Систематика Божестенности. Том 1

Илья Пухов

Систематика Божестенности. Том 1

…

Мир.

Что такое мир?

Есть это определение всего или же лишь единой вселенной?

Но что такое вселенная?

Есть это всё или же лишь частичка в необъятном океане мира?

…

Ничто из этого неверно.

Понятия вселенной и мира были придуманы людьми. Природа не пользуется такими глупыми рамками и не делится на отдельные элементы. Все есть частичка огромного и цельного механизма. Механизма, работающего за счёт четко выверенного хаоса.

Однако, люди привыкли делить, классифицировать, сортировать что-либо по их особенностям. Ведь так им удобнее. И точно так же они сортируют друг друга как по физическим, так и по духовным признакам. Культура, речь, внешность. Люди делят друг друга по огромному числу черт. Ведь так им удобнее.

Ощущая себя в куче своих сообщников, человек чувствует себя сильнее и выше других, начинает вести себя так, как не вел бы в одиночку, ведь знает, что он не один, знает, что останется безнаказанным. И людям очень нравится это ощущение. В каком-то плане оно сходно с эйфорией. Чувство собственной важности и надменность могут изменить человека до неузнаваемости.

Объединенные своим ощущением превосходства они глумятся над теми, кто слаб. Теми, кто не сможет дать им отпор.

Но однажды даже слабым это может… надоесть.

…

Великая Империя, так называется это государство. Государство, в котором правят сильные. Их сила подобна божественной, их армия огромна, а территория охватывает миллионы вселенных, подобных нашей.

Простые существа для них игрушки, рабочий ресурс. Эти боги кличут себя «Эпремо». Простых же смертных именуют «Дипремо», а подобных им, но нечистокровных и отвергнутых – «Эдипремо». В Империи они никто. Лишь Эпремо дозволено довольствоваться плодами высших Имперских технологий и участвовать в жизни общества. Так было и так есть… Но ни один режим не будет существовать вечно.

Деметр де'Авросо. Запомните это имя. В хрониках Имперской истории оно станет синонимом свободы и демократии. Обычный смертный, что бросит вызов богу.

Именно Авросо и станет главным героем нашей повести. И, также тем, от чьего лица эта история будет рассказана. Мне остается лишь оставить слово Деметру. О тех события он явно поведает вам лучше, чем я…

…

Глава I

«Дарас те Катаи Равианна – име да астади дор ве арран».

«Сопротивление Великой Империи – это искусство героической смерти».

©Матем де'Заин, имперский политолог и военный деятель, ~179-е тысячелетие от зарождения.

…

Темнота. Лишь лёгкий колышущийся оранжевый свет свечи озарял книгу, что лежала передо мной. Точнее, не совсем книгу. Это были тонкие прямоугольные деревянные бруски из дерева, скреплённые воедино с помощью пяти небольших металлических колец, благодаря которым можно было как бы переворачивать «страницы».

Их делал для меня мой отец, Хиаруил де'Авросо и эпрем в прошлом, а ныне изгнанный и вынужденный сменить свою фамилию Хиаруил де'Сен – бывший член одной из чистокровных имперских семей, что не разделял идей Империи и за это был сослан в «кольцо» в возрасте двадцати пяти лет.

Само собой, такое случалось крайне редко, поэтому он был одним из немногих получивших имперское образование людей на всей планете, если не единственным. Думаю, мой отец был крайне умен даже для образованного имперца.

Являясь бывшим эпремом и нынешним эдипремом, он обладал свойственной для них при должных тренировках невероятной памятью, поэтому все свои знания, что тот успел получить за жизнь, он записывал с помощью небольшого самодельного паяльника в этих самых брусках, которые я сейчас листал в своих руках. Исполняя роль библиотекаря, он на время отдавал эти деревянные книги всем желающим с одним лишь условием – вернуть ее, как только закончишь.

И люди приходили. Большинство из них брали что-то легкое – различные романы, сборники комедийных произведений и тому подобное, ведь после тяжёлого рабочего дня мозгу простого работяги необходим был отдых. Поэтому почти все его научно-популярные книги никогда не пользовались спросом.

