Мелограна

Наина Карель

Мелограна

О книге

Лиминальная готика в разрезе временных контекстов.

«Мелограна» это неоготический любовный роман, вампирская драма о яркости и скоротечности жизни, пропавших в жестоком модельном бизнесе, девушек.

Действие разворачивается в 1989 году. Девятнадцатилетняя Мелограна, выросшая в приюте при монастыре попадает в успешное агентство «Вельвет гарден», ещё не зная, кто им управляет и какие преступления скрыты за фасадом.

Мелограна наивно полагает, что сможет сохранить свои принципы и устои, но порок затягивает её в омут и она сама становится преступлением.

Неоготический любовный роман – это интерпретация готических романов в иных условиях и времени, где любовь и драма играет такую же важную часть, как мистицизм, переосмысление грядущего или существующего ужаса, борьбы с собой и поиске духовности. Это своеобразное слияние любви и неоготики и свойственные этим жанрам мрачные настроения: неоромантизм, загадочность, тленность и вопросы бытия.

Лиминальная готика – термин для определения жанра, в котором используется понятие лиминальных пространств. Они как отличительная черта, олицетворяющая страхи одиночества и ненужность. Современная интерпретация неоготики, у которой есть отличительные черты: пустота, сдержанность, полуденный ужас, внешняя чистота, стремление к порядку, минимализм с одиночными пышными деталями, покатые или острые формы, пустые пространства, часто с повторяющимися элементами.

Неоготический любовный роман

Дисклеймер

Книга имеет возрастное ограничение 18+.

В книге присутствуют сцены курения и упоминаются алкогольные напитки – курение вредит вашему здоровью, как и злоупотребление алкоголем.

В книге некоторые персонажи курят, так как действие романа происходит между 1989 и 1991 годом, и в то время ещё не был доказан вред от курения, именно поэтому курение обусловлено историческим периодом. Курение серьёзно вредит вашему здоровью – не курите.

Все названия улиц, мест, а также имена некоторых людей изменены. Прошу не удивляться, если не найдёте таких улиц, клубов и баров и даже мест.

Горизонт желаний

1989 год

Мелограна была пятой в очереди.

Она наблюдала, как распорядитель, уставший на вид мужчина с кучерявыми волосами по имени Маттео, нетерпеливо перебирал подписанные фотографии моделей, лежащие в картонной папке вперемешку с другими бумагами.

– Выходите по очереди и рассказывайте о своём таланте. – Громко произнёс он, смотря в списки. Мужчина напоминал режиссёра, собирающего команду для фильма. – Вам могут задать вопросы. Отвечайте на них и после слова «спасибо» покиньте сцену.

Девушек было значительно меньше, чем в первый раз, но достаточно для конкуренции. Все молодые красавицы с выдающимися данными. Мелограна не волновалась, но всё же ощущала лёгкий мандраж. По телефону ей не сказали, что придётся демонстрировать таланты, и она пыталась вспомнить, какие у неё есть.

Маттео, которого Мелограна видела ещё на первом этапе, сидел в первом ряду в зале. Он продолжал просматривать бумаги и бормотал себе под нос.

Рядом с ним сидели важные на вид директора по кастингу, а за ними, в темноте второго ряда, виднелась фигура человека в пиджаке. Вокруг клубился дым, и сильно пахло табаком.

Помощник сказал девушкам выходить из-за кулис на сцену по одной, вставать на белый крест, начерченный мелом на полу и сразу начинать рассказывать о себе.

Услышав быстрое «спасибо», адресованное предыдущей девушке, Мелограна вышла на сцену, ощущая, как её выталкивают из внутреннего дома. Свет бил в глаза, и она прошла чуть вперёд, перешагивая белый крест на полу. Так она лучше видела Маттео и теневую фигуру за ним.

– Меня зовут Мелограна Бьянка Фебреро, и я умею профессионально петь церковные псалмы, – сказала девушка, не теряя времени.

– Псалмы… откуда вы родом? – чуть приподнял густую бровь Маттео, стряхивая пепел прямо на пол и вновь заглядывая в бумаги.

– Из Эквадора, но у меня есть виза. – В театральном зале раздавалось эхо, и звонкость фраз долетала даже до самых последних рядом.

– Рабочая? – Маттео делал пометки на листах.

– Да.

– Откуда? – негромко сказал он, но она услышала.

