я не мог отделить одно от другого.

Когда я проснулся, уже был обеденный перерыв. Класс почти опустел, остались только несколько девочек. Одна из них сидела на последней парте четвертого ряда, а остальные собрались в небольшую кучку у начала третьего.

Я глубоко вздохнул и встал из-за стола, собираясь отправиться перекусить. Вдруг одна из девочек с третьего ряда обратилась к той, что сидела одна:

– Пойдешь есть?

– А, нет…

– Ну пойдем с нами!

– Да нет, спасибо.

В ответ девочка кивнула и вышла с остальными из класса. Я последовал за ними на первый этаж, в столовую. Там я навалил полный поднос еды, а потом сытый вернулся и снова лег на парту.

На пятом уроке меня ждал приятный сюрприз. Учителя не волновало, кто чем занимается, поэтому мне удалось хорошенько поспать. Чего не скажешь о следующем уроке.

Во время факультативного шестого урока классный руководитель заметил, что в классе напряженная атмосфера, и предложил нам поменяться местами. В любом случае мы оставались все в том же крохотном кабинете, но одноклассникам идея понравилась. А мне было все равно, где сидеть. Меня беспокоило только то, что на этом уроке не смог поспать.

Все обсуждали, как же определить новые места, и, как всегда, остановились на жребии. Но когда для этого все подготовили, то столкнулись с новой проблемой – с какого ряда начать. Мнения на этот счет разделились. В итоге представителю каждого ряда пришлось сыграть между собой в «Камень, ножницы, бумага». Скука смертная, зато после наконец-то перешли к жеребьевке.

Мой ряд был третьим, поэтому своей очереди пришлось ждать. Одноклассники с интересом наблюдали, как другие передавали коробку и доставали листочки, словно от этого зависело их будущее. Это такие глупости, что вид из окна казался мне куда интереснее.

По голубому небу плыло несколько белых облаков. Пока я наблюдал за ними, жребий успел дойти и до моей парты. Я вытянул сложенный листок с номером нового места и отметил для себя, что почти ничего не поменялось – просто придется пересесть на одну парту подальше.

Коробка опустела, и классный руководитель велел всем тихо поменяться местами. Но вполне ожидаемо воцарился хаос. Одна часть ребят с грохотом толкала парты друг в друга, а вторая громко их за это осуждала. Я же дождался момента, когда класс почти успокоился, после чего отодвинул свой стол назад.

Как только я подумал, что все закончилось, и собрался вздремнуть, вдруг услышал рядом с собой чей-то голос:

– Надеюсь, мы поладим!

Я повернул голову, чтобы проверить, кто оказался моим соседом. Это была девочка. Та самая девочка, что звала другую одноклассницу вместе поесть.

Осторожно кивнув, я попытался снова уснуть.

– Мы учимся в одном классе около трех месяцев, но, кажется, еще не разговаривали?

Ответил ей кивком.

– Знаешь, как меня зовут?

– Не знаю.

– Что, правда?!

Еще раз кивнул.

– Как можно не знать имени своего одноклассника?

– А зачем оно мне?

– Что?

Все, утомила. Устав отвечать на бесконечные вопросы, я глубоко вздохнул и снова положил голову на сложенные на парте руки. Сейчас надо было изо всех сил постараться уснуть.

После седьмого урока меня разбудила жажда. Я вышел из класса и направился к питьевому фонтанчику, как вдруг кто-то схватил меня за руку. Повернув голову, я увидел свою соседку и устало вздохнул.

– Почему ты так сказал?

– Сказал что?

– Я тебя чем-то обидела?

– Нет.

– Тогда почему?

Я вполне мог не отвечать на ее вопрос, поэтому молча подошел к питьевому фонтанчику. К счастью, больше она со мной не разговаривала.

Вернувшись после школы домой, я переоделся и ушел на подработку в магазин. В моем возрасте для такого требовалось разрешение родителей, но моему отцу было в принципе плевать, чем я занимаюсь.

