Корона из цветов

Магдалена Уинклер

Корона из цветов

Моё возлюбленное дитя смотрит на меня глубоким взглядом, преисполненным отчаянием и надеждой. Моё обожаемое дитя украшено свежей кровью, испачкано низменным человеческим страхом. Не бойся и не моли. В твоих глазах любовь ко мне и желание отомстить им, кто захотел отнять то, что принадлежит тебе, им, кто разрушает то, что ты так долго создавал. Ты сражался за мою честь и выходил победителем. Как мать, я тобой горжусь. Настало моё время помочь тебе, постоять за твою честь и твою свободу. Не плачь, моё возлюбленное дитя, я буду стоять рядом с тобой и держать твою руку, когда они начнут рыдать, умоляя о пощаде и сочувствии. Но мы с тобой не будем слушать их жалкие мольбы. Мы будем беспощадно разрывать их на куски, а потом сожрем их мясо, запив горьким вином. Доверься мне, моё обожаемое дитя. Они все поплатятся за свои грехи перед Богиней кровопролития и вспоротых глоток.

Служанка торопливо подперла комнату большим шкафом, который еле-еле сдвинула со своего места – критические обстоятельства иногда будто бы наделяли людей магией. Жажда жизни заставляла их совершать немыслимые поступки. Вот и служанка бросила беглый взгляд на шкаф, искренне не понимая, как смогла переместить его к двери.

Впрочем, размышлять было некогда. Закончив дело, она бросилась к своей госпоже. Юная Принцесса сидела на мягкой кровати, обнимая себя руками и роняя горькие слезы. Других же пугающие своей неизвестностью события наоборот лишали сил, отнимали остатки разума и превращали в эмоциональных глупцов, что своими же руками все глубже и глубже закапывали себя в могилу. Служанке же нельзя было позволить своей госпоже погибнуть, так что она бросилась ей в ноги и бережно схватила дрожащие бледные ладони в свои мозолистые руки.

– Моя Принцесса, прошу, не плачьте. Вас не тронут, вы же дочь правителя другого государства, – ласково произнесла Служанка.

– Правителя, заключившего союз с той страной, в которой мне суждено погибнуть! – воскликнула Принцесса, растирая слезы по щекам. – Ах, ты ведь знаешь, как я надеялась, что этот брак сделает меня счастливой, когда отец познакомил меня с ним! – Принцесса вырвала руки из хватки Служанки и притянула их к груди, мечтательно вздыхая. – Он был высокий, крепко сложенный, с прекрасной бородой, выгодно оттеняющей его лицо, а в глазах – жизнь и ярость. Король-завоеватель, Король, подчинивший и разгромивший множество стран, Король из Великой династии, Король, который всегда сам ведёт вперёд своё войско и крепко держит в руках острый меч. Он показался мне настоящим мужчиной, пределом моих мечтаний! Все эти слащавые принцы и лорды с отравленными вином разумами казались мне ничтожными рядом с ним. Я знала, что уж кто-кто, а он защитит меня от любой беды. Мой Король, моя крепкая стена, за которой я всегда могу укрыться. Как он мог допустить того, чтобы его замок захватили?! – она закрыла лицо руками и снова горько заплакала.

– Моя Принцесса, наш Король велик и беспощаден в бою, он наверняка что-то придумает, он наверняка не даст так просто забрать его замок, – пробормотала служанка, поглаживая свою госпожу по волосам.

– Он даже не пришёл защитить меня!

– Он сражается, моя Принцесса, он сражается за вашу жизнь и честь, оттого нас всё ещё никто не побеспокоил.

– Нет, ему просто плевать! Я не нужна ему, этот брак ему нужен был лишь для союза с моим отцом, ради его войска! Он так и не полюбил меня!

Вероятно, плакать вынуждал Принцессу в большей степени именно этот факт. В свои последние часы Король даже не пришёл навестить будущую жену. Принцесса была единственной дочерью своего отца, удивительная красавица: ровные симметричные черты лица, чистая белая кожа, тёмные, как ночь, волосы и блестящие, словно звезды, глаза. Худая и высокая, одетая в прекрасные платья и украшенная драгоценными камнями. Отец её безмерно любил и собирался выдать замуж только за самого лучшего кандидата. За неё сражалось множество обезумевших от любви мужчин, но отдали её в руки холодному кровожадному Королю, посвятившему сердце войне. Ему просто некогда было любить женщину, Принцесса была уверена, что он вообще на то был не способен.

