Пятая больница

Юлия Игольникова

Пятая больница

Трехэтажное здание времен сталинской постройки в окружении вековых лип фасад имело вполне приличный. И если не придираться, выглядело довольно мило и приветливо. Оштукатуренные, выкрашенные в нежный розовой цвет стены, большие пластиковые окна. И несмотря на то, что краска кое-где уже облупилась, а штукатурка – отвалилась, впечатление от созерцания этого места оставалось приятное. Веяло здесь покоем и тишиной. Могучие высоченные деревья бережно укрывали здание от суеты внешнего мира, создавая ощущение уединенности, отгороженности от шумного города. Окруженная забором обширная территория зазывала на неспешную прогулку. Яблони, вздыхающие под тяжестью созревших плодов, предлагали свои дары. Кое-где имелись и скамейки, и беседки, проржавевшие, покосившиеся, но уцелевшие со времен канувшего в Лету государства, и несмотря ни на что готовые служить столько, на сколько хватит сил.

А за главным, встречающим посетителей, корпусом открывалась иная картина. И в первый момент мозг терялся в догадках. А что здесь произошло: война, бомбежка, землетрясение, цунами? Или того хуже, апокалипсис? Примерно так выглядит местность после подобных катастроф. Какая неведомая злая сила так беспощадно и цинично надругалась над мирным уголком? Мощный взрыв был ли тому причиной? Или невесть откуда взявшийся ураган смел и перемолол вставшие на его пути постройки?

Но нет, все объяснялось гораздо проще и прозаичней. Кто-то когда-то решил застроить это место, усовершенствовав и приукрасив его. Но, увы… Не получилось. Видимо, когда работы были в самом разгаре, что-то пошло не так. Об этом свидетельствовала часть недостроенного, примкнувшего к основному, корпуса, недобро, вероятно, с осуждением взирающая на грустную картину черными глазницами пустых окон, и груда кирпичей и бетонных блоков в центре площадки, ощетинившаяся ржавой покореженной арматурой.

Двуликость в нашем мире – явление нередкое. И больница №5 была ярким тому примером. Впрочем, любое учреждение здравоохранения может этим похвастаться. Где, как не здесь, мирно уживаются добро и зло, а жизнь и смерть идут рука об руку.

*

Многие ругали больницу №5 и обходили стороной, полагая, что вылечиться там невозможно. Что только про нее не говорили: дыра, богом забытое место, темное пятно на репутации современной медицины. Ссылались на отсутствие лекарств, врачей и оборудования. Но несмотря на это больница продолжала существовать и функционировать.

Надо сказать, что находились и такие, кто ценил это место за тишину и спокойствие, что, согласитесь, является неотъемлемой частью процесса выздоровления. Ну а лекарства и в аптеке можно купить, благо, они сейчас на каждом шагу. А к новейшим технологиям еще присмотреться надо, не все они доверие вызывают. Иногда старые дедовские методы оказываются куда эффективней.

Борис не относился ни к одной из этих групп пациентов. Ему в общем-то было все равно, куда его определят. Просто хотелось побыстрей встать на ноги. После перенесенного инсульта он чувствовал себя дряхлой развалиной. И даже немного стыдился своего диагноза. В его годы и такая старческая болезнь! Видно, правду говорят, сорок лет самый опасный возраст для мужчин. Поэтому он без лишних рассуждений согласился на госпитализацию. Да и не был здесь раньше никогда и не задумывался о том, что больницы бывают разные. Врачи есть везде, а значит, вылечат.

И первое впечатление оказалось приятным. Тихо, малолюдно, спокойно, приветливый неспешный персонал. Современный лифт отвез на третий этаж. Широкий длинный коридор привел в просторную пустую палату с высокими потолками, большим окном и удобной кроватью, застеленной чистым приличным бельем. Отсутствовал даже специфический больничный запах.

Что ж, вполне сносно, подумал мужчина и решил, что ему, можно сказать, повезло. Практически личные апартаменты: холодильник, койка, раковина, туалет рядом. Где еще такое найдешь?

Лечащим врачом оказался бодрый оптимистичный человек средних лет. Он быстро вник в суть проблемы и назначил необходимое лечение.

Все складывалось прекрасно. Ведь хорошо известно, что добрый позитивный настрой уже половина успеха.

