Алирий

Они идут молча. Каждый рассуждает об услышанном в своей голове. Воительница думает, как так вышло, что никто не знает о родном сыне Илиды и Сафира. Она знала, что они были в браке, но что Богиня Жизни родила мальчика от Бога Смерти… даже как-то не верится. Тем более, что сама Сирэна должна была стать женой этого сына по определению, она создана для этого. Эта информация стала большой неожиданностью для двух друзей.

Глава III

Частицы правды

Добравшись без приключений до Алирия глубокой ночью следующего дня, Воительница и Маг не остаются без внимания некоторых богов. В особенности Чанары, которая заботливо накормила детей и, поменяв постельное белье, пока их не было, отправила в ванну и по кроватям. Богиня Времени разогнала любопытных жителей Алирия от комнат Сирэны и Эзриона. «Всё завтра. Они всё расскажут, но после отдыха», – с этими словами она, не отходя от лестницы на второй этаж, ждала, пока все разойдутся. Ей хотелось, чтобы девушка и парень наконец отдохнули, потому что после неудачной миссии им дали на «вдох» лишь вечер и ночь. Они, не успев восстановить запас сил, сразу отправились в священную пещеру, и у Чанары не было времени поговорить с ними. Даже сейчас она не стала расспрашивать их обо всём. Они, конечно, кратко рассказали ей об узнике и как красиво было в священной пещере, но она не требовала большего.

На удивление, друзьям дали выспаться. Никто не пришёл и не позвал их с самого утра на доклад. Сирэна открыла глаза от приятного аромата отвара из трав и пирожков с нектаром. На её прикроватном столике стояла тарелка с ними и кувшин с ещё тёплым напитком. «Доброе утро, Великая Воительница. Приятного завтрака и хорошего дня. Встретимся в общей зале», – гласила записка у подноса. Девушка с первой буквы узнала подчерк Чанары. Улыбка сразу трогает губы. Забота – то, что приятно даже самому сильному и несгибаемому человеку во всей Вселенной.

Не умывшись, Сирэна приступает к завтраку. Насладившись вкусными пирогами, слепленными названной матерью, и отваром из трав, который бодрит организм, она наконец отправляется в душ. За время, что прошло после сражений с жителями Планэриса, раны на её теле полностью зажили. Осталось лишь пару небольших шрамов.

После душа Воительница натягивает на себя лёгкий тёмный костюм, который плотно облегает её фигуру. Она не привыкла носить платья, юбки и прочие атрибуты, являющиеся неотъемлемой частью гардероба девушки. Ей по душе та одежда, в которой удобно сражаться и которая не сковывает движения. Конечно, иногда Воительница надевает платья. Это бывает, когда боги устраивают какие-либо пиршества, куда созываются все жители Алирия.

Не задумываясь над причёской и просто расчесав свои немного вьющиеся волосы, Сирэна покидает покои и спускается вниз, где находится общая зала. По словам в записке, там пройдет совет, и их будут слушать снова. На пути в залу девушка сталкивается с парой воителей.

– Сирэна, как ты? – подруга по имени Имэри обнимает её, – мы беспокоились.

– Всё в порядке. Мы летали в священную пещеру, – Сирэна вздыхает, – вы сами как?

– Неплохо, но нас стали жёстче тренировать, словно мы готовимся к чему-то. – Второй воитель – парень по имени Рэйф – ухмыляется, – только не понимаю, к чему. Планэрис рухнул, даже если остались выжившие, вряд ли они нападут на нас. Они ведь не знают о существовании богов, да и у них нет столько сил, чтобы одолеть нас.

Эта информация заинтересовала Сирэну, но пока она не акцентирует на этом внимание. Заметив в противоположном конце Эзриона, Воительница прощается с друзьями и направляется к Магу.

– Я так отвратно спал, – Эзрион заключает подругу в объятия, – мама часто заходила ночью, что-то шептала мне, а может мне только казалось.

– Она оставила мне завтрак. Спала я на удивление спокойно, – постояв в обнимку ещё немного, Сирэна отстраняется от друга, – пойдём? Должно быть, нас ждут.

