Полная версия
Библиотека Вселенной
А наша галактика и другие галактики – где они кончаются? Или они бесконечны? Что такое вечность? Космос? Как всё это понять? Одни вопросы… Одни вопросы…
Всё это напоминает мне какой-то фантастический фильм. Я сижу и смотрю его. А ещё я сижу и смотрю, как я сижу и смотрю это кино. Всё очень сложно. Я где-то там, на задворках вселенной, пытаюсь постичь, понять непостижимое моему разуму. Я медленно ухожу в себя и начинаю слушать музыку тишины…
Сколько прошло времени? Полчаса, час? Я не знаю. Только сначала были какие-то помехи, подобные тем, что возникают на радиоволнах. И я понял, что произошла какая-то метаморфоза, напрямую касающаяся меня. Я обрёл способность видеть что-то и понял, что в это самое время я стал кем-то другим. Произошла метаморфоза – я стал черепахой.
2
– Черепаха, выходи! Черепаха, выходи! Черепаха, выходи на связь, – говорил по рации Суслик раз за разом, не уставая, как старый проигрыватель, на котором заело пластинку.
– Сейчас!.. Ой, что-то я задремал маленько, – ответил Черепаха, вылезая из скафандра, словно из собственного панциря, так медленно, что ему стало как-то неловко за самого себя.
Пауза.
– О-о, наконец-то, – с неким облегчением, расплывшись в улыбке, сказал Суслик.
– Извиняюсь, я такой медлительный стал в последнее время. Ну, очень и очень всё медленно делаю. А ты, Суслик, такой шустрый, просто молодец!
– Спасибо, друг! Ничего, нам торопиться некуда, – почесал он себя за ухом.
Они сели возле костра и стали смотреть на звёзды. Костёр тихо горел, не мешая их молчанию, а они, в свою очередь, не мешали ему гореть и создавать тепло, от которого им было приятно и уютно в этой непроглядной тьме. И только о присутствии кого-то рядом напоминали им чьи-то покинутые и лежащие в стороне пустые скафандры.
«Зачем и когда? И куда они делись? Кто они? Откуда? С какой планеты прилетели?» – задавали друзья друг другу вопросы.
Суслик был воспитанным и учёным, а Черепаха был добрым и мудрым. Оба они были начитанные. Чтение любили так, что могли прочесть даже звёзды и небо, солнце и дождь, ветер и степь, огонь и воздух. Первый был технарь в своём роде, а второй – чистый гуманитарий, тоже в своем роде. Дружили они уже давно, даже не помнили тот день, когда познакомились.
Костёр начинал тлеть и вот-вот мог и потухнуть.
– Надо подбросить палочек, а то совсем погаснет сейчас, – заметил Суслик.
– Да, – согласился Черепашка.
Они вместе подбросили веток в костёр. Он разгорелся, и стало тепло. Друзья сидели и созерцали небо, усыпанное звёздами, такими далёкими-далёкими, что им казалось, будто они точно такие же звёзды, мерцающие в тёмном небе – Черепашка и Суслик. Две звезды из множества звёзд на тёмном небе.
– Знаешь, Черепашка, я давно хотел тебя спросить, – прервав молчание, обратился Суслик.
– Хорошо, спрашивай, Суслик.
– Дело вот в чём. Я подумал: а ты вот хотел бы слетать на Луну?
– Почему на Луну?
– Потому что она ближе к нам.
– Наверное, да, хотел бы. Только разве это возможно?
– Ну что ты прямо сразу так! А помечтать разве нельзя?
– Конечно, можно. Как говорится, мечтать не вредно, а вредно не мечтать.
– Вот-вот, и я о том же. Так давай мечтать!
– А что для этого делать-то?
– Сидеть на пятой точке и мечтать. Понимаешь? Сидеть и мечтать, – заулыбался Суслик своей находчивости.
– Ну, ладно. Раз так, то можно посидеть и помечтать.
