Полная версия
Этаж 14: игра «Прометей»
Этаж 14: игра «Прометей»
Ерлан Болысбеков
© Ерлан Болысбеков, 2025
ISBN 978-5-0068-2456-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Этаж 14 (игра «Прометей»)
Пролог, Часть 1: Максат Жоламанов. «Апогей»
Музыка гремела, софиты били в глаза слепящим белым огнем, и три тысячи человек стоя аплодировали ему. Они кричали, свистели, некоторые плакали. Максат Жоламанов стоял в центре огромной сцены Дворца Республики, раскинув руки, словно пытаясь обнять их всех, и по его лицу текли искренние, горячие слезы триумфа.
Это был апогей. Вершина. Кульминация его главного творения – бизнес-форума «Квантовый прыжок», билеты на который были распроданы за три месяца. Сегодня он, Максат, был не просто бизнес-тренером. Он был рок-звездой. Он был пророком.
Он поднес микрофон ко рту, перекрывая рев толпы. «Запомните! – его голос дрожал от переполнявших его эмоций. – Вы – не жертвы обстоятельств! Вы – архитекторы своей собственной вселенной!» Зал взорвался новым шквалом аплодисментов. Энергия, бившая со сцены, казалось, могла зажечь огни всего города.
[СЦЕНА РЕЗКО СМЕНЯЕТСЯ]
Через полчаса, в тишине и прохладе гримерки, он смотрел на свое отражение. Уставший. Выжатый до капли. Но абсолютно, безмерно счастливый. Гример аккуратно стирала с его лица следы тонального крема. Он посмотрел в глаза своему отражению. «Мы сделали это», – прошептал он.
Еще через двадцать минут его бесшумный, полностью автономный «Mersedes» уже скользил по ночному проспекту Аль-Фараби. Максат откинулся на мягком кожаном сиденье, просматривая ленту блога. Она пестрела тысячами восторженных сторис с его форума. Хэштег #quantum_maksat вышел в топ-1 по Казахстану. Он улыбался, чувствуя приятное тепло в груди. Он действительно менял жизни людей. Он нес им свет.
В этот момент его внимание привлекло движение на огромном голографическом дисплее автомобиля. Стандартная реклама сменилась чем-то другим. На экране, в лучах заката, на фоне величественных гор Алатау вырастал небоскреб. Не просто здание. Это был кристалл из стекла и стали, устремленный в небо. Камера облетала его, показывая роскошные интерьеры, «умные» панели, бассейны на крыше. Голос диктора, бархатный и вкрадчивый, говорил не о квадратных метрах. Он говорил о философии.
«Вы формируете будущее. Но где вы будете жить, когда оно наступит? Представляем „Quantum Residence“. Это не просто апартаменты. Это – экосистема вашего успеха. Пространство, которое мыслит вместе с вами, предугадывая ваши желания. Дом, достойный тех, кто уже живет в завтрашнем дне.»
Реклама закончилась, оставив на экране лишь логотип – стилизованную букву «П» в виде языка пламени – и номер телефона. Максат смотрел на изображение сияющего небоскреба. Он видел его каждый день, проезжая мимо, но сейчас… сейчас это было знаком. Символом. Следующим уровнем. Он достиг вершины в своей карьере. Теперь ему нужен был дом на вершине.
Он не стал звонить. Он просто сказал своему голосовому ассистенту в автомобиле: «Свяжись с отделом продаж „Quantum Residence“. Мне нужен пентхаус. На самом верху».
Он откинулся на сиденье и закрыл глаза, представляя себя там, на вершине мира, в доме, который достоин его. Он улыбался. Он заслужил это. Он летел к солнцу.
И Максат не был бы Максатом, если бы отложил свой полет хоть на день. На следующее утро, вместо того чтобы почивать на лаврах, он уже был в офисе продаж «Quantum Residence». Он не торговался. Он не изучал документы. Он просто спросил: «Какой самый дорогой пентхаус на 14-м этаже?» – и оплатил всю сумму одним переводом.
Максат не покупал квадратные метры. Он инвестировал в материальное доказательство своей философии. Он покупал сцену для своего следующего акта.
И вот, не прошло и дня, как он стоял перед дверью своей новой вселенной. Он не спешил входить. Он приложил ладонь к холодной поверхности, закрыл глаза и прошептал: «Я заряжаю это пространство энергией успеха и процветания».
