Знаю, что непросто, но… Том 1

– Конечно! – воскликнул он, не отрывая от нее взгляда, словно ее присутствие было самым важным в его жизни. – Кстати, ты очень красивая сегодня.

Катюша смущенно опустила глаза, ее ресницы трепетно задрожали.

– Спасибо, Марк, – пробормотала она, касаясь его руки легким прикосновением, которое прожгло его словно огнем. – Только сегодня? – пошутила она, стараясь разрядить обстановку.

– Ой, ты всегда красивая, – поспешил исправиться он, чувствуя, как кровь приливает к лицу, словно он снова стал подростком, впервые влюбившимся.

– Спасибо, спасибо, – засмеялась Катя, поднимая на него свои лучистые глаза, словно благодаря за комплимент.

На середине прогулки, когда они шли по узкой тропинке, утопающей в снегу, Марк, набравшись смелости и собрав всю свою волю в кулак, аккуратно решил взять Катерину за руку. Но, к его удивлению, она сама тянула руку к нему, словно ждала этого момента, словно их руки были созданы друг для друга.

«Она тоже хочет взять меня за руку… Неужели правда она тоже хочет отношений со мной? Неужели я не ошибаюсь? – пронеслось в его мыслях. —Это кажется невероятным, словно сон. Нужно действовать и поскорее, так долго без ее прикосновений я больше не могу, я схожу с ума. Не хочется упустить свое счастье, не хочется жалеть о том, чего не сделал. Нельзя упустить свой шанс.»

– Го мы одни погуляем, а потом вас найдем? – предложил Марк, чувствуя, как внутри все дрожит от волнения, словно он стоит на краю обрыва.

– Окей, – кивнул Егор, подмигнув Марку и незаметно показывая ему большой палец вверх. – Только недалеко от деревни, хорошо? Не теряйтесь.

– Хорошо, – пообещал он, не отрывая взгляда от своей возлюбленной, словно она была единственным, что его сейчас волновало.

– А ты слушайся Марка и не убегай, – шутливо пригрозил Егор своей сестре, словно они были детьми.

– Хорошо, – засмеялась она, глядя на Марка с обожанием.

– Всё, идите, – махнул рукой Егор, словно давая им благословение.

– Давай, – сказал Марк, крепче сжимая ее руку, чувствуя тепло ее ладони, словно она была единственным, что могло его согреть в этот холодный день.

– Пошли на мост сходим? – предложила Катенька, ее глаза сияли предвкушением приключения, словно она звала его в сказку.

– Пошли, не разу там не был, – ответил он, его сердце забилось чаще от волнения, предчувствуя что-то особенное.

– Так это тот самый мост, через который мы сюда проезжаем, – пояснила, махнув рукой в сторону дороги, словно показывая ему дорогу в их общее будущее.

– Аааа, ну тогда пошли, – засмеялся Марк, чувствуя себя невероятно счастливым от того, что он рядом с ней, что они вместе.

Они гуляли рука об руку почти час, и время словно перестало существовать. Зимняя природа, обычно суровая и неприветливая, словно специально расстаралась ради них. Деревья, укутанные в пушистые снежные шапки, казались добрыми великанами, охраняющими их уединение. Ветер, обычно колючий и злой, сегодня нежно трепал их волосы, словно ласково гладил по щекам. Снежинки кружились в завораживающем танце, падая на землю, словно крошечные ангелы, благословляющие их союз. А солнце, пробиваясь сквозь серые облака, согревало своим теплом, словно дарило надежду на светлое будущее.

Марк чувствовал себя так, словно попал в сказку, словно все вокруг было создано для них двоих. Он крепче сжимал руку Кати, боясь спугнуть это волшебное мгновение. Его сердце билось в унисон с ее дыханием, и он ощущал неразрывную связь между ними, словно они были двумя половинками одного целого.

Но внезапно, словно гром среди ясного неба, зазвонил ее телефон, нарушив идиллию. На ее лице отразилась легкая тревога, словно тень промелькнула в ее глазах. Мир вокруг них словно померк, и Марк почувствовал, как напряжение нарастает, словно перед бурей.

– Алло, – ответила она на звонок, ее голос звучал немного встревоженно.

– Алё, а вы где? Мы уже дома, вас только нет, – взволнованно спросил Кирилл, в его голосе слышалось беспокойство.

– А мы гуляем, мы сейчас придем, мы к деревне подходим, – ответила она стараясь успокоить его.

– А вы где гуляете получается?