Придя на работу, я аккуратно надел фирменную жилетку, сел за кассу и принялся читать книгу в ожидании посетителей. Пусть зарплата и была небольшой, зато я всегда мог почитать. В целом меня это устраивало. Когда заходил покупатель, я на мгновение закрывал книгу, а затем снова возвращался к чтению.

Этот магазин был значительно просторнее многих других. Напротив прилавков стояло три столика, почти как в кафе. Работа здесь не требовала особых умственных и физических усилий. Нужно было просто пробивать покупки, ставить на место товары и иногда относить в кладовую поставляемые коробки. В остальном, кроме сортировки мусора, ничего сложного.

За два часа зашло несколько покупателей. Кто-то покупал сладости, кто-то сигареты, а кто-то, сидя за столиком, заваривал рамён[1]. Часы продолжали тикать, и по мере их движения на улице темнело.

Рядом с кассой располагалось большое окно, через которое можно было хорошо видеть все происходящее снаружи. Иногда, когда от чтения у меня начинала болеть голова, я поглядывал на улицу. Пейзаж здесь не отличался ничем особенным – всего лишь дорога да светофор. Но даже простое наблюдение за проезжающими машинами чем-то успокаивало.

Услышав звук открывающейся двери, я поприветствовал покупательницу и отметил, что она одета в форму моей школы. Подумав, что это мог оказаться кто-то знакомый, я попытался разглядеть ее лицо, но девчонка быстро мелькнула передо мной и прошла мимо. Мы все равно увидимся лицом к лицу на кассе, так что я просто выкинул лишние мысли из головы.

И вот банановое молоко[2] и сэндвич в ужасно шуршащей пластиковой упаковке оказались на кассовой стойке. Я слегка приподнял глаза, чтобы рассмотреть лицо покупательницы. Это была та девочка, что одиноко сидела до самого конца обеденного перерыва. У нее была гладкая кожа медного оттенка и слегка пухлые щеки, что отнюдь не делало ее полной. Расплатившись, она направилась в сторону столиков.

Я не мог понять, узнала она меня или нет. Хотя это было уже неважно – я снова взял отложенную книгу. В наступившей тишине отчетливо слышалось, как она ест сэндвич, шурша оберткой.

Ела она долго, но даже когда закончила, уходить не спешила. Просто сидела, застыв, словно статуя, и смотрела в окно. За это время я тоже успел проголодаться, вот только пока в магазине находились покупатели, есть запрещалось. Подождав еще немного, я понял, что девушка никуда не собирается, поэтому поплелся к уголку для готовки[3].

Когда я встал, она ненадолго повернула голову в мою сторону. Мне было все равно, я спокойно съел два просроченных треугольных кимбапа[4] и рамён в стаканчике и убрал за собой мусор. Ужин занял не более десяти минут.

Вернувшись на рабочее место, я снова невольно посмотрел на девушку. Ничего не поменялось, она все так же смотрела в окно. К сожалению, как только ее нога пересекла порог магазина, она стала моим покупателем! А это значит, что я обязан был сделать все, чтобы ей было комфортно. И лучшее, что я мог предложить ей прямо сейчас, – это просто ее не беспокоить. Поэтому я решил не думать об этом и скоротать время за чтением книги.

Уже близился конец моей смены, когда девушка со скрипом отодвинула стул, встала и подошла ко мне. Подняв голову, я уставился на нее с вопросительным выражением лица.

– Мы же из одного класса?

Я молча кивнул в ответ.

– Разве старшеклассникам можно работать в магазине?

Не знаю, спрашивала она из чистого любопытства или пыталась меня задеть. В любом случае я привычно кивнул.

– Слушай, а не хочешь завтра на занятии быть со мной в паре?