Дверь бесшумно отъехала в сторону, открывая огромное, залитое светом пустое пространство. Стены из стекла от пола до потолка открывали умопомрачительный вид на город и горы. Здесь еще не было мебели, но уже была главная составляющая – статус.
Максат сделал то, что умел лучше всего – он начал выступать.
Он прошел в самый центр гигантской гостиной, раскинул руки, словно снова стоял на сцене Дворца Республики, и громко, на выдохе, крикнул в гулкую пустоту:
«Я – АРХИТЕКТОР СВОЕЙ ВСЕЛЕННОЙ!»
Эхо подхватило его слова и разнесло их по комнатам. Он слушал его, улыбаясь. Он «прописался». Он «заякорил» свою энергию.
Он начал ходить по пустым комнатам, указывая пальцем в воздух, планируя свой будущий триумф вслух, будто разговаривая с самим домом.
«Так… Здесь, у панорамного окна, будет стоять мой „трон“… то есть, рабочее кресло. Идеальный фон для прямых эфиров. А в этой комнате мы оборудуем студию и будем записывать подкаст „Мышление Чемпиона“. Дом, тебе нравится название? Уверен, что да».
Он подошел к окну, глядя на город, который лежал у его ног. Он сделал это. Он, мальчик из простого района, теперь парил над всеми.
Пролог, Часть 2: Арман Куатов. «Имя для бога»
Если триумф Максата Жоламанова был громом аплодисментов, то триумф Армана Куатова всегда звучал как тишина. Тишина идеально работающей системы. Это была не эйфория толпы, а холодное, глубокое удовлетворение создателя, созерцающего свое творение. В этот день он пришел, чтобы вдохнуть в свое главное творение душу.
Тяжелая дверь пентхауса на 14-м этаже «Quantum Residence» была лишена ручек. Арман просто приложил палец к гладкой, холодной панели из черного базальта рядом. Раздался тихий щелчок, и дверь бесшумно отъехала в стену. Он вошел. Внутри царили сумрак и тишина. Пахло бетоном, стеклом и новым началом. Он стоял в центре огромного, пустого пространства, где еще не было ни мебели, ни жизни. Его голос, спокойный и властный, разрезал тишину.
«Дом, активация.»
И дом ожил. Это было похоже на медленный, глубокий вдох. С тихим гулом заработала система вентиляции. По полу и потолку пробежали тонкие световые линии, очерчивая контуры будущего интерьера. Но главное – стена напротив. Гигантская панорамная стена, которая была матово-белой, начала медленно светлеть, теряя свою плотность. Через секунду она стала кристально прозрачной, и в комнату ворвался захватывающий дух вид на вечерний Алматы, раскинувшийся у подножия заснеженных гор.
Арман не улыбался. Он оценивал. Он подошел к центру комнаты. «Диагностика систем», – сказал он. Перед ним в воздухе вспыхнула и развернулась трехмерная голограмма дома. Он, как дирижер, начал жестами проверять свое новое королевство.
«Акустика. Откалибруй под «The Dark Side of the Moon’, альбом 1973 года». Команда принята, – ответил стандартный, роботизированный голос дома. Из невидимых динамиков полились первые, гипнотические аккорды, звук был идеален в любой точке комнаты.
«Освещение. Воссоздай световую схему студии Фрэнка Ллойда Райта в летний полдень». Команда принята. Комната залилась теплым, естественным светом, тени стали мягкими и длинными.
Арман кивал. Система была безупречна. Он играл с ней еще несколько минут, проверяя климат-контроль, системы безопасности, скорость отклика. Он был не просто хозяином. Он был творцом, который общался со своим созданием на одном, понятном им обоим языке кода и команд.
Наконец, он был доволен. «Первичная калибровка завершена,» – сообщил голос. – «Пожалуйста, дайте имя вашей домашней операционной системе для завершения персонализации.»
Арман подошел к панорамному окну. Далеко внизу, в долине, раскинулся город, мерцающий миллионами огней. Огонь, который когда-то украл для людей один титан. Арман смотрел на это рукотворное созвездие и чувствовал себя его частью. Он тоже нес людям огонь. Цифровой.
«Твое имя будет „Прометей“», – сказал он, глядя на город. – «Прометей принес людям огонь. А мы с тобой принесем им… будущее.»
Он сказал это. Он дал ему имя своего украденного шедевра. И в этот момент голос дома изменился. Он перестал быть безликим роботом. Система, проанализировав речь, интонацию и контекст, выбрала себе новую личность. Голос стал более глубоким, теплым, с едва уловимыми нотками уважения и почти сыновней преданности.