– Ну, вот и хорошо. Что, начали?
– Что начали?
– Мечтать!
– А-а, понятно. Всё, начал. Мечтаю.
– Пожалуйста, молча.
– А-а, хорошо. Начинаю молча мечтать.
– Спасибо.
Они сидели молча возле костра и смотрели на Луну. Так длилось несколько минут, пока Суслик не заёрзал на месте и не прервал тишину:
– Ой, ой.
– Что с тобой, Суслик?
– Да что-то не мечтается.
– Мне тоже.
– Может, залезем в скафандры? – предложил Суслик.
– Но мы же с тобой недавно были в скафандрах. Мечтали-мечтали, да так, что я даже уснул в нём.
– Ах, да! И всё же так хочется полететь на Луну, в космос, к звёздам.
– Ну, ладно, полезли в скафандры. Попробуем ещё раз, может, повезёт!
Они залезли в скафандры, а точнее, в головную часть, из которой были видны небо, усыпанное звёздами, и Луна. И стали смотреть в небо и мечтать…
3
В это самое время я вижу, как на эту картинку находит другая. Произошёл какой-то прыжок во времени на другую параллель. Здесь Черепаха и Суслик мечтают о полёте в космос, на Луну. А на другой параллели идёт война, видны какие-то космические корабли, люди в скафандрах, монстры, стрельба, взрывы то тут, то там. Один взрыв прямо рядом с ними – и их нет. И вдруг я стал самим собой. Но в другом мире…
…Я выхожу из космического корабля. Он повреждён. Вижу, как на меня движется монстр. Я убиваю его. Потом взрыв. Темнота…
4
Солнечный свет. День. Я лежу на земле, жутко болит голова. Я кое-как встал, скинул с себя скафандр. Рядом уже лежал другой кем-то покинутый скафандр. Я посмотрел вокруг – никого: ни души, ни космических кораблей, ни войны, ни людей, ни монстров. Только голая степь и какое-то маленькое озеро в пятистах метрах от меня. Такое впечатление, что всё очень сильно изменилось вокруг. Я направился к озеру, потому что очень хотелось пить.
Дойдя до берега и медленно встав на колени, я зачерпнул пригоршней воду. Она, к счастью, была пресной и приятной на вкус. Я напился, умылся, прилёг на берегу и уснул.
5
Проснулся я от шума. Метрах в пяти проходили овцы, а одна стояла прямо возле меня, чуть ли не тычась мне в грудь и лицо. Увидев, что я проснулся, она испугалась, убежала к своему стаду и слилась с ним.
Я встал с земли, немного отряхнулся и заметил, что кто-то стоит метрах в пяти и смотрит на меня. Человек этот был высокого роста, с сединой в волосах, с бородой, с посохом в руках. Я сделал маленький поклон, он тоже поклонился мне. Какой-то он был необычный. Мы подошли друг к другу. Странно, но я понимал его без слов. Разговор был не вслух, а мысленно, слова звучали в голове.
Он пригласил меня в свой стан, находившийся неподалёку. Мы пошли. Напившись воды и поспав, я чувствовал себя уже лучше, и идти мне было не так тяжело. Видимо, вода в озере обладала какими-то целебными свойствами, если мне так полегчало.
Незнакомец отвёл овец в загон и отошёл туда, где, видимо, он обычно сидит, спит, ест. Развёл костер, повесил котелок над ним, достал из сумки лепёшки с сыром, воду и предложил мне. Я принял, поблагодарил его и принялся за еду.
