Два плюс один

– Доброе утро, извини, что разбудил, мы уезжаем, проверишь все?

Заспанными глазами уставилась на Макара, будто не понимая, что именно он от нее хочет. По плечам пробежал сильный озноб, спускаясь вдоль позвоночника к крестцу.

– Да, конечно, сейчас надену халат, – сонно произнесла, открывая дверцу шкафа.

Вышла в коридор, словно полудохлый воробей, сгорбившись. Не сразу поняла, что поясница беспокоила так, будто в кости таза ввинчивали огромные гайки.

– Мы все убрали за собой, не волнуйся, я еще тебе немного сверху положу за беспокойство, – виновато произнес, распахнув дверь в спальню.

Бегло заглянув в комнату, Ксюша молча кивнула. Боль закручивала по нарастающей. Приложив руку к пояснице, она захлопнула дверь в ванную и посмотрела на Макара.

– Я продукты там не стал забирать, там много всего, если не нужны, выбросишь сама, ладно? – Поправил небольшой серый рюкзак за спиной и окинул взглядом профиль девушки.

Ему показалось, или на лбу Ксюши выступила испарина.

– Да, конечно, спасибо, идите, я закрою, – словно желая побыстрее отмахнуться от парня, Ксюша произнесла пересохшими губами.

Макар не двинулся с места, внимательно вглядываясь в восковое лицо девушки.

– С тобой все хорошо? – прозвучало над самым ухом.

– Да, я просто всю ночь не могла уснуть и не выспалась, можно я уже закрою и лягу? – через силу выдавливая из себя фразы, ответила Ксения. Даже изобразила подобие улыбки.

– Макар, ну я долго буду ждать тебя, у меня сумка тяжелая, – прозвучало в коридоре перед входной дверью.

Парень обернулся и снова посмотрел на Ксюшу. «Под глазами синяки, наверное, и правда не выспалась», – побежала мысль в его голове.

– Хорошо, тогда счастливо оставаться и спасибо тебе за гостеприимство, – махнул ладонью у самой двери. – Я ключи оставил на тумбочке, здесь, – указал взглядом вниз.

Однако, Ксюша уже не слышала его, медленно направляясь в сторону спальни. Когда опустилась на кровать, поняла, что боль в спине такая, как будто скоро начнутся месячные. Испугалась, замерев. Принялась искать «но-шпу» в прикроватной тумбочке, она обычно хорошо помогала снимать спазмы. В этот момент ощутила непривычную влагу между ног. Так и есть. Алая, едва заметная кровь испачкала светлые трусики. Нащупав круглую банку, насыпала в горсть две таблетки и одним махом проглотила, не запивая. Горечь разлилась во рту. Ксюша, согнувшись пополам, присела на кровать. Состояние отрешенности навалилось на плечи. Значит, не суждено сохранить ребенка.

* * *

Едва Макар прошел несколько метров до машины, заметил возле лавочки розовый цветок, испачканный и истоптанный. Перед глазами промчались картинки вчерашнего вечера, веселая Ксюша, срывающая махровую шапку с пиона. Задорный смех. Она была такая легкая, живая, не то что несколько минут назад… Хлопнув багажником, вздрогнул. Из темноты возникло ее лицо: блестящий лоб на фоне бледной кожи. Как же мог поверить на слово? В этой суете сборов наплевал на состояние человека. Сердце застучало быстрее.

– Макар, ты куда? Что-то забыл? – обеспокоенно воскликнула девушка, обернувшись на сиденье.

Не ответив, парень быстрым шагом направился в сторону подъезда. Показалось, что лифт нарочно ехал медленно, зависая на несколько секунд между этажами. Позвонил в дверь. Еще раз. Тишина. Даже не подумал о том, что мог разбудить спящего человека, о том, как это все выглядит неудобно со стороны.

Постучал кулаком в дверь, в надежде, что звонок попросту сломался. Прислонился ухом к двери, и показалось, что в коридоре зашуршали шаги. Так и есть. Наконец дверь распахнулась, и перед лицом возникла Ксюша. Точнее, некоторое подобие ее физической оболочки. В фильмах про вампиров обычно герои выглядят подобным образом.

– Что-то забыли? – сложила брови домиком и с трудом разлепила губы.

Макар молча окинул взглядом девушку с головы до ног… и с ужасом обнаружил, как прямо на светлый пол капают мелкие красные капли крови.

– «Скорую» вызвала? – Он впихнул плечом девушку внутрь и, подхватив на руки, спешно понес на кровать.

Опустившись головой на мягкую подушку, Ксюша отрицательно помотала головой. Макар ничего не понял, взволнованно глядя на стеклянную поволоку, сделавшую серые глаза совершенно незнакомыми.

– Дома есть шприцы, транексам, дицинон? – произнес громко, но без паники.

– Я не знаю, что это такое, – покачала головой.

– Я вызываю «скорую» и сбегаю в машину, у меня все это есть, потерпи, – схватил телефон.

В ответ – молчание. Развернулся на пороге и присел рядом.

– Дай номера близких, родители, парень… – Бирюзовые глаза потемнели из-за волнения и стали подобны грозовому небу.

– Не надо. У меня в городе нет никого сейчас, парень в Москве, да и… не нужен сейчас этот ребенок, – слабым голосом ответила, повернувшись на бок.

На секунду пребывая в растерянности, он скептически потер щеку пальцами:

– Срок какой у тебя?

– Двенадцатая неделя пошла, – скривилась от нового спазма в спине.

– Ты с ума сошла, это тебе не шесть недель, у тебя матка достаточно большая, будет кровить, пока сознание не потеряешь, – безапелляционно набрал номер «Скорой помощи» и выскочил пулей на улицу.

Ксюша нисколько не протестовала, пока Макар два раза ударил ее по щекам холодными ладонями. Даже стало лучше от этого прохладного прикосновения. Она открыла глаза. Откинув подол халата в сторону, мужчина быстро ввел лекарство и обратил внимание на бордовое пятно, расплывающееся на синей ткани.

– Она потеряет ребенка? – с сожалением глядя в сторону кровати, выдавила Юля.

– Если сейчас не остановить кровотечение, то, скорее всего, да. Я не знаю всех тонкостей, я не акушер.

– Макар, это какой-то кошмар, почему «скорая» едет так долго? – спустя десять минут в ужасе воскликнула Юля, прижимая ладонь к щеке.

– Потому что оптимизация, б**дь, – процедил с пугающим рыком и вновь опустил руку в холодную миску с водой.

– Она же не умрет, Макар, да? Зачем ты ее уколол, кто за это будет отвечать? – Металась из стороны в сторону вдоль окна.

– Выйди отсюда, если не хