Красивый мальчик

Мира Лисовская

Красивый мальчик

Студия NY. Он.

Капли дождя предательски затекали за ворот его теплой рубашки и медленно бежали по спине. Дождь был не сильный, но надоедливый, то стихал, но начинался снова. Он стоял тут уже третий час и не знал, сколько ему еще ждать. Урчание в животе заставляло его пожалеть о том, что он выбежал из дома, даже не позавтракав.

Он проснулся сегодня рано с тяжелой головой, все никак не мог привыкнуть к смене часовых поясов, хотя был в Штатах уже около двух недель. Вечером он с братом и группой в очередной раз выступал в ночном клубе, где любили собираться иммигранты из России и стран СНГ.

Все эти дни была чудесная для осени погода一 очень солнечно и тепло. Каждую свободную минуту он пытался узнать что-то новое о Нью-Йорке, познакомиться поближе с этим городом. Он не ездил по достопримечательностям, он надевал наушники и просто гулял по улицам, рассматривая здания и лица прохожих. Здесь все для него было так ново и удивительно. Совсем другая жизнь, другие люди.

Но сегодня за окном убаюкивающе шел дождь, гулять по городу в такую погоду совсем не хотелось. До концерта было еще много времени. Прекрасная возможность наконец как следует выспаться и отдохнуть. Но как ни старался, он не мог уснуть. Лежал под теплым уютным одеялом и листал ленту соц сетей.

Зашел в ее профиль一 свежие сторис. Она собиралась в студию на весь день… Мысль как молния пронеслась у него в голове. Времени до концерта было еще достаточно, он быстро оделся, сунул гитару в чехол и выскочил на улицу.

Серое понедельничное утро. Забитое донельзя метро. Люди с пресными лицами ехали по своим скучным делам: на учебу, работу, где их ждали такие же невыспавшиеся и недовольные коллеги, ворох бумаг и будничные разговоры. А он мчался на встречу, которая могла перевернуть всю его жизнь. Гитара за спиной в старом чехле с яркими наклейками придавала уверенности. Все получится.

Выйдя на ближайшей станции, он включил навигатор и направился к студии. Амир торопился, шел, не разбирая дороги, меряя белыми кедами глубину свежих луж. Но чем ближе была цель, тем больше таяла его уверенность.

Сколько раз она проходила мимо него в Москве, когда он также стоял у ее студии на Лесной?!

Да она даже слушать меня не станет… Кто я такой?一 звучало в его голове. Сколько таких как я музыкантов самоучек топчутся у ее дверей?

Занятый своими мыслями, он не заметил, как дошел до места. Недалеко от входных дверей под козырьком толпились любители селфи со знаменитостями. Амир точно не хотел сливаться с этой компанией. Но места под козырьком было слишком мало. Тогда он принял волевое решение, сохранить автономию и остаться ждать своего звездного часа прямо тут一 у входа под моросящим дождем.

Время шло. Он упрямо продолжал мокнуть, стоя у дверей звукозаписывающей студии. Группировка любителей автографов с любопытством поглядывала на него из своего сухого укрытия и о чем-то перешептывалась. Его непослушные вьющиеся волосы из пышной шевелюры превратились в аккуратно уложенные кудри.

Как после укладки гелем “с эффектом мокрых волос”. Это смешно,一 подумал он и улыбнулся.

Наконец из-за поворота появилось шикарное черное авто, он не разглядел марку. Полностью темное тонированное стекло не оставляло ни малейшей надежды увидеть, кто скрывается внутри. Передняя дверь открылась и оттуда вышел огромный шкафопообный охранник一 ее личный телохранитель и по совместительству водитель. Он сопровождал ее в поездках по всему миру уже несколько лет, куда бы она не отправилась.

Он профессиональным взглядом оценил обстановку вокруг. Мельком взглянул на Амира, с этим все было понятно一 такие экземпляры постоянно околачивались у студии. Больше его заботили местные завсегдатаи, которые дежурили здесь и денно и нощно. Особенно его раздражали любители продавать на барахолках вещи с автографами знаменитостей или того хуже, неделями не мыть руки, которыми они касались звезд на красных дорожках. Но Натали была к ним благосклонна и часто подходила пообщаться и оставить свежий автограф.