– Сестричество помогает с оформлением. – Девушка задрала подбородок, стараясь звучать уверенно, боялась, что стушуется и будет выглядеть жалко.

– Какое сестричество? – не понял Маттео и нахмурился, из-за чего складки на лбу сложились гармошкой.

– Монашеское.

– Понятно. – Мужчина уставился к себе в папку с бумагами, уже не слушая девушку. Он больше не планировал задавать вопросы, но фигура, сидящая за ним, подалась вперёд и что-то произнесла ему на ухо. Маттео кивнул и спросил, вновь поднимая глаза:

– Почему оно вам помогает?

– Я выросла в приюте монастыря Санта-Мария…

– Монахиня? – неподдельно удивился распорядитель, и его уставшее лицо с синяками под глазами на секунду оживилось.

Маттео глядел на девушку, а человек сзади, похожий на тень, заёрзал в кресле, наполняясь любопытством, и снова склонился к Маттео, нашептав вопросы.

– Я выросла при монастыре… – уточнила девушка, но Маттео прервал её.

– Разве церковь не запрещает такую деятельность? – задал он услышанный от тени вопрос.

– Никто мне ничего не запрещает. Я выросла среди монахинь, но не стала одной из них, – усмехнулась Мелограна.

– Сколько вам лет? – уже от себя спросил Маттео.

– Девятнадцать.

– Многовато для начала карьеры. – Он сделал пометку в бумагах, и это не укрылось от глаз Мелограны.

– Я выгляжу на семнадцать, – парировала девушка, зная, что выглядит юно.

– Не вам судить, – недовольно буркнул он, смерив её неприветливым взглядом.

Мелограна промолчала. А Маттео, выслушав человека в тени, продолжил кастинг.

– Разденься, пожалуйста, – будничным тоном попросил он.

Девушка сняла кофту и юбку, оставшись в нижнем белье.

– Бельё тоже. – Маттео махнул рукой, жестом призывая поторопиться.

Девушка нервно улыбнулась, оглянувшись по сторонам.

– Есть причина, по которой мне надо раздеваться до гола? – вежливо поинтересовалась она, готовая отстаивать свои принципы.

Разумеется, принципам в модельном бизнесе места не было, и Маттео сразу же начал раздражаться.

– Ты хочешь стать моделью, эта профессия часто включает в себя наготу. Если твоя вера или церковь запрещает…

– Не запрещает. Дело не в этом.

– Тогда о чём спор? – Маттео ненавидел наглых моделей, и если бы не интерес его босса, то давно бы выгнал девушку. – Ты модель, тебе сказали раздеваться – раздевайся.

– Раздеться для фотосессии или в примерочной – это не проблема. Вы и ваши помощники уже видели меня почти обнажённой на первом кастинге. И вы же утвердили мою фигуру. Почему мне надо раздеваться здесь перед ещё одной группой людей? Беспричинно.

– Не беспричинно. – Маттео скривил лицо. – Тебя оценивают за внешний вид, а не по нравственности. Ты оболочка, и мы хотим её осмотреть.

Мелограна не была против наготы, но против грубости и хамства. Она собиралась ответить, но Маттео заговорил первым.

– Не готова? Тогда до свидания. Ты нам не подходишь.

Мелограна глухо сказала: «До свидания» и ушла со сцены, оказавшись за кулисами. Её внутренний дом сжался до размеров квартиры, но не рухнул.

– Чёрт, жёстко, подруга. – Девушка с длинными светлыми волосами сочувственно смотрела на «неудачницу». – Надо было раздеться.

– Забудь, – улыбнулась Мелограна и бодрым шагом пошла на выход.

Она уже успела расстроиться. По пути, стараясь не поддаваться унынию, девушка разглядывала пышные интерьеры, дабы отвлечься.

Кастинг проходил в старом, но сохранившем былую помпезность театре «Максималист». Красивое здание с тёмными интерьерами сильно контрастировало с тем стерильным офисом, где Мелограна проходила отбор в первый раз. Девушка не знала, почему одна и таже компания меняет место, и ей было всё равно, она не задавалась такими вопросами. Мелограна была переполнена восторгом от осознания того, что успешно прошла первый тур. Большой город, большие надежды и первые успехи вселяли в неё радость. Тогда она ощущала внутри себя крепкий дом с дубовыми стенами – то было её осознание себя. С самого детства девушка представляла, что её душа живёт в воображаемом доме. Это приносило успокоение. Постепенно она стала ассоциировать своё внутренне состояние с местом жительства. В зависимости от настроения или ситуации это могли быть уютная квартира, шалаш, коттедж или даже храм.