Уж сколько раз она пыталась стать ближе к Королю, звала на прогулки и фестивали, но всякий раз он оставался равнодушным, а взгляд его, смотрящий на невесту, ничего не выражал. Его глаза горели огнём, когда видели оружие, кровь или бои, а ещё статуи их Богини, но всегда оставались равнодушными, когда рядом была прекрасная Принцесса.

И даже сейчас, в последнее минуты их жизни, он не собирался прийти, чтобы в последний раз поцеловать девушку, которую пообещал сделать своей Королевой.

Он сражался. Да разве сражения и война могут быть важнее неё?

– А я бы смогла его полюбить. Как эта… Ну, их Богиня из легенды.

Она тяжело вздохнула, после чего залезла на кровать с ногами и упала на мягкую подушку.

– Давай выпьем яду, чтобы они не наслаждались нашей смертью?

– Моя Принцесса, вы не умрёте, – воспротивилась служанка. – Вас определённо вернут вашему отцу, вы ещё не Королева, вы здесь всего лишь гостья.

– Какая ты нудная! – воскликнула Принцесса нетерпеливо. – Ладно, тогда дай мне снотворного и расскажи ещё раз легенду об их Богине. Расскажи мне о той, кем я мечтала стать, но которой он мне стать не позволил.

Служанка тяжело вздохнула, но покорно дала Принцессе выпить зелье сна. Может, если она будет меньше эмоционировать, то время пройдёт быстрее и легче.

– Жила была одна прекрасная Дева, – начала свой рассказ Служанка. – Когда настал ей возраст становиться женой, жутко испугалась она, не желая наступления свадьбы. Плакала и ругалась с родителями, желая избежать предначертанного судьбой. Дева была смелой и сильной, сердце её было полно доблести и отваги, в тайне от родителей под руководством дяди она училась управлять оружием, а сердцем мечтала сражаться за слабых и униженных. А отец её ведь давно уже заключил сделку с одним Лордом, который с нетерпением ждал взросления прекрасной девы. Свадьба всё равно состоялась. Дева плакала всю ночь и всё утро, пыталась сбежать, но всё равно была облачена в платье и фату. Всю в слезах её вывели к ждущему у алтаря Лорду. Он ахнул, разглядывая её живую необычайную красоту. Она не была похожа ни на одну из тех дам, что он видел ранее. Дева подняла на него заплаканные глаза и ахнула тоже: что-то кольнуло у неё в области сердца, что-то заставило её вдыхать воздух чаще. Лорд был совсем не красив, его лицо было изувечено шрамами, но с того самого дня, с дня свадьбы, они горячо полюбили друг друга. Ходили повсюду только держась за руки, не могли вытерпеть и недолгой разлуки. Но была у Лорда и более серьёзная причина жаждать брака с той Девой: ему нужны были союзники для войны. Дело в том, что Лорд имел притязания на трон. Пока в королевском замке сидел лжекороль, он много лет планировал, как отрубит ему голову. Эта мечта преследовала его, приходила ему во снах, пока он не встретил свою жену, что заставила его на время отвлечься от своих притязаний на трон. Она родила ему сына, которого Лорд бесконечно полюбил, но дело требовало крови и жертв, его верные подданные напомнили ему о его плане. Когда выдалось удачное время и все приготовления были соблюдены, Лорд повёл за собой войска на осаду замка. Его прекрасная жена рвалась отправиться с ним, и он знал, как хорошо она управляла оружием, но всё равно строго приказал запереть её в башне: не хотел, чтобы её убили в бою. Сначала сражение шло так, как надо, но всего одно действие лжекороля изменило ход войны на корню. Лорд и его люди оказались в западне, многих убили, оставшиеся в живых теряли боевой дух и боялись лезть в пекло, особенно когда до них дошла весть о смертельном ранении их Лорда. И в тот момент на поле появился храбрый рыцарь на чёрной лошади, он сражался отважно и смело, убивал беспощадно и безжалостно, люди пошли за ним, в воинов всего лишь появление этого рыцаря вселило вновь надежду и веру. Только в движениях рыцарях что-то выдавало его странную натуру: он словно совсем не боялся смерти, наоборот, жаждал ее. Однако же когда рыцарь погиб, войско уже было не остановить, они захватили замок и убили лжекороля. Лорд и странный рыцарь погибли не просто так, на троне теперь будет восседать маленький сын Лорда. Когда с погибшего тела стянули шлем, то увидели вовсе не рыцаря, а прекрасную Деву, заснувшую вечным сном. Впрочем, многие посчитали, что она не умерла, а возвысилась до Богини. Ей и сейчас возводят храмы, статуи, Её рисуют, Ей приносят дары, ради Неё проливают кровь. Воины верят, что Богиня защитит их от любой беды, ведь с тех самых пор королевство больше не знало поражений. Верит в Неё и ваш Король, моя Принцесса, и Она обязательно убережёт и его, и его королевство.