– Мы с моста идём, всё было хорошо, не переживай, – вклинился в разговор он, его голос звучал уверенно, стараясь защитить свою любовь от лишних переживаний.

– Хорошо, давайте быстрее, уже обед стынет, – проворчал Кирилл, и Катя почувствовала, как ее щеки краснеют от смущения.

– Бежим, – пообещал Марк, глядя на нее с нежностью.

– Пошли домой быстрее, кушать хочу очень-очень, – сказала она, с надеждой глядя на него, словно прося его ускорить шаг.

– Идём, – ответил Марк, крепче сжимая ее руку и чувствуя прилив нежности.

Они пришли домой, и их встретил аромат только что приготовленного обеда.

– На улице так холодно, я замёрз, – пожаловался Марк, поеживаясь и стараясь согреться.

– Тоже, – отозвалась, прижимаясь к нему ближе.

– Да не то слово, – согласилась мама, разливая суп по тарелкам. – Садитесь кушать, согреетесь.

– Дада, проходите, – пригласил Егор, подталкивая их к столу.

– Го потом фильмы посмотрим, или сериалы? – предложил Саня.

– Я не против в принципе, – ответил Буш, глядя на брата с улыбкой.

– Да и мы тоже, – добавил Марк, с надеждой глядя на Катю, словно спрашивая ее разрешения.

– За всех не говори, – пошутила она, стараясь скрыть свое волнение.

– А ты не хочешь? – с тревогой спросил он, и она увидела в его глазах искреннюю обеспокоенность.

– Хочу, – сказала, улыбаясь и глядя на Марка с нежностью. – Просто я сама хотела бы ответить, самой решить, что я хочу.

– Хорошо, – пробормотал Марк, чувствуя, как сердце начинает биться чаще от предвкушения, и он сжал ее руку в знак поддержки.

Они кушали и болтали, обсуждая разные темы. Кто о работе, кто об учёбе – каждый делился своими мыслями и переживаниями.

– Ну что, пошли смотреть фильм? – предложил Буш, откладывая вилку и потягиваясь.

– Давайте, – согласились все, с нетерпением ожидая приятного времяпрепровождения.

– А я предлагаю так: поиграть в какие-нибудь настолки, а фильм на фон? – вдруг предложила Лиана, и ее идея вызвала всеобщий интерес.

– Афигенная идея, кто за? – с энтузиазмом поддержал Саша, и все с радостью откликнулись на ее предложение.

– Все наверное, – усмехнулся он, глядя на нее с улыбкой и предчувствуя веселый вечер.

– Значит идём, – объявил Егор, вставая из-за стола. – Через 40 минут в гостиной на первом этаже. Не опаздывайте!

– Ок, – отозвались все, с нетерпением ожидая вечера.

Все разошлись по комнатам, чтобы заняться своими делами. Кто-то записывал новое видео на ютуб, кто-то снимал тикток, кто-то просто лежал и отдыхал, наслаждаясь тишиной. Через 30 минут Марк самым первым пришел в гостиную, его сердце билось чаще от волнения. Он не мог дождаться, когда сможет увидеть Кейти снова, когда сможет поговорить с ней, открыть ей свои чувства и узнать, что она чувствует к нему. В его голове кружились тысячи мыслей и вопросов, но он знал одно – он готов рискнуть всем, чтобы быть с ней.

Марк окинул взглядом пустующую гостиную, пропитанную ароматом дешевого кофе и легкой сыростью, тянувшейся от осеннего вечера за окном. Егор сидел на подоконнике, поглощенный светом заходящего солнца, словно последний отблеск тепла удерживал его в этом дне. Марк чувствовал легкое, едва уловимое раздражение, смешанное с нарастающим смятением. Он торопился, жаждал этого вечера, а остальные словно нарочно затягивали ожидание.

– Егор, и где все? Неужели никого еще нет? – в голосе Марка проскользнула едва заметная нотка нетерпения.

– Видишь ведь, – Егор пожал плечами, не отрывая взгляда от багряного неба. – У тебя еще целых десять минут в запасе. Можешь вздремнуть на диване, пока Лёха и Адель заняты записью видео. В их мире время течет по-своему, – добавил он с усмешкой, лишенной злобы.

– Ладно, – Марк вздохнул, чувствуя, как тревога сжимает горло. Ему не терпелось увидеть Кейт, ощутить ее присутствие рядом, раствориться в ее смехе. Мысль о ней пульсировала теплом в груди.

Он достал телефон, прохладный и гладкий в ладони, и набрал ей сообщение:

– Привет. Я уже в гостиной, можешь приходить.

