Книжный кодекс

Виктория Мак

Книжный кодекс

Книга требовала присутствия.

Син Хэ Ду всегда была одна. Не в том смысле, что с ней совсем никто не разговаривал – на переменах ее иногда задевали краем шумных компаний, звали на совместные проекты, потому что знали: свою часть работы она выполнит безупречно. Но между ней и одноклассниками существовала невидимая стеклянная стена. Пока другие сбивались в стайки, делясь секретами и сплетнями, она была островом, берегов которого не достигала эта суета.

Но это не значит, что ею никто не дорожил. Учителя ценили ее за идельные, выведенные каллиграфическим почерком конспекты. Классный руководитель с надеждой поручал ей сложные олимпиады. Это просто означало ее внутреннюю гармонию. Свои маленькие победы – решенную сложную задачу по математике – она отмечала, глядя в окно на голубей, слетавшихся на карниз. А беды – колкость в чужом взгляде, непонятую тему, тихую грусть без причины – она проглатывала, как горькое лекарство, не нуждаясь в том, чтобы выплеснуть их на плечо подруги.

Но настал период, когда внутреннего равновесия стало недостаточно. Давление предстоящих выпускных экзаменов накладывалось на какое-то смутное, глухое беспокойство о будущем. Мир сузился до размеров школьного кабинета и комнаты с учебниками, заваленной конспектами. Она искала отраду во всем: в долгих бесцельных прогулках после уроков, в музыке, которая лишь глубже уводила в лабиринт собственных мыслей.

И однажды ее ноги сами привели ее в библиотеку. Не школьную – шумную и пропахшую едой из столовой, а городскую, старую, с фасадом цвета выгоревшего на солнце песчаника. Она пахла пылью, временем и чем-то неуловимо сладким – то ли старыми переплетами, то ли засохшими цветами между страниц. Тишина здесь была не пустой, а насыщенной, густой, как мед. Это был ее побег.

И этот путь оказался тернист. Казалось бы, что проще: найти книгу, взять ее, прочитать. Но как найти ту самую, которая говорит с тобой? Как заставить глаза скользить по строчкам, когда мысли снова и снова возвращаются к нерешенному уравнению, к насмешливому взгляду одноклассника, к давящему вопросу «Кем я стану?». В этом и была ее проблема. Книга требовала присутствия, а ее разум был вечно где-то в другом месте.

***

Син Хэ Ду сидела за планшетом, пытаясь прочитать популярную новеллу автора Му Су Ли. Но это все никак не выходила. Она переживала. Очень сильно переживала. И не могла найти покоя. Мозг не хотел успокаиваться, всё подбрасывая дров в огонь переживаний.

"Может я зря пошла в 10 класс. Да, нужно было идти в колледж. А в колледж я бы как ходила. Все таки мне здоровье не позволяет учиться, едва могу один день в неделю посещать, так и выгонят небось."

"Но справка же есть, так чего бояться. Но все таки, как посмотрят на меня одноклассники когда приду снова? Учитель биологии меня ещё не видела, так подруга сказала что она вообще думает я из 11 класса. А вчера она сказала что одноклассники выкрикнули —Да Син Хэ Ду на тренировках сейчас. – Так у меня неописуемые эмоции, с чего они взяли это."

Девушка перелестнула страницу электронной книги и моргнула. "Снова забылась." Уже который раз она уходит в свои мысли, что не дают ей покоя ни при каких обстоятельствах. В автобусе, дома, за уроками, в общем за любыми занятиями при которых не нужно смещать свой фокус на речь, она сразу уходила в свои мысли.

"Значит решено, меняем место для чтения" Так Син Хэ Ду перебралась из уютной кровати на втором этаже двухяруски, которую делила с сестрой, на улицу. Девушка решила сходить в своё любимое место, качели в одном из дворов района, который находился в нескольких километрах от её дома. Она оделась потеплее, осенняя пора никого не щадит, и направилась к излюбленному дворику.

Усевшись на качели и воткнув в уши наушники, Син Хэ Ду решила дать волю своим мыслям, но как ни странно, она не могла задуматься ни о чем важном, словно все пролетало мимо. "Вот бы так и когда я читаю было" С досадой подумала она и постепенно стала раскачиваться. Лёгкий ветерок унёс все оставшиеся мысли и девушка впервые с пустой головой мысленно подпевала в такт.