Служанка накрыла заснувшую Принцессу одеялом и тяжело вздохнула, после чего подошла к окну, чтобы взглянуть на происходящее снаружи, и от удивления громко вскрикнула.

♦♦♦

– Пустите, я не собираюсь прятаться в комнате, подобно подвальной крысе, я умру в бою, но умру за свою страну! – проревел Король, пытаясь вырваться из хватки солдат.

– Ваше Величество, наше войско разгромлено, а вы серьёзно ранены, мы не дадим вам так просто умереть, – тяжело вздохнув, возразил Генерал.

Некогда блестящие доспехи Короля были испачканы запекшейся и свежей кровью, его правая рука была почти обездвижена, бесполезным грузом свисала вниз, но он продолжал сжимать меч в левой руке, чтобы снести им чью-то голову. Его лицо было обезображено свежим шрамом, с брови стекала кровь, заставляющая его закрыть глаз и значительно уменьшить обзор. Но его второе распахнутую широко око сверкала слепой яростью. Генерал знал, что Король умрёт за свою страну, он даже избитый и покалеченный будет сражаться до самого конца, даже левой рукой он снесёт множество голов, только какой в этом смысл, если он всё равно погибнет? Его смерть бессмысленна, хоть и, безусловно, храбра и честна. Враг будет счастлив, когда лишит жизни короля-завоевателя, короля-тирана – про него ходило множество пугающих сказаний. Только его преданное личное войско сражалось не за страну, а за него – за его горящие глаза и уверенные речи, за его пламенное сердце и искренние намерения. Его подданные никогда не считали своего Короля тираном, наоборот, они его обожали. Почти так же, как древнюю Богиню.

Солдаты с трудом втащили обезумевшего Короля в полукруглый зал и заперли дверь. Замок ещё не был взят, время ещё было. Генерал бросил взволнованный взгляд на сидящего у золотой статуи человека. Эта статуя была самой дорогой данью уважения Богине – украшенная драгоценными камнями, созданная руками лучших творцов. У её ног лежали изумруды, рубины, цветы и другие воздаяния, заботливо сложенные там влюблёнными почитателями. Сидящий у маленьких обнажённых ступней Богини человек поднялся, окинув пришедших тяжёлым взглядом. Он был одет в длинное одеяние, роскошные волосы были убраны в хвост, на шее висело цветочное украшение, а лицо выражало бесконечную тоску. В руках он сжимал потрёпанную книгу. Не трудно было догадаться, что этот человек был Жрецом.

– Лучше смерть, чем побег с поля боя! – снова взревел раненный Король, предприняв очередную попытку вырваться из цепких рук. Его голос напоминал вой страшного волка, понимающего, что вот-вот наступит его смерть. Совершенно не готовый сдаться костлявому врагу просто так, он собирался рвать и кусать, даже если разорвёт свою пасть, даже если окропит лапы собственной же кровью. Безумный король, великий Король.

– Ваше Величество, нам остаётся лишь молиться Богине. Совсем скоро они заберутся в замок, – проговорил Жрец, медленно подходя к Королю.

– Вы и впрямь хотите заставить женщину решать ваши проблемы? – закричал Король. – Встаньте и боритесь, встаньте и умрите в бою, как подобает мужчинам. Мы не станем ждать смерти у ног нашей Богини, мы не станем смотреть, как эти твари рушат Её прекрасные статуи!

Воины с сомнением переглянулись, они были готовы исполнить приказ Короля в любой момент, они были готовы умереть за него, но Генерал устало покачал головой. Он тоже был испачкан кровью, он тоже был ранен, он тоже видел, как умирали его люди, молодые мальчишки, коих дома ждали жены и дети.

– Наша Богиня всесильна и добра к своим детям, – резко и восторженно заговорил Верховный Жрец. – Наша Богиня – Богиня Войны, Богиня кровопролития, Богиня стали и острия меча, Богиня свистящих в ночи стрел, Богиня Смерти и Богиня Жизни. Мы не можем позволить себе отдать ту страну, которую Она всё это время берегла и сохраняла. Если бравые солдаты и вы, Ваше Величество, избранник Богини, выйдете на сражение, то, безусловно, умрёте. В этой жертве никакого смысла не будет. Благородно, но совершенно глупо.