Охранник открыл заднюю дверь. Она вышла из машины, слегка кивнув ему в знак благодарности. На ней было молочного цвета легкое пальто, белоснежные широкие брюки и черная шелковая блузка. Затемненные широкие очки скрывали пол лица.

Она направилась к дверям студии. Сердце Амира бешено колотилось, ладони вспотели. Как же он не любил это в себе一 пасовать и теряться в самый ответственный момент. Он собрался, выдохнул, сжал руки в кулаки и решительно шагнул ей навстречу.

Видимо, он сделал это слишком резко. Телохранитель отреагировал молниеносно и тут же встал между ними. Она чуть приподняла руку.

一 Маркус, я поговорю.

Маркус сделал шаг в сторону, но все еще оставался очень близко.

一 Здравствуй!一 ее бархатный голос звучал ошеломляюще. Такой знакомый и в то же время чужой.

一Здравствуйте! Меня зовут Амирхан. Я начинающий музыкант. Мои каверы на известные песни популярны в сети. В моем тиктоке больше 2 млн подписчиков,一 выпалил он заранее подготовленный текст.

一Не люблю тиктокеров,一 сказала она. Но тут же снисходительно улыбнулась.

一 Замерз?

С тревогой взглянув на него, она коснулась его плеча как бы в знак участия, но на самом деле кажется хотела понять насколько сильно промокла его клетчатая рубашка.

一 Видимо давно тут стоишь… Заболеешь!

一 Я в порядке,一 сказал он своему отражению в стекле ее очков

一 Зайди внутрь и подожди меня в холле, хорошо? Я сейчас,一 мягко сказала она.

Он не успел ничего ответить. А она к большому неудовольствию Маркуса направилась к кучке любителей селфи.

Амир вошел внутрь. На этот раз охрана на посту у входа не стала ему препятствовать. Здесь было тепло, уютно, а главное сухо. Вкусно пахло свежими булочками. Стильный сдержанный интерьер в бело-серых тонах и много зеркал. Светильники космических форм, мягкие диваны и цветные кресла, яркими мазками раскиданные по всему холлу.

Стоя напротив зеркальной стены, он посмотрел на свое отражение. Промокший, напуганный, весь какой то несчастный с красным носом и мокрыми волосами. Да уж.. тот еще красавчик. Ухмыльнулся сам себе в зеркале, изобразил что-то вроде оскала, обнажив зубы. Еще брекеты эти. О, Боже.

一 Я не люблю корицу,一 сказала она, немного поморщив нос в знак подтверждения. А ты?

Он не заметил, когда она вошла. И ужасно смутился.

一 А я ем все съедобное, любую еду一 сказал Амир. И тут же пожалел.

Что я несу?

Она искренне улыбнулась.

一 Пойдем. Что ты будешь. Чай или кофе?

一 Чай.. с молоком.

一 Селин, принеси нам, пожалуйста, горячего чая. Ты голоден?

Он отрицательно помотал головой, но, кажется, не убедил ее.

一 Еще молоко и что там у тебя с корицей.

Селин зарделась, что-то пролепетала и направилась на кухню.

Они прошли по холлу и вошли в светлый большой кабинет с окнами в пол.

Он посмотрел на полки, где стояли статуэтки самых престижных музыкальных премий со всего мира.

Интересно, а где Оскары? Их кажется должно быть четыре.

一 В моей квартире в Лос- Анджелесе, 一 ответила она, открывая шторы и впуская скупой свет этого пасмурного дня в комнату.

Он понял, что задал этот вопрос вслух. Идиот.

Вошла помощница. На подносе красовался большой чайник, две чайные пары и ароматные булочки.

Пообещав себе, что больше не откроет рот, пока его об этом не попросят, Амир глотнул горячего чая и начал с интересом разглядывать узор на чашке. Тепло мягко разливалось по его телу. Он только сейчас понял, как сильно замерз.

