Одной левой

Анастасия Макарова

Одной левой

Благодарю

Олю Kass* ART за обложку, арты и совет написать книгу в новом жанре – это действительно выдернуло меня из творческого тупика!

Экспертного Эксперта – за поддержку, подсказки и за тестирование сюжетных поворотов и шуточек!

Фокус-группу за критику и советы!

И вас – за то, что читаете!

Погнали!

Почти начало

Люди ужасно много врут. Ужасно много. Это я вам ответственно заявляю. Кому, как не мне, знать об этом! Тем не менее, врать у нас быстро входит в привычку. Особенно, когда за правду тебе регулярно прилетает. Вот и врут люди везде: дома, на работе, на учебе, по телефону и в переписке. И уже не могут этого не делать. А мне – страдай. М-да…

***

Вихрастый пацан, ссутулившись, доплелся до автобусной остановки и огляделся. Никого нет. Вздохнул с облегчением. Тихо, и уже начинает темнеть. Снег падает большими мягкими хлопьями. Хочется спать. Но спать нельзя! Надо взбодриться. Дома его ждет важное дело. И завтра. И послезавтра. И особенно – двадцать пятого декабря.

Пацан залез в подъехавший автобус, приложил карточку к валидатору, стряхнул снег с капюшона и достал из кармана наушники. Спешно вставил их в уши. Включил первую попавшуюся мелодию на телефоне. Еще раз вздохнул с облегчением и плюхнулся на ближайшее свободное кресло.

Глава 1. Будь здоров, не чешись

– Если школа – это твой второй дом, почему нельзя ходить в тапках?

– Руководство по быстрому приобретению врагов.

– Никогда не суди противника по нику в игре.

Дней до Турнира: 11

Позвонив в звонок и убедившись, что дома никого нет, я открыл замок своим ключом. На коврике стряхнул снег с капюшона и рюкзака, разделся. Протопал в ванную, где долго отогревал замерзшие руки, пока они не покраснели и не начали болеть. На кухне нашел записку от мамы:

«Сева, суп в холодильнике. Можешь доесть котлеты с макаронами, если сильно голоден. Буду к 10. Целую, мама»

Посмотрел на часы – почти четыре. Столько времени теряю из-за этого автобуса! Но ничего не поделаешь – пришлось перевестись в новую школу, а она существенно дальше. Пешком не дойдешь теперь. И вроде бы сначала в новой школе стало легче, но уже очень скоро начались проблемы…

Я налил суп в пиалу и поставил его в микроволновку. Пока суп грелся, достал пару кусочков черного хлеба. Но, кажется, этого мне будет мало. Решено, еще и котлеты съем. Голоден, как черт: в школе не обедал. Эти упыри Вадик и Слава отжали у меня деньги. Хорошо еще, Миши сегодня не было. А то бы я был еще и побит. Деньги пошли на «компенсацию морального ущерба», как выразился Вадик. Все дело я им запорол, видите ли…

Но ничего – я дома, в безопасности, и вплоть до завтрашнего дня об этом можно не переживать. Микроволновка запищала. Я достал разогретый суп и аккуратно донес его до стола. Повозил ложкой, чтобы понять, что именно за суп мне предстоит съесть. Это оказались щи. Стало быть, сюда нужно бахнуть сметаны. Бахнул целую ложку с горкой и принялся яростно болтать ею в пиале, размешивая.

Обед закончился быстро. Я смел все, что было заготовлено, и довольно зажмурился. Теперь можно было и о делах подумать. Уроки – да, немного поделать уроки. Русский, английский, история, алгебра. А потом, в восемь – тренировка. И я как штык должен на ней быть! То, что маман придет только в десять, играло на руку. Она не любит, когда я просиживаю целыми днями за компом. Но я не бездельничаю! Нет, ей, конечно, кажется, что бездельничаю, что порчу глаза и психику – но это не так! Если бы я проводил время бездарно, взяли бы меня в сильную команду? Вот именно. А меня взяли. И даже хвалят, говорят, шустрый я. Правда, никто не знает, что мне всего двенадцать – но им и не нужно… А с современными технологиями это не проблема!