*

Палата Бориса находилась в самом конце коридора, который, видимо, поворачивал и продолжался за двумя массивными деревянными дверями высотой от пола до потолка, опоясанными цепочкой с амбарным замком и табличкой «входа нет». Позже, прогуливаясь в больничном саду, мужчина понял, что коридор ведет в недостроенное, заброшенное здание и закрыт, скорее всего, в целях безопасности, а не замурован в надежде на светлое будущее.

Шел третий день лечения, но улучшений Борис не чувствовал. Нога и рука, пострадавшие от перенесенного инсульта, по-прежнему ныли и болели. Обезболивающее помогало только на время. На всю ночь его действия не хватало. От этого мужчина часто просыпался и вставал с кровати, чтобы размяться. Так удавалось заглушить неприятные ощущения в конечностях.

Борис тяжело вздохнул, открыл глаза и взглянул на часы, которые показывали три часа ночи. Даже если выпить таблетку, подействует не сразу. И он прибегнул к испытанному средству. Натянул толстовку и штаны и вышел в коридор. На посту никого. Отделение пребывало в царстве Морфея. Это хорошо, никто не будет приставать с ненужными вопросами, думал Борис, прохаживаясь взад вперед. Мелькнула мысль спуститься вниз, подышать свежим воздухом, но была сразу же отброшена. Погода к ночным прогулкам не располагала. По крыше настойчиво и монотонно барабанил дождь.

Борис дошел до сестринского поста и повернул назад. И тут заметил кое-что странное – узкую полоску света в конце коридора, под теми самыми дверями с надписью «входа нет».

– Так получается, не так уж и нет, – пробормотал мужчина и двинулся вперед.

Замок, цепочка и предупреждающая табличка оказались на месте. Но и свет никуда не исчез. А значит, это не игра теней и ему не почудилось. Там кто-то был. Но как? Как этот кто-то неведомый мог туда проникнуть. Другого входа ведь нет. По-крайней мере Борис пришел к такому выводу, обследовав здание. С противоположной стороны оно было разрушено и завалено кирпичами.

Он подошел ближе и припал ухом к загадочной двери. По ту сторону стояла гробовая тишина. Борис пожал плечами, хмыкнул и отступил назад. И сразу же вздрогнул. Сердце подпрыгнуло к горлу от неожиданности и испуга. Тело на что-то наткнулось. Но ведь сзади быть ничего не должно. С трудом удалось удержать рвущийся крик. Однако замешательство длилось недолго, всего лишь пару секунд. Обернувшись, мужчина с облегчением вздохнул, увидев ночного сторожа. Они уже успели познакомиться. Произошло это в одну из таких же бессонных ночей. Степан Петрович, так звали напугавшего Бориса полуночника, на посту не дремал, несмотря на располагающую к этому должность и преклонный возраст, и от скуки часто совершал обход доверенного объекта.

– А ничего, – говорил тот при встрече, – днем высплюсь. Днем вот сплю хорошо. И ничего не мешает. Ходит кто-то рядом, разговаривает, а мне хоть бы что. А ночью хоть глаз коли. Так что работенка по мне. Опять же прибавка к пенсии.

– Так может не надо днем спать? – предположил Борис.

– Привычка, – вздохнул Степан Петрович. – Да и возраст. Себя уже не переделаешь. Все мы старики бессонницей маемся.

Новый знакомый был человеком пожилым, маленького роста, худощавым. Смотрел внимательно и будто с подозрением. Но на самом деле подозрительности или недоверия к собеседнику не существовало. Просто такое выражение лица, понял Борис, приглядевшись к сторожу. Глаза с прищуром под нависшим веком, губы ниточкой, словно поджаты, лоб прорезанный морщинами и брови, стремящиеся встретиться на переносице. Все это создавало обманчивое впечатление хитрости и недоброжелательности. Тогда как обладатель данных черт лица в общении был человеком простым и добродушным. Да, внешность часто вводит в заблуждение. И всем известно, что подлецы и мошенники на первый взгляд приятные и милые люди, способные расположить к себе любого.

– Господи, дядь Степ, напугал, – прижал руку к груди Борис. – Ты чего подкрался так неслышно?

