ВРЕМЯ ЖИТЬ ВЕЧНО

@Mythrandire @Mythrandire

ВРЕМЯ ЖИТЬ ВЕЧНО

Роман

Все герои в романе вымышлены, любые совпадение случайны.

Моим учителям посвящается.

Предисловие автора.

В наш век всё стремительно. Время ускоряется в экспоненциальной прогрессии. Где в 19-м веке на дорогу требовалась неделя, то теперь нужно 6 часов. Так не хочется называть 20-й век прошлым, для кого-то он настоящий, а 21-век это настоящее или будущее? Ещё недавно это было что-то фантастическое: новая эпоха, эра Водолея… Фантасты наперебой соревновались: аэро-такси, холодный термоядерный синтез, транспорт на магнитной подушке, без двигателя, автомобиль на воде. Список можно продолжать до бесконечности. Одно можно сказать с уверенностью, 21 век – это век интернета и соцсетей. Но ценности как были, так и остаются незыблемыми. Это любовь. Любовь многогранна. Греки различают четыре вида любви: Агапэ, Филия, Сторге и Эрос. Агапэ – это безусловная, всепрощающая любовь, Филия – это любовь к друзьям, иногда переводится, как дружба, Сторгэ – любовь к родителям и детям. Ну с эросом всё понятно, это 18+.

Каждый любит, как умеет.

Даже великие люди считали себя недостойны высшей любви Агапэ. Когда Иисус трижды спросил Петра-Симона: «Любишь (Агапэ) ли ты меня?», будущий апостол ответил: «Я друг Тебе (Филия)», он так и не посмел сравниться в любви с Господом.

В каждом из нас живёт будущий учёный, будущая балерина, будущий писатель, поэт, музыкант, философ, художник и каждый родом из детства. Порой, за нас принимает решения этот драчливый мальчик или та обиженная девочка. Первое ещё не произошло, а второе уже в прошлом. Но разве это не Мы? Кто же тогда Мы на самом деле? Что движет нашими поступками? Я полагаю, уважаемый читатель, что Вы уже знаете ответ на этот вопрос. Нет? Тогда я напутствую Вас:

Смейте, дерзайте, любите!

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ТРИ РЕАЛЬНОСТИ

Глава 1. Никогда не ездите на электричках.

На Рижском меня вдавили в электричку, и я оказался вплотную к студентке в тунике, стоящую у самых дверей. Она весело перекрикивалась со своими сокурсницами, притиснутыми влезающими пассажирами к противоположной стенке тамбура: «…причём все входящие девушки упираются прямо мне в грудь», услышал я её бодрый комментарий происходящему. Её звали Лизка, я чувствовал её дыхание и смог бы уловить запах её волос, если бы не всполохи горячей атмосферы, обжигающей на вдохе. Я встал на подножку, и спиной почувствовал, что вошло ещё человека два-три, и меня прижали к ней вплотную так, что я плечом почувствовал её грудь, а моя рука была над самым её плечом, и опустить руку уже не было места. Двери закрылись не с первого раза, так что пришлось приблизиться к Лизке ещё ближе. Её это ничуть не расстроило, и она продолжала перекрикиваться с подругами о предстоящем экзамене.

Как говориться 15 минут позора, и ты на месте. Вышли на станции – жара… Студентки весело распрощались и разошлись. Лизка спустилась в переход на другую сторону железки. Прямо у входа сидел инвалид без ног. Он каждый день там уныло сутулясь, немного в тени от навеса, но так, чтобы быть прямо на входе, исподлобья смотрел на пассажиров. Дальше с интервалом в полтора метра, чтобы не нарушать санэпидем интервал стояли, склонившие головы старушки с пластиковыми стаканчиками в ладонях, а последняя стояла на коленях, где на полу была иконка и смотрела на прохожих с безмолвным укором. В завершении сидел гармонист, играя что-то очень знакомое и щемящее сердце. Я инстинктивно приостановился, рука прошлась по бедру и потянулась к заднему карману, где лежал кошелёк, но Лизка ускорила шаг, чтобы поскорее проскочить тьму перехода и выскочить на улицу. Когда она уже была вверху, я крикнул, похоже громче, чем нужно, так что её имя эхом отрикошетило в переходе.

– Лиза!

Она вздёрнула от неожиданности руки к лицу и обернулась в мою сторону. Порыв ветра сразу же подхватил освободившийся подол короткой туники. Соломенные волосы рассыпались, прикрыв лицо, и она откинула их за плечо. Я, признаться, и сам разом оторопел от своего приступа решительности, которой обычно не отличаюсь, но теперь дело сделано, нужно как-то продолжить разговор.