После уроков и короткого отдыха я стал готовиться к предстоящей тренировке. Врубил компьютер, подключил наушники с микрофоном, запустил программу для изменения голоса… Протестировал свой низкий бас, дабы в прямом включении случайно не пискнуть по-детски и не опозориться. Зашел в игру и стал ждать. Команды тут состояли из трех человек, поэтому я дожидался двоих: Дейва и Фостера. Ну, или, Давида и Жору.

Давид присоединился вовремя. В команде его держали за скорость реакции, ну а вне игры он был…слегка туповат. Нет, мы не общались вживую – но мне хватило болтовни на отвлеченные темы, чтобы понять это. Согласен, мне ли вообще судить о его интеллектуальных способностях? Но, тем не менее, они и такому малолетке, как мне, были видны, как на ладони. А еще он часто врал. Ну, как – привирал по любому поводу. Откуда я знаю? В этом-то все и дело…

Если бы можно было выбрать себе сверхспособность, я бы ни за что не выбрал такую! Бесполезная фигня, за которую мне еще и прилетает по шапке! Когда при мне кто-то врет, у меня жутко чешется левая пятка. Знаю, звучит…сомнительно. Сначала я тоже не понимал, что происходит. Пятка начала чесаться впервые лет в шесть. Еще годик ушел у меня на то, чтобы простроить причинно-следственные связи и понять причину почесушек.

Причина была одна: вранье. Врут ли мне специально, или я невольно стал свидетелем чужого разговора – неважно. Я чую ложь. Сам врать тоже не могу. Есть ли реакция на фильмы или спектакли? Удивительно, но нет. За исключением случаев, когда фальшивят. Поэтому я слегка недолюбливаю некоторых актеров… Но не скажу, кого именно.

Ну, и что в этом плохого? А я скажу, что. Палиться нельзя было ни в коем случае. В прошлой школе учителя и директор буквально использовали меня как бесплатный детектор лжи. Одноклассники, которым я портил весь кайф, мстили. Так я обзавелся приличным количеством людей, желающих моей безвременной кончины… Школу пришлось экстренно сменить. Я еле-еле дотянул до конца учебного года.

– Ау-у-у, – прозвучало у меня в наушниках, – мы начинаем?

Ага, я задумался и пропустил уведомление о подключении игрока. Ладно, долой мысли о школе! Я сконцентрировался на игре. Начинаем, конечно. Время уже за восемь! Давно пора. Вот только…

– Фостера до сих пор нет!

– Угу, – промычал Дейв, – и, насколько я вижу, в сети он был последний раз утром.

Я услышал стук по клавиатуре.

– Сейчас напишу ему или наберу в мессенджере.

Прошла минута или чуть больше. Дейв снова появился на связи.

– Не отвечает. Трубку не берет. Забухал, что ли?

– Да вряд ли…

– Что – «да вряд ли»? Откуда ты знаешь?

Я мысленно пожал плечами. Действительно, откуда я знаю? Может, оттуда, что Фостер – мой старший брат?

А вот где его тяжелая судьбинушка сегодня носит, я без понятия. Он свалил от нас с маман, как только ему стукнуло восемнадцать. Поступил в институт, подрабатывает, насколько я знаю. А то ж он не делится подробностями личной жизни! Живет отдельно, на съемной квартире. Правда, что он мой брат, тут никто не знал. Мы это не то что бы скрывали – скорее, не афишировали. Да и зачем? Я же в команду попал только по его наводке. Один чел перешел к конкурентам, и Жора предложил мою кандидатуру. Правда, пообещав оторвать мне уши и что-нибудь еще, если я буду тупить. Я и не тупил! Оказалось, что я очень даже ничего. Мою игру хвалили даже ребята из других команд. Но, честно говоря, это было единственным достижением в моей жизни. В остальном я не был так хорош.