Войдя в большую залу, названные брат и сестра понимают, что тут ещё никого нет. Эзрион, пользуясь моментом, проходит до огромного стекла, расположенного за тронами Сафира и Илиды, подзывая к себе девушку рукой. Вид перехватывает дыхание. Огромные зелёные горы, наконечники которых белы от снега, а у подножья рассыпаны дары флоры самых разных цветов радуги, утопающие в солнечных лучах. Большая Вода, раскиданная на миллионы километров вперёд, переливается ярким светом. Солнце играючи рисует на ней разные блики, словно сыплет драгоценные камни по водной глади до самого горизонта и обратно до берега. Вся природа нежится в тепле и яркости солнца, которое не решается закрыть ни единое маленькое облачко, и это так прекрасно лицезреть.

– Когда-то, после смуты, всё пришлось создавать заново. Я сделала это по памяти, получилось неплохо, – голос Лимаи отвлекает друзей от вида. Обернувшись, Воительница и Маг видят её и Амилия, – здесь не было ничего после войны. Горы треснули, цветы выжжены, вода отошла дальше, тучи заслонили солнце. – Она вздыхает, – так боюсь, что это повторится вновь, – Богиня обнимает мужа в попытке успокоиться.

Сирэна отходит от окна и подходит к девушке. Несмотря на то, что прошло много веков после создания Лимаи и Амилия, они всё ещё молоды. У них есть маленькие сын и дочь, очень активные, любящие бегать, играть с животными и плавать в реке Пу́рнур, что протекает через всю территорию Алирия и впадает в Большую Воду. Старший сын, Вели́р, унаследовал силу матери. Русоволосый, зеленоглазый мальчик, с задорным и немного хулиганским характером, частенько доставлял хлопоты слугам замка и учителям. Малышка Тали́на же была совсем не похожа на брата и родителей: белоснежные волосы и голубые, как небо, глаза, сообразительная и прилежная. Она была папиной дочкой и носила в себе его силу.

– Всё будет хорошо, Лимая, – Воительница немного обнимает Богиню Природы, – даже если это случится, то ты своими золотыми руками создашь более живописные виды. – На губах повелительницы флоры появляется небольшая улыбка, Амилий немного крепче обнимает жену и целует в макушку, как бы подтверждая супруге слова Сирэны. – А Амилий поселит туда новых жителей, – девушка смотрит на парня, он лишь кивает.

Двери залы снова открываются, и её начинают наполнять остальные боги. Первыми входят Бра́унс и Флаймисти́на. Парень с шоколадной кожей и длинными тёмными волосами, сплетёнными в тонкие косы, слегка мускулистый и коренастый, являлся Богом Земли. Шедшая рядом с ним девушка с узкой талией и плечами, прямыми чёрными волосами и глазами, которые обрамлял надглазничный эпикантус – Богиня Воздуха. Они сразу проходят на свои места, лишь кивком поздоровавшись с присутствующими.

Эзрион, подойдя к Сирэне, тихо спрашивает: «медальон Мэла надела?». Девушка лишь немного отодвигает ворот рубашки, показывая цепочку. Маг кивает на её действия и говорит, чтобы она выправила кулон. Воительница послушно достаёт его из-за ворота и поправляет так, чтобы он сразу привлёк внимание Илиды и Сафира. Пока эти двое летели, они многое обсудили и теперь рассчитывают получить подтверждение или опровержение своим догадкам.

Когда в залу наконец входит Сафир, а следом за ним через краткий промежуток времени и Илида, все уже давно собрались. Верховные Боги присаживаются на свои троны молча, но от внимания Бога Смерти не ускользнул медальон Сирэны, и он теперь ищет какие-то попытки, чтобы намекнуть на это бывшей супруге.

– И так! Доложите нам о своём путешествии, – Богиня Жизни статно сидит на своём троне. Лёгким движением руки она поправляет тунику, которая имеет нежно-зелёный оттенок и расшита цветами. После этого Илида переводит взгляд на Мага и Воительницу. Замечает маленький меч на груди девушки и замирает, пристально вглядываясь в него, затем обеспокоенно смотрит на бывшего мужа, который отвечает ей таким же взглядом.

– Мы слетали до пещеры Хайрэн, прошли по реке Крун и нашли заточенного в ней бога, как мы поняли. Какой-то конкретной информации о том, кто он такой, узник нам не дал, – Великий Маг смотрит прямо перед собой на Верховных Богов.

– Так же не сообщил о том, зачем поменял ведение Эзриона, – Воительница ловит взглядом каждое движение мышц своих создателей, – может, мы и провалили очередную миссию, но этот узник не шёл с нами на контакт, мы даже не смогли его толком увидеть, только силуэт, который велел нам уходить и не появляться больше в этой пещере.