Мелограна обрадовалась, что попала в модельное агентство «Вельвет гарден1», которое славилось своими успешными контрактами. Специализируясь на фотомоделинге, они зарекомендовали себя как одно из лучших агентств в стране, и девушки стремились попасть именно к ним. Они знали: попадёшь в «Вельвет гарден» – станешь знаменитой. Или заработаешь приличные деньги за показы и мероприятия. Слава и деньги – вещи, манящие из века в век.

Мелограна не была исключением. Ей хотелось славы. Хотя бы прикоснуться к её лучам, почувствовать тепло софитов, но пока что их свет лишь скользнул по лицу.

На лестнице перед выходом её догнала девушка-координатор с веснушками и в очках. Чуть запыхавшись, она сказала, что кастинговая комиссия передумала.

– Приходите завтра к семи. Сюда. С документами.

Мелограна воспряла духом. Вернувшись в свою маленькую квартиру с единственным окном, она протанцевала по комнате, на автомате включив телевизор. На экране тут же появился проповедник с широкими бровями, проникновенно вещающий о вере:

– Молитесь! Устремите помыслы свои к Богу, не тратьте время на праздность. Молитесь!

Девушка тут же переключила канал. После хороших новостей музыки ей хотелось больше, чем проповедей.

Мелкий шрифт

Маргарита была добра.

Ей было даже жаль ту крашеную блондинку-монашку, которая отказалась раздеться. Она видела её на первом кастинге и была уверена, что красотка с Эквадора пройдёт. Не стоило той пререкаться с кастинг-группой. С другой стороны, меньше народу – меньше конкуренции.

Девушка убеждала себя, что надо быть жёстче. Когда она вылетела из профессиональной гимнастики, никто её не жалел.

Маргарита обладала прекрасной внешностью, но среди моделей была довольно типичной. Никаких особенностей вроде нестандартных черт лица она не имела. Светлые волосы, чуть круглое миловидное лицо, голубые глаза, высокий рост и спортивная фигура. Маргарита уже успела поработать манекенщицей и принять участие в нескольких крупных фотосъёмках. Такой опыт прекрасен для портфолио, и это подкупало агентства. Маргарита считала, что ей повезло попасть в «Вельвет гарден». Она видела, как девушки, работающие там, становились супермоделями и заключали контракты с ведущими мировыми брендами. Один крупный контракт позволил бы Маргарите обеспечить себя и родителей деньгами на годы вперёд. Ради финансовой стабильности Маргарита была готова работать много и тяжело. Как и привыкла.

После успешно пройденного кастинга девушка пребывала в хорошем настроении и уже на следующий день отправилась на инструктаж. Она понятия не имела, что будет и что за инструктаж им надо проходить. Судя по всему, в «Вельвет гарден» были свои правила. На других проектах, в которых принимала участие Маргарита, ничего подобного не было.

Встречу назначили в том же театре. Маргарита слегка поморщилась. Новые офисы ей нравились куда больше, чем затхлые коридоры с ограниченным пространством. Они выглядели современно и стильно, пахли новым ремонтом и успехом, а театры и старые особняки навевали пыльную тоску.

Местоположение никак не повлияло на настроение, и она, полная энтузиазма, одной из первых пришла в зал со сценой.

Постепенно подтягивались и другие модели. Двоих она узнала, это были девочки с кастинга: брюнетка с короткой стрижкой и рыженькая бледнокожая девушка. Ещё трое моделей были ей не знакомы, хотя одну из них, она, кажется, видела в журналах. Та сразу бросалась в глаза; пышная грудь, длинные чёрные волосы и крупная родинка под глазом. Действительно яркая, узнаваемая внешность. Обычно манекенщиц с такими формами в индустрии не было, но, видимо, девушка занималась только фотомоделингом.

Когда часы показали назначенное время, Вив, координатор в очках, сказала, что надо ждать креативного директора и его помощника. Все спокойно сидели, занимаясь своими делами, даже не пытаясь познакомиться. В воздухе повисло напряжение с ароматом пластика. Девушка не переживала, она привыкла находиться в такой враждебной среде. Так повелось ещё со спортивной школы. Ждать она тоже умела, поэтому даже не заметила, как пролетело время.

