Бабушка празднует Славу

Милица Мир-Ям

Бабушка празднует Славу

Люди вереницей идут по улице как на параде. Юные пары, пожилые люди, школьники, девушки и парни, дети. Все празднуют Славу1. А снега-то навалило. Скрипит наст под ногами, в белом затишье бабочкой кружится красавица-снежинка, целую пригоршню искрящейся пыли смахнул ветер с крыши, крепкий снежок рассек воздух, слышен топот детских ножек и шорох санок.

Старушка сидит у окна со своей приятельницей. Сегодня она пропустит праздник. Ревматизм привязал ее к комнате: маленькие, изящные ножки в теплых суконных тапочках не в силах противиться морозу. Ее волосы белы как снег, лицо с морщинками все еще красиво, взгляд ласков. Наблюдает в окно за прохожими.

Вот идет молодая пара.

Пожилая госпожа вздыхает.

– Так и мы когда-то гуляли на Славе с моим Перо2 с утра и до вечера. Как же он любил праздновать Славу, тогда это была единственная радость. Не то, что сейчас. Пойдешь, посидишь в гостях, угостишься, вечером – праздничный ужин, и так два дня подряд, а добрые друзья так и на третий день придут. Смотри-ка, какая красивая девушка. Такой и я была в молодости. Как сейчас помню, день Святого Георгия3. Всего год прошел, как я вышла замуж за Перо. Он вдовец, и я вдовая в двадцать-шесть лет, красивая, высокая, кровь с молоком. Пошли мы на Славу. Как будто сейчас было, я и платье свое помню.

– Черное такое, шелковое платье, белая атласная либада4, тепелук5, веточка на талии6, у ворота – цепочка и часы, а цепочка с палец толщиной. Куда бы мы ни пришли, все мной любуются. «Где ты, Перо, такую вдовушку нашел?» «Бросай-ка Перо, только посмотри на него». «Боже, храни такую красавицу». И отовсюду слышу ласковые слова. Я краснею да примечаю, что муж сам смеется, а в глазах-то – ревность. И держусь крепко, на все шутки да подначки – молчок. Пришли мы в гости к куму. Друг Перо, молодой совсем вдовцом остался, сидел он дома с матерью, праздновал Славу. Зашли мы, он поцеловался с Перо, да и меня в губы чмокнул. Не ждала я такого. Вся вспыхнула, не знала, куда и глаза деть, смотрю на Перо, у него левая бровь дернулась, а уж знаю, к чему это, ноздри раздул, весь ощетинился. «Ох, что-то будет», подумала про себя. Присели мы, значит, не упомню, про что и говорили, только быстро распрощались. Ох-ох, как из дома вышли, зарычал как рысь: «Стыд-то какой, на глазах у всех миловаться!». Да бегом прямо домой. «Никуда больше не пойдем!». Кое-как до дому дошли. Как он начал лютовать, колотить посуду: бросает наземь одну чашку, другую, третью, а я рядом плачу, причитаю, умоляю, он только больше ярится. Только успокоился, я сразу в домашнее переоделась, ну их, все праздники и веселье, а нас пригласили в гости еще пять-шесть друзей. Муж немного утих, прошло его бешенство и кричит мне: «А ну, одевайся, пойдем снова на Славу!». Я, бедняжка, снова одеваюсь, как могу ему перечить? Что поделать, мужчина он и есть, и жене пристало слушаться. Бешеный он был и вспыльчивый, а потом оттаивал как масло. Знала его нрав, потому и мирилась. А после праздновали Славу как ни в чем не бывало и закончилось все праздничным ужином… Вот, так-то мы в старое время терпели мужнин нрав, но молчали, только наши мужья были получше нынешних, да и жены были не чета сегодняшним. Сейчас же муж – слово, а жена ему – три. Непорядок!

*****

На улице заплакал ребенок. «Тише, сыночек, сейчас придем на праздник, будешь есть пирожные», успокаивает его мать.

– Видишь, сейчас и детей водят по гостям, а тогда было так заведено: в первый день родители празднуют, на второй день гуляют девушки и жены. Детей по гостям никто не водил. Но, правда, нынче матерям не с кем детей оставить, пусть уж лучше их с собой на праздник берут. Мои малыши очень радовались Славе. Но мы тогда иначе готовились. Посмотри, сейчас какие сладости пошли. Все покупное, маленькое, не хотят жены на кухне мучаться, отмирает теперь этот обычай. В мое время по десять дней готовились к Славе. Замесишь впрок целый ларь пирожных, по пятнадцать видов, и никак сейчас маленький тортик из шести яиц, я заводила шоколадный бисквит из двенадцати яиц да разрезала его на кусочки, чтобы всем хватило. Мой покойный Перо все просил: «Испеки побольше пирожных». А ведь были не только сладости, но и мясо коптили целыми подносами. Ах, другое совсем было время. В каждом доме забивали свинью, наполняли горшки жиром. А сейчас покупают всего лишь по кило. Была у меня кума, ох, хорошо тесто месила, сначала она мне на Славу помогала, а потом я ей. Детям всегда на праздник обновки покупали от носков до башмаков. Легко это было тогда. Сукно стоило шесть грошей7

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Слава (Крестная Слава) – южно-славянский народно-православный обычай, празднование дня семейного святого. Слава празднуется в честь того или иного святого, почитаемого всеми семьями рода или всем селом. В 2014 г. ЮНЕСКО внесла его в список нематериального культурного наследия.

2

Перо (Пера) – уменьшительное от южно-славянского имени Петар.

3

День Святого Георгия Победоносца – народно-религиозный праздник, который отмечается в Сербии 6 мая.

4

Либада – короткий (до талии) жакет из атласа, бархата, шелка, украшавшийся на рукавах, по полочкам и вороту вышивкой золотыми нитями и тесьмой.

5

Тепелук – маленькая красная шапочка из дорогого сукна полукруглой формы с бисерным узором, которую носили замужние женщины.

6

Традиция опоясываться ветками (прутом ивы) значит пожелание быть крепким как верба.

7

Грош – мелкая монета = 0,2 динара. Были введены в обиход во времена правления князя Милоша Обреновича в 1817 г.