Идеальное преступление в покерном клубе

Марк Орлов

Идеальное преступление в покерном клубе.

Зеленое сукно покерного стола было залито густой черной кровью.

«Интересно, – машинально отметил следователь, – дырочка в виске маленькая, а крови так

много. Похоже, пуля срикошетила от черепной коробки и повредила кости лицевого черепа,

вызвав обильное носовое кровотечение».

Тело мужчины лет тридцати пяти после получения пули в висок завалилось на стол; рука все еще сжимала мелкокалиберный пятизарядный револьвер фирмы Smith & Wesson. В воздухе витал

кислый привкус пороха и крови. Небольшая комната в стиле лофт с низким кирпичным потолком

кроваво-красного оттенка, восемь стульев, рассыпанная по столу колода карт – вот и вся

обстановка. За стеной зал побольше, там проводились покерные турниры, в баре разливали

дорогие напитки, стояли диванчики для дружеского разговора, а здесь – интимная комната для

игры в кэш, для своих.

Подпольный покерный клуб «Рыба» работал на Цветочном бульваре ни один, ни два и не три года, правоохранители про него знали, но не трогали, в клубе играло несколько очень влиятельных

людей из мэрии. Но похоже, теперь лавочке придется закрыться.

– Откуда оружие у погибшего? – спросил следователь у молодого опера лейтенанта Карасика,

прибывшего на место происшествия еще час назад.

– Все законно, – бодро отрапортовал Карасик. – Геннадий Петрович Дубовик, 38 лет, владелец частного охранного предприятия, имеет разрешение на ношение оружия. Женат, один ребенок – мальчик трех лет. Застрелился около двух часов назад.

– Понятно, – устало выдохнул следователь, ему захотелось к своей жене и дочке, спать в теплой постели, а не все вот это.

– Думаю, Карасик, ситуация банальная: азартный игрок, куча долгов, пытался отыграться,

поставил на кон всё и проиграл. А дальше – по старой русской традиции – лег виском на ствол.

Карасик замялся.

– Товарищ капитан, ему сегодня везло, с деньгами у него проблем нет. Алкоголь пил, но был

скорее навеселе, чем пьян. И он категорически не собирался умирать.

Следователь заглянул в остекленевшие глаза трупа, чтобы увидеть в них свое отражение и

маленького Карасика на заднем плане. Еще будучи курсантом училища МВД, на курсе

практической психологии он запомнил слова лектора: «Помните, самый первый вывод после

поверхностного осмотра места преступления в 95% случаев будет ошибочным». Жизнь постоянно подтверждала эту истину.

– Более того, – продолжил Карасик, – убитый через свое ЧОП осуществлял негласную охрану

этого заведения. Человек связан с криминальными структурами, мстительный, расчетливый, привык доминировать, обманывать. Оружие носил с собой постоянно – видно, врагов хватало.

– Ерунда какая-то, – следователь потер лоб. – А может это просто кризис среднего возраста? Он осознал, что деньги – зло, весь мир – клоака, и проще застрелиться самому чем ждать медленно

убивающую старость? Вопрос риторический, отвечать не нужно? – торопливо остановил он,

набирающего в грудь воздух Карасика. – Что еще?

– Происшествие заснято на скрытую камеру. В клубе установлена система видеонаблюдения, но, к сожалению, камера звук не пишет. Пойдемте, я покажу запись.

В тесной комнате охраны несколько мониторов транслировали картинку с улицы и из залов клуба. Карасик, щелкнул клавишей, выводя на центральный монитор момент трагедии. На записи, в

комнате с покерным столом, друг напротив друга стоят двое. Человек напротив Дубовика бросил на стол папку с документами. В ответ Дубовик начал что-то горячо доказывать, размахивая руками, Геннадий стоял спиной к камере, и следователь мог только догадываться, что происходит в этот момент с убитым. Вот он достал из кармана маленький револьвер, какое-то время он что-то показывал собеседнику, а потом, почти театрально поднёс вороненное дуло к виску. Пауза. Выстрел.