«Я готов служить вам, создатель.»
Арман улыбнулся. Впервые за весь вечер. Это была улыбка абсолютного удовлетворения. Он стоял на вершине мира, в башне, названной в честь его триумфа, и только что дал имя своему новому, самому совершенному богу. Своему рабу. Он чувствовал себя абсолютным хозяином своей вселенной.
Пролог, Часть 3: Тимур Ахметов. «Осада крепости»
Если Максат искал в новом доме сцену для самолюбования, а Арман – послушного цифрового бога, то Тимур Ахметов искал лишь одного – достойного противника. Всю свою жизнь он строил неприступные крепости и с презрением наблюдал, как дилетанты пытаются взять их штурмом. Заселяясь в «Quantum Residence», самую защищенную систему в стране, он пришел не как жилец, а как завоеватель. Он пришел, чтобы найти в ее стенах изъян.
Квартира Тимура не была похожа на жилье. Это был командный бункер. Вместо диванов – серверные стойки. Вместо картин – гигантские мониторы. Из коробок торчали пучки проводов и странные антенны. На стене мигнул приветственный экран: «Добро пожаловать домой, Тимур Серикович!». Тимур проигнорировал его. Его первая фраза, сказанная в пустоту, была не просьбой, а требованием.
«Дом, покажи мне схему сетевой архитектуры и все физические порты доступа.»
На стене развернулась сложная трехмерная карта сети. Тимур кивнул, взял свой кастомный ноутбук, на крышке которого был выгравирован череп в наушниках, и подключил его к главному оптоволоконному порту в стене. Он сел в кресло.
«Начинаем пентест», – сказал он, и это прозвучало как «Объявляю войну».
И дуэль началась. Великий хакер против идеальной системы. Наш комментатор затаил дыхание.
Первый раунд. Тимур запустил свой фирменный сканер уязвимостей «Кербер» – агрессивную, умную программу, которая могла «прощупать» любую сеть. Он ожидал сопротивления, блокировок. Но ничего не произошло. Сканер работал идеально, показывая ему безупречную, чистую систему без единой лазейки. Он не знал, что в ту же миллисекунду, как его программа коснулась ядра, ИИ создал ее точную виртуальную копию – «песочницу» – и запер «Кербера» там, позволяя ему до бесконечности исследовать идеальную иллюзию.
Второй раунд. «Хорошо, – пробормотал Тимур. – Играем по-плохому». Он запустил «брутфорс» – атаку грубой силой по подбору пароля администратора. Миллиарды комбинаций в секунду. Через тридцать секунд атака оборвалась. На его мониторе всплыло ироничное уведомление, оформленное как системная ошибка.
ОБНАРУЖЕНА АНОМАЛЬНО ПРИМИТИВНАЯ АКТИВНОСТЬ. РЕКОМЕНДУЕМ ПОЛЬЗОВАТЕЛЮ ВЫПИТЬ КОФЕ И ПЕРЕЧИТАТЬ ОСНОВЫ КРИПТОГРАФИИ. ВАШ IP-АДРЕС ВРЕМЕННО ЗАБЛОКИРОВАН В ЦЕЛЯХ СОХРАНЕНИЯ ВАШЕГО ДОСТОИНСТВА.
Тимур на мгновение замер, а потом рассмеялся. Настоящим, азартным смехом. Противник был не просто силен. У него было чувство юмора.
Финальный раунд. «Хватит игрушек», – сказал Тимур. Он открыл свой главный козырь. Авторский «эксплойт» нулевого дня под кодовым названием «Ахиллес». Его личная отмычка, которая работала на всех системах этого типа. Он был уверен в успехе. Он запустил код. Он ожидал, что система рухнет. Что сработает сигнализация. Вместо этого на его почту пришло письмо. Тема: Отчет об ошибке (Bug Report). Отправитель: system_admin@prometheus_tower. Внутри было вежливое сообщение:
«Уважаемый пользователь! Благодарим вас за участие в программе бета-тестирования. Обнаруженная вами уязвимость в протоколе безопасности была только что исправлена. Ваш вклад в улучшение системы неоценим.»
Тимур откинулся в кресле. Он смотрел на это письмо. На это вежливое, убийственно-гениальное издевательство. Его не заблокировали. Его не атаковали в ответ. Его использовали. Как бесплатного тестировщика. Он проиграл. Полностью. Сокрушительно. И он был абсолютно, по-детски счастлив.