Белый гранат февраля

Мелограна была чуть взволнована.

Её встретила та же девушка, что догнала в прошлый раз. Невысокая кучерявая брюнетка в очках вежливо поздоровалась и забрала документы из рук Мелограны.

– Пока я оформляю, надо пройти ещё одно небольшое собеседование. Я провожу. – Она засеменила вперёд по заставленным декорациями коридорам театра и провела Мелограну к гримёрке. – Проходите.

Войдя в комнату, девушка увидела зеркало с яркими лампами по бокам, а перед ним столики и кресло – всё для удобного нанесения грима. Напротив зеркала висели тяжёлые зелёные шторы. Сначала девушка подумала, что они просто закрывают стену, но потом поняла, что это раздевалка. Как раз напротив зеркала. Шторы соединялись неплотно, и в образовавшийся зазор было видно, что там сидит человек, она успела увидеть его руку. Девушка отчётливо почувствовала запах сигаретного дыма, даже заметила, как он клубился, в свете ламп. Мелограна уже собиралась обратится к незнакомцу, как в гримёрку вошёл Маттео.

– Добрый вечер. Я бы хотел заполнить анкету. Ответь на вопросы, – сухо сказал он, усаживаясь в кресло рядом со столиком и жестом приглашая девушку сесть напротив.

Теперь Мелограна могла видеть таинственного человека за шторами только боковым зрением. Скорее даже не видеть, а улавливать его присутствие.

Маттео выглядел уставшим и не был таким резким, как в прошлый раз.

– Прошу просто отвечать на вопросы. – Мужчина посмотрел в блокнот и почесал щетину на подбородке. – Постарайся давать сжатые ответы.

– Хорошо.

– Ты росла в монастыре? – сразу начал он.

– Да.

– С какого возраста?

– Меня подбросили туда в младенчестве.

– «Мелограно» означает «гранат» по-итальянски, но фамилия у тебя испанская. Почему? – Маттео монотонно зачитывал вопросы.

– На простынях, в которых меня оставили у крыльца, было вышито слово melograno. Был февраль. Сёстры дали мне фамилию в честь месяца, разумеется, по-испански, и второе имя – в честь белых простыней, а имя оставили как на вышивке, – старясь не вдаваться в подробности, ответила девушка, краем глаза поглядывая на шторы.

– Ты покинула монастырь насовсем? – продолжал Маттео, смотря только в блокнот.

– Я могу вернуться.

– Почему ты решила пойти в модели?

– Меня всегда манили глянцевые журналы. Мне часто говорили, что у меня модельная внешность и я фотогенична.

– Тебе нужны деньги? Ты собираешь на храм?

Мелограна была удивлена вопросу, но решила сделать вид, что тут нет ничего странного, и ответила как ни в чём не бывало.

– Деньги нужны всем. У храма их достаточно. Я не собираю деньги на веру.

– Ты веришь в Бога?

– Разумеется.

– Не думаешь, что Он будет возражать?

– Не известны мне помыслы Божьи…

– Профессия модели – это часто провокация, – резко заговорил Маттео. – Демонстрация тела, оголение, изображение вульгарности и пошлости. Уверена, что справишься?

– Вы хотите узнать степень моей распутности?

– Отвечай на вопросы, не задавай их, – скривился он. – Пожалуйста.

– Уверена.

– Ты проявила строптивость, когда тебя просили раздеться. Для модели это неприемлемо. Так что повторю: уверена, что не будет проблем с нравственностью?

Девушка чуть повернула голову в сторону зеркала, в котором отражались занавеси и тонкий зазор между ними. Именно в нём она увидела любопытный глаз, следящий за допросом.

Мелограна встала и, глядя только в зеркало, спокойно расстегнула молнию на платье, снимая его. Под ним ничего не было.

– Я не стесняюсь наготы. Но не собираюсь раздеваться на потеху.

Маттео кивнул. Он смотрел на неё чуть напряжённо, но без особого интереса. А вот некто из-за бархатных штор пристально и с жадность разглядывал тело девушки.

В списке оставались ещё вопросы, но Маттео молчал. Он заметил знак, поданный из-за занавеси, и, попрощавшись, вышел из кабинета.