Когда её уже начали подташнивать, Син Хэ Ду встала, подняла с земли сумку и усевшись на лавочку вытащила наушники, доставая книгу. «Хроники странствующего кота» Хиро Арикавы. Она уже прочитала 200 страниц, и сейчас планировала дочитать последнюю сотню. Делая ставку на то, что когда она качалась мыслей не было, значит и сейчас не будет, девушка поудобнее устроилась и принялась читать.

Иногда отвлекаясь, но в принципе продвигаясь довольно хорошо, она закончила книгу, спустя 2ч, с некоторыми перерывами на качели. Она даже прослезилась в конце, когда доброму Сатору пришлось расстаться с котом Нана из-за болезни.

***

На следующий день Син Хэ Ду решила сходить в библиотеку. Она только собралась выходить когда поняла что забыла ключи и вернулась в комнату. Девушка вышла и направилась в пункт назначения. По пути она заметила как некоторые люди заглядываются на неё, представители обоих полов. Син Хэ Ду смутилась и опустив голову продолжила путь.

Открывая двери библиотеки, она остановилась взглядом на полке для обмена книг. Бегло осмотрев её, девушка направилась глубже и присев на один из многочисленных стульев достала свою книгу. Рядом проводилась сходка какого-то клуба, представитель которого окликнул Син Хэ Ду.

– Девушка, мы тут обсуждаем японскую литературу, не хотите присоединиться? Я заметил что вы как раз её сейчас достали. – Доброжелательно улыбнувшись, молодой парень лет 17-18 подошёл к ней. "Как знала, не надо было сегодня выходить, даже ключи забыла, дурной знак" Син Хэ Ду закрыла книгу с названием «Если все кошки в мире исчезнут» Гэнки Кавамура, которую недавно начала, и подняла глаза. У парня явственно выделялись ямочки на щеках, внешность у него была во вкусе девушки, и она смущенно отвела взгляд, и теперь заметила что все смотрят на неё.

– Да, конечно. О каком произведении сейчас говорите? – Она пересела за общий стол и добродушно улыбнулась остальным. Кроме неё, за столом было три парня и две девушки. "Теперь нас поровну"

– Меня зовут Юн Лу, я являюсь директором недавно основанного издательства «Книжный кодекс» или просто «Кодекс». И сейчас набираю сотрудников, мы как раз попутно обсуждаем японскую литературу. Ты как, заинтересована в работе с книгами?

Син Хэ Ду опешила, вот так встретить директора книжного издательства, наверное она променяла всю свою удачу на эту встречу.

К их столу подошёл ещё один мужчина, лет 20. В длинном сером пальто, выглядя холодно и отстранённо. – О Ле Бин, ты поздно, я нашёл нам ещё одни свободные ручки. Если эта дама, конечно, согласна на моё предложение.

Библиотекарь.

Мао Ян всегда знал что его привлекает. Книги, в особенности. Учёба, чтение, всё это ему очень сильно нравилось. Парень поступил в колледж на специальность библиотекаря и до сих пор не терял интереса к своей профессии. Устроившись в библиотеку рядом со своим домом на последнем курсе обучения, он с удовольствием рылся в архивах и завалах с книгами.

Мао Ян любит приносить на учёбу книгу, и читать её в окна между пар. В его специальности по большей части были девушки, но у него ещё никогда не было отношений, да и к ним он не стремился.

Казалось бы, о чём могут учить на специальности библиотекаря? Например о том, как систематизировать информацию. Как уметь предложить посетителям нужную книгу, по их предпочтениям.

В жизни Мао Ян был уравновешенным, это не была холодная отчужденность, а мягкое спокойствие, обволакивающее и успокаивающее. Друзей у него было не много, но его характер позволял легко сдружиться с однокурсниками и поддерживать общение в компании или наедине.

Парню нравилось приходить в кафе или парки чтобы заняться чтением в оживлённой атмосфере. Мог завязать разговор с прохожим, который удивлялся тому, что кто-то ещё любит читать. Да, любит, и хочет донести эту любовь окружающим, поэтому и выбрал смежную со своими интересами специальность.

Жизнь Мао Яна текла размеренно, как страницы в хорошо переплетённой книге. Каждый день приносил ему тихую радость: запах старой бумаги в библиотечных хранилищах, шелест перелистываемых листов в читальном зале, благодарные улыбки посетителей, для которых он находил именно ту книгу, что могла стать отдушиной.