Посмотрев на нее все с таким же безразличным лицом, я снова кивнул. Завтра предстояло играть в футбол в качестве зачета, где мальчикам и девочкам нужно было держаться за руки. Пары у меня не было, поэтому отказываться от предложения было бы глупо.

– Правда?

Еще один кивок. Сегодня я в ударе.

Лицо одноклассницы расцвело от счастья. Она ничего не ответила, но вышла из магазина очень довольной.

Эта девушка явно относилась к тем людям, к которым окружающие тянутся сами. Для общения ей не нужно прикладывать особых усилий и делать первый шаг. Но тогда почему в классе она сидела одна? Смотря через окно на ее удаляющуюся фигуру, я помотал головой. Какие глупые и бесполезные мысли.

На следующей день в класс я вошел настороженно. Кто знает, что могла рассказать вчерашняя любительница сэндвичей и бананового молока? Оглядевшись, я удивленно заметил, что девчонки еще не было.

Зато на моем новом месте меня ждал недовольный взгляд от соседки по парте. Разбираться в причинах ее возмущения у меня желания не было, поэтому я как обычно лег на стол. И как только голова коснулась парты, я отключился.

Не знаю, сколько я спал, но разбудила меня чья-то настырная рука. Снова соседка.

– Сдай старосте домашку по английскому.

– А кто староста?

– Я.

Со вздохом я порылся в портфеле и среди всяких учебников нашел тонкую тетрадь по английскому языку, которую и протянул соседке. Та уставилась на меня с недоверием, но домашку забрала.

Раз уж меня все равно разбудили во время перемены, я выпил несколько стаканов воды и вышел в коридор. Там царил хаос. Ученики шумели, бегали и толкались. Стараясь осторожно пробраться сквозь толпу, я повернул за угол. И тут кто-то влетел прямо в меня. К счастью, удар оказался настолько слабый, что я его даже не почувствовал. Зато передо мной на полу сидела девушка. Вокруг нее разлетелись тетради.

Оказавшаяся рядом староста помогла ей встать. Упавшая девочка извинилась и принялась собирать тетради. Я же решил как ни в чем не бывало продолжить свой путь.

– Эй, ты даже не поможешь? Она ведь упала, не спросишь, все ли в порядке? – с возмущением обратилась ко мне староста.

– А разве я в этом виноват?

– Какая разница, виноват или нет? Она же столкнулась с тобой не нарочно. Разве в таком случае не стоит хотя бы поинтересоваться, в порядке ли человек?

– Не стоит, потому что меня это не волнует.

– Д-да ты! Как можно вот так разговаривать?

– Тогда как, по-твоему, я должен разговаривать?

– Почему ты всегда такой злой? Что я тебе сделала?

– Не придумывай. И не ищи скрытого смысла. Все гораздо проще – ты мне просто неинтересна.

Недоумевающий взгляд старосты будто пытался прожечь меня насквозь. Я повторил еще раз:

– Я сам решаю, кто мне интересен, а кто нет. Я никому ничего не обязан.

– Знаешь, такие, как ты, меня тоже не интересуют.

В ответ на это я просто кивнул и пошел в класс.

Четвертым уроком была физкультура. После того как мы пробежались вокруг стадиона и выстроились в шеренгу, появился учитель. Он сказал, что мы будем играть в парный футбол, как и обещал. Ребята стали разбиваться по парам. Не успел я начать искать вчерашнюю девчонку из магазина, как она уже стояла рядом со мной.

Нас распределили на три равные по силам группы. Пока остальные ликовали, будто уже победили, мы пали духом, словно уже проиграли. Я попал в команду «B», и нам выпало первыми играть против команды «A».

Когда футбольный мяч оказался в центре поля, наш капитан расставил нас по позициям. Атмосфера была столь напряженной, будто я пришел на Кубок мира, а не на обычный урок физкультуры. Меня результат мало волновал.

Перед началом матча моя напарница вдруг сказала:

– Мы проиграем.