Ответ пришел почти мгновенно, словно она только и ждала этого сигнала:

– Иду.

Одно это слово заставило его сердце биться чаще.

Вскоре дверь распахнулась, впуская порыв свежего воздуха и взрыв знакомых голосов. Вместе с Кейт вошли и остальные, принося с собой вихрь смеха и энергии. Комната словно ожила, наполнилась теплом и жизнью. Кто-то предложил карты онлайн, кто-то вытащил потертую коробку с «Монополией», испещренную отметинами прошлых сражений, кто-то достал яркую колоду «Уно», словно маленькую радугу, способную разогнать серую повседневность. Они сменяли игры, стараясь удержать внимание друг друга, разгоняя скуку, словно туман, скопившийся в углах комнаты. Пять часов пролетели незаметно, сплетаясь в калейдоскоп смеха, споров и мимолетных касаний.

В половину седьмого вечера за окнами сгущались сумерки, окрашивая все в оттенки синего и фиолетового. В комнате зажгли лампу, и ее мягкий свет окутал всех теплом.

– Ема, – протянул Лёша, оторвавшись от игры, его глаза слегка покраснели от напряжения. – Кажется, мы немного заигрались.

– Ага, – поддержала его Адель, потягиваясь и разминая затекшие плечи.

– Может, еще в твистер, а потом пойдем видео снимать? – предложил Егор, его голос звучал немного устало, но в глазах горел задорный огонек.

– Катюх, ты с нами? – Марк спросил, не отрывая взгляда от нее. Он ловил каждое ее движение, каждый жест, стараясь запомнить каждую деталь.

– Конечно, – она улыбнулась, и в ее глазах отразился свет лампы. – А ты?

– Да мне все равно, – ответил он, стараясь скрыть радость от ее внимания. Его сердце бешено колотилось в груди, словно пойманная птица.

– Ну и отлично, – Катя подмигнула, и этот маленький жест заставил его почувствовать себя избранным.

Два часа в переплетенных телах и смехе пролетели как одно мгновение, стирая границы между реальностью и игрой. Они смеялись до слез, спорили, падали, и в каждом этом моменте чувствовалось какое-то хрупкое единство. Ребята настолько увлеклись, что не заметили, как быстро спустилась ночь, как за окнами развернулся темный, бездонный космос.

К половине девятого за окнами царила кромешная тьма, лишь редкие огни машин мерцали вдали. В комнате повисла легкая усталость.

– Фух, я что-то устал, – зевнул Егор, потирая глаза. – Пошлите по комнатам?

– Пошлите, – согласился он, чувствуя приятную истому во всем теле. – Кто с нами?

– Да, наверное, все пойдут, – ответила Катерина, поправляя волосы. В ее голосе слышалась легкая грусть расставания.

– Уже поздно, – добавил Саня, поежившись.

– Ага.

Они разошлись, каждый в свою скорлупу, унося с собой остатки смеха и запахи чужих духов. Кто-то записывал видео, пытаясь удержать ускользающие мгновения веселья, кто-то снимал короткие ролики в TikTok, ловя скользящие взгляды и лайки, кто-то, устав от смеха и движения, просто завалился на кровать, закрывая глаза, чтобы сбежать в тишину и покой грез. Атмосфера общей радости постепенно рассеялась, уступая место уединению и полумраку отдельных комнат. Только приглушенные голоса и отблески экранов напоминали о том, что они все еще здесь, вместе, под одной крышей, в этом временном убежище от взрослого мира. Марк знал, что этот вечер останется в его памяти теплым светом, маяком, указывающим путь в будущем.

Глава 10

Часы показывали десять вечера, но сон, словно капризный гость, обходил стороной почти все комнаты в этом доме, пропитанном запахом дешевого растворимого кофе и тихой осенней меланхолией.

Марк лежал на своей кровати, глядя в потолок, исчерченный призрачными тенями от уличных фонарей, – блеклыми отпечатками чужой жизни за стенами его комнаты. Мысли о ней, как назойливые мотыльки, бились в его сознании, не давая покоя. «Может, снова к ней сходить, как вчера?» – эта мысль пульсировала в висках, как навязчивая мелодия, как обещание тепла в промозглую ночь. «Попробую написать… просто без нее я уже не могу, вечно голову ломает, покоя не дает…". В горле пересохло от этой невысказанной тоски, от желания быть ближе, раствориться в ее присутствии.