Однажды осенним днём, когда дождь заботливо стирал пыль с городских улиц, в библиотеку зашла пожилая женщина. Она выглядела растерянной и немного взволнованной. – Молодой человек, – обратилась она к Мао Яну, – вы не поможете? Мне нужна одна книга, но я совсем забыла её название. Помню только, что там был синий переплёт и речь шла о садах, которые цветут зимой.

Большинство посетителей на таком скудном описании остановились бы. Но для Мао Яна это был не запрос, а загадка, ключ к которой лежал в лабиринтах его памяти и каталогов. Он провёл женщину к уютному креслу, принёс чай и начал свой любимый «детективный» процесс. Он задавал наводящие вопросы. – А помните ли вы имя автора? Хоть одну фразу? – Параллельно листая электронную базу и мысленно перебирая стеллажи. Через полчаса упорных поисков по косвенным признакам он вернулся с небольшой, потрёпанной временем книгой в синем переплёте. Это был сборник эссе забытого натуралиста.

Женщина прослезилась. Это была именно та книга, которую она читала в юности. Её благодарность была лучшей наградой, подтверждением, что он на своём месте.

Но эта история на этом не закончилась. Спустя неделю та самая женщина, госпожа Чжан, снова появилась в библиотеке, на этот раз с внучкой. Девушка лет двадцати, с умными, живыми глазами и плёночным фотоаппаратом на шее. Её звали Цинь Яо. —Это тот самый молодой человек, который нашёл мою «Зимнюю сирень»! – с гордостью представила его госпожа Чжан.

Цинь Яо улыбнулась. Оказалось, она училась на фотографа и работала над проектом о «последних романтиках» – людях, чья профессия стала продолжением их внутреннего мира. Мао Ян с его спокойной увлечённостью идеально подходил под это описание.

Цинь Яо стала захаживать в библиотеку чаще. Сначала под предлогом съёмок для проекта. Она фотографировала Мао Яна за работой: когда он расставлял книги, консультировал студентов, или просто читал в луче света у высокого окна. Потом они начали разговаривать. Разговоры эти были не похожи на лёгкие беседы с прохожими в парке. Цинь Яо говорила о том, как история может быть запечатлена не только в тексте, но и в свете, тени, композиции кадра. А Мао Ян рассказывал, как в старом переплёте можно найти отпечаток эпохи и мысли давно ушедшего человека.

Он обнаружил, что ему интересно. Не с той всепоглощающей страстью, с которой он погружался в книги, а с тёплым, нарастающим любопытством. Цинь Яо была его противоположностью – энергичной, стремительной, всегда в движении. Но в их диалогах возникала странная гармония, как будто рассказ и фотография были просто разными главами одной большой книги о мире.

Как-то раз Цинь Яо предложила: —А давай я покажу тебе город так, как его вижу я? Через объектив. Твои парки и кафе – это здорово, но есть места, где история написана не чернилами, а светом на стенах.

Мао Ян, обычно предпочитавший привычные маршруты, согласился. Эта прогулка стала для него новым форматом чтения. Он «читал» город по советам Цинь Яо: замечал игру света на кирпичной кладке старого фабричного здания, «расшифровывал» следы времени на заборах и мостовых. Он, в свою очередь, рассказывал истории этих мест, которые знал из краеведческих книг.

Мао Ян не стремился к резким переменам. Его жизнь по-прежнему была сосредоточена вокруг книг и тишины библиотеки. Но теперь в ней появился новый, яркий акцент. Он по-прежнему приходил в кафе с книгой, но иногда на соседнем стуле лежал фотоаппарат Цинь Яо, а она сама с увлечением рассказывала ему о только что снятых кадрах. Он понял, что его спокойствие – это не стена, а пристань. И теперь к этой пристани иногда причаливал корабль под алыми парусами, привозя новые истории, которые не были написаны в книгах, но от этого были не менее ценны. Его стремление делиться любовью к чтению неожиданно обернулось тем, что кто-то стал делиться с ним любовью к миру в другом его проявлении. И в этом был свой, особый сюжет.

В один из дней Мао Ян как обычно пришёл на работу, повесил свою куртку на вешалку и сел в кресло за рабочий компьютер. Сегодня по плану было внести в базу данных новую поставку книг Эдогава Рампо и Рюноскэ Акутагавы.