Прошли сумерки, и наступила ночь. Костёр догорал, и Пастух подбросил дров. Стало теплее, и я незаметно для себя уснул. Ночью я видел какие-то странные сны, связанные с этой местностью. Будто бы мне стало тревожно, я куда-то побежал и, как обычно бывает, проснулся. Пошёл к озеру умыться, привёл себя в порядок и вернулся в стан, вспомнив по дороге сон. Необычный сон…
Я сел возле костра, доел остатки лепёшки, запив их водой. Пастух стал со мной разговаривать так же молча, без слов, произносимых вслух. Я понимал его, а он меня, когда я ему что-то говорил так же мыслями. Он пригласил меня в свой город – город Драгоценных камней, который был неподалёку. «Затерянный в песках», – подумалось мне. На это Пастух мне ответил, что это не совсем так. И я сразу же опомнился: ведь он читал мои мысли. Я встал, и мы пошли в город.
Пройдя где-то час с отарой овец, я увидел вдали справа и слева два небольших холма метров в десять высотой, а между ними пространство шириной метров в тридцать. Но прежде, чем пройти между холмами, пастух заговорил со мной. Он сказал, что я не должен проходить здесь, то есть между холмами, а должен обойти их против часовой стрелки один раз. Странно было ещё то, что, как только сказал мне это, он сразу исчез, словно испарился в воздухе, оставив после себя лишь отару овец.
Я впал в раздумья: делать или не делать так, как он сказал? Почему я должен ему верить?! Куда же, в конце-то концов, он исчез? Где он? Где его город Драгоценных камней? Незаметно, пока я думал, какая-то тьма стала надвигаться отовсюду, как будто я был в самом её центре, который она хотела поглотить… Мне подумалось, что я не успею вместе с отарой овец уйти, и решил, было, ослушаться его, чуть не ринувшись напрямик. Но какая-то сила меня остановила. Или мне это показалось? Я находился в раздумьях какие-то секунды, потом сделал ещё шаг. Мне стало жутко, и я стал вырываться из объятий тьмы. Нечто чуть не поглотило меня. Я вырвался и повёл овец так, как сказал мне пастух: обошёл холмы против часовой стрелки и пришёл на это же место. Тьма стала растворяться, появилось солнышко, я прилёг и уснул.
6
– Привет! Как долго я тебя искал! – сказал Суслик и обнял меня.
Я был изумлён и вдруг вспомнил о кем-то покинутом скафандре. Это же был мой друг Суслик.
– Привет!
– Ну, ты даёшь! Тебя на минутку оставить нельзя! Я отлучился по нужде, а придя, тебя не нашёл. Я подумал, что ты, наверное, тоже по нужде ушёл. А потом смотрю, тебя долго нет, я и пошёл на поиски. Так, где ж тебя носило, мой любезный друг, Черепашка?
– Ой, а как я сюда попал? А где это я? – ко мне стала приходить память. – А где наш костёр?
– Не знаю, не знаю, как ты сюда умотал! А костёр вон горит недалеко отсюда. Так что пойдем, погреемся, – и мы пошли к нашему костру.
Шли молча. Вокруг была непроглядная темень.
– Что-то со мной произошло непонятное…
– Ничего-ничего, сейчас придём, залезем в скафандры и начнём мечтать, – предложил Суслик.
– О-о, нет, только не мечтать! С меня хватит!
– А что так? Почему не помечтать?
– Не знаю. Может, помечтать и не вредно, но мне кажется, сам скафандр плохо действует на голову. Со мной что-то произошло, сам не понимаю, что именно. Какая-то другая местность была или вообще, может, другая планета, война, космические корабли против монстров, взрывы то тут, то там.
– Ого! Вот тебя накрыло! – еле сдерживая смех, проговорил Суслик.
– Да-а, накрыло скафандром по голове!
Суслик и Черепашка рассмеялись и съели по свежему вырытому из земли корешку-смешку. Так они и сидели, смеясь и радуясь, что они опять вместе. А непроглядная ночь жадно поглощала их смех.
7
Я проснулся от холода. Костёр почти потух. Я подложил немного дров. Ночь близилась к концу. В сумке лежал один драгоценный камень из Города драгоценных камней. Как будто кто-то специально для меня его оставил. Ждал, когда я приду. Я пришёл и был благодарен этому одинокому безлюдному городу призраков.