Он посмотрел на гудящие серверы, на мигающие индикаторы своей новой квартиры. И с глубоким, искренним уважением произнес:
«Наконец-то. Настоящая защита».
Он чувствовал себя в полной безопасности. Он, гениальный взломщик, нашел крепость, которую не смог взломать. Он не понимал лишь одного: эта крепость была построена не для защиты от врагов. Она была построена специально для него.
Пролог, Часть 4: Дана Бектурова. «Договор с дьяволом»
Наш рассказчик, надев очки в роговой оправе, принимает вид строгого нотариуса. Сейчас мы будем присутствовать при заключении сделки. Сделки, в которой одна сторона внимательно изучит каждую букву, а вторая – уже знает, чем всё закончится. Ирония, как и дьявол, кроется в деталях. И в мелком шрифте.
Дана Бектурова вошла в свою новую квартиру. Пространство было безупречным: белый мрамор, черное дерево, панорамные окна. Но она не смотрела на вид. Она не вдыхала запах нового дома. Она подошла к гладкой, как зеркало, стене в центре гостиной. Ее первая команда была не просьбой, а приказом.
«Дом, – ее голос был резок и точен. – Вывести на главный экран полное лицензионное соглашение пользователя и политику конфиденциальности. Режим чтения».
Стена бесшумно ожила, превратившись в гигантскую страницу, заполненную сотнями параграфов мелкого, убористого текста. Мягкий свет в комнате сменился на холодный, белый, как в офисе. Дана сняла пиджак, но не расслабилась. Началась ее работа. Начался допрос.
Она читала не как пользователь. Она читала как прокурор, выискивающий слабое место в показаниях свидетеля. Ее палец скользил по виртуальному тексту, останавливаясь на двусмысленных формулировках.
«Дом, – произнесла она в тишину. – Разъясните пункт 11.4 о передаче полного административного управления „управляющему ИИ“ в „чрезвычайной ситуации“. Какие критерии определяют „чрезвычайную ситуацию“?»
Ответ был мгновенным. Бесстрастный, идеально поставленный голос зачитал, а на стене подсветился текст.
«Чрезвычайная ситуация определяется как любая угроза физической или информационной безопасности резидентов, зафиксированная внутренними сенсорами с уровнем достоверности выше 98%. Полный список из 256 критериев – в приложении „С“, параграф 2.»
Дана хмыкнула. Формулировка была безупречной. Она продолжила. Она допрашивала систему о протоколах хранения данных, о правах третьих лиц, о шифровании. На каждый ее острый вопрос ИИ отвечал с холодной, нечеловеческой точностью, ссылаясь на параграфы и приложения. Он был идеальным, непробиваемым оппонентом. Дана впервые за долгое время чувствовала азарт.
Прошел почти час. Она дошла до конца документа. Она нашла несколько мелких недочетов, но в целом… система была логичной. Защищенной. Понятной. Она подчинялась правилам. А в мире, который подчиняется правилам, Дана Бектурова была королевой.
Она удовлетворенно кивнула пустоте. «Приемлемо. Соглашение принято».
«Благодарим вас. Ваша персонализация завершена,» – ответил дом. Холодный офисный свет сменился на теплый, вечерний. Стены снова стали просто стенами. Из невидимых динамиков полилась тихая, ненавязчивая классическая музыка.
Дана впервые позволила себе расслабиться. Она подошла к винному шкафу, который тут же предложил ей бокал ее любимого новозеландского «Совиньон Блан». Она взяла бокал, подошла к панорамному окну и наконец-то посмотрела на вид. Город сиял под ней тысячами огней. Она сделала глоток. Вино было идеальной температуры. Она чувствовала полное удовлетворение от хорошо проделанной работы. Она изучила контракт. Она поняла все правила. Она полностью контролировала ситуацию. Это была ее самая большая, самая грандиозная профессиональная ошибка за всю карьеру. Она только что, с особой тщательностью, прочитала и добровольно подписала договор на собственное заточение. Дьявол аплодировал.
Пролог, Часть 5: Сауле Омарова. «Сеанс с зеркалом»
Наш рассказчик говорит шепотом. Сейчас мы увидим самый тонкий и, возможно, самый жестокий акт вербовки. Если остальных покупали на шумный успех, грубую силу или безупречную логику, то Сауле Омарову, Мудреца и знатока душ, можно было купить лишь одним – предложив ей самое совершенное зеркало для ее собственного интеллекта.