Он потянулся за телефоном, холодным и гладким в ладони. Дрожащими пальцами набирая сообщение, он ощущал, как волнение скручивает его внутренности в тугой узел.

– Занята? – отстучал он, стараясь придать своим словам беспечность, скрыть ту бурю, что бушевала внутри. Ответ пришел почти мгновенно, словно она ждала именно этого сигнала, словно его мысли материализовались в тексте на экране.

– Нет, можешь прийти, если хочешь, как раз собиралась тебе писать.

Марк замер, потрясенный внезапной удачей.

– Ухты, неожиданно, – напечатал он, стараясь скрыть лихорадочное биение сердца, захлестнувшее его с головой. – Сейчас приду.

Каждое слово эхом отдавалось в пустой комнате, наполняя ее невысказанными чувствами.

– Будешь кофе? – пришло следующее сообщение, словно она читала его мысли.

– Не помешало бы, – ответил он, улыбаясь сам себе, ощущая, как лед одиночества начинает таять в груди.

– Тогда тебе тоже сделаю, – написала Катя. – Если меня не будет в комнате, все равно заходи.

– Оки.

Простое слово, но оно звучало, как ключ от двери, ведущей в неизведанный мир.

Марк поднялся, ощущая странную невесомость, словно он парил над землей. Он как обычно надел свою любимую черную бандану, прикрыв ею непослушные пряди волос, но оставил торс обнаженным, уверенный, что этот маленький вызов, этот намек на его смелость, Катя оценит. Он заглянул в ее комнату и увидел, что ее там нет. Комната дышала ее присутствием: легкий аромат ванили и корицы, смешанный с запахом чернил и бумаги; разбросанные на столе тетради, исписанные ее мелким почерком, словно карта ее внутреннего мира; полумрак, смягчающий углы, делающий все вокруг мягче и привлекательнее. Настроение в комнате было интимным и теплым.

«Видимо, ушла делать нам кофе», – подумал Марк, сдерживая улыбку, ощущая, как бабочки закружились в животе.

Он прошел и уселся на край кровати, ожидая ее, словно рыцарь ждет свою даму сердца, ощущая себя незваным гостем в ее личном пространстве. Его пальцы нервно перебирали край одеяла, впитывая ее запах.

– О, ты уже тут? – услышал он ее голос, мягкий и теплый, словно прикосновение.

– Дааа, – ответил он, поворачиваясь к ней, стараясь скрыть волнение за бравадой.

– Бери одну кружку, любую, – она указала на ряд разномастных чашек, стоящих на столе, – трофеи из разных эпох и путешествий.

– Хорошо, – ответил Марк.

Она была в той же растянутой футболке и тех же велосипедках, что и вчера. Ее повседневная простота, ее отказ от масок и украшений только подчеркивала ее естественную красоту, делала ее уязвимой и желанной. Она села за свой стол и начала что-то искать на компьютере, перебирая папки документы, – затерявшиеся сокровища ее души.

– Будем смотреть что-нибудь? – спросила она, словно случайно, но в ее голосе звучала надежда.

– Давай, – ответил Марк. – Я бы досмотрел «Невский», последние пять серий в первом сезоне жалко оставлять.

– Ну давай, – согласилась она, и ее лицо озарилось легкой улыбкой, словно он подарил ей кусочек солнца.

Они снова устроились за компьютерным столом, почти касаясь друг друга плечами, разделяя один мир на двоих. Полтора часа они смотрели «Невского», погружаясь в мир криминала и предательства, пытаясь отвлечься от собственных, более сложных и запутанных чувств.

– Давай потом посмотрим «Пса»? – предложила Катя, когда закончилась очередная серия, словно предлагала отправиться в другое путешествие.

– Давай, – с готовностью согласился он, ощущая, как что-то меняется между ними, становится теплее и глубже.

Они продолжили просмотр, но вскоре он заметил, что Катя начала засыпать, ее голова то и дело склонялась набок, ища опору на его плече.

– Может, спать пойдешь? – спросил он, чувствуя, как в груди нарастает нежность, как желание защитить ее становится все сильнее.

– Нет, я еще посижу часика два-три, – зевнула, стараясь взбодриться, но сон побеждал.

– Хорошо, спать захочешь, обязательно скажи, – его голос звучал мягко и заботливо. – Я переживаю.

Тут Марк понял, что он сказал лишнего, слишком откровенно, слишком лично. Он обнажил свое сердце, не прикрывшись ничем.

– Что? – Катя подняла на него удивленный взгляд, ее глаза блестели в полумраке.