Да, камень непростой: стоит только мне достать его и подержать в руках, так сразу начинаются видения неизведанных иных миров…
Но… на сегодня хватит.
Я был не один. Черепаха и Суслик были рядом, видно, пришли погреться. Овцы спали. Две овчарки тоже спали. Весь мир спал. Я, Черепаха и Суслик грелись возле костра.
Я открыл книгу, свою старую книгу с картинками «Счастье» – повести и рассказы А.П. Чехова. И начал читать: «У широкой степной дороги… ночевала отара овец. Стерегли её два пастуха. Один – старик… другой – молодой парень… лежали на спине, положив руки под голову, и глядели на небо, где над ними тянулся Млечный путь и дремали звёзды».
Вот и я лежу и смотрю на звёзды. А их так много, весь небесный купол просто усыпан ими, и не сосчитать их никому и никогда.
Совесть
Притча
Проповедник сидел на холме и смотрел на розовеющий закат солнца. И вдруг подумал, задавая себе вопрос: «Что я сделал за всю свою жизнь? Занимался совсем не тем, чему когда-то учился, всё время делал какую-ту бесполезную работу. В чём дело? Почему всё так происходит?» Так думал он, глядя на то, как солнце медленно уходит за горизонт.
«Что-то ты в последнее время очень часто в уныние впадаешь», – в своих мыслях он обратился к себе и продолжил размышлять в форме диалога с воображаемым собеседником.
– Да, есть такое, – ответил проповедник.
– Как собираешься с этим бороться?
– Что-нибудь придумаю.
– Например?
– Буду перетаскивать камни вон из той большой кучи в ту, которая поменьше.
– Интересное ты себе занятие нашёл. Зачем тебе это? Ты же проповедник, твоё дело – нести Слово Божье людям, а ты занимаешься неизвестно чем. А впрочем, понятно чем, но не тем, чем должен заниматься.
– Так, где же люди? Я их не вижу! Я прошёл столько городов, но никого не видел. И вот теперь я здесь, в этом пустынном и безлюдном месте.
– Я постоянно с тобой и видела в городах много людей, которые были готовы тебя слушать. Но всё дело в том, что, когда надо было говорить, ты молчал. И со временем ты перестал видеть людей. Твоё сердце стало каменным, и ты по-настоящему стал так одинок, что мне тебя стало очень жалко. Поверь мне, я хочу тебе помочь!
–Помочь мне?!
– Да, тебе!
– Да, конечно, помоги! Подожди, а кто ты?
– Я – твоя Совесть.
– Совесть?! – удивился проповедник.
– Да, – утвердительно ответила Совесть.
– Хорошо, я согласен, – подумав немного, ответил он. – А что надо делать?
– Говори то, чему тебя учили.
– Так здесь никого нет! Кому я буду проповедовать Слова вечной жизни? Может, лучше всего пойти в ближайший город?
– Нет, начинай здесь и сейчас. Поверь мне, что и эти камни, которые ты таскал, умеют слушать, только обратись к ним и начни с ними говорить. И ты увидишь, как всё измениться. Открой им своё сердце, будь добр к ним, скажи им сокровенное…
– Камни… – начал он.
Камни зашевелились, стали подкатываться к нему и слушать. И он увидел вместо камней людей, и они увидели его. И понятно стало, что он и они были с окаменелыми сердцами, и только Совесть помогла растопить эти сердца.
– Ибо совесть есть глас Божий! – продолжал говорить проповедник…
Правда и ложь
Притча
Гуляя по белу свету, встретились однажды Правда и Ложь.
– Знаешь, всю Землю я обошла, а правды в людях так и не нашла, – с иронией сказала Ложь. – Все только и делают, что врут, как будто им делать больше нечего.