– Как смеешь ты называть решения Короля глупыми? – проскрипел Король.

– Ваше Величество, Богиня не хочет вашей смерти, Она любит вас и хочет, чтобы вы жили. Она любит всех своих детей, Она хочет, чтобы все вы жили! – он прижал руки к груди и блаженно улыбнулся, прикрыв глаза. – Она поможет, если мы обратимся к ней.

– Разве ты нужен не для того, чтобы обращаться к Ней? Разве ты нужен не для того, чтобы молить Её о победе, пока мы срезаем головы? – плюнул Король.

– Для этого, безусловно, для этого. Но происходящие события требуют того, чтобы молили все, в первую очередь, чтобы к Ней обратились вы, Ваше Величество.

– И что же я должен сделать? – фыркнул Король. Воины, наконец, отпустили его, решив, что он уже достаточно успокоился, чтобы не сорваться сражаться снова. Король тяжёлым шагом, прихрамывая и шипя от боли, подошёл к золотой статуе Богини и с грохотом упал перед Ней на колени. Он вскинул голову, наблюдая за Её точеным ласковым лицом. Богиня с цветочным венком в волосах, Богиня с тяжёлым мечом в руках. Богиню Войны иногда называли Богиней Любви. – Моя Богиня, Мать Войны, прошу, заставь этого ублюдка заткнуться, а этих идиотов идти сражаться, чтобы не опорочить твою честь!

– Ваше Величество! – недовольно воскликнул Жрец.

– Разве не того ты от меня ждал? – фыркнул Король с презрением.

– Ваше Величество, – спокойно произнёс Генерал, пока Жрец строил оскорбленные гримасы. – Есть некий ритуал, позволяющий… Услышать нас нашей Богине чуть лучше. Молю вас, давайте попробуем, давайте попросим Её благословения, а затем займём наиболее выгодные позиции, чтобы встретить врага в замке под Её защитой. Нас в меньшинстве, мы не справимся, если будем надеяться лишь на нашу доблесть и силу.

Король переводил недоверчивый взгляд с Жреца на Генерала, размышляя о сказанном. Наконец, он раздражённо фыркнул.

– Хорошо. Давайте проведём этот ритуал, но потом этот, – он указал на Жреца, – должен будет мне подробно рассказать, каким образом до него додумался.

– Как скажете, Ваше Величество! – восторженно воскликнул Жрец. – Нам потребуется всего лишь кровь врага и кровь воина. Вы же захватили с собой кровь врага? – он требовательно посмотрел на Генерала.

Генерал кивнул головой и поманил рукой одного из солдат, который всё это время держал в руках нечто, замотанное в тряпку. Многие думали, что это его отсутствующая отсеченная рука, но солдат с гордостью вышел вперёд и бережно уложил у ступней статуи чью-то оторванную голову, всё ещё истекающую кровью.

– Прекрасно! – воскликнул Жрец, пока Король слегка наклонился, чтобы получше разглядеть всё, что осталось от трупа врага. – Богиня отблагодарит вас за это, храбрый воин. Осталось решить, кто хочет пролить немного своей крови, хотя многие и так её льют прямо сейчас, – хмуро добавил он.

Не дожидаясь, пока воины определятся, кто станет героем, Король собственным же мечом вновь рассёк уродливую рану на своей правой руке. Алая кровь стремительно закапала на пол, но он выгнулся, чтобы капли окрасили красным маленькие ступни статуи их Богини. Все в зале смотрели на Короля широко распахнутыми глазами.

– Блестяще, – прошептал Жрец. – Теперь вы можете говорить, Ваше Величество. Она вас слышит.

– Моя Богиня, – произнёс Король совсем другим голосом, не тем, какой другие привыкли слышать – удивительно мягким и нежным. – Я почитаю Тебя и Твои храбрые поступки, Твою силу и Твою доблесть, преклоняюсь перед Твоей красотой и справедливостью, люблю Тебя и служу Твоим заветам. Я с детства желал одного: защищать эту страну, Твою страну, славить её и Твоё величие, множить его. Сейчас же смею Тебя просить об одном: позволь этим солдатам вернуться домой к своим семьям, позволь их жёнам и детям остаться чистыми и живыми, позволь этим стенам устоять и не отдаться в руки врагу, позволь моему войску не захлебнуться в стыде поражения, позволь одолеть врага. Ты честна и справедлива, лишь Тебе решать, кто смеет дальше жить на этом свете, лишь Тебе решать, кто сражался достаточно смело и храбро, но я прошу и умоляю Тебя защитить своих детей, моя Богиня. Я клянусь и дальше воспевать своими подвигами Твою силу, только услышь меня сейчас, только помоги.