Дейв шумно высморкался и пробормотал что-то вроде: «Чертов холод, ходи теперь до весны, соплями обмазывайся!»

– Ну, что, – еще через некоторое время возник он в наушниках, – расходимся? Придурок нам все запорол!

– Зачем? – удивился я, – Потренируемся вдвоем. За третьего игрока бот будет. Нам сейчас никак нельзя пропускать тренировки! Иначе продуем уже в первом туре!

– О-о, – протянул Дейв, – не знал, что так можно… Но Фостер все равно придурок!

Пока мы играли, я еще несколько раз послушал, какой мой брат кретин, и где-то мысленно даже согласился с этим. Нет, не то что бы я его недолюбливал… Просто старший брат – это всегда твоя личная заноза в заднице. Его вечно ставят в пример. Он вечно отвешивает тебе. Он тебе ничего не разрешает, когда остается за главного. Его постоянно хвалят. И только ты знаешь почти все его грязные секретики. Потому что маленький и юркий. И слышишь хорошо. И в комнату наведываешься, когда его дома нет.

Но это – ладно! Он вырос и съехал, вроде как взрослым стал! Старые разногласия в прошлом! Обидно другое: турнир меньше, чем через две недели! Первый для нас турнир. Мы готовились! Мы ждали! Мы прошли отбор, что было не так-то просто! У нас даже появился свой менеджер! На кону денежный приз – триста тысяч рублей. Это же по сотке на каждого члена команды. Я таких денег и не видывал даже… Но и еще: это только первый этап. Прошедшие в финал команды поедут на следующий турнир. А там ставки еще выше… Поэтому Жора нам нужен здесь и сейчас, а он куда-то подевался. Появится – скажу ему все, что о нем думаю!

***

Дней до Турнира: 10

Почему я не владею даром проклятия? Проклясть бы того, кто будильник этот на семь утра поставил… Стоп, это же получается, меня самого? Тогда проклясть бы тех, кто придумал в школу так рано приходить!..

Я со стоном перекатился на один бок, потом на другой. Вот бы еще поспать, ну хоть десять минуточек! Но если я опоздаю в школу, мне напишут прогул. Маме обо всем доложат. Она примет меры, а единственная мера воздействия на меня – это комп. Так рисковать я сейчас не могу!

Я выполз на кухню, где маман, завернувшись в махровый халат, уже попивала горячий кофе. Она вытягивала губы трубочкой, чтобы не обжечься.

– Проснулся? – улыбнулась она мне и провела рукой по моим волосам, – Надо в парикмахерскую, оброс вон как. Неудобно же, скажи? Все в глаза лезет. В выходные сходим.

Я вздохнул и поплелся в туалет. Посидеть бы тут подольше, пока глаза еще слипаются. Но посидеть спокойно не дадут: маман будет стучаться – санузел у нас совмещенный, а ей краситься на работу…

С утра я успел чекнуть мессенджеры – ни одного ответа от Жоры. И трубку он не берет. Это очень нехорошо… Да и время последнего захода не поменялось – вчера в девять утра. Везде. Надо ли говорить маме? Нет, пока рано. Может, он просто хорошо вчера потусил. Зачем же так сразу трезвонить, да? Но разунать кое-что все-таки потребовалось.

– Мам, тебе когда Жора звонил? Недавно? – добавив как можно больше непосредственности в голос, спросил я.

– Да, вроде как пару дней назад…

Пятка чешется. Ой, как чешется! Врет и не краснеет. Всегда врет насчет Жоры. Не звонит он ей нифига – только по праздникам, но она старательно поддерживает имидж Хорошего Старшего Брата.

Понятно… От мамы не добиться ничего. Впрочем, дама она у меня тревожная, сейчас придет моя очередь выкручиваться…

– А что такое? Что-то случилось?