В течении дня Мао Ян выходил из библиотеки на перекур. В очередной раз вставая и направляясь к выходу, парень решил не брать с собой кружку с кофе, как брал в прошлый раз. Неожиданно он столкнулся с мужчиной у входа в библиотеку, который нëс большую и по виду тяжёлую коробку. Мао Ян не специально заметил что это книги, которые немного выглядывали из под приоткрытой ноши.

– Ох, извините, я совсем не специально, занесло немного. – Мужчина виновато улыбнулся, и отошёл в сторону, давая парню пройти.

– Это книги, верно? Могу я помочь? Вижу, вам тяжело. А мне только в радость.

– А… Да, конечно, держите. – Передавая коробку Мао Яну, мужчина застыл на несколько секунд, а после продолжил. – Меня зовут Юн Лу, вам нравится читать?

– Я работаю библиотекарем, вон тут. И да, нравится. – Улыбнувшись, Мао Ян указал в сторону своего рабочего места.

Мужчина производил впечатление элегантности и мягкости, к таким людям обычно легко подступится. Поэтому Мао Ян хотел помочь ещё больше.

Он принял коробку, и его пальцы на мгновение скользнули по шероховатому картону. Груз оказался приятно тяжелым, обещая внутри миры из бумаги и чернил.

– Куда направляемся? – спросил он, легко усилив хватку.

Юн Лу, с облегчением расправив плечи, сделал шаг в сторону от библиотечного входа. —Прямо за углом, совсем недалеко. Я вам очень признателен.

Они зашагали по тротуару, и Мао Ян, следуя за спокойным шагом своего нового знакомого, действительно не спешил возвращаться в библиотеку. Его рабочее место никуда не денется, а этот случайный разговор и неожиданная помощь казались куда более увлекательными, чем рутинное внесение данных. Юн Лу говорил мягко, но увлеченно, расспрашивая о литературных предпочтениях Мао Яна, о том, что тот думает о современных переизданиях классиков.

– Иногда кажется, что в погоне за новым форматом теряется сама душа текста, – заметил Мао Ян, ловко лавируя с коробкой между прохожими. – Как будто книга становится просто товаром, а не сосудом для смысла.

Юн Лу бросил на него быстрый, оценивающий взгляд. —Вы удивительно точно формулируете. Это именно та проблема, с которой мы пытаемся бороться.

Они остановились у невысокого, но солидного кирпичного здания с лаконичной вывеской «Кодекс». Мао Ян лишь мельком взглянул на нее, еще не осознавая, куда его привела дорога.

– Прошу, – Юн Лу открыл тяжелую стеклянную дверь, и Мао Ян шагнул внутрь.

Атмосфера поразила его мгновенно. Тихий гул принтеров, запах свежей типографской краски и старой бумаги, стопки рукописей на столах, склонившиеся над корректурами люди – это был не книжный магазин. Это было сердце, где книги рождались.

– Это… ваше издательство? – прошептал Мао Ян, медленно ставя коробку на указанный Юн Лу стол.

– Да, – тот улыбнулся, наблюдая за реакцией парня. – «Книжный кодекс». Или просто «Кодекс». И знаете, Мао Ян, то, как вы говорите о книгах… ваш взгляд на них… Мне кажется, он рожден не только для того, чтобы расставлять их по полкам. Он рожден для того, чтобы помогать им появляться на свет.

Юн Лу обвел рукой просторный кабинет, заваленный манускриптами и верстками.

– У меня к вам неожиданное предложение. Как вы смотрите на то, чтобы попробовать себя в роли редактора? Ваша страсть, ваше понимание текста и… ваша физическая выносливость при работе с тяжелыми рукописями, – он с легкой иронией кивнул на коробку, – будут здесь бесценны.

Диагност.

Мин Чжу родилась в небольшом промышленном городе, в простой семье. Ее родители работали на заводе. Она была тихим, мечтательным ребенком, любила рисовать и читать. Именно тогда в ней зародилась та тихая, несгибаемая сила, которая определила ее жизнь.

В 16 лет, на пике своей карьеры, Мин Чжу приняла смелое решение – родить ребенка. Отца не было в картине с самого начала. Она встретила молодого человека, который казался ей воплощением взрослой, интересной жизни. Это была короткая, яркая и горькая история. Узнав о беременности, он исчез, оставив ее одну со страхом и стыдом. Родственники советовали "решить проблему", но мать Мин Чжу,

сама прошедшая через трудности, поддержала дочь. Фу Мин – это не просто имя. "Фу" означает "счастье", "благословение". Она дала сыну это имя, желая ему иной судьбы. Роды и первые годы жизни сына – это время бесконечных ночей, учебы на вечернем отделении, подработок и тихого героизма. Это имя стало ее заклинанием, пожеланием ему будущего, полного ясности ума и процветания.