Не пользовались спросом ни у кого, кроме меня. С самого детства я имел огромный интерес к подобному чтиву, поэтому почти весь свой период нетрудоспособности, что длится пятнадцать лет с момента рождения према, я провел за чтением различных учебников, пособий и журналов по самым разным наукам. В общем-то, других развлечений здесь особо и не было.

За все это время я успел запомнить и выучить наизусть каждую из книг моего отца. И именно благодаря ним во мне зародилась ненависть ко всему имперскому

Я знал, что где-то есть другая жизнь. Жизнь, полная радости и свободы. Жизнь, в которой ты не являешься никчёмным рабочим ресурсом. И эта жизнь точно была не здесь. Я не хотел прожить остаток своих дней, будучи рабом Империи.

…

Сегодня заканчивается мой период нетрудоспособности, об этом мне пришло уведомление на мой радиопередатчик, который выдают каждому прему по наступлению возраста пяти звездных циклов. Соответственно, меня ждёт первый рабочий день.

Мне было крайне прискорбно осознавать, что я так и не смог ничего противопоставить этому факту. Пропуск – это смерть, поэтому у меня банально не было выбора. Как и ни у кого на этой планете. Как и ни у кого во всей этой бренной вселенной.

Мой радиопередатчик слегка завибрировал и отобразил на своем экране номер заводского блока, к которому я должен был проследовать – ряд:13;столб:1200. Отсчёт вёлся глобально относительно начала континента и центральной кольцевой дороги. Также был указан номер цеха – А5/087. Доставшийся мне блок производил эориевые аккумуляторы и был соседним с тем, на котором работал мой отец.

Я затушил свечу перед собой и захлопнул «книгу», предварительно оставив небольшую бумажную закладку на последней прочитанной странице.

Открыв дверь подсобного помещения, в котором я обычно и проводил время за книгами в отдалении от всех, я вышел в длинный коридор. Череда натриевых светильников и дверей напротив друг друга протягивалась вдаль, казалось, на бесконечность, и разглядеть что там в конце попросту не представлялось возможным.

…

Спустя время мне наконец удалось преодолеть все тягостные шестьдесят этажей по лестничной клетке и выйти на наполненную толпами людей улицу, со скрипом захлопнув позади себя большую громоздкую дверь.

Пять шестиугольных башен возвышались по ту сторону 250-тиметровой в ширину улицы… Их белесые вершины уходили далеко в небо, и именно к ним каждый день направляются сотни людей, раз за разом преодолевая эту самую улицу. Своими острыми углами они безжалостно разрезали холодные восточные ветра, обдувавшие их стены.

Заглянув вдаль, на юг, можно увидеть, как два параллельно идущих ряда из белокаменных колонн и черных, как ночь, прямоугольных жилых муравейников протягивались вдоль одиноко идущей улочки с редкими перекрестками.

В Имперской инфраструктуре зачастую прослеживалась любовь к ровным и красивым числам. Этот архитектурный стиль они назвали так же кратко и строго, как он и выглядел – «Ненто » – или же просто «Пятнадцать», в честь свойственной этому стилю кратности числу пятнадцать.

Несмотря на то, что в большинстве своем Ненто используется в архитектуре колец низших, некоторые эпремо все равно не брезгуют применить его при постройке своих усадьб и в итоге создают красивые геометрически идеальные особняки.

Ветер почти не дул. На меридиональных улицах всегда царил либо штиль, либо слабый, едва заметный ветерок. Воздушные массы на нашем континенте перемещались с востока на запад, поэтому ветрено бывает лишь на широтных улицах.

Я и не заметил, как уже перешёл дорогу вместе с толпами других людей и по совместительству моих соседей, так же как и я направлявшихся на свои рабочие места. Для кого-то это был первый раз, кто-то ходит этим маршрутом уже не первый год, а представители долгоживущих видов возможно и пару-тройку столетий. Настало время и мне оказаться на этой бренной фабрике.

От промышленной зоны нас отделял высокий бетонный забор. Попасть за него можно было лишь через один из длинных рядов турникетов со сканерами радиопередатчиков – пропускных пунктов, располагавшихся напротив каждого из пятнадцати выходов из жилого блока.