– Не, он просто мне звонил, а я трубку взять не успел. Я думал, он тебе не дозвонился, вот мне и названивает, – скребя левой ногой по полу, соврал я, – Но я сам разберусь, ты не переживай!

Маман грустно взирала на мои почесушки.

– Опять, да? Может, к врачу?

Разумеется, она не знала о моем проклятии. Уж кому-кому, а родным это говорить – чистое самоубийство. Вы представляете, что начнется? Ты даже малюсенькое дельце не сможешь провернуть. Все выпытают, все узнают. А терпеть чесотку не представляется возможным.

Ну и, разумеется, когда только начало чесаться, маман обошла со мной всех специалистов. За четыре года хождения по врачам меня обследовали вдоль и поперек. Разве что на детальки не разобрали – и на том спасибо. В общем, ничего плохого у меня не нашли, экстраординарного – тем более. Обычный ребенок – сказали. Списали на нервы. Я даже слово выучил: пси-хо-со-ма-ти-ка! Вот тогда-то и появился удачный момент перевестись в другую школу. Только – что толку? В новой школе за четыре неполных месяца я успел нажить трех злейших врагов.

– Ладно, Сева, я побежала, – маман чмокнула меня в макушку и ушла в ванную.

Я сел за стол и придвинул к себе чашку с дымящимся чаем. Слопал два бутерброда с маслом и сыром и, немного подумав, полез в холодильник и запихал в себя еще и творожный сырок, раздавив его ножом на куске хлеба. Может, у меня опять деньги на обед отберут. Надо наесться от пуза. И так уже денег беру в обрез – только на один раз. Карточку не таскаю тоже ради безопасности. Ведь не блокировать же всякий раз, как ее отбирают! И все равно, при таких мерах, умудряюсь стабильно пару раз в неделю поголодать…

В школьном коридоре меня очень некстати остановила Завуч. Высокая угловатая женщина в старомодном деловом костюме в клеточку. Сначала я даже не понял, чего это она на меня так грозно взирает.

– Алабин! Это еще что такое?!

Я недоуменно пожал плечами и попытался проследить за ее взглядом. Он явно был направлен куда-то вниз. Ах, вот оно что…

– Это – ноги.

Намучившись со своим проклятием, я наловчился врать, недоговаривая. Это буквально мой самый прокачанный и полезный навык! А полезен он тем, что на вранье тебя никто не поймает. А конкретно я – не буду чесаться, как блохастый помоечный кот…

Но вот Завуч почему-то не оценила мои навыки и начала звереть.

– Я вижу, что ноги! А на ногах – что?

– Обувь.

Я планировал придерживаться той же стратегии поведения. Это тоже не было оценено по достоинству.

– Это тапки, Алабин. Ты ничего не перепутал?! В тапках будешь по дому ходить! Марш переобуваться!

– У меня нет другой ПОДХОДЯЩЕЙ обуви.

И это было правдой! Вот где я соврал, да? Единственная подходящая обувь для «почесаться» – тапки! Очень удобно и практично. А то я в прошлом году левую школьную туфлю до дыр протер, скребя ею по полу…

– Я свяжусь с твоей мамой. Если вам нужна материальная помощь, это не проблемы школы. Это задача социальных служб. Но чтобы завтра у тебя на ногах была нормальная обувь! Я лично зайду и проверю.

Я молча пошел дальше. В класс зашел прямо перед началом урока – так было безопаснее. В присутствии учителя демоническая тройка ничего сильно плохого мне не сделает. Это были… типа, авторитеты класса. Миша, Слава и Вадим. Миша любил подраться, Слава и Вадим были более изощренными в своих издевательствах. Они устраивали всякие подлянки и обидно шутили. А ведь сначала меня в классе приняли очень даже хорошо! А что? Я веселый, сообразительный, в комп играю… Вроде как на одной волне. Мог бы даже стать «звездой», учитывая, что я не просто играю, а принадлежу к хорошей команде. И что же пошло не так? Моя левая пятка, вот что пошло не так!