Я изначально на победу и не рассчитывал, но стало интересно, из чего она сделала такой вывод.

– Почему?

– Да просто… Я же с вами.

– И?

– Когда я в команде, она всегда проигрывает. Всегда.

Я просто кивнул. Тут я бессилен, пусть думает как хочет.

Было ли это пророчеством, предсказанием или предчувствием – не знаю, но проиграли мы с треском. Возможно, это еще сильнее уверило ее в правдивости своих мыслей.

Как только физкультура закончилась, все рванули в столовую. Не удивительно, никто не хотел лишний раз подниматься в класс, чтобы потом снова спускаться на первый этаж поесть. Я последовал примеру большинства и тоже направился на обед. Моя напарница по игре почему-то увязалась за мной, но я притворился, что не заметил этого, и занял место в очереди. Сегодня давали суп из бобовых ростков, свиные котлеты, салат из шпината, фруктовый салат и кимчхи[5].

В кафетерии был только наш класс, поэтому выбор мест оказался щедрый. Я сел прямо перед входом, и меня сразу же окружили одноклассники, звеня тарелками. Увязавшаяся за мной девчонка растерянно покружила рядом и в итоге села одна в дальнем углу. Понаблюдав за ней еще пару секунд, я отвернулся и приступил к еде.

Парни настолько активно обсуждали нашу игру в футбол, что я даже пожалел, что они расселись вокруг меня. Я опустошил тарелку так быстро, как смог, а затем встал из-за стола. Мои «собеседники» смерили меня неодобрительными взглядами, которые я успешно проигнорировал.

Спокойно выйдя из столовой, я почистил зубы[6], плюхнулся за свою парту и крепко заснул до седьмого урока.

Прошлое

Это произошло спустя несколько месяцев после начала средней школы[7]. Хотя за это время класс уже явно успел сблизиться, классный руководитель сказал, что нам нужно узнать своих одноклассников получше. Мы должны были задавать друг другу вопросы, а затем в парах выйти к доске и рассказать остальным то, что услышали.

Как только нас разделили на группы, все сдвинули парты для выполнения задания. Некоторые ребята явно оказались недовольными, но большая часть просто улыбнулась. Я бросил беглый взгляд на свою группу: еще три мальчика и две девочки. Никого из них я не знал по имени. Как и они, вероятно, не знали моего.

– Может, мы каждому будем задавать вопросы примерно по пять минут, потом подведем итоги и составим рассказ?

Эту идею предложила девочка, которая недавно перевелась в нашу школу. Она настолько быстро освоилась, что, казалось, уже знала все лучше меня. Мне это даже показалось странным. Тем не менее все согласились, и один из мальчиков сказал в ответ:

– Тогда ты и начинай.

– Хорошо.

Я усердно пытался придумать вопрос, но, кроме перекати-поля, в голове ничего не мелькнуло. Да меня ничего и не интересовало. К счастью, кроме меня вопросы задавали и остальные. Другой мальчик решил спросить первым, но с таким выражением лица, словно его заставили:

– Чем увлекаешься?

– Мне нравится читать книги.

После такого скучного ответа уточнять было нечего, и ребята сразу перешли к следующим вопросам. Сначала мальчики участвовали весьма неохотно, но со временем заговорили наперебой. Вопросы были о разном: о характере, мечтах, талантах, любимых школьных предметах и группе крови[8]. Новенькая на все отвечала прямо, пока дело не коснулось ее предыдущей школы. Тогда она замешкалась.

Ужасная скукота… Пять минут пролетели быстро, потом еще пять. Я отсчитывал секунду за секундой, ожидая, когда уже все это закончится. После каждого одноклассника шквал вопросов заметно слабел, а ребята стали повторяться.

Одного мальчика спросили о его мечте, и он сказал: «У меня нет мечты», будто такой ответ делал его круче. Мне надоело это однообразие, и я просто перестал слушать.