Мелограна надела платье и, смотря в зеркало, сказала:

– Почему бы вам самому не задать мне вопросы?

В ответ она услышала тихий смех, и спокойный голос произнёс:

– В следующий раз.

Девушка вышла, оставив тайного гостя в одиночестве. Он уходить не спешил, обдумывая свою новую прихоть – создание провокационной звезды из бывшей монахини. Эта идея так увлекала его, что он даже посмеивался себе под нос, хотя до этого Варфаламей не замечал в себе привычки смеяться вслух своим мыслям.

В коридоре Мелограну перехватил недовольный Маттео и пригласил пройти в зал, где уже собрались остальные модели, фотографы и другие члены команды.

Рабочие заканчивали устанавливать свет, направленный на кресла театра, а фотографы настраивали фотоаппараты. Лучи осветительных приборов жёстко подсвечивали все недостатки театра: пошарпанный бархат кресел, затёртые ручки и грязный пол.

На сцену вышел Маттео и, представившись креативным директором, вкратце рассказал о предстоящей работе.

– У «Вельвет гарден» свои методы работы, отличающиеся от других. Наша команда создаёт образ под модель. Мы находим сильные стороны и используем это. Продвигаем образ, а потом всё остальное. Сегодня будет пробная фотосессия, чтобы понять типаж каждой из вас. Среди нас есть Кассандра. – Он указал на девушку с длинными чёрными волосами и родинкой на лице. – Познакомьтесь. Она работает с нами не первый раз и сегодня поможет вам найти вашу особенность.

Девушек попросили группой сесть на креслах. Помощник Маттео – мужчина с тёмными волосами по имени Эдуард – раздавал команды как сесть и как повернуться. А Маттео и Кассандра обсуждали моделей, делая выводы и внося идеи. Судя по общению и панибратству, Кассандра была здесь «своей». Каждая девушка удостоилась её внимания и едкого комментария относительно внешности.

Дело дошло и до Мелограны. В ней смешалась кровь двух наций: волосы и брови были тёмными, но она красила их в белый, отчего они отдавали желтизной. Карие глаза контрастировали со светлой кожей, а большой рот был чувственным и привлекательным, при том что нос оставался изящным и небольшим.

– Жёлтый цвет волос портит всё. Надо перекраситься, вернуть естественный, – говорила Кассандра, указывая пальцем на Мелограну. – Мне нравится её рот, он может стать изюминкой.

– Если волосы станут естественного цвета, уйдёт контраст, – возражал Маттео. Теперь он смотрел на неё как на новый проект, в глазах появился огонёк увлечённости. – Нужно выкрасить их в более белый, но корни оставить чёрными.

– Достаточно вульгарно, не думаешь? – нахмурилась Кассандра.

– И пусть. Нам нужен контраст, особенно в её случае.

– Что за случай? – Девушка не знала о новой модели ничего и удивилась особым обстоятельствам.

– Она росла при монастыре. Сразу напрашивается идея монахини-модели.

– Как любопытно! Варфаламей, должно быть, в восторге! – воскликнула Кэс и обратилась к Мелогране: – Сделай позу молитвы и соответствующее выражение.

Мелограна ожидала таких запросов и не дрогнула, сделала нужный жест, оставив выражение лица расслабленным и спокойным.

– Серж, снимай, – крикнул Маттео.

Защёлкал фотоаппарат, звук смешивался с голосами, уходившими на задний план. Мелограна смотрела в камеру и слушала короткие приказы фотографа и Маттео: повернись, вбок, ляг на кресла, убери руки, закинь ногу на спинку, выше, ниже, закрой глаза, открой.

– Прекрасно, – констатировал Маттео. – Следующая.

На свет вышла девушка с милым лицом и светлыми волосами.

– Так… Маргарита Пэрис. Есть опыт, отлично…

– Смотри, а вот и ангел, в дополнение к монахине, – пошутила Кэс кивая на Маргариту и вытаскивая из пачки длинную сигарету.

– Такими темпами мы соберём свою церковь, – буркнул Маттео и обратился к Маргарите: – Ты слишком милая, попробуй добавить агрессии во взгляд.

Маттео увлёкся работой с новой моделью, а Кассандра подошла к Мелогране.

– Как тебе работа?