Когда ты день за днем, год за годом слушаешь чужое вранье, более того – еще и страдаешь от него, ты становишься жестким. Хочется, чтобы лгун тоже пострадал, прочувствовал хоть толику того, что чувствуешь ты. А сдержанным меня не назовешь. Иногда доходило до того, что я во всеуслышание объявлял, кто врет, и в чем именно. Разумеется, это никому не нравилось. Вот так я и приобретал врагов. Быстро, качественно и надолго.

А с этими товарищами случилось вот что: они постоянно втягивали меня в свои дела, побуждая врать, чтобы свалить с уроков, прикрывать их, когда они кого-то побили из малышни, отвлекать охранника, чтобы они могли вытащить что-то ценное из карманов в раздевалке. Это был уже перебор. Нет, я не такой уж правильный и послушный. Сам люблю что-нибудь провернуть. Но избиения и воровство – это слишком. Я чувствовал: это неправильно. И в один из таких моментов сорвался. Нас как раз поймали. Ну, как «нас» – только меня. Я понял, что огребу за всех разом и сдал троицу. Сам тоже получил, как соучастник, но меньше, так как сотрудничал со «следствием». Вот так я и приобрел врагов в лице авторитетов класса и параллели…

В общем, если тебя буллят в школе, приходи прямо перед началом урока – и отсрочишь свое наказание до ближайшей перемены!..

***

Они достали меня уже после обеда. Мне посчастливилось не отдать свои кровные денежки и купить пиццу с пакетиком апельсинового сока. И вот, когда я уже доедал, за мой столик приземлилась демоническая тройка.

– Что, думаешь, вот так можно друзей сдавать, а потом, как ни в чем не бывало, сидеть пиццы хавать?

Я молча запихнул в рот оставшийся кусок и нарочито громко захлюпал трубочкой. Внутри же все переворачивалось. Руки и ноги мгновенно задрожали.

– Пойдем-ка выйдем, – предложил Слава.

Выходить мне, естественно, не хотелось. Хотелось остаться тут, где много свидетелей…

Но ребята почти насильно потащили меня к выходу. Так, упираясь, я против своего желания очутился в мужском туалете. Сейчас здесь никого не было – все обедали. Вот засада…

– Ну что, идиота кусок, – начал быковать Вадим, – думал, мы как-то забудем и простим? Мы от тебя до конца школы не отстанем. Понял?

И левая нога ясно дала понять: этот кретин не врет. Он действительно намерен издеваться и дальше. Троица просто нашла себе удобную игрушку. Они еще и считали себя вправе это делать! Я же «всех сдал»! Типа я – «крыса»!

Я решил: надо действовать. Пусть убьют меня прямо здесь и сейчас, но если я не дам отпор в этот раз, потом будет поздно. Издевательства станут хуже и хуже. Вместо разрисованных маркером рубашек и подброшенной гадости в рюкзак меня ждут избиения, отъем денег, а, может, и купание головой в школьном унитазе… И что потом? Опять менять школу? Уезжать еще дальше? На другой конец города?!

Ладно еще, школу сменить. Но раз за разом мне приходилось «переезжать» на другие аккаунты в социальных сетях. Как я недругов ни блокировал, они все равно умудрялись прорываться и скидывать гадости. И публиковать мои контакты, где только ни попадя. Я банально устал отвечать на всякие подозрительные звонки!

Злость наполнила меня.

– Вы получили по заслу…

Они не дали мне договорить. Миша ударил первым. Ударил ногой в живот. Это было…низко. И больно! Я не успел увернуться из-за проклятых тапочек! В них я был не такой маневренный.