Сканирование есть обязательный процесс, чтобы твой рабочий день засчитался выполненным.

Также, уже в зависимости от производимого компонента выделяется определенная квота на одну линию для человека. Общего значения для всего нет, но обычно эта квота выполнима в течение одного рабочего дня с небольшими перерывами.

Существует и ночная смена, дабы в производстве не было простоя. Несложно догадаться, что время для сканов передатчиков у них ровно противоположное, а сама смена начинается на 25-м тако.

270 граммовый ломоть фруктового хлеба и вяленое мясо такой же массы на человека. Вот наша зарплата. Если у према есть ребенок, то прибавляется ещё половина от этих значений. За особую эффективность, бывает, выдают что-то на подобии премии, удваивая массу получаемой еды.

Зарплату работник получает в момент второго сканирования радиопередатчика при условии выполнения квоты – еда автоматически подаётся в бумажном пакете из специального окна над терминалом для скана.

Само собой, все продукты для низших слоев создают посредством эолового синтеза-расщепления лишнего углекислого газа и воды, а точнее водяного пара, и, буду честен, хотелось бы однажды сравнить с настоящей едой, имей я возможность…

…

По имперскому времени сейчас было 9 тако 25 тадо, раннее утро. Я приложил радиопередатчик к сканеру по правую сторону турникета. Тот звонко пропищал и загорелся зелёным цветом, опустив ограждение и пропуская меня на территорию промышленной зоны.

Мой отец всегда приходит на работу раньше начала смены, дабы напомнить о своей библиотеке проходящим мимо людям, поэтому до турникета вряд ли мы с ним когда-нибудь сможем пересечься.

На промышленных зонах из низших колец держится довольно большая доля всей имперской экономики: планетарные феодалы на своих планетах за счет них обеспечивают более половины продуктов от всех предприятий по переработке сырья.

И хотя большей репутацией всё ещё пользуются автоматизированные производства без участия неприкасаемых в высших кольцах за счёт гарантии качества, производства в низших имеют спрос в разы выше за счёт своей дешевизны.

…

Я встретил Хиаруила чуть поодаль от ПП. Беловолосый мужчина уже в приличном возрасте с короткой стрижкой и такой же белой, слегка густоватой бородой. Именно из-за слияния цвета волос моего отца и генов моей мамы, что была брюнеткой, мне и достались мои пепельные волосы.

Как и вся остальная толпа, он был одет в темно-серую повседневную одежду, что выдавалась всем жителям кольца каждые два года. Я решил нагнать его быстрым шагом и в скором времени тот заметил меня в момент, когда для чего-то обернулся назад.

– О, Деметр! Ну что, твой первый рабочий день?

– Да… Довольно непривычно видеть этих громадин так близко. – произнес я, глядя на заводские блоки, что устремлялись далеко ввысь и почти щекотали пролетающие мимо пасмурные облака своими верхушками.

– Ничего, ко всему со временем привыкнешь. Я первое время тоже удивлялся, когда тут бродил… Так что, какой блок то тебе выдали?

– Соседний с твоим на север. – сказал я, указав рукой куда-то вправо от ПП. – Там ещё Наир работает…

– Точно, тот самый в котором ЦТА делают на эорие! – обернувшись в сторону по направлению моей руки сказал он. – Тебе сильно повезло, если уместно так сказать… Редко бывает, что работу с таким опасным веществом доверяют низшим. Но, к сожалению прибыль для наших Раведаи стоит превыше чем здоровье простых смертных… Ладно, не будем о плохом. Сегодня значимый день для тебя, я постараюсь наработать на премию, чтобы отметить его с тобой!

– Я бы не назвал это праздником, но… почему бы и нет.

– Хе, ты все больше становишься похож на неё. Такой же краткий и прямолинейный.

– Да…

Верно…

На самом деле, то что я попал именно сюда не было везением или случайностью. Я неделями готовился к этому и, похоже, все действительно удалось.

Информация о рабочем месте рассылается на радиопередатчики в зависимости от значения их уникального идентификатора – 16-ти значного числа.

И, похоже они крайне недооценили наш интеллект.