Она уже принялась разбирать документы на столе. Воспользовавшись тем, что она занята, он осторожно посмотрел на нее. Какая же она была красивая. Сейчас в самый обычный день в своем кабинете почти без макияжа, она казалась ему еще прекраснее чем на экране. Каштановые блестящие волосы со светлыми золотистыми прядками, смуглая бархатная кожа, зеленые глаза. Он сидел рядом с ней и не мог поверить в происходящее.

Мысль, внезапно возникшая в его голове, поразила так, что у него захватило дыхание.

А что, если ей не понравится как я пою? Как я буду с этим жить? Что мне потом с этим делать?

Выход только один一 прост, очевиден и жесток. Если ей не понравится, как я пою, я оставлю музыку. Навсегда!

Но он не мог совсем не петь. Музыкой он выражал свои чувства, эмоции, мысли.

Что ж буду петь только для себя, в полном одиночестве. В своей комнате, когда никто не слышит.

Он пообещал это самому себе и ему стало легче. Справедливое и единственно верное решение. Он отдал свою судьбу в ее красивые руки. Пусть Она решает, быть ему музыкантом или нет.

Вернусь в баскетбол или на стройку. Да, да, лучше на стройку. Музыкальный мир не много потеряет, если лишится такого «таланта» как я, 一 подумал он.

一 Ты согрелся?– ее мягкий голос вдруг вернул его в реальность.

一 Да, спасибо.

一 Ты хочешь мне спеть?

Он замер, почти умер, но тут же воскрес.

一 Да, хочу.

一 Я слушаю.

На секунду она подняла глаза от бумаг и улыбнулась ему.

Он достал гитару из чехла. Сжал гриф в руке, провел по струнам. С гитарой в руках он чувствовал себя увереннее, страх начал отступать.

Я просто спою для нее. Разве можно мечтать о чем-то большем?! Я просто спою для Нее!

Он закрыл глаза и прочитал короткую молитву, которой еще в детстве научила его мама.

Аккорд, второй. И он запел, не открывая глаз. Забыв о том где он и для чего здесь. Он просто пел.

Пел для нее.

И был абсолютно счастлив.

Студия. NY. Она.

Он говорил по-английски свободно, но с акцентом. Она всё не могла разобрать с каким.

一 Откуда ты?

一 Из Киргизии. Бишкек.

一 Она сильно удивилась.

一 Ты говоришь по-русски?

一 Да, конечно!

Она с удовольствием перешла на русский. Как же она давно ни с кем не говорила. Кажется, и он был рад. Он так искренне улыбнулся. Он был из тех людей, лицо которых с улыбкой становится совсем другим. Да-да, не эти модные полуулыбки будто из пластмассы, которые практикуют все вокруг. А настоящая улыбка, которая освещает лицо и всё вокруг, как лампочка, которую зажгли в темноте.

В студии пахло корицей. Наверное, в такую погоду этот запах добавлял уюта и тепла, но Натали всё равно не любила эту пряность. Селин, которая работала личным ассистентом уже два месяца, видимо, забыла об этом. И это был далеко не первый ее промах за последнее время.

Натали подумала о том, как сложно найти толкового помощника в наше время, а ещё труднее того, кто будет не просто работать у тебя за деньги, а станет тебе если не другом, то надёжным человеком в окружении. Как, например, Маркус. Чего только они не пережили вместе. Он приехал сюда из Чили, с единственной целью 一 заработать. Скрепя сердце, оставил на родине маму, молодую жену и маленькую дочку, выбора просто не было. Судьба свела их в очень тяжёлое для Натали время, но Маркус всегда был ей предан. Она в знак благодарности, чтобы он был спокоен и счастлив, перевезла его семью в Штаты. Натали сделала его начальником своей службы охраны. Помогла его маме, когда та заболела раком. На все праздники дарила подарки его жене, выбирая наряды для своих принцесс, никогда не забывала про крошку Лилит – дочку Маркуса.