И вот настала моя очередь. На мгновение воцарилась тишина. Никто не хотел задавать вопросов. Мальчики с некой злобой вылупились на меня, кто-то болтал между собой. Через некоторое время заговорил «крутой без мечты»:

– Если мы ничего про тебя не узнаем, нам влетит. Просто ответь на пару вопросов. Чем увлекаешься?

– Ничем.

В его взгляде отчетливо читалось: «Что и требовалось доказать». Вопросов больше не было, поэтому я решил, что моя очередь закончилась, и собирался прилечь, как вдруг новенькая спросила:

– Тебе же тоже нравятся книги?

Я кивнул в ответ.

– А какие? Недавно я видела у тебя роман.

– Мне все равно, что читать.

– Почему ты ничего у нас не спрашивал? Тебе совсем не интересно?

Все молча уставились на меня, и тогда, смотря прямо на нее, я сказал:

– Нет, неинтересно.

– Поэтому с тобой никто и не дружит, – пробормотал один из мальчиков так, чтобы все услышали. Но на его выпад я промолчал.

Таков был мой стиль общения. Я не хотел, чтобы меня трогали, а для этого нужно было возвести стену. Логика проста – если я не хотел говорить, я молчал. Если это необходимо, то говорил. Кратко, так, чтобы разговор поскорее закончился.

Когда время вышло, классный руководитель посмотрел на часы и сказал:

– На выступления времени хватит всем. Готовы?

Ребята уверенно и громко подтвердили, что готовы.

Учитель вызвала двух человек из первой группы: мальчика и девочку. Они смущенно переглянулись и начали представлять друг друга. Оригинальностью вопросы не блистали.

После окончания первого выступления очередь постепенно подходила к нам. Как ни странно, я был уверен, что меня не выберут. Как же я ошибался.

Классный руководитель присмотрелся, затем указал на новенькую, а следом на меня. Здорово… Я опустил голову и вздохнул. Пока мы вставали с мест, одноклассники с сочувствием смотрели на мою бедную напарницу.

– Юнхван, начнем с тебя.

Я молчал, так как ничего не знал о новенькой. Совершенно.

– Давай, не задерживай класс.

Посмотрев на стол и глубоко вздохнув, я честно сказал:

– Я ничего не знаю.

– Что?

Добавить мне было нечего, поэтому я снова промолчал.

– Ну хоть имя ее назови.

– Его я тоже не знаю.

Учитель глубоко вздохнул, пытаясь сдержать нахлынувший гнев. Его внимание переключилось на девочку.

– Тогда попробуй представить Юнхвана.

Но новенькая тоже отмалчивалась, ведь я о себе толком ничего не рассказал.

– И чем вы занимались все это время?! После урока оба ко мне!

– Учитель, это же Пан Юнхван молчал! – выкрикнул мальчик из нашей группы.

– Хорошо, тогда расскажи ты за него.

Я замер, слушая уверенную речь одноклассника. После того как он закончил, классный руководитель повернулся ко мне:

– Пан Юнхван, видишь, как он много написал, а у тебя почему ничего нет?

Я ничего не ответил и просто смотрел на стол, чувствуя на себе пристальный взгляд учителя. В глубокой тишине вдруг раздались слова девочки:

– Учитель, извините нас, мы подготовимся и расскажем снова.

Повернув голову, я взглянул на новенькую. От меня ждали таких же слов, но и тут я промолчал. Как только я вернулся на место, на меня свалилась гора оскорблений от ребят из группы.

– Я так и знал. Он всегда все портит.

– Давайте просто не будем с ним разговаривать. Даже если попытаемся, то только себе хуже сделаем.

Я опустился на парту с мыслью, что все закончилось. Теперь наконец можно было проспать до конца уроков. Я ошибся во второй раз.

После занятий мы с новенькой пошли к классному руководителю. Там меня отчитали, пристально глядя мне в глаза.