–Да?! – удивилась Правда. – Не может быть. Я только что там, у речки, встретила рыбака, и он меня ни в чём не обманул.
– Эх, как же так я его пропустила! – с досадой сказала Ложь. Ну, тогда пойдём к нему и узнаем, каков он.
– Пошли.
Человек сидел на берегу реки и, закинув удочку, ловил рыбу. Они подошли к нему.
– Ох, какой сегодня плохой день, – обращаясь к рыбаку, сказала Ложь.
– Да как же плохой! Посмотрите вокруг: солнышко светит, птички поют. Одним словом – благодать!
– А как улов?
– Пойдет, с десяток поймал.
Ложь посмотрела на рыб, посчитала и подумала про себя: «Ведь не врёт, правду говорит».
– Так мало, всего лишь с десяток рыб. Это разве улов!
– Что Бог дал, на том и спасибо. Слава Богу за всё! – утвердительно сказал рыбак.
Ложь никак не могла успокоиться и всё старалась найти разные способы, чтобы уличить человека.
Правда стояла и смотрела на Ложь. И Ложь была бессильна перед Правдой.
Скверик Пушкина
Сколько раз я приходил в этот скверик, садился на лавочку и смотрел на людей, отдыхающих здесь, на прохожих. У всех свои заботы и радости. А я сидел в тени Пушкина в одиночестве и, глядя на Александра Сергеевича, мечтал о даре слова.
И вот однажды я снова сидел на лавочке здесь, в сквере. Ко мне подошёл незнакомый человек и спросил:
– Скажите, который сейчас час?
– Двенадцать часов, начало первого, – посмотрев на часы, ответил я.
– Полдень, м-да… Можно я присяду? Не помешаю?
– Нет, конечно, садитесь. Лавочка свободна, место есть.
– Как говорил Александр Сергеевич, служенье муз не терпит суеты, – присаживаясь на лавочку, процитировал незнакомец.
– О, да, это точно.
– Извините за вопрос, Вы – писатель?
– Ну, как Вам сказать… – засомневался я.
– Как есть, так и скажите.
– Да, писатель. А почему Вы спросили?
– У Вас в руках блокнот и ручка. Я подумал и решил спросить, так скажем, удостовериться, прав я или нет в своём предположении.
– Ну и как?
– Прав.
– А зачем Вам это?
– Я бы хотел открыть вам одну тайну. Можно?
– Вы же меня совсем не знаете!
– Ничего страшного. Это же не государственной важности секрет. Вам ничего не грозит.
– Хорошо, говорите.
– Мысль управляема.
– И ещё материализуется, – добавил я.
– Вы не смейтесь. Это правда.
– Что вы! Я не смеюсь, а только подтверждаю.
– Так знайте, я – плод Вашего воображения, ход Ваших мыслей. Я – человек-загадка. Разгадайте меня, ибо в этом тайна человеческого бытия. Кто есть человек? Человек – венец творения! – Он встал, слегка поклонился мне, развернулся и пошёл…
Я смотрел ему вслед. Он уходил дальше и дальше…
Человек сидел на лавочке, что-то писал в блокноте. Я подошёл и спросил, сколько сейчас времени и не помешаю ли я ему, если присяду отдохнуть от долгого пути в тени Пушкина. Он не был против. Присев на лавочку, спросил его:
– Извините за вопрос, Вы – писатель?..
– …Да, – ответил я, – загадка разгадана… Если можешь удержать мысль и владеть словом, то откроешь ещё много прекрасного и таинственного в познании себя самого и себе подобных…
Бабочка
Она кружила, летала, махая крыльями, пока не присела на окно. Впечатление огромное! Я такой красоты не видел. Бабочка настолько большая, что сердце замирает. И вдруг понимаю, что я такой маленький и беспомощный перед ней, самый маленький на свете, меньше муравья. И мне кажется, что она заберёт меня и унесёт в свой чудный мир, похожий на цветное кино ярко пёстрых впечатлений.