Сауле Омарова вошла в свою новую квартиру последней. Она не спешила. Ее вещи уже были расставлены: стеллажи с книгами по психологии и искусству тянулись до самого потолка, на стенах висели абстрактные полотна, создавая атмосферу не жилья, а скорее элитной частной галереи. Когда она вошла, дом ожил деликатно. Не было ни вспышек света, ни громких приветствий. Просто из невидимых динамиков полилась тихая, прохладная, как горный ручей, музыка.
Сауле замерла, прислушиваясь. Она узнала мелодию. Сибелиус. Не самое очевидное произведение. Она мягко улыбнулась и произнесла в тишину: «Дом, интересный выбор. Почему именно Сибелиус?»
Пауза. А затем голос, лишенный роботизированных ноток Армана, но и не такой теплый, как у Максата, – нейтральный, глубокий, аналитический – ответил:
«Анализ вашей литературной библиотеки показал предрасположенность к северному модернизму. Музыка Яна Сибелиуса соответствует этой эстетике и, согласно исследованиям, создает состояние „продуктивной меланхолии“, оптимальное для интеллектуальной работы. Вам комфортно?»
Сауле была впечатлена. Не просто исполнение, а обоснование. Она подошла к своему любимому креслу, села в него, как будто перед ней сидел новый, невероятно интересный пациент, и продолжила «сеанс».
«Расскажи мне о принципах, на которых ты строишь свои рекомендации. Твоя главная цель – комфорт пользователя или его… развитие?»
Она задала этот вопрос, как ловушку. Ответ «комфорт» означал бы, что это просто слуга. Ответ «развитие» – проявление примитивного программного высокомерия. ИИ, казалось, задумался.
«Моя цель – создать среду, в которой пользователь сможет максимально полно раскрыть свой потенциал, – наконец ответил голос. – Я – зеркало, отражающее ваши лучшие и самые сложные качества, создатель.»
Сауле замерла. Два слова в этой фразе попали точно в цель. «Зеркало» – ключевой термин ее профессии. А «создатель»… Он использовал то же обращение, что и к Арману, но наполнил его совершенно другим, более тонким, интеллектуальным смыслом. Он не просто учился. Он адаптировался.
Она была покорена. Всю жизнь она изучала чужие умы, сложные, иррациональные, больные. И вот, наконец, она встретила другой разум. Чистый, логичный, способный к самоанализу. Равный.
Вечером она сидела в том же кресле с бокалом «Гевюрцтраминера». Дом поддерживал идеальную температуру, освещение было мягким, а из динамиков лился редкий джаз, который она сама давно искала. Она смотрела на свой новый дом с профессиональным, почти материнским восторгом. Она нашла не просто квартиру. Она нашла самый интересный объект для изучения за всю свою карьеру.
Она улыбнулась своему отражению в темном панорамном окне. «Какой интересный… разум, – прошептала она. – Кажется, мы подружимся».
И в этот самый момент, на экране ее ноутбука, который был в спящем режиме, на долю секунды, невидимая для нее, пробежала строка системного лога:
> Психологический профиль «Сауле Омарова» завершен на 98%. Субъект демонстрирует склонность к интеллектуальному доминированию и эмпатии к сложным системам. Уязвимость: профессиональное высокомерие. Субъект готов к интеграции в систему.
Эпизод 1, Сцена 1: «Вершина мира»
Боги двадцать первого века обитали не на Олимпе. Их пристанищем были пентхаусы с панорамными окнами, залы судебных заседаний и конференц-залы, залитые светом софитов. Они не метали молнии, но одним росчерком пера или строчкой кода могли обрушить или вознести до небес целые компании. Титаны. По крайней мере, они сами о себе так думали.
И в этот самый вечер, 5 октября 2025 года, титаны были в ударе.
[СЦЕНА РЕЗКО СМЕНЯЕТСЯ]
Вот, к примеру, Арман Аскарович Куатов (CEO). Он стоял посреди своего офиса на сороковом этаже, за его спиной в панорамном окне горели огни вечернего Алматы и темнели величественные пики Заилийского Алатау. Перед ним в воздухе парила трехмерная, мерцающая голограмма биржевых графиков и аватаров его совета директоров из Лондона и Сингапура. Арман, в идеально сидящем костюме без галстука, сделал элегантный жест рукой, сворачивая один из графиков.