И сам код радиопередатчика, и база данных всех этих кодов с информацией о том, к какому блоку был привязан тот или иной передатчик были, по сути, словно в открытом доступе.

При должном знании принципа работы операционной системы, на которой работали как передатчик, так и терминалы для их скана, можно было с лёгкостью попасть в меню консоли, а из него уже в файловое хранилище с логами и данными системы.

Само собой, поменять коды радиопередатчиков не составит никакого труда. Помимо этого, в доступных для чтения и редактирования данных также находились заработная плата, место жительства и личные данные о человеке.

Следы редактирования, конечно, останутся… Вот только самодовольные божки в жизни не додумаются до того, что простой дипрем сумел взломать их операционную систему. Для них мы животные. А раз так, значит нужно иметь с этого выгоду.

Для чего мне все это? Дело в том, что эорий, из которого они и клепают здесь аккумуляторы, крайне… любопытный материал.

Многие тысячелетия Империя использует его для межпространственных перемещений и в имперской энергетике. Мой отец, к счастью, сумел запомнить и переписать две книги, в которых он упоминался. Точнее, упоминался он много где, но самое важное было лишь в этих двух.

Первая – это учебник по строению мироздания из высшего имперского университета, в котором тот учился… Там рассказывались молекулярная структура, основы функционала эория для вселенной и возможные условия кристаллизации в ее пределах. Достаточно полезный материал.

Вторая же книга – это инженерное пособие по принципу работы эориопередатчика. По сути, инструкция его сборки с описанием принципов работы. Здесь физические способности эория были описаны наиболее подробно.

В общем-то, из-за крайней энергоёмкости процесса перезаписи информации на частицу, в обиходе присутствуют лишь стационарные версии передатчика, способные считывать уже радиоволны и массово преобразовывать их в эолосигналы. Переносной эориопередатчик… это побрякушка для крайне богатых.

Благодаря всем этим знаниям у меня сложился некоторый чертеж. Я собираюсь воспользоваться имперским оборудованием этого блока, дабы воплотить эту идею в жизнь.

Мой отец не был глупым человеком, его удивление на мое место работы было очевидно фальшивым.

Уверен, он прекрасно знал практически обо всем, чем я занимался, и, похоже, его реакцию можно интерпретировать как молчаливое одобрение моих действий. Он знал, что может доверять мне, а я знал, что могу доверять ему.

Итак, за небольшим бытовым разговором, я наконец сопроводил отца до его блока, и, попрощавшись, мы разошлись, а я отправился дальше – к своему.

…

Спустя пару минут я был уже у входа в блок. Большая пятиметровая гидравлическая дверь толщиной более метра, что была обречена находиться в вечно открытом состоянии из-за круглосуточной работы завода.

Само собой, я хотел сократить время на прибытие к своей линии, поэтому указал наинизший свободный этаж из доступных, а именно 78-й.

Как только я зашёл внутрь здания, меня встретили тянущиеся вдаль ряды производственных линий. Помещение было ярко освещено и, в отличие от самого здания, имело квадратную форму.

Каждая линия была наполнена самыми различными механизмами для взаимодействия с разными материалами, изменения их формы, состояния и тому подобного. Несмотря на всю визуальную футуристичность, в движение они приводились банальной грубой человеческой силой.

Я зашёл в один из лифтов. Внутри он был достаточно просторен, чтобы в него смогло без толкотни вместиться около сотни человек. Весь воздух был пропитан едкими запахами телесных жидкостей.

Справа от двери располагалась обширная кнопочная панель на триста с небольшим кнопок. За мной зашла ещё пара человек, после чего лифт выдвинулся вверх.

Каждый раз, когда створки открывались, чтобы выпустить рабочих, я лицезрел ту же картину, что уже встречала меня внизу. Каждый ярус был абсолютно идентичен предыдущему. В целом, ничего удивительного для нашей инфраструктуры.

Молча направившись вдоль коридора, я наконец дошел до своей линии, что была отмечена имперской буквой А с цифрой 5 и числом 87 справа от входа. Все линии были разделены матовыми стеклянными панелями, пропускавшими свет, но не дававшими отчётливо увидеть, что происходит по ту сторону.