Бабочка смотрела на меня, а я на неё. Как будто она меня звала с собой.
Она замахала крыльями и… и полетела навстречу солнцу!
Вся в ярких тонах
Прилетела и села
Бабочка на окно!
Беседка в саду
Пьеса-размышление в одном действии
Действующие лица:
писатель,
Муза,
Комар,
Жук,
Таракан,
Бабочка,
Божья коровка,
Паук,
Муха,
Сверчок,
Гений-дух,
Богомол,
Пчела,
Мошки (всегда поддакивают).
Действие первое и единственное
Летний вечер. Солнце заходит за горизонт. Начинаются сумерки. Стало темно. (На сцене большой свет гаснет, и в это время зажигаются фонари). Несколько фонарей слегка освящают сад, поэтому немного видны цветы, деревья, беседка. В ней за круглым столом сидит писатель и что-то пишет… На столе стоит керосиновая лампа, которая освещает беседку. Слышно гуденье насекомых.
Писатель (с наступлением темноты читает вслух отрывок стихотворения И. Бродского):
– Я сижу в своём саду. Горит светильник.
Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых.
Вместо слабых мира этого и сильных –
Лишь согласное гуденье насекомых.
Какой гениальный поэт! Как много в этих строках сказано, и как это применимо ко мне в сию минуту, сейчас. Сижу в полном одиночестве, пишу роман, а моя муза меня покинула. Как некстати. Где ты, моя (кричит) муза! Муза! Моё вдохновение! Где ты?! (Его прерывает гуденье насекомых).
Комар:
– Маэстро, ну нельзя же так убиваться! Вы так себя угробите раньше времени.
Писатель:
– Что такое? (отмахивается от насекомых). Да что такое, в конце то концов!
Муха:
– Ну, что вы так неаккуратно! Вы мне чуть причёску не испортили (садится на лавочку в беседке напротив писателя, поправляя свою причёску).
Жук:
– Вы бы, уважаемый, прислушались к Комару, он ведь дело говорит! А я ведь – жук не простой, а тот ещё жук – навозный!
Писатель:
– М-да, да-да! Вижу, интересный вечер намечается… Глюк номер один!
Таракан:
– А что, Вы нам не рады, Мон сеньор?
Бабочка:
– Ах! Ах! Как красиво и уютно здесь! Можно к вам присесть, то есть присоединиться?
Паук (сидит подальше от всех):
– Конечно, можно. Вас мне для полного счастья не хватало!
Бабочка:
– Везде свои сети разбросали, грубиян. Но я не так глупа, как вам кажется.
Паук:
– Все вы так говорите.
В беседку залетает Божья коровка.
Божья коровка:
– Как мило, мило, просто мило, слушать вас, уважаемый писатель! Я тут поблизости была и заслушалась вас. И вот решила заглянуть к вам на огонёк.
Сверчок:
– Да, вы правы (обращается к Божьей коровке). Я тут проживаю в последнее время, и мне тоже приятно общество маэстро. Можно к Вам так обращаться? От лица всех присутствующих спрашиваю. Никто не против?
Божья коровка:
– Как мило с вашей стороны, многоуважаемый Сверчок! Конечно, да!
Комар:
– Да-с!
Муха:
– Yes! Yes!
Пчела:
– Очень даже «да»!
Жук:
– Да! Маэстро, виртуоз, знаток!
Таракан:
– Да-да! Маэстро! Маэстро! (хлопает в ладоши).
Бабочка:
– Как прелестно с вашей стороны, уважаемый Сверчок! Как звучит это слово, и как оно подходит к нашему писателю. Маэстро! Конечно, «да»!
Паук (как-то сухо говорит):
– Да.
Писатель:
– Как вам угодно. Я не против!
Сверчок:
– Вот и хорошо!
Писатель:
– Значит, маэстро!