Он тяжело вздохнул и опустил голову вниз, пустым взглядом наблюдая за тем, как кровь с руки продолжала пачкать позолоченные ступни. Это грязная кровь, кровь проигравшего, разве не справедливее было сразиться в последний раз, чтобы честно проиграть и отдать замок более сильному? Столько лет Король побеждал в безумных сражениях, в кровавых войнах, его силу славили, его боялись, его считали жестоким, но теперь он стоял на коленях перед статуей и молил о победе, пока враг осаждал его замок. Даже самого сильного однажды свергнут.

– Только не сейчас, – раздался по залу ласковый женский голос.

Король задрал голову и ахнул, заметив, как пустые некогда глаза золотой статуи смотрели именно на него. Жрец издал странный воодушевлённый крик, а потом зал задрожал, будто бы началось землетрясение.

Снаружи загремел гром и засверкала молния, крупные капли дождя слезами посыпались с почерневшего неба, ударяясь с грохотом о стальную крышу. Особенно яркая вспышка электричества на мгновение ослепила всех присутствующих в зале. Когда зрение вновь вернулось Королю, он выронил меч, с ужасом и благоговением уставившись на обнаженную хрупкую девушку, возникшую перед ним. Статуя за Её спиной рассыпалась в пыль, дрожь земли прекратилось, дождь перестал стучать по крыше, осталась лишь Она, все взгляды были прикованы к Её силуэту: черты лица точь-в-точь как у мраморных статуй, запястья такие же тонкие, плечи такие же хрупкие, только живее в тысячу раз Она была чем белый камень. Волосы цвета горького шоколада мягкими прядями спадали на Её острые плечи, губы и щеки порозовели, а глаза больше не смотрели с безразличием и божественным высокомерием, они мерцали ярче свечей, темно-синие, словно ночное небо, усыпанное блестящими созвездиями. То были не глаза прекрасной девицы, о которой мечтают все рыцари, то были глаза Богини, видевшей и знающей сам мир, но любящей и переживающей за детей своих.

– Богиня! – первым пришел в себя Жрец, он метнулся к Ней, упал перед Ней на колени и вытянул вперёд чёрную атласную накидку. – Богиня, прости нас, презренных, что посмели пробудить Тебя из Твоего вечного сна, из Твоего божественного покоя!

– Тшш, – тихо перебила Она, тяжёлый взгляд Её не сходил с Короля. И он продолжал смотреть на Неё в ответ. Мукой невыносимой было нести на плечах своих этот взгляд, но и каким-то неведомым ранее чувством он отзывался в его груди. Королю хотелось, чтобы Она перестала смотреть, но также мечтал он, чтобы Она смотрела на него целую вечность. – Коронованный муж, твоя кровь пробудила Меня, твои слова донеслись до Меня сквозь вечный сон, – голос был Её мягок и нежен, словно голос заботливой матери, от слов Ее не сотрясалась земля и не осыпались звезды с небес, но от голоса Её замирало сердце.

Глаза Её скользнули ниже и обвели его висящую безвольно окровавленную руку. Богиня коснулась раны кончиками пальцев, Король сморщился от боли, кольнувшей тут же его тело, но Она никак на это не отреагировала. Воздух заискрился возле его раненного плеча, спустя пару мгновений боль начала отступать, а рана стремительно затягивалась, оставляя после себя лишь аккуратный рубец. Она мягко улыбнулась, снова заглянув ему в глаза, убрала руку и приняла накидку, протянутую Жрецом, чтобы накинуть на своё белоснежное тело. Пускай тело Её новое не принадлежало Ей, спустя годы талантливые создатели исказили представления о внешности излюбленной Богини, теперь Она была такой, какой Её представляли люди по приданиям и легендам из прошлого, однако тело Её всё ещё было божественным, не были воины достойны смотреть на него. Никто не был достоин.

– Благодарю, – почти одними губами произнёс Король, всё ещё не веря в то чудо, что произошло на его глазах. Хотя для Богини это маленькое волшебство наверняка просто ничтожно, способны Её тонкие руки и Её огромная душа на большее. – Моя Боги-

– Тшш, – Она покачала головой. – Они поплатятся за всё, дитя, – Она вновь вытянула руку и кончиками пальцев коснулась его щеки, продолжая мягко улыбаться.