Вдруг, уже подходя ко входу, я окинул взором коридор и заметил…

– Наир? Не ожидал тебя тут увидеть…

– Хо-хо, поглядите чей сынишка выходит на свой первый рабочий день! Как ты, Мет?

– Как обычно. Перспектива проработать здесь всю жизнь, конечно, пугает, но… Не то, чтобы у меня был выбор.

– Это точно. Вспоминая о выборе, боюсь представить, где моя сестра сейчас… Ладно, не буду о грустном, всё таки значимый день для кое кого, верно, Деметр, ха-ха?

– Не переживай ты так, может когда-нибудь и увидишься с ней. В конце концов, пока что у нас нет возможности на это повлиять… Пока что. Но однажды… однажды, обещаю, ты точно встретишься с ней.

– Ха-ха, интересно каким же образом? В прочем, единственное, что мне остаётся – так это… надеяться.

Вряд ли он с ней увидится. Но я… я сделаю все возможное.

Наир Гезей был довольно высоким коренастым мужчиной возраста 30-ти лет на вид. Сам он являлся эдипремом и, как и у любого эдипрема, на его мускулистых руках красовались сдерживающие наручники. Он был взят с одного из захваченных миров, где служил в военном штурмовом подразделении.

Жалким имперцам никогда не станет достаточно той бесконечности ресурсов, которой они владеют сейчас, поэтому Имперская армия продолжают свою бессмысленную экспансию, держа в постоянном страхе уничтожения всю мультивселенную.

Уж не знаю по каким причинам – это было ещё до моего рождения – но Гезей с моим отцом невероятно сдружились. Именно Наир помогал ему в начинаниях с библиотекой после моего рождения. И именно он поддерживал моего отца, когда… ну, в общем, в трудные времена. За все это время он успел стать мне чем-то вроде дяди.

– Ладно, смена давно уже началась, мне пора идти к своей линии. – произнес Наир, направившись обратно, куда-то на север этажа. – ещё свидимся.

– Удачи…

Наконец, закончив болтовню с Наиром, я зашёл в свою рабочую зону. Многие станки я уже знал по технологическим картам из библиотеки моего отца. По нажатию кнопки конвейер подавал порцию материалов для создания одного аккумулятора.

Всё оборудование уже было откалибровано, рабочему оставалось лишь поместить материал в нужный станок, приложить физические усилия и вуаля, за пять минут линия могла выдать один ЦТА, а при должных усилиях в поте лица и все два.

На матовой стеклянной стенке весела табличка с картинками, описывающая процесс производства, поэтому вопросов возникать не должно.

Думаю, не стоит рисковать своим ужином и следует в первую очередь выполнить квоту. За свое я возьмусь уже позже.

…

Итак, до конца смены оставалось ещё два часа…

И, наконец, изо всех сил потянув рычаг, я доделал последний центробежно-телепортационный аккумулятор, что сразу же отправился в шлюз вывода в полу к остальным.

Думаю, я сумел сэкономить достаточно времени, чтобы наконец заняться тем, чем планировал. Тех ресурсов, что выдавали для создания ЦТА, вполне должно хватить.

Проверить параметры станка можно лишь вручную, поэтому никто не узнает, если я перенастрою местное оборудование для своих целей. Итак, введя необходимые настройки для нужных мне машин, я подготовился к созданию своего творения…

После глубокого вдоха я наконец смог укротить свои руки и приступить к делу.

…

Спустя какой-то час я уже держал в руках… сферу янтарного цвета, что переливалась под лучами потолочных ламп. Если спросить у любого эпремо «что это?», то он без запинки ответит вам, что это самая обыкновенная телепортационная сфера.

В целом, ей она и являлась, но только была… не совсем обыкновенной. Если я рассчитал все правильно, то… эта штука обладает невероятным потенциалом. Но, всему свое время. Я спрятал сферу глубоко в левом кармане.

Часы на моем передатчике показывали 23 тако 16 тадо, то есть до конца смены оставался еще час. Покинуть комплекс сейчас я не мог, поэтому передо мной лежал выбор – продолжить работать, чтобы попытаться наработать на премию, хотя за оставшийся час превысить квоту в два раза мне уже не представится возможным, либо… пойти прогуляться.