Спустя еще 14 лет интенсивной работы, накопив достаточно стажа и обеспечив себе и сыну финансовую независимость, Мин Чжу в 30 лет подала документы на пенсию. Ее коллеги недоумевали, но для нее это был логичный ход в шахматной партии жизни. Она купила небольшую, но светлую квартиру на окраине города, с балконом, выходящим в тихий сквер.

***

Утро начинается не с будильника, а с запаха свежезаваренного чая улун. Пока Фу Мин, теперь уже высокий и серьезный юноша, собирается в колледж, он унаследовал ее острый ум и увлекается программированием. Она наводит порядок в своей главной сокровищнице – домашней библиотеке. Полки от пола до потолка заставлены книгами: от древнекитайской поэзии и философии Лао-цзы до современных латиноамериканских романов и научной фантастики. Здесь же, в углу, стоит ее старый служебный ноутбук – единственная нить, связывающая ее с прошлым, которую она изредка использует для консультаций за огромные деньги.

Ее дни проходят в ритме, который она сама себе выбрала. Она – завсегдатай букинистических магазинов, где продавцы уже знают ее вкус. По средам она ходит на литературный кружок, где ее ценят как мудрого и немного загадочного собеседника. А главное – у нее теперь есть время для Фу Мина. Они вместе обсуждают книги, она помогает ему с гуманитарными предметами, а он, в свою очередь, помогает ей с новыми технологиями.

Мин Чжу не чувствует себя старой. Она чувствует себя свободной. Ее пенсия – это не конец труда, а начало настоящей, осмысленной жизни. Она смогла вырастить прекрасного сына, совершить прорыв в науке и теперь посвятить себя своей вечной любви – книгам.

***

Тот день был таким же, как и многие другие после обретения свободы, – наполненным тишиной и собственным ритмом. Мин Чжу сидела на своей любимой скамейке в сквере, куда выходил балкон ее квартиры. В руках у нее был томик Габриэля Гарсиа Маркеса, а в чашке на скамейке медленно остывал ароматный улун. Она была полностью поглощена магией реализма, когда тень, упавшая на страницу, заставила ее поднять глаза.

Перед ней стоял мужчина лет двадцати трёх. В его позе не было навязчивости, скорее – вежливое ожидание и легкое любопытство. Он был одет неброско, но со вкусом, а в глазах читалась привычка к внимательному наблюдению и некая мягкость.

– Прошу прощения, что прервал ваше чтение, – сказал он, и его голос был спокоен и приятен. – Но я не мог не заметить книгу. «Сон в красном тереме» – это не частое и сильное удовольствие для настоящих ценителей.

Мин Чжу чуть улыбнулась, привыкнув к тому, что ее литературные предпочтения вызывают интерес у таких же книголюбов в ее кружке. – Да, я перечитываю, – ответила она. – С каждым разом нахожу новые оттенки.

– Это верный признак великой литературы, – согласился незнакомец и представился: – Юн Лу.

– Мин Чжу, – кивнула она.

Он ненадолго присел на противоположный конец скамейки, словно давая понять, что не собирается нарушать ее уединение надолго. Разговор плавно коснулся японской классики, затем перешел на китайскую, и Мин Чжу с удивлением отметила, насколько точны и глубоки были замечания Юн Лу. Это был не просто светский треп, а беседа на равных.

– Вы обладаете редким даром – не только глубоко понимать текст, но и, я чувствую, понимать людей, которые стоят за текстами, – сказал наконец Юн Лу. Его взгляд стал более собранным, деловым. – Я рискну проявить наглость и задать прямой вопрос. Чем вы занимаетесь профессионально? Или, может, занимались?

Мин Чжу на мгновение задумалась. Ее прошлая жизнь была запечатана в том самом старом ноутбуке. —Сейчас я на пенсии. Моя главная работа – жить в гармонии с собой и с миром. А раньше… моя работа требовала аналитического склада ума и умения разбираться в людях.

Она не стала вдаваться в детали, но Юн Лу, кажется, именно это и услышал. Его глаза загорелись.