– Ещё он попросил, чтобы после нас никого к нему не посылали. Дословно: «возможно, я слаб, но священная пещера меня не остановит», – добавляет Эзрион.

– Врёте! Откуда этот медальон на шее Сирэны?! – Илида подскакивает со своего трона и начинает стремительно спускаться к друзьям.

– Я нашла его в священной реке, – Сирэна не делает ни единой попытки ретироваться от разъярённой матери, – что-то не так? Он кому-то принадлежал?

– Да! – Илида останавливается возле Мага и Воительницы, – Насфират! Проверь их! Живо!

– Илида, прекрати, – шикает на неё Сафир, – не устраивай истерик.

Женщина оборачивается на бывшего мужа. Её ещё больше злит такая непозволительная дерзость в её адрес от Бога Смерти, к тому же в окружении других богов. Все молча наблюдают за происходящим. Насфират тем временем подходит к Эзриону и берет его руку, говоря, чтобы тот смотрел ему в глаза. Великую Воительницу эта проверка не на шутку пугает, но она не показывает этого даже взглядом. В её глазах так же, как и всегда, сияет бесстрашие и непоколебимая вера в то, что она делает.

– Сирэна, теперь ты, – Бог Разума берет руку девушки, – смотри мне в глаза и не отрывайся. Моргать можно, – мужчина немного улыбается.

Воительница, глубоко вздохнув, смотрит в глаза Богу. Два золотисто-карих огня смотрят прямо в её душу, раскапывают произошедшее в пещере Хайрэн до мельчайших деталей.

– Илида, они не лгут, – наконец, отпустив руку Воительницы, произносит Насфират, – ни капли вранья в их рассказе.

«Что?» – первый вопрос, который появляется в голове Сирэны. Она бросает взгляд на Эзриона, который немного улыбается и украдкой смотрит на Воительницу.

Илида шокировано глазеет на Насфирата, который отходит обратно на своё место. «Что?» – такой же вопрос мелькает в её голове. Не может этого быть! Когда она была в последний раз у сына, этот кулон висел на его шее. Это она дарила его. А теперь он красуется на шее этой неудачной спасительницы мира! Ещё и говорит, что нашла его где-то.

«Выдохни. Я поговорил с Насфиратом. Он на нашей стороне», – слышится в голове Сирэны голос Эзриона. Она слегка напряглась от этого, но вида не подала, продолжая стоять, как воитель на построении. И как у него это вышло? Никогда не получалось ведь у них так общаться, а теперь она слышит его. Воительница бросает взгляд на друга, но тот всё также прямо смотрит перед собой.

– А кто закован в пещере Хайрэн? – доносится справа от Амилия.

– И почему его туда заковали? – слышится слева от А́лси. Он стоит, уперевшись плечом о колонну и потягивая сигару. На нем белая рубашка, которая расстёгнута до груди, и обтягивающие чёрные брюки. На шее висит толстая золотая цепь, а каштановые волосы, доходящие ему до плеч, спутаны и выдают то, что Бог едва ли поднялся с постели, пытаясь не опоздать на совет.

Глядя на него, всегда появляется улыбка. Алси – Бог Ночи, ночного кутежа, алкоголя и прочего образа жизни, но он предпочитает слово «празднества». Местный подстрекатель, с которым всегда можно весело провести время. Раньше Алси часто спускался в Планэрис под видом обычного смертного и здорово проводил время в местных клубах, барах и домах утех. Однажды он взял с собой Эзриона. Маг едва ли стоял на ногах, когда Алси втащил его в комнату Сирэны под предлогом, что Эзри нужна сейчас крепкая женская рука, и не только рука. Бог со смехом тогда удалился, а вот Мага Воительнице пришлось отпаивать травяными настоями, чтобы он хотя бы немного пришёл в себя.

– Это наш давний враг, – наконец даёт ответ Сафир, – один бог, которого в разгар смуты создал Эфиом, – он тут же получает хлёсткий взгляд бывшей супруги на себе. – У нас не вышло убить его, мы лишь заманили его в священную пещеру, оттуда он не сможет никому и никогда навредить.

Сирэна и Эзрион переглядываются между собой, но крайне кратко, чтобы не быть подвергнутыми бо́льшим подозрениям Богини Жизни.

– Ничего страшного не происходит и не произойдёт. Эзрион и Сирэна были отправлены туда лишь для того, чтобы узнать, мог ли он помешать ведению, – продолжает Илида, – но он не дал каких-либо ответов. Думаю, что это не его рук дело, так как священная пещера не даёт возможности проявить хоть как-то свои способности.