Больно. Очень! Но надо воспользоваться заминкой. Их трое! Что делать – я не знаю! Адреналин бежит по телу и требует действий!

Я замахнулся и попал Вадику в нос. Тот схватился за него обеими руками и согнулся. Борясь с желанием сбежать, я решил добить остальных. Славу я толкнул в туалетную кабинку, и он, не успев поймать равновесие, упал спиной прямо на раскрывающуюся внутрь дверь. Таким образом, я вывел его из строя на доли секунды. Миша… Теперь надо отомстить главному обидчику…

Но Миша, в отличие от тех двоих, драться умел. Мне сразу же прилетело по скуле, судя по вложенной силе – сразу за всех троих. Больно, меня согнуло. Но я сумел собраться и сделал несколько коротких тычковых ударов, попадая Мише в живот и…ну…по причинному месту. Это дало мне пару секунд. Не теряя времени, я толкнул его. Толкнул неудачно – ну или, удачно… Смотря, для кого.

Миша налетел пятками на порожек и, ловя равновесие, развернулся и приложился лбом о край одной из раковин. Упал рядом с ней, схватился за голову. Я воспользовался моментом и вылетел из туалета. Сердце мое колотилось. В голове и горле что-то пульсировало. Я чувствовал привкус крови.

Заглянул в женский туалет на нашем же этаже. Пока там никого не было, умылся и посмотрел в зеркало. Да… Щека распухала прямо на глазах. Потрогал ее изнутри языком. Так и есть – рассечена о зубы. И снаружи рассечена. Но ничего. Это заживет. А вот что там с Мишей, приложившимся о раковину?.. Хотя, наверное, ему не повредит небольшая встряска мозгов. БОльшим идиотом он уже не станет…

***

И, все же, почему нельзя способность обменять? Я бы с радостью выбрал что-то другое. Что? Например, стать невидимкой. Сейчас мне определенно этого хотелось. Глупо ведь ожидать, что они так запросто отстанут. Вот если бы я мог становиться невидимым и раздавать им пинки под зад… Или, допустим, обладал бы сверхскоростью… Или владел телекинезом… Но нет – у меня просто чешется левая пятка в ответ на ложь…

В класс я заполз прямо со звонком, до звонка старательно прячась в женском туалете. Знаю, трус. Но их трое! А я один, и то – побитый. А теперь они точно задались целью отомстить мне.

Войдя, я осмотрел всех – вон и троица сидит, как всегда – держатся вместе, заняли последнюю и предпоследнюю парты. Сопят злобно. У Миши на лбу вздулась огромная шишка. Вадим подал мне какой-то знак. Я расценил его как «ты за все заплатишь!»

Оставшиеся уроки я просидел, как на иголках, но, вопреки моим ожиданиям, ко мне даже не подходили. И это, знаете ли…даже странно. Затишье перед бурей, не иначе.

Я понял, в чем дело, только когда меня после уроков вызвали к Директору. Вот оно и прояснилось. Наябедничали, значит. Придется идти – делать нечего.

«Держись, Сева, – сказал я себе, – и не начинай там правду рубить!»

Директриса была очень полной женщиной. Ходила, свесив руки четко по обеим сторонам и запрокинув голову. Тяжело сопела при любом движении. Когда я вошел, она сидела за компьютером и что-то печатала, стуча длинными когтями по клавишам.

– А, Алабин! Садись, – недовольно зыркнула она на меня.

Я тяжело вздохнул и приземлился на единственный свободный стул. На остальных стульях были разложены ее вещи: стояла сумка, какие-то пакеты, висела одежда.

Директриса отвлеклась от компьютера и, шумно дыша, перешла к разносу.

– Одни жалобы на тебя, Алабин, – сразу с претензией бросила она, – позволяешь в школу заявляться в тапках, одноклассников бьешь, силой отнимаешь у них деньги…

Левая пятка зачесалась, и я, притянув ногу к себе, начал ее остервенело чесать, сдвинув тапочек на мысок. Ворую деньги я, как же! Нет, ну это перебор! Мало того, что избили меня, а я лишь защищался, так они свои преступления на меня вешают! Удобно, ничего не скажешь!