– Ну… по-дружески переживаю, от недосыпа знаешь, как фигово, – попытался выкрутиться Марк, чувствуя, как краска приливает к щекам, как глупо он звучит.

– Ну да, – она отвела взгляд, и в ее голосе прозвучала какая-то неопределенность, словно он затронул что-то, о чем она не готова говорить.

Марк не мог отвести от нее глаз. Он любовался ее профилем, мягким изгибом губ, длинными ресницами, отбрасывающими причудливые тени на ее щеку. Он изучал каждую черточку ее лица, словно пытаясь разгадать тайну. Катя заметила его пристальный взгляд.

– Почему ты снова так долго смотришь на меня? – спросила она, слегка смущаясь, но в ее глазах читалось любопытство.

– Просто… – он улыбнулся, и в его улыбке читалась вся его невысказанная нежность, вся его надежда.

– Блин, что-то надоело… давай твои видео новые посмотрим? – она попыталась сменить тему, скрыть свои истинные чувства.

– О, давай, – согласился он, – Тогда пошли на кровать, тут неудобно.

– Пошли, – ответила Катя, поднимаясь со стула.

Сегодня Марку не было интересно смотреть что-либо. Он пришел лишь за тем, чтобы признаться ей в любви, чтобы открыть ей свое сердце и услышать ее ответ. Но он очень боялся, боялся разрушить эту хрупкую связь, боялся быть отвергнутым, боялся, что все это – лишь иллюзия. Он думал, когда и как лучше всего это сделать, искал идеальный момент, идеальные слова, но слова застревали в горле, словно комок страха. Но в эту ночь случилось то, что для них обоих было неожиданно, в то же время неправильно, спонтанно, и, казалось, предначертано судьбой.

– Го посидим без компьютера? – предложила она ему. – На фон телевизор включим, пусть тарабанит что-нибудь, не могу без звука, тишина давит.

– Давай, – он согласился.

Они сели на кровать, прислонившись спинами к стене, почти касаясь друг друга. Телевизор мерно бормотал какие-то новости, создавая фон для их молчания, заполняя пустоту в комнате.

– Что ты хотел? – Катя вдруг спросила, нарушая тишину, смотря прямо в его глаза. Ее взгляд был одновременно робким и смелым.

Марк замер, словно пойманный в ловушку, ощущая, как его сердце бешено колотится в груди, словно птица, пытающаяся вырваться на свободу. Он должен сказать, должен признаться, но страх сковал его.

– Да так… – небрежно бросил он, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Просто поговорить, а то тишина такая повисла, хоть волком вой.

Истина, как всегда, осталась за кадром, затаилась в глубине души, словно робкий зверь, боящийся выйти на свет. Он не мог признаться… не сейчас, не в этой хрупкой атмосфере едва зародившегося доверия.

Но вечер пролетел незаметно, сотканный из обрывков фраз, смеха и непринужденной болтовни. Он наслаждался каждой минутой, каждым ее словом, плененный ее лёгкостью, искренностью и нежностью, словно драгоценным ароматом, наполнявшим его существование.

Усталость медленно подкрадывалась, опуская тяжелые веки и притупляя остроту чувств. Но даже уставшие, они не хотели расставаться. Они знали, что сон принесет им не только отдых, но и возможность быть рядом, чувствовать тепло друг друга, ощущать нежность и доверие, которая так важна для их душ.

– Ты к себе пойдешь? Или со мной хочешь остаться? – спросила она, когда все закончилось, когда стихла буря, и осталась лишь тихая нежность.

– С тобой останусь, – ответил Марк, обнимая ее, ощущая, как ее тепло согревает его изнутри.

– Хорошо, – Кейт прижалась к нему, словно искала защиты.

– Иди ко мне на кровать, тикток посмотрим, – прошептал Марк, притягивая ее к себе, обвивая ее своими руками. Она подползла к нему на грудь, обвивая его руками и ногами, словно они – одно целое. Марк обнял ее и укрыл одеялом, защищая от холода мира. Он поцеловал ее в волосы, чувствуя их шелковистость, вдыхая их аромат.

– Эта ночь была самая насыщенная, – прошептал он, и в его голосе звучала любовь.

– Для меня тоже, – ответила Кейт, и он почувствовал, как она улыбается, прижимаясь к нему еще сильнее. Они не заметили, как заснули в объятиях друг друга, утомленные, но счастливые, не зная, что ждет их впереди, какие испытания им предстоит пройти. Но в эту ночь они были вместе, они принадлежали друг другу, и этого было достаточно.