«Но, видимо, он нашёл лазейку», – думает про себя Эзрион и ухмыляется своим мыслям. Ведь каким-то образом Сирэна слышала его.

– На сегодня совет окончен, мы с Сафиром подумаем, что предпринять далее, но полагаю, нам всем скоро придётся возложить свои силы на вдох жизни в Планэрис, а про данного бога нужно забыть. Он никогда нам не навредит, – Илида заканчивает заседание и начинает пробираться на выход из большой залы.

Все остальные боги в небольшом смятении тоже начинают разбредаться. Эзрион же берет Сирэну за руку и тянет в противоположную сторону. Девушка не успевает задать ни единого вопроса, как они оказываются у бокового входа в залу и следуют за Насфиратом.

«Ничего не спрашивай, пока не дойдём», – снова звучит голос Мага в голове Воительницы. Она послушно идёт рядом с другом, уже не держась с ним за руки. Впереди них быстро шагает Бог Разума, даже не оборачиваясь. Должно быть, он в курсе, что за ним идут, и знает, зачем.

Когда Эзри и Сирэна доходят до комнаты Насфирата, он пропускает их внутрь и заходит следом, затем накладывает на дверь какое-то заклинание и предлагает друзьям присесть. Маг привычно располагается на подушках, что лежат на полу. Воительница же здесь впервые и волей-неволей начинает рассматривать комнату Бога. Огромные шкафы, сделанные из тёмного дерева, на две стены с томами древних и современных книг. Небольшая передвижная лестница около них, чтобы доставать до самых высоких полок, расположенных прямо под потолком. Широкое окно практически в пол с тёмно-зелёными шторами, за которыми спрятан вид на Большую Воду. В углу комнаты расположена огромная лежанка, на которой лежит кот Насфирата. Среднего размера белоснежное животное с пушистым оперением на крыльях и немного загнутыми, как рога, ушами, по кличке Мерсалиа́н. Укутанный своим длинным хвостом, словно одеялом, кот, приоткрыв глаз, осматривает вошедших, а затем продолжает свой сладкий сон. На стенах у софы висят разные картины. Эзрион как-то рассказывал Сирэне, что тут есть работы и легендарных художников из Планэриса. Ковёр, на котором так вальяжно раскинулся Маг, расшит какой-то красно-золотой росписью. Подушки тоже выполнены в интересной стилистике. Наверное, это что-то значит, но Сирэна в этом совершенно не разбирается. Положили бы сюда разное оружие, она бы рассказала, из какого оно металла, когда было придумано и в каких сражениях применялось. Искусство и знания духовного характера – это не про неё, хотя она и не была совершенно глупа в этом отношении.

– Располагайся, Сирэна, – Насфират садится за свой стол. Он сделан из такого же тёмного дерева, как и полки с книгами. На нем стоит лампа и лежат разные бумаги, карандаши, ручки, – нам о многом нужно с вами поговорить.

– Прости, что не рассказал тебе заранее обо всём, – Эзрион откидывается на подушки, – так было нужно, – дождавшись, пока Воительница займёт удобное положение на софе, он продолжает. – Как проснулся, я сразу пошёл к Насфирату. Мне было интересно, сказал ли Мэл правду о том, что он сын Верховных Богов. И, как выяснилось, это правда, но знают об этом только пятеро: ты, я, Насфират, Илида и Сафир.

– В каком смысле? А остальные не видели сына Верховных Богов? Он ведь жил среди них, – Сирэна хмурит брови в непонимании.

– Ты верно рассуждаешь. Все его видели, все о нем слышали. Именно его рождение так сильно сплотило Алирий после смуты и убийства Тиама с Эфиомом, – Насфират снимает свои очки и кладёт их на лакированную поверхность стола. – Только когда у мальчика появились огромные проблемы с его внутренним голосом, начались волнения среди всех богов. Многие говорили, что в нем живут души убитых дедов, поэтому мальчик так бунтовал, в нем жила несправедливость. Он крушил оба мира – и Алирий, и Планэрис. Никто до конца не мог понять, почему так происходит, – Бог Разума поднимается со своего кресла и проходит до окна. – Я пытался погрузиться в его мысли и прочесть, что же так сильно гложет юношу, но он был упрям, его разум сопротивлялся моим попыткам. Илиде и Сафиру ничего не осталось, как посадить его в священную пещеру. Я же, в свою очередь, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов, обязан был стереть Мэлнира из памяти всех богов и жителей Алирия. И сделать это нужно было практически одновременно, – он с шумом вздыхает, – за одну ночь я удалил его из памяти всех, утром они проснулись с немым вопросом: «из-за чего мы все так тревожились ещё вчера?».