– Вы меня напугали…, – широко раскрытые глаза постепенно зафиксировали объект и нахмурились брови – Откуда Вы знаете моё имя?

Неудобно говорить, что мы только что вышли из одной электрички, я и сам не знакомлюсь в транспорте, тем более это сразу вызовет протест и недоверие, она ведь не разглядела меня на подножке, а была увлечена подругами. Чем грязнее ложь, тем больше она похожа на правду.

– Угадал, – соврал я – Я парапсихолог и… преподаватель… хотел бы помочь Вам с экзаменом. Моя ложь грязнела прямо на её серо-зелёных глазах.

– Да, но я сейчас очень спешу… – Лизка была немного в замешательстве от такого внезапного предложения. Может быть в выходные?

– А у вас по чём экзамен?

– Общая психология, в четверг.

– Ну, это просто! Может кофе? Спланируем план подготовки, какие вопросы… У меня как раз есть свободный час. Наверное, ещё без обеда сегодня?

– Ну… тогда я буду чай.

***

Удивительно, но заведение так и называлось «Может кофе?». Для нашей деревни очень душевное место, уютное и маленькое хотя и сетевое. Но и это плюс – вежливый и обходительный персонал. Ирина с бэйджиком сразу же проводила нас к столику у окна и принесла меню. Куча свежих дессертов полно домашней еды, как у мамы: булгур с тефтелями, макарошки с котлетой, чизкейки, эклеры…

– Неплохо! Мне пожалуйста мокачино и чизкейк.

– А я буду чай малина-имбирь и пирог со смородиной.

Китайские красные фонари и дерево с коралловой подсветкой создавали лёгкий восточный флёр.

– Да, я не представился, даже неудобно как-то, меня зовут Кирилл, можно просто, Кир. Я здесь живу недалеко, можно будет даже и здесь готовиться к экзамену, если устроит.

– А я Лиза… вы знаете. Но скажите откуда?! – её брови изумлённо вздёрнулись и даже показалось, что её чуть вздёрнутый носик стал ещё чуть более вздёрнутым.

Я улыбнулся и подумал, что любопытство это одно из замечательных женских качеств и поэтому его нужно поддерживать как можно дольше.

– Пусть это будет мой секрет. Пока… Считайте, что я умею читать мысли. Скажите лучше, что у вас там на экзамене будет?

– Психология, социальных групп, когнитивные процессы, личность, характер…

– А семейная?

– Рано ещё семейная.

Правильно, подумал я, приличные девушки на первом свидании всегда должна отказать. Считаем, что тест на приличность пройден.

– В следующем семестре будет.

– Да, может быть, мы будем на ты?

– Да, давай на ты.

Кофе был очень даже неплох и чизкейк удался. Я поставил чашку.

– Ну как?

– Чай горячий, пирог вкушный. Нужно будет сюда заходить ещё.

– А как у тебя с социальным интеллектом?

– Как у всех. А что, как-то выпирает наружу?

Искры её смеха рассыпались, и немного напряжённая атмосфера весело заискрилась солнечными зайчиками, от того, что я так неловко пытался наладить контакт.

– Нет, я имел ввиду методику Гилфорда, прогнозирование поведения людей, распознавать их намерения по эмоциональному состоянию и невербалке, то есть движениям, жестам.

– А.. ну это может будет на мастер-классах потом. Такого не слышала. У нас тест Люшера, Гештальт.

– Это уже даже давно работает автоматически. Ну вот, например, человек хочет разбить витрину или украсть что-то. Что он делает перед этим?

– Наверное оглядывается?

– Правильно! И это фиксируют камеры. Кир указал на угол помещения, где висела камера.

Лиза оглянулась.

– Значит, психологи больше не нужны?

– Нет, конечно же! Нужны! И чем дальше – тем больше. Жизнь усложняется с каждым днём, растёт неопределённость, а с ней и количество личностных проблем. Что будет завтра мы не знаем. Тяжелее всего жить в подвешенном состоянии.

– Да, отвлечься бы не мешало, хоть иногда, – над её переносицей при этих словах образовались две вертикальные морщинки.

Мне тут вспомнился анекдот, почему у жён на лбу вертикальные морщины, а у мужей – горизонтальные: жена спрашивает: «Где деньги?», а муж: «Какие деньги?». Тут уж рассмеялся я.