– Хорошо. Это мой первый опыт, так что сравнивать не с чем. – Мелограна обхватила себя руками за плечи, она всегда так делала, когда чувствовала себя неуютно. Такой жест помогал ей восстановить стены внутреннего дома.

– Не напрягает эксплуатация образа? – Кассандра смотрела на девушку, криво улыбаясь.

– Эксплуатация образа? – не поняла Мелограна, отмахиваясь от дыма, смешавшегося с сахарным ароматом духов Кассандры.

– Монашка-модель. Это будет лейтмотивом, – подсказала та.

– Не думала, что это может быть кому-то интересным.

– А тебе вообще можно раздеваться, демонстрировать себя? – не отставала Кэс.

– Я не монахиня, – в который раз ответила Мелограна, удивляясь, что всех волнует одно и то же. – Я просто выросла в приюте при монастыре.

– Всё равно. Ты, наверное, набожная, стеснительная. – Кассандра, не стесняясь, оценивала новенькую, пытаясь оценить, будет ли с ней сложно.

Мелограна понимала, что работа моделью подразумевает наготу. Девушка не любила демонстрировать голое тело без причины, но не стеснялась его.

– Нет. – Ответ без объяснений не располагал к дальнейшей беседе.

– Ну и замечательно. – Кассандра впервые улыбнулась доброжелательно. – Пойдём выпьем кофе.

Натура

Мелограна душой была чиста.

Можно полагать, что это лишь фигура речи и красивая фраза, но это правда. Приехавшая в большой город девушка являлась хорошим человеком с чистыми помыслами. Её желание прикоснуться к шику, к журнальному блеску не были меркантильными. Заманчивые картинки манили попробовать другую жизнь на вкус. Именно эту. Жизнь глянца и изящества.

Выросшая в монастыре, девушка не хотела попасть в круг обыденности. Она была благодарна монастырю и сёстрам, но не смогла смириться с тем, что её жизнь останется такой же. Перед её глазами проходила размеренная монастырская жизнь – спокойная и пресная. А где-то там, за яркими постерами рекламы бурлила страсть.

Ещё в приюте она познакомилась с Сандрой. Кареглазая сверстница из семьи прихожан, близко знакомых с настоятельницей, быстро сдружилась с Мелограной, и та много времени проводила у них в гостях. Семья Сандры, хоть и была набожной, монастырской жизнью не жила. Именно у них дома она увидела журналы с рекламой и фильмы по телевизору, где блистали роскошные девушки.

– Они актрисы? – Мелограна указала на обложки с девушками.

– Певицы, актрисы и модели. – Сандра листала новый журнал, привезённый дядей из США.

– Красивые. А модели – это кто?

Сандра рассказала всё, что знала, а знала она совсем немного, но даже эти речи пробудили в Мелогране любопытство. Тогда тот самый внутренний дом девушки возжелал из маленького деревенского коттеджа стать роскошным особняком. Воображение нарисовало картины прекрасных вещей. Украшения, машины, дома, полированная мебель, букеты цветов в хрустящем целлофане. Она видела себя в шёлковой одежде, с жемчугом на шее, сидящей около бассейна, в воде которого отражались блики утреннего солнца. В наманикюренных пальцах девушка держала бокал с оранжевым соком и важно кивала людям, вереницей проходящим мимо неё. Каждый из них предлагал ей сумочку или платье, а она кивала – да или нет. Мелограна танцевала в этом доме с белыми стенами, улыбалась фотографам. Все восторгались её изяществом и красотой, желая сфотографировать на новую обложку. Так же танцевали и её мечты – в большом особняке, маня иллюзиями.

Позже дядя Сандры, коренастый мужчина с пышными усами, заметил интерес Мелограны к девушкам на обложках. Улыбнувшись, он сказал, что она и сама выглядит как модель и ей непременно стоит поехать в Америку и начать сниматься.

Именно тогда девушка нарисовала себе идеальное будущее и устремилась к нему всеми силами. Так она и оказалась в «Вельвет гарден».

Мелограна легко сходилась с людьми и, познакомившись с Марго и Кэс, сразу поняла, что они подружатся.

Девушки, как и многие другие, спрашивали почему она пошла в модели. Стандартный вопрос с таким же стандартным ответом. Мелограна могла наврать, что хочет заработать денег для монастыря или на учёбу, но предпочла ничего не говорить.