Натали его очень ценила, он был не просто телохранителем, а скалой, за которой она могла укрыться. Они мало говорили, в этом просто не было необходимости, он понимал ее без слов. Даже когда она закрывалась от всего мира и просила никого к ней не впускать, он точно знал, что это правило не распространяется на Тимми, если тот придёт мириться. А еще он знал, что ни в коем случае нельзя спрашивать на то ее разрешения. Ведь даже если ее сердце больше всего желало этой встречи, гордость никогда не позволила бы признаться в этом.

Если вдруг она хотела уехать куда-то без его сопровождения, Маркус всегда был против. Не доверял ее никому. Ещё реже отпускал одну за рулём. Ей приходилось долго его уговаривать и уверять, что всё будет хорошо.

Селин разлила чай по чашкам и удалилась. Амир с интересом рассматривал музыкальные награды, которые хаотично были расставлены на полках. Здесь были не только ее статуэтки, но и премии артистов лейбла. Ей никогда не нравилась эта экспозиция, но руки все никак не доходили, сделать из этого большого и бездушного кабинета уютное место. Она бывала здесь редко. А вот студию в Лос-Анджелесе любила всем сердцем.

Часов в сутках ей всегда было недостаточно. Благотворительный фонд, студия, лейбл, съёмки в кино и режиссура. Сейчас полным ходом шла подготовка к новому фильму, завтра был очередной кастинг актера на главную роль, два предыдущих не принесли никакого результата. Она с нетерпением ждала начала работы. Ей так хотелось снять это кино! Возможно, самое значимое в её жизни. Поэтому сегодня она выделила день на рутину в студии. Разобрать все документы по фонду, лейблу и прочие бумаги, оплатить все счета, чтобы потом спокойно уехать и творить…

Этот красивый мальчик мог спасти сегодняшний невероятно скучный день. Она попросила его спеть. Он очень волновался, и это было заметно. Достав гитару из чехла, он провёл по струнам, выдохнул и закрыл глаза. Губы его еле заметно зашевелились.

Он что молится?! Бедный мальчик…

Она отвлеклась от документов, и воспользовавшись моментом, внимательно посмотрела на него. Красивые руки, длинные тонкие пальцы с миндалевидными ногтями, на запястьях пара браслетов и фенечек. В ухе красовалась серьга с подвеской в виде разбитого сердца. Густые ресницы, черные как смола, словно по линейке очерченные, брови. Волосы его уже высохли и теперь забавно кудрявились, спадая упругими спиральками на глаза.

Она вспомнила о Тимми, и ей стало невыносимо тоскливо. Они не виделись уже две недели, последние два месяца он был на съёмках в Иордании. Работы ещё как минимум на полгода, а потом сразу новый проект, о котором уже трубили все СМИ. Она планировала свои съёмки в Лос-Анджелесе, и пока вообще не представляла, сколько по времени они займут.

Одна на двоих фамилия и те 2–3 дня в месяц свободные от съёмок, которые они проводили вместе и были их семейной жизнью. Они понимали, что это неправильно, но по-другому пока просто не получалось.

Амир привычным движением убрал волосы с лица. Ровная смуглая кожа, выразительные карие глаза, чётко выраженные скулы и нос с горбинкой. Черты его лица нельзя было назвать правильными, но было в нём какое-то смелое мальчишеское очарование, которое располагало к нему с первого взгляда. Ей вдруг так захотелось, чтобы у него был красивый голос, пробирающий до мурашек.

Его губы раскрылись, обнажив стройные ряды брекетов. Не открывая глаз, он начал петь.

Она отложила документы и больше в тот день не возвращалась к ним. Услышав этот голос однажды, она бы не перепутала его ни с одним другим. Сильный и в то же время мягкий, с очень приятным тембром. Она чувствовала себя ювелиром, в руках которого оказался алмаз удивительной чистоты. Ей предстояло придать камню красивую огранку, чтобы он засиял во всей красе..

Работы предстояло немало, ему ещё многому нужно было научится, но в том, что этот парень безумно талантлив, у неё не было ни капли сомнения.