***

На закате сумашедше пахнет цветущей акацией, все ароматы спускаются к земле, и мы плыли с Лизой, в этом океане блаженства по направлению к её дому… Шли молча, всего что хочется не скажешь за час, да и не хотелось ничего говорить, просто иногда встречались взглядами и, смущённо улыбаясь друг другу, продолжали путь. Второй тест пройден. Если вместе можно молчать и от этого легко на душе, то ещё раз обязательно встретимся.

Два зачёта получены. Впереди экзамены.

– Напишу в Телегу…, кто-то из нас сказал, и лязгнула железная дверь подъезда. Или это уже были Мы?

Глава 2. Хамлет

1

.

Ховринская больница – жуткое место. Заброшка в форме пентаграммы, с вписанным внутрь шестигранником. Чёрт меня занёс туда. С той стороны железки красивый парк – дай, думаю, прогуляюсь. Дорога шла под склон, а в центре было это гигантское сооружение. Вроде, парк, должно быть приятно, лёгкая прохлада… Спускаюсь ниже. Понемногу прохлада начинает переходить в ощущение мурашек между лопаток, говорят, там живёт наш Ангел-хранитель. Ладно, значит я под защитой, если что бояться нечего. задраю кингстоны и продолжу погружение. Нужен балласт. Ноги отказываются идти. Вот, подберу эту палку, ну, типа, по грибы вышел, если вдруг кто навстречу пойдёт. Спускаюсь медленно, шаг за шагом, как водолаз в гидрокостюме с утяжелением на ногах. «Костюм не изолирует водолаза от воздействия давления внешней среды» – это плохо, но интерес был сильнее страха. Никого…

Навстречу никто не идёт. Говорят больницу построили на месте кладбища и её засасывает в могилы. Действительно, первый этаж начинался под уровнем земли. Вверху была жара, а там, внизу, где был первый этаж клубился пар, как на концерте поп-звезды или пенной дискотеке. Это сравнение немного улыбнуло, но улыбка вышла перекошенной, скорее похожа на оскал. Мурашки от лопаток пробежали до копчика, ноги как будто парализовало. Вмиг показалось, что ступни медленно погружаются в трясину. Ещё где-то писали, что люди попадали в такой, вот, туман и возвращались потом домой через двадцать лет, их уже никто не узнавал

.       Я закричал, но голоса не было слышно, просто я открыл рот, как это бывает во сне. Из верхнего угла первого этажа метнулась чёрная тень и совершила кульбит в воздухе. Далее была яркая вспышка, как молния и всё.

***

Я лежал на земле, там же, где и стоял. Надо мной высилась тёмная фигура, за спиной у неё было тёмное колыщащееся марево, напоминающее сложенные крылья. Тишина давила на уши и болела голова. Я поддёрнул ноги в коленях и пальцами рук вцепился в почву.

– Очнулся? – сказала фигура сверху – Вот, держи. Голос был такой, как когда намеренно искажают голос до нижнего регистра, чтобы невозможно было определить личность по спектральному анализу тембра.

Он протянул мне какой-то девайс размером чуть больше флэшки с USB разъёмом на конце.

– Что это?

– Компьютер есть?

– Ддда, – губы плохо двигались.

– Это искусственный интеллект.

– Что искусственный? Зачем искусственный? У меня есть свой… естественный.

Тёмная фигура слегка отдёрнула руку. Видимо, это было оценено, как плохая шутка, хотя я не шутил. Я не понимал.

– Это не вместо твоего, это бонус. Интеллекта никогда не бывает много.

– А это что?

– У вас такого нет. Лет через 20 только будет.

– И что с ним нужно делать?

– Воткнёшь в комп, тут загрузочный модуль плюс мощный квантовый процессор – вашего железа не хватит, установится только оболочка и адаптеры драйверов. Прогрузится – следуй инструкции. Интерфейс полностью голосовой, можешь с ним говорить. Без разрешения ничего ставить не будет. Как говорится, личные данные не пострадают.

– Так Вы… из будущего? На машине времени, что ли… прилетели, или… приехали, как там у вас делается?

– Переместился. Ты пришёл на зов. Ты его услышал.

– Я, что, избранный?

– Думай, как хочешь. В твоих руках будет Вечность. Так ты берёшь?

Мысли застыли в голове. Я не мог оценить это плохо или хорошо и чем мне это может грозить, если я возьму. А если НЕ возьму?