Думаю, выбор между бессмысленной тратой сил и прогулкой под открытым небом очевиден. Я выставил настройки оборудования в прежнее положение, дабы не подставлять сотрудника ночной смены, что выйдет на линию после меня, и направился в сторону лифта.

По уже подзатихшему этажу эхом разносился шум от моих шагов. В это время обычно начинало смеркаться, но, проверить это прямо сейчас я, само собой, не мог, ведь заводской блок не имел абсолютно никаких окон наружу, поэтому мне оставалось лишь терпеливо ждать, пока мой лифт опустится на первый ярус.

…

Наконец, я оказался на улице. На темном ночном небе, словно нескончаемая армия ангелов в ровные ряды выстроились звёзды, образуя световую ковровую дорожку, устремлявшуюся вдаль на миллионы световых лет.

Если честно, я всегда любил свободу. Всю жизнь меня манили образы бескрайних полей, разношёрстных холмов и гор. Этот гигантизм и образ нескончаемости… Знаете, раньше я думал, что Имперская архитектура городов-колец удовлетворит это желание.

Только подумайте – центральная дорога, огибающая всю 45-ю широту планеты, в ширину около четырех километров. Однако… впервые побывав на ней, я почему-то не почувствовал той свободы, той бескрайности, что я так хотел… Именно, ведь свободой здесь даже и не пахло.

Однако, мои надежды испытать это хоть раз не угасали и не угасают по сей день. Однажды, отец рассказал мне об «Аторейне» – «Соединителе». Гигантский мост длиной в 1000 километров, соединяющий друг с другом восточные и западные материки через меридиональный океан – ключевой пункт для циркуляции воздуха и воды со всех точек мира, поэтому там всегда дул сильный ветер и били суровые течения. Всего таких океана два – западно-восточный и восточно-западный.

Искренне завидую тем людям, что имеют возможность каждый день из своего окна наслаждаться не унылыми заводскими блоками, а перекатами волн в бескрайнем океане.

Хотя, возможно, для них это лишь простая рутина. Они видят эти волны каждый день, не задумываясь о том, что где-то в центре континента люди могут лишь мечтать о чем-то подобном. Мы ценим лишь то, чего нам не хватает, хотя стоило бы ценить то, что имеем. В любом случае, не думаю, что я когда-нибудь смогу полюбить этот бездушный город… Возможно, хотя бы на Аторейне моя мечта смогла бы сбыться.

…

Я посмотрел на радиопередатчик – смена закончилась уже как пять минут, поэтому я быстрым шагом направился в сторону ближайшего из пропускных пунктов, возле которого уже начинала собираться большая толпа, торопящаяся на выход.

Дождавшись своей очереди, я отсканировал передатчик и забрал пакет с едой, что показался из окошка слева от турникета. Это была порция на килограмм. Но, разве я отработал на премию?

Конечно же нет. Напомню, что заработная плата также не защищена от редактирования. Само собой, я бы мог повысить значение на сколько мне угодно, однако это вызвало бы слишком много вопросов у всей этой толпы за моей спиной, на которые мне определенно не хотелось бы отвечать.

С бумажным пакетом в руках я направился в сторону дома. Хотя на улице было достаточно много людей, атмосфера все равно была спокойной и умиротворённой, будто я шел совершенно один.

К слову, я так и не встретил своего отца. Должно быть, он вышел сразу после окончания смены.

…

Спустя несколько минут я уже стоял у двери в нашу квартиру. Как только я распахнул ее, яркий свет коридорных ламп озарил внутреннее убранство и силуэт мужчины, что стоял у окна. Это был Хиаруил, мой отец.

– Быстро ты – произнес я, снимая обувь.

– Деметр… Мне нужно кое-что тебе сказать.

– Да? Ну, говори уж тогда… Знаешь, ты какой-то странный сегодня?

– …Они знают о библиотеке. – после небольшой паузы произнес он – Этой ночью за мной придут.

Я выронил пакет из рук.

– Ч… что?..

Отец отвернулся от окна, из которого бил звездный свет, и бросил на меня смиренный взгляд.