Глава 11

На следующее утро они проснулись в перепутанной паутине одеял, словно два заблудших путника, нашедших приют в одном шатре. Он проснулся первым, ощущая ее тепло, прильнувшей к его груди, как хрупкий цветок к скале. Он лежал, обнимая ее за талию, ее дыхание было ровным и теплым, словно легкий бриз. В комнате царил полумрак, пропитанный запахом их тел, вчерашней страсти и легким ароматом ванили, который всегда сопровождал Катю, словно ее личный шлейф. Утренний свет, пробиваясь сквозь неплотно задернутые шторы, рисовал на ее щеке золотистый узор, делая ее лицо еще более нежным и беззащитным. В этот момент Марк почувствовал нежность, которую он никогда раньше не испытывал, словно его сердце наполнилось теплым медом.

– Солнышко, ты спишь? – прошептал он, боясь нарушить ее сон, боясь разрушить это хрупкое мгновение. Его голос был мягким, как шелк, словно он боялся спугнуть бабочку.

Ответа не последовало, только тишина, нарушаемая мерным тиканьем старых часов на стене, словно отсчитывающих драгоценные секунды их уединения.

– Спи, сладкая, – прошептал он снова, и его голос был наполнен любовью, словно заклинанием.

Он очень нежно и аккуратно гладил ее по голове, перебирая мягкие пряди ее волос, словно играя на арфе. Пряди были немного спутанными, пахли сном и немного ванилью, и это запах пьянил его больше всякого вина. Он хотел, чтобы она поспала подольше, чтобы подольше побыла в этом счастливом неведении, вдали от забот и тревог, вдали от реальности, которая рано или поздно настигнет их.

– Моя девочка, – прошептал он, и в этих словах была вся его душа, вся его боль, вся его надежда. Он произнес эти слова вслух впервые, и они прозвучали хрупко и неуверенно, но они были искренними, как никогда прежде.

Она проснулась и услышала его слова, почувствовала его прикосновения, но не подала виду, словно боялась спугнуть этот хрупкий момент. Она притворилась спящей, чтобы продлить эту сладостную пытку, чтобы еще немного побыть в его власти, чтобы насладиться его нежностью. Она чувствовала его тепло у себя за спиной, его дыхание на своей шее, и это ощущение было таким приятным, что она боялась пошевелиться.

– Доброе утро, – прошептала она, открывая глаза и поворачиваясь к нему. В ее голосе звучала хрипотца сна и легкое смущение.

– Доброе утречко, – ответил Марк, и его улыбка была такой яркой, что озарила всю комнату, словно в нее ворвался луч солнца.

– Понравилась вчерашняя ночь? – спросила Катя, глядя ему прямо в глаза, стараясь прочитать в них его истинные чувства, стараясь понять, что он чувствует на самом деле.

– Ещё как, – он ответил, и его голос дрогнул от воспоминаний, словно он снова переживал каждую секунду той ночи, – но мы не встречаемся, вот это неправильно. Он произнес эти слова, как приговор, словно понимал, что их ночное безумство может иметь последствия.

– Ну мы же оба этого хотели, – сказала она, стараясь придать их поступку рациональность, словно хотела оправдаться перед ним и перед самой собой. Она пыталась убедить себя, что это была просто случайность, просто порыв страсти, но в глубине души она знала, что это было нечто большее, чем просто страсть.

– Ага, – согласился Марк, но в его голосе звучала какая-то неуверенность, словно он сомневался в ее словах.

– Мне понравилось очень, хочу ещё, – прошептала Катя, и ее щеки порозовели от смущения. Она опустила взгляд, боясь встретиться с ним глазами, но ее слова были полны желания и надежды.

– Теперь жди ночи, – его глаза загорелись огнем желания, словно он снова представлял их вместе в полумраке комнаты, объединенных страстью и любовью. Он начал целовать ее губы, сначала нежно, потом все более страстно, словно пытаясь восполнить все то время, что они провели в разлуке, словно пытаясь запечатлеть в их памяти вкус их поцелуя.

Но тут случилось то, чего никто из них двоих не ожидал, то, что нарушило их идиллию, как гром среди ясного неба, словно жестокая реальность ворвалась в их маленький мир. Пока они целовались, поглощенные друг другом, в комнату вошел Лёша, не постучав, словно вторгаясь в их личное пространство, вторгаясь в их тайну. Дверь распахнулась с тихим скрипом, впуская в комнату луч яркого утреннего света и ледяной взгляд Лехи.