Он вновь наклонился и протянул мне флэшку.

Моя рука сама вытянулась и сжала прохладный девайс.

– Его можно спрашивать обо всём?

Мои слова утонули в мёртвой тишине. Надо мной никого не было. Я положил флэшку в карман. Поднялся на ноги не сразу. Тело плохо слушалось, суставы ломило. Поднимался вверх по склону, периодически припадая на руки и некоторое время шёл на четырёх конечностях. Казалось, что склон, откуда я выбирался стал гораздо круче, чем прежде. На улице уже была глубокая ночь. Я вышел к остановке, транспорт уже не ходил. Ноги не слушались, и я рухнул на скамейку. Кошелёк на месте, денег не взяли. Значит это не ограбление. Повреждений на теле тоже, только измазал одежду.

Где-то характерно затарахтел вазовский движок. К остановке подъехала шестёрка и водитель из окна спросил:

– Куда ехать нада?

– Здесь, по району.

– Ты что, пяный?

Я отрицательно помотал головой.

– Пятисот рублэй ест?

Я кивнул.

– Садысь, давай.

Машин не было, доехали быстро. Пришёл, включил комп, воткнул флэшку и сразу рухнул спать, не раздеваясь. «Пусть загружается». Это была последняя мысль.

Глава 3. Мир номер 404

Сергей преодолел шесть блок постов по пути к дому – к счастью, его нигде не остановили несмотря на то, что его старенький тонированный универсал Опель Омега вполне мог показаться подозрительным. Пару раз постовой в голубой каске уже поднимал, было, жезл, но потом его внимание что-то отвлекало. Может быть какой-то навороченный джип, а может мусульманские четки, покачивающиеся на зеркале. Сергей хранил их после Чечни. Война просто заново родила их, таких как он, без кожи, в мир, но закон мира, как большой стаи, их не принял. Он оставался глух к познанным ими на собственной шкуре вселенским законам братства, дружбы, справедливости. Кому-то удавалось найти себе место, продать себя миру или криминалу, но ни там, ни здесь они не становились своими, а кто-то снова возвращался на тропу войны, как правило, чтобы быстро сгореть. Тогда в конце прошлого века никто не предполагал, что Чечня будет поддерживаться в виде мировой испытательная лаборатории, а результаты проведенных в ней опытов будут применяться во всем мире для установления нового мирового порядка. Много лет после войны чувствовавший непонимание и ненужным для общества, Сергей вдруг, неожиданно стал лучше других ориентироваться в новой наступившей реальности, когда обстановка в стране все больше накалялась. Тогда в весной 1998 года все они собрались у него на даче: Камиль, приехали Антон с Жанкой.

Всё было уже готово: Антон замариновал мясо, стол уже был накрыт и Камиль встречал его в руке с запотевшей бутылкой, только что из морозилки. Они обнялись по-братски.

– Абдула, поджигай!

– Привет, дорогой, наливай!

– Привёз?

– Привёз.

– Без проблем?

– Без… Аллах бережёт.

– Алла Бисмилля.

– Оптимисты учат английский, пессимисты – катайский, а реалисты автомат Калашникова.

– Надо, брат, что делать.

– Серёга, здорово! Руку не жму – вся в шашлыках. Давай поджигай – водка греется!

– Серёженька, – обняла его Жанка. Как ты?

– Нормально, как всегда.

– Знаю это твоё «как всегда». Не звонишь, не пишешь, ходишь по лезвию бритвы, мы переживаем за тебя. А с личным как?

– Да никак.

Сергей плеснул на угли разжижку, достал из багажника газовый баллончик, нажал на гашетку и поднёс зажигалку. Язык пламени коснулся углей и разжижка занялась сине-зелёным пламенем.

– А что так?

– Давай, за наших, – Камиль уже принёс запотевшие рюмки.

Не чокаясь. Помолчали. Тяжело вздохнули все.

– Жизнь продолжается. У них за нас, у нас за них.

– Аминь.

– Присядь, устал ведь. Столько рулил по блокпостам. – Жанка усадила Сергея и села рядом. – Что у тебя?

– Да что там! – Сергей хотел закурить, но в сердцах бросил сигарету. – Семейное счастье, богатство всё это мировые иллюзии.

– А мы с Антоном, это тоже иллюзия?

– Нет, конечно, я совсем не это имел в виду. К этому нельзя прийти, браки свершаются на небесах, иллюзия заключается в том, чтобы найти свою половину, если тебе это не дано свыше. Если хочешь, это избранные.