– Ничего я не подкрался. Смотрю, стоишь, слушаешь чего-то. Дай, думаю, тоже подойду, полюбопытствую. Чего там? – кивнул он на дверь.

– Да ничего. Вон, – Борис указал рукой на узкую щель под дверью. – Свет там горит. Откуда он там?

– Не знаю, – сторож равнодушно пожал плечами. – У меня ключей нет. Да и заходить мне туда не велено. Да ну, нет, – уверенно сказал он. – Не свет это. Скорее всего с улицы что-то отсвечивает. Луна, например.

– Какая луна? Дождь стеной льет.

– А ну тогда, может, щит рекламный или фонарь.

– Да? Ну может, ты и прав, – нехотя согласился Борис, решив про себя, что эту версию непременно нужно будет проверить.

– А свет там гореть не может, – помотал головой дядя Степа. – Там же нет ничего. Чего, опять не спится? – сменил он тему, потеряв интерес к двери и неопознанному источнику света.

– Да, опять нога ноет. Вот вышел размяться.

– Это у тебя от погоды. У меня так тоже в дождь все кости ломит.

– Наверное, – кивнул Борис.

Мужчины еще немного пообсуждали свои болячки и разошлись.

*

К утру дождь прекратился. Небо посветлело. И серые тучи вежливо уступили место восходящему солнцу.

Борис, несмотря на то, что прогулял полночи, проснулся в хорошем настроении. Им овладело что-то вроде азарта. Развлечений в больнице не много. Да и не за этим сюда кладут. Но все-таки иногда очень хочется отвлечься от зачастую неприятных процедур и чем-то себя порадовать. Телевизора в палате не было. Интернет работал плохо. И тут такая удача. Ночное происшествие Борис воспринимал именно так. Он всерьез намеревался провести настоящее расследование и выяснить причину странного свечения за заколоченной дверью. И погода, казалось, благоприятствует его планам. Солнце после хорошего отдыха светило особенно ярко и лукаво подмигивало, заглядывая в больничное окно, словно набиваясь в союзники.

Он с нетерпением дождался окончания утренних процедур и поспешил на улицу.

Борис прошел мимо фасада здания. За углом должны заканчиваться больничный коридор и начинаться его недостроенная часть. Вот окно его палаты. Сразу за ней те самые двери. Дальше за поворотом следовала кирпичная полуразрушенная стена, нависающая над землей. Видимо, планировалось сделать что-то вроде перехода в другой корпус, от которого остались только бетонные плиты. Крыша отсутствовала. А вот окна когда-то были. Кое-где сохранились остатки стекол.

– Так, и что же там могло светить? – Борис огляделся вокруг.

Версия о том, что свет мог гореть в самом разрушенном помещении была отброшена сразу.

Рекламных щитов и фонарей поблизости тоже не обнаружилось.

– Разве что…, – пришла в голову разумная мысль. – Скорее всего, – согласился он сам с собой.

В заброшку могли забраться любители острых ощущений. Молодежь любит пощекотать нервы. Наверняка, какие-нибудь подростки устроили себе приключение. Правда, голосов и других звуков он не слышал. Ну, может быть, они вели себя слишком тихо или шумоизоляция хорошая.

Борис прошел чуть дальше, чтобы отыскать путь, по которому могли забраться ночные гости, и набрел на груду кирпичей с торчащими из нее кусками арматуры. Куча была высокой, но не доставала до стены коридора. И надо быть совсем сумасшедшим, чтобы полезть на нее тем более ночью да еще под дождем. Даже если предположить, что бесстрашные подростки отважились на такой рискованный шаг, не боясь переломать себе руки и ноги, попасть в коридор они все равно вряд ли смогли бы. Для этого требовалось альпинистское снаряжение или как минимум высокая лестница. Хотя, кто их знает, этих любителей адреналина. Лезут же на Эверест, и обилие замерзших трупов их не останавливает.

Расследование пока не дало результатов. Но Бориса это не огорчило. Он решил продолжить наблюдение за объектом.

*

Теперь у Бориса появилась цель. И он с нетерпением ждал наступления ночи. Как только больница погрузилась в сон, мужчина покинул палату и занял наблюдательную позицию, присев на кушетку и не сводя глаз с объекта.