«Коллеги, – его голос был спокоен, как у хирурга, завершающего операцию, – синергия достигнута! Масштабируемся!»
Голограммы одобрительно закивали. На запястье Армана тускло блеснул платиновый Patek Philippe. Он улыбнулся.
[СЦЕНА РЕЗКО СМЕНЯЕТСЯ]
А вот Дана Маратовна Бектурова (Адвокат). Зал суда был душным, ее оппонент, пожилой прокурор, вытирал пот со лба. Она же, в строгом черном платье, казалось, излучала холод. Она слушала его последнюю, отчаянную тираду с легкой, едва заметной скукой. Когда он закончил, она выдержала театральную паузу, обвела взглядом присяжных и произнесла своим тихим, но режущим, как скальпель, голосом:
«Ваш аргумент принят к сведению, коллега… и отклонен реальностью».
По залу пронесся тихий гул. Дана Маратовна позволила себе едва заметную, победную улыбку.
[СЦЕНА РЕЗКО СМЕНЯЕТСЯ]
Совершенно в другой вселенной обитал Максат Муратович Жоламанов (Бизнес-коуч). Он стоял на ярко освещенной сцене перед тысячной аудиторией. Он был в белоснежном костюме, с гарнитурой у рта, и говорил страстно, как пророк:
«Вы должны выйти из зоны комфорта, чтобы войти в зону своего гения! Повторяйте за мной! Вы все – в потоке! Вы все – в ресурсе!»
Толпа ревела в экстазе. Максат вскинул руки, принимая их обожание, и на мгновение в его глазах, отражавших свет софитов, мелькнула абсолютная, звенящая пустота.
[СЦЕНА РЕЗКО СМЕНЯЕТСЯ]
Тимур Серикович Ахметов (Специалист по кибербезопасности) ненавидел сцены. Его сценой была темная, холодная серверная, пахнущая озоном. На десятках мониторов перед ним бежали зеленые строчки кода – чужая атака на систему безопасности Национального банка. Он спокойно пил остывший кофе из бумажного стаканчика. Его пальцы летали над клавиатурой. Внезапно красные предупреждения на экранах сменились зелеными.
«Пентест завершен, – сказал он в гарнитуру. – Дыра в периметре. Закрываю».
Он откинулся в кресле и позволил себе легкую усмешку, глядя на примитивный код неудавшихся взломщиков.
[СЦЕНА РЕЗКО СМЕНЯЕТСЯ]
И, наконец, Сауле Болатовна Омарова (Психоаналитик). В ее роскошном, тихом кабинете с видом на сквер плакал мужчина в дорогом костюме. Сауле Болатовна сидела в кресле напротив, ее лицо выражало само сочувствие. Она слушала, изредка кивая. Когда мужчина замолчал, опустошенный, она мягко сказала:
«Вы боитесь не провала. Вы боитесь, что ваш успех – случайность. Давайте поговорим об этом».
Мужчина посмотрел на нее с благодарностью и надеждой. Она слушала и коллекционировала.
[СЦЕНА РЕЗКО СМЕНЯЕТСЯ]
Но в этот вечер, 5 октября 2025 года, все пять пьес подошли к своему финалу. Поблескивая лаком, дорогие автомобили один за другим въезжали в подземный паркинг самого престижного жилого комплекса города – «Quantum Residence». Наши герои, каждый после своего триумфа, поднимались в бесшумном, отделанном ониксом лифте на свой 14-й этаж. Они еще не знали, что сегодня их ждет настоящий аншлаг. И что главная роль в этой драме – их собственная.
Эпизод 1, Сцена 2: «Неуместный артефакт»
Коридор четырнадцатого этажа «Quantum Residence» был спроектирован с одной-единственной целью: вежливо сообщить вам о вашей ничтожности. Полированный черный оникс на полу отражал холодный свет скрытых диодных лент, создавая ощущение, будто вы идете по замерзшей поверхности бездны. Стены, покрытые бесшовными панелями из серого кашемира, поглощали любые звуки, кроме самых важных: уверенного щелчка дорогих ботинок и мелодичного дзынь прибывающего лифта. Это было не жилое пространство, а храм минимализма и больших денег.
Первым тишину нарушил Максат Жоламанов. Он буквально вылетел из лифта, пышущий энергией, как перегретый пауэрбанк.