– Кем, собственно избранные и для чего?

– Избранные, это те, кто знают, что делают, но душа их находится в состоянии невесомости, по отношению к мировым иллюзиям, как шар, наполненный гелием или водородом, кстати, из этих элементов состоят звёзды. Звёзды притягиваются только к центру галактики, а все обычные люди вращаются вокруг таких людей-звёзд, как вы с Антоном.

– Если попадётся хорошая жена – будешь счастливым, как я, если плохая – станешь философом, – добавил Антон, и то и другое хорошо.

– А как понять, что тебе хорошо, если не было плохо?

– Э, давай, хорошо – плохо, давайте за любовь!

– Камиль настоящий мужчина, как я тебя люблю! И вас всех люблю, мои родные, мужчинки.

– За любовь же третий пьётся?

– У кого ещё второй, а у кого уже третий. В большой семье лицом не щёлкай! – это Антон, как всегда свои пять копеек, да добавит.

***

Шашлык получился, как всегда, то есть обалденный. Первые две минуты за столом было молчание – все жевали.

– Это ты по рецепту Сталика делал?

Антон купил себе огромную поваренную книгу Сталика Ханкишева и много рецептов взял оттуда.

– Нет, это мой рецепт. На тёрке трёшь лук…

– Всё! Не рассказывай дальше, я уже плачу!

***

Все уже спали. Сергей с Жанкой сидели вдвоём за столом, уже брезжил рассвет. Сергей сидел, упёршись локтями в колени. Жанка подпёрла голову кулаком. Сидели из последних сил. Встречались редко, хотелось получить всю полностью роскошь человеческого общения. Силы были на исходе.

– Скажи мне, у вас с Анжелкой всё?

– А ты скажи мне, можно видеть ничтожество в любимом человеке?

– Нет.

– Можно обманывать, говоря, что любишь, а на самом деле, скрывая свое раздражение и насмешку?

– Нет.

– Можно сказать любимому человеку: «Этого у меня не проси, я никогда не сделаю».

– Нет, нужно хотя бы постараться.

– Можно бояться любимого человека, говоря при этом: «я тебя хорошо знаю?»

– Либо любить, либо бояться – третьего не дано.

– Возможно ли сказать любимому человеку: «я для него пол помыла и встала рано, а он – нос воротит?»

– Очень смешно, если бы не было так грустно.

– Можно сказать любимому человеку: «Мне так тебя так жалко, ты запутался в своих чувствах. И вообще я в тебе ошиблась»

– Ясно. Резать к чёртовой матери! Это я тебе, как хирург говорю.

– Я так не могу, человек же. Как это назвать?

– Она сама сказала об этом: она ничтожество, гордячка, ссыкуха и вонючая подёнщица. И ещё бы я матом добавила. Пойдём спать, уже давно завтра.

– Иди, я ещё чуть посижу.

Глава 4. Загрузка.

Темно. Чувствую, что лечу вниз, как фри-флайтер, без парашюта не видно куда, как в бездну. Начинается рассвет, красное зарево очерчивает бездну. Это уже не бездна, это земля. Проявляется рельеф местности. Снизу вода. Не море. Озеро. Отсвечивает солнечный свет. На поверхности лёд! Я сейчас разобьюсь о лёд! Нет, я жив. Как это? Вода мутная и грязная. Но тёплая, как чай. Погружаюсь ниже и я не задыхаюсь. Вода отливает багрянцем всё сильнее. Снизу исходит утробный звук, мимо меня проплывают струйками пузырьки воздуха. Различаю отдельные протяжные стоны. Это мясорубка. Но это не кончилось. Всё стихло. Потом стало всё ясно, кто-то объясняет зачем я, для чего живу. Я не умру. Нет. Это ясно. Закладывают сингуляр того, что будет. Всё понятно? Да. Знания будут высвобождаться в тебе постепенно, по мере необходимости. Ты человек. Декодер активирован.

Я проснулся. А что теперь? Всё было понятно. Ничего не помню. «Ты человек. Декодер активирован». Прокручивалась в голове последняя фраза. «Я человек» – повторил я вслух. Что за декодер?

– Доброе утро, Егор.

– Кто здесь?

– Я. Это ты. Говори со мной, мне нужно сэмплировать твой голос.

Компьютер запущен, программа установилась. Я подскочил с дивана и шлёпнул по клавише пробела. На экране пригласительное сообщение: «ЖИТЬ ВЕЧНО» Егор Волков.