Затем выпрямилась и сделала несколько шагов назад, забравшись на возвышенность, где совсем недавно стояла статуя. Звёзды в Её глазах вдруг замерцали иным светом, они больше не походили на безмятежные небесная тела, теперь они вот-вот были готовы осыпаться звездопадом на землю.

– Они посмели вторгнуться на нашу землю, и они должны заплатить, – голос Её все ещё был тихим, но приобрёл другой оттенок – более твёрдый, более серьёзный. Она теперь обращалась ко всем воинам, собравшимся в зале. – Вы воззвали ко Мне в момент отчаяния, и Я дарую вам своё благословение и свою поддержку. Мне не нужна ваша смерть, ведь каждый из вас – Моё дитя, но вы должны показать Мне решимость, силу и жажду крови. Распахните двери, распахните ворота и докажите Мне, что любите Меня, что готовы умереть за Меня. И Я вознагражу вас за это.

Воины всё ещё не могли поверить в явление, произошедшее на их глазах. В их сердцах мерцало сомнение в реальности событий, многие стали сомневаться в том, что всё ещё живы – быть может, это загробные видения? Они переглядывались, шептались и никак не могли поверить.

– Вы слышали, что сказала вам ваша Богиня? – поднявшись с колен громко рявкнул Король, окинув воинов раздражённым взглядом. – Идите и боритесь! Проливайте кровь – свою или чужую. Мы не подохнем тут как испуганные крысы, мы будем бороться за страну, за замок, за народ и за Богиню. Она верит в вас, Она рядом с вами.

Им всегда было достаточно слов своего Короля, чтобы ринуться в бой. В глазах мерцало отчаяние, но его вытесняли надежда и решительность. Крепкими руками воины держали свои мечи, они больше не боялись – может быть, потому что знали, что теперь судьба их была предрешена.

С громким криком под предводительством своего Короля и Генерала, идущего с ним по правую руку, они бросились на врага, самостоятельно открывая ему врата и двери, ведущие в замок. Быть может, зная, что Она, Богиня, та, кто оберегал, наставлял и выслушивал все горести, настоящая, живая и любящая, заряжала их сердца желанием жить, желанием бороться и, что противоречиво, желанием умереть во благо Её существования. Богиня бессмертна, пока в Неё верят, и они верили, верой своей согревали себя и сражающихся плечом к плечу братьев. Враг был сильнее, крепче, но был обделен верой. Воины проливали кровь как и заведено – свою или чужую, воины падали, умирали и убивали, но не останавливались. И враг мог посчитать их безумцами, жаждущими смерти, но вместе с тем и испугаться этого безумия, этой отчаянной жажды победы.

– Богиня, позволите узнать, что Вы собираетесь делать? – тихо спросил оставшийся в той зале Жрец, подойдя к Богине, наблюдающей за боем из высоких окон.

– Как богине любви нужны безумные чувства, так богине войны нужна кровь и воины, – тихо отозвалась Она. – Мы живы за счёт всех этих людей. За счёт их веры. И сила наша зависит от их веры. Впрочем, уже не имеет значения. Отойди.

Жрец покорно отошёл в сторону, продолжая внимательно и даже несколько жадно наблюдать за Богиней. Она отвернулась от окна и прикрыла глаза, губы Её начали шептать неразборчиво какие-то несомненно очень важные слова. Вокруг Её силуэта возникало свечение цвета свежей крови, с каждым произнесённым Ею словом оно начинало становиться всё ярче. Жрец от нетерпения прикусил нижнюю губу и позволил себе выглянуть в одно из дальних окон.

Земля была усыпана трупами – некоторые уже начинали гнить, некоторые были изуродованы до не узнавания. Одни прикрыты доспехами, другие пугали своими отвратительными частями тела, подвергшимися разложению. Одному из воинов вдруг показалось, что лежащий на земле труп пошевелился, он тряхнул головой, решив, что от ужаса и крови начал терять рассудок, но видение не исчезло. Мертвец неестественно выгнулся, поднялся на ноги, голова его едва держалась на шее, почти даже болталась, но ему это ничуть не мешало. Из ножен мертвец вытянул тяжёлый меч, глаза его потухшие посеревшие замерцали кровавым светом, и мёртвый воин с неестественным рёвом ринулся в бой, тут же ударом неведомой силы снёс голову одному из вражеских рыцарей.