– Ты подставляешь своих друзей, понимаешь? К этой пятнице хорошо подготовьтесь, так, чтобы все друг о друге знали!

– Хорошо, – ответила девочка.

– Если и в этот раз придете неподготовленными, позвоню родителям. Поэтому соберитесь.

Я снова вернулся в класс и прилег на парту.

Через некоторое время новенькая подошла ко мне и с невинной улыбкой сказала:

– На этот раз все сделаем правильно?

На секунду я задумался, а потом кивнул.

– Обещаешь?

Кивнув в очередной раз, я вернулся ко сну.

До пятницы оставалось четыре дня, за это время я должен был узнать ее получше. Тогда это домашнее задание вызывало у меня лишь раздражение. Но я и подумать не мог, что оно изменит мою жизнь.

Глава 2

Имя

Трудно сказать, что это было за время года. Где-то на зыбкой границе между весной и летом. Я учился на втором году старшей школы, и моя жизнь казалась подобной этому сезону – в ней не было ничего выдающегося, но и ничего слишком обыденного.

Каждый день в пять утра мы с отцом работали на заводе, загружая грузовики на складе. Обычно мы заканчивали, когда заполняли три фуры по 600–700 ящиков. Я понятия не имел, чем занимался этот завод, куда увозили загруженные коробки, но меня это, собственно, и не волновало. Просто работал с мыслью о том, что нужно перетащить груз. Это было настолько тяжело физически, что все тело покрывалось потом. Но это не давало повода валять дурака, и к делу я подходил ответственно. Все нужно было успеть сделать к семи часам.

Сначала это сильно изматывало, я ходил весь в синяках и с мозолями, но со временем к работе привык. Она была не из легких, зато хорошо подходила по графику и зарплате, так что увольняться у меня и в мыслях не было.

Я занялся этим в третьем классе средней школы по совету отца. Нет, точнее, по требованию. Но не из-за страха или чувства долга, просто хотел доставлять ему меньше хлопот. Чтобы избежать недопонимания, скажу прямо – меня это волновало не потому, что я любил отца, а как раз потому, что не любил.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Рамён – невероятно популярная в Корее лапша быстрого приготовления с бульоном, а также различными добавками из мяса, овощей, сыра и другого. Отличается от японского рамена остротой и быстротой приготовления. (Здесь и далее прим. пер. и ред.)

2

Банановое молоко – молоко с банановым вкусом, которое стало одним из самых узнаваемых продуктов Южной Кореи благодаря необычной упаковке, напоминающей традиционные глиняные горшки «онки».

3

Во многих магазинах в Корее есть отдельные станции для быстрого приготовления купленной еды, например, рамёна. Там находится микроволновка, автомат для самообслуживания, мусорки, столешница для еды и прочее.

4

Кимбап – популярное повседневное блюдо корейской кухни из риса, сушеных водорослей «ким» и всевозможной начинки. Похоже на японские роллы, но в отличие от них в кимбапе используется именно приготовленное мясо или рыба со свежими овощами. Треугольный кимбап готовится точно так же, только в более удобной форме треугольника. Считается аналогом японских онигири, однако онигири бывают еще и круглыми.

5

Кимчхи – острые квашеные овощи, приправленные смесью специй. Наиболее распространено кимчхи из пекинской капусты и редиски, но также может быть из зеленого лука, огурцов и даже фруктов.

6

В Корее принято чистить зубы после каждого приема пищи, где бы он ни произошел, поэтому корейцы часто носят с собой зубные щетки.

7

Школа в Корее делится на начальную (6 классов), среднюю (3 класса) и старшую (3 класса). Дети начинают обучение примерно в 6 лет и заканчивают в 18–19 лет.

8

В азиатской культуре распространена теория, что по группе крови можно определить характер человека, особенно на это обращают внимание в Корее и Японии. Например, считается, что люди с первой группой крови – прирожденные лидеры, а с третьей группой – самые общительные.