Насфират устало трёт свой лоб и смотрит в сторону горизонта. Сирэна же никак не может отойти от немого шока. Ещё тогда, когда они сидели с Эзрионом в своей комнате, девушка спросила у него, может ли Насфират поменять воспоминания. Оказывается, что может, и первоначальная догадка была верна.

– Эзрион, но мы же вчера рассказали Чанаре о Мэле, – Воительница с небольшим ужасом смотрит на друга.

– Да, но мы так и не сказали ей о том, кем именно он является. Она знает от нас немногим больше, чем все остальные боги, которые сегодня присутствовали на совете, – Маг перебирает в руках кисточку от подушки. – Проблема в том, что Илида рассчитывала услышать от нас как раз то, что он их сын. И мой вопрос такой: зачем, если она сама хотела скрыть его существование?

– Вероятно, чтобы оболгать вас и выставить из Алирия, – Бог Разума садится обратно в своё кресло. Он взволнован ничуть не меньше друзей, – только сам не понимаю, для чего сейчас ей терять две такие боевые единицы. Ты, Эзрион, искусно владеешь магией, заклинаниями и умеешь обращаться с разумом не хуже меня самого. Ты, Сирэна, могучая воительница, одна из лучших учениц Кьяра, за которой пойдёт вся наша армия, если вдруг с ним что-то произойдёт. Да и в целом, вас обоих ценят в Алирии, и никто не скажет о вас хотя бы слова плохого.

– Насфират, а если освободить его? – неожиданно для всех говорит Сирэна.

– Нет, даже не думай. Тот факт, что ты его наречённая супруга, не даёт гарантий, что он пойдёт за тобой. Мы не знаем, что на его уме сейчас. Я не могу проникнуть в его подсознание всё так же, как и ранее.

– А если сделать это через неё? – Эзрион бросает взгляд на Насфирата, а затем встаёт. – Она наречённая, у неё его медальон, верно? Их, так сказать, сотворили Илида и Сафир. У них есть связь. Ты говорил сегодня, что сам Мэлу предрёк то, что они создадут её для него, верно? Это же он сказал Сирэне в пещере. Я думаю, в день, когда родился я, а её создали – он что-то почувствовал, – Маг подходит к подруге, – дай мне свои руки и медальон.

Девушка послушно снимает с себя подарок и вкладывает его в руку друга. Он размещает подвеску нужным ему образом на ладони и просит Сирэну положить руки сверху. Так они создают связь для контакта с Мэлом. «Теперь закрой глаза и представь его. Восстанови в памяти его черты лица, волосы, белую прядь в них. Сконцентрируйся на его глазах, вспомни, какими голубыми они были», – говорит Эзрион вслух. Воительница старается представить глаза Мэлнира перед собой. Она делает это до тех пор, пока бархатистый голос внутри её головы не раздаётся вновь. «Умно, Эзрион, никто так не пробовал делать. Пробиться в мою голову через мою суженную… интересный ход. И чего же ты хочешь?» – голос затихает. А потом тело Сирэны содрогается в лёгкой конвульсии. Шум в голове начинает расти, она не слышит ни голоса Мэлнира, который ведёт диалог с Эзрионом через неё, ни Насфирата, который пытается оттянуть руки своего ученика от подруги.

В себя она приходит, когда Эзрион уже некоторое время гладит её по волосам, пока Сирэна лежит на софе.

– … я бы не стал так рисковать, Насфират. Она выдержала и скоро придёт в сознание. Зато у меня получилось пробиться к нему! – голос Мага немного зол.

– А если бы ты свёл её сейчас с ума? Чертоги разума до конца не изучены, Эзрион, ты это знаешь. Поздравляю, что твой эксперимент удался, но никогда так больше не делай! – Бог Разума тоже недоволен.

– Спасибо, можешь записать это в своё учение и сделать себя первооткрывателем такого метода, – рычит вполголоса парень.

– Прекрати немедленно! – повышает тон его учитель, – дай Сирэне этот порошок. Только с водой смешай, и расскажи всё, я сейчас подойду.

Слышится лёгкая возня и звук открывающегося крана с водой. Хлопок двери, а затем руки Эзриона снова гладят волосы Сирэны.

– Эзри, у тебя получилось, – слабым голосом шепчет Воительница.

– Получилось, сесть сможешь? Тебе нужно выпить кое-что.

Маг помогает девушке сесть и даёт выпить стакан воды с растворённым в ней лечебным порошком. Когда девушка окончательно приходит в себя, он начинает рассказывать о диалоге с Мэлниром. Из него девушка узнаёт, что Бог настроен решительно помешать мирному существованию Алирия, когда выберется из пещеры, но причины не назвал. Сирэна вспоминает слова Мэла: «пора положить конец правлению двух эгоистов». Это ведь он о Илиде и Сафире, но почему? Всё это очень странно и не складывается в один логический пазл.

– А как я стала слышать тебя, Эзри? – Сирэна ложится обратно на софу.

– Мне нужен был небольшой контроль над тобой во время этого совещания. Я знал, что ты можешь забеспокоиться от того, что Насфират раскопает нашу ложь. Наложил на тебя руну, пока ты говорила с Лимаей и Амилием. Я не смог бы тебя предупредить. Нас могли подслушивать. Поэтому пришлось прибегнуть к магии, – он немного улыбается. – Но у тебя в голове забавно, – на эти слова он получает удар подушкой от подруги, от чего смеётся.

Насфират входит в комнату практически бесшумно. Вновь присев за свой стол, он молча смотрит на Мага и Воительницу, а затем кратко изрекает: «за вами могут наблюдать, будьте аккуратнее. Далее будем действовать по ситуации. Идите по комнатам и сделайте вид, что ничего не произошло».

Друзьям не нужно повторять несколько раз. Попрощавшись и поблагодарив Насфирата, они поспешно удаляются и заранее расходятся в разные стороны перед своими комнатами. Эзрион направляется сразу к себе, а Сирэна спускается на учебное поле, что находится на заднем дворе замка, в котором они все живут.

Глава IV

Кьяр

Сейчас тут тренируется небольшая группа воителей, а за тренировкой пристально наблюдает Кьяр. Он одет в чёрную тунику, золотые нагрудники и поножи, которые придают ему величие и защищают от ударов умелых учеников. Хоть Бог Войны бессмертен, и раны от воителей ему не принесут никакого вреда, следы и болезненные ощущения получать ему бы тоже не хотелось. В тёмных волнистых, доходящих до плеч, волосах Кьяра видна пыль: видимо, он буквально только что дрался с кем-то из учащихся.

– О, Сирэна! – он хищно улыбается, завидев свою лучшую ученицу. Вообще, это его обыденная улыбка. Кьяр всеми своими повадками напоминает какого-то хищного зверя, вроде тигра или гепарда. Быстр, силён, хитёр, умён, безжалостен, хладнокровен – всё, что нужно для Бога Войны.

– Добрый день, Кьяр, – девушка делает небольшой кивок головой в знак уважения.

– Сложные дни у тебя выдались, – он ухмыляется, смиряя её взглядом, а затем продолжает наблюдать за другими воителями. – Если ты пришла выпустить пар, то твои тренировочные доспехи и меч на месте. Можешь вставать в пару с любым из воителей.

Да уж, учитель Сирэны никогда не отличался особой разговорчивостью и пониманием, хотя к ней всегда относился по-особенному. Девушка проходит в оружейную. Надев свои доспехи и взяв свой тренировочный меч, она возвращается на поле. Глазами выбрав себе партнёра, Воительница направляется к Блёрду – это парень, который занимает после неё лидирующую позицию учеников Кьяра.

– Блёрд! – окликает его Сирэна, пока подходит ближе к парню, – сразись со мной, – она вонзает в землю меч, бросая ему вызов.

– Сирэна, ты, может быть, и Великая Воительница, но я ведь сильнее тебя физически, – парень ухмыляется и вонзает свой меч рядом, принимая вызов. – Посмотрим, кто кого.

Они забирают оружие из земли и становятся по разные стороны поля. Остальные воители отходят на край импровизированной арены. Среди учеников Сирэна замечает Рэйфа, который смотрит на неё неотрывно. Да, Воительница не тренировалась около месяца, выполняя разные задания богов, но свою сноровку она не растеряла. Кьяр располагается на небольшой вышке, чтобы наблюдать за этим действом.

– Сирэна! Я постараюсь быть аккуратным и не навредить твоему красивому личику! – самодовольно кричит Блёрд с противоположной стороны поля.