– Давно уже пора вызвать твою маму и побеседовать! Видимо, не просто так ты в школу перевелся. Небось, в прошлой уже наворовал, да? И тебя исключили?

– Ничего меня не исключали. Я сам ушел, – спокойно ответил я, – и не воровал никогда. Это Миша, Вадим и Слава постоянно в раздевалках воруют, а сегодня они меня втроем в туалет затащили и избили.

В качестве доказательства я повернул голову, чтобы продемонстрировать рассеченную скулу. Директриса как будто бы даже не посмотрела, только махнула рукой.

– На тебя одни жалобы. Девочки тоже приходили, говорят, ты за ними с камерой в туалет бегаешь.

Ага, подговорили эти придурки девчонок, значит…

Но чесотка уже начала меня порядком доставать… Директриса же только распалялась.

– Ну, можно же быть нормальным ребенком! Мать тебя одна растит, ты о ней подумал? Я буду, значит, твою мать, как девочку тут отчитывать, она будет за тебя краснеть, а ты будешь дальше терроризировать класс? На учет тебя поставят, будешь знать, как воровать и с камерами по туалетам бегать. Ты вообще понимаешь, что тебе грозит?

Я скрипнул зубами. Это было уж слишком. И больше всего раздражало, что у меня нет никакой власти… Кинуться бы на эту дурынду, да вырвать все ее жидкие патлы! Но что я сделаю? Ничего хорошего – для себя.

Я встал, и у меня сразу потемнело в глазах.

– Знаете что, – процедил я, чувствуя, как руки снова начинают дрожать, – я вам скажу всю правду. Вы просто ничего не знаете. Вы и не директор совсем. Так, название одно. Вы тут сидите, а эти трое будут продолжать нападать на тех, кто слабее. Они ведь не только на меня нападают, а вы ничего не хотите видеть. Просто вам лень. Вам лень даже с кресла поднять зад, не говоря уже о том, чтобы проверить информацию, которую до вас донесли!

– Ты…ты… охамел совсем?! – вылупила она на меня глаза, – Я исключу тебя в два счета, если захочу! И мать в школу вызову! Ишь, нашелся тут! Разговаривать он со мной в таком тоне будет! Сопляк!

Она вся покраснела и задыхалась. Мерзкое зрелище, скажу я вам. Ладно бы, она с пользой для дела задыхалась – но нет, жива-здоровехонька…

– Нет, ну что за дети пошли, – продолжала возмущаться она, – гадости делают, а как их поймают – так они хамят и врут с три короба! Ну почему я была нормальной, а? Такого себе никогда не позволяла. Директору!.. Директору – такое в лицо сказать!

В этот момент у меня сильно зачесалась левая пятка…

«Сева, уходи, – посоветовал себе я, – уходи прямо сейчас, пока не сделал еще хуже!»

Но меня несло. Я же знал, что она врет! И она ДОЛЖНА была услышать это от меня…

– Знаете, что? – скривился я, – Вы снова врете. Вы были еще хуже. Себя хоть не обманывайте…

С этими словами я вылетел из кабинета, со всей силы стукнув дверью. В спину мне неслись какие-то проклятия. Я пропал, пропал! Если эта дура наплетет маман что-то про меня, та комп у меня сразу отнимет! Мои оправдания даже слушать не станет. Конечно! Это же – Директор! Почему-то ей по умолчанию положено верить…И что мне делать?! Турнир на носу! Я не могу подвести ребят!

Я, наверное, сам виноват во всем. Погорячился. Но как стерпеть, когда тебя несправедливо обвиняют?.. А троица… Они должны от меня получить. Каждый. За все. Они должны захлебнуться своими собственными вонючими соплями…