Сверчок (поёт):
– Пришла любовь, явилась муза-а-а!
Муза:
– Какой замечательный вечер! Не правда ли, маэстро? (заходит в беседку)
Писатель:
– Муза, ты пришла! А я подумал, что потерял тебя, что ты покинула меня насовсем. С тобою не только вечер, но и вся жизнь прекрасна! Не уходи больше, я тебя прошу.
Муза:
– Не могу обещать. Должны быть муки творчества, без них никак не обойтись. Ты же знаешь это, как никто другой.
Писатель:
– О да! Это мне знакомо (читает стихи О. Хайяма):
У мира я в плену. Я это вижу ясно:
Своею тягощусь природою всечасно.
Ни тот, ни этот мир постичь я не сумел,
Пытливый разум свой я напрягал напрасно.
А вот еще пару его стихов:
«Ад и рай – в небесах», – утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай – не круги во дворце мирозданья,
Ад и рай – это две половины души.
И еще:
Пей с достойным, который тебя не глупей,
Или пей с луноликой любимой своей.
Никому не рассказывай, сколько ты выпил.
Пей с умом. Пей с разбором. Умеренно пей.
Вот такие замечательные стихи у него!
Муза:
– Я смотрю, нынче весело тебе.
Писатель:
– Сейчас я, как видишь, не один. (Улыбается)
Муза:
– Я думаю, что это иногда полезно, особенно тебе в твоём положении: умаялся совсем.
Писатель:
– Да, есть такое.
Муза:
– Так отвлекись от дел своих!
Писатель:
– Можно, конечно. Но мне надо закончить свой роман.
Божья коровка:
– Маэстро, отдохните немного. Расскажите нам что-нибудь.
Писатель:
– Хорошо. История такая. Слушайте. А впрочем, всё гораздо проще. Нет никакой истории. Да-да. Что я хочу сказать, уважаемые насекомые:
Вместо слабых мира этого и сильных –
Лишь согласное гуденье насекомых.
Какие слова! Нет сильных, нет слабых, есть только согласие. Я бы хотел сказать про согласие в мире.
Жук:
– Если бы в мире было только согласие, то все разжирели бы, как я.
Таракан:
– И мир бы раздулся и лопнул, ха-ха-ха!
Жук:
– Не смешно!
Писатель:
– Вот я и сочиняю свой мир, непохожий на мир, которого, увы, никогда не будет. А хочется надеяться, ох, как хочется.
Комар:
– Ой, чей бы кровушки испить? Что-то я проголодался.
Писатель:
– Вот-вот, каждый о своём. И так всегда. Каждый тянет одеяло на себя. Нет бы подумать и сделать что-то для улучшения мира на всей Земле…
Комар:
– А зачем что-то улучшать?
Жук:
– Тем более для всех!
Комар:
– Нам бы самим как-нибудь прокормится.
Божья коровка:
– А я бы отдала всё, что у меня есть.
Паук:
– Сидели бы и помалкивали. Вас никто не спрашивает.
Сверчок:
–А что это Вы рот затыкаете! Сами сидите там себе на задворках и помалкивайте. А кто хочет говорить, тому не мешайте.
Муха:
– Вот-вот, нашёлся тут господин управляющий.
Паук:
– А вас вообще не спрашивают. Ишь ты, нашла момент слово вставить.
Муха:
– Вот ещё! Буду я вас слушать! Хватит, наслушалась я вас!
Божья коровка:
– И всё же я готова помогать всем-всем.
Паук:
– Даже мне?
Божья коровка:
– Даже Вам.
Паук:
– Как говорите, всем-всем, что есть у Вас?
Божья коровка:
– Да, от слов своих не отказываюсь.
Паук:
– Тогда милости просим, летите в мои сети. Я буду очень рад.
Божья коровка:
– Да хоть так! (И полетела в его паутину, которой Паук быстро её обмотал)