– Садись перед камерой, запускаю аниматроник. Создаю твой цифровой образ. Говори о чём-нибудь. Мне нужно сэмплировать голос.

– Лучший способ заставить человека замолчать, это попросить сказать что-нибудь.

– Не понимаю. Дискретность восприятия. Оксюморон. Нельзя замолчать говорить и заставить попросить. Человек. Да, ты человек. Егор Волков.

– Как знаешь?

– Знаю, выполнил сканирование твоих аккаунтов почты и соцсетей. Запрашиваю разрешение на просмотр контактов.

– Звонить будешь?

– Нет читать-только. Для управление вызовами требуется запрос на подтверждение.

– Разрешаю. Кстати, что такое декодер?

– Декодер информации.

– Понятно. Мне объяснили про декодер того, что будет. Что молчишь?

– Запрашиваю авторизацию. Будущего нет. На встроенном модуле загружен позавчерашний дамп сингуляра пространства-времени закодированного в блокчейне. Авторизация выдаёт ключ для раскодирования разрешённой части блокчейна.

– А всё сразу нельзя декодировать?

– Это невозможно. Текущий ключ блокчейна есть экспоненциальная функция времени варианта версии настоящего.

– Варианта настоящего? А разве он не один?

– Варианта всегда три. В каждом время течёт с разной скоростью. Вариант 0 это срединный вариант, человечество сделало нейтральный выбор. В Варианте 2 время течёт быстрее, там человечество сделало лучший выбор в точке принятия решения. Всё в жизни происходит само собой с минимальными усилиями. Вариант 1 наихудший. Время там тянется дольше, это более мучительно. Нужно ждать и терпеть. В эпоху перемен разность скорости течения времени максимальна для Вариантов 1 и 2.

– А здесь какой Вариант?

– Здесь вариант 0.

На экране стало постепенно вырисовываться моё изображение, пока ещё было видно квадраты, ещё, видимо, видеокарта не тянет. Голос уже стал изменяться.

– Слушай…

– Егор. Я Егор Волков. Твой цифровой двойник.

– Во, как! Егор… неужели у меня такой противный голос?

– Скорость сэмплирования 128 килобит в секунду обеспечивает максимальное качество звука. Увеличивать скорость не имеет смысла.

– Авторизация получена. Приступаю к расшифровке.

Да… Это не скоро…

***

– Пока идёт расшифровка, можно спросить?

– Да.

– Машина времени существует?

– Отвечаю. Машина времени изобретена Вадимом Чернобровом в Реальности 2 в 2038 году после его репатриации. Пилотный экземпляр машины был угнан детьми и найден в 2016 году Вадимом Чернобровом и космонавтом Георгием Гречко в Реальности 0, которые были репатриированы в 2017 году обратно в Реальность 2. Ввиду повреждения машины возвращать её пришлось из места межпланетной энергомагистрали в Египте.

– Это ты расшифровал?

– Нет, это открытая информация. Расшифровка постепенно подгружается, Американцы изобрели машину времени гораздо позже в Реальности 2 и её сразу же угнали сами сотрудники Foresight Institute в Реальность 1. Но найти её не удалось. По косвенным данным, машина работает, но имеет значительные повреждения из-за более длинного квантового скачка. Меньшую часть машины удалось найти в Реальности 0, она нефункциональна, поэтому потребовалось больше времени на восстановление.

– А вчера? Кто мне передал тебя мне вчера?

– Вчера я был отключен от материнской консоли, последняя выгрузка сделана позавчера. В базе есть заявка на вчерашнюю дату от Министерства Спасения.

– Значит меня спасали, тааак…

– В заявке Егор Волков не фигурирует. Мы знаем процентное распределение реципиентов и статистику их суточной миграции по территории вокруг целевых точек перемещения. После завершения квантового скачка, инициируется зов и отслеживаются координаты реципиентов.

– Как Яндекс-Такси, что ли?

– Похоже. Но мы используем низкоорбитальные спутники. Они надёжнее.

– Ну как там декодирование, идёт?

– Продолжаю расшифровку с применением максимально доступной вычислительной мощностью со скоростью te. Сначала становятся доступными события, начиная с позавчерашней копии и с начала времён, то есть с краёв блокчейна. В американском варианте расчёт идёт медленнее, там t течёт по Варианту 1, поэтому у них строятся модели с более тяжёлыми последствиями. Помнишь, американцы ждали потопа в 2012 году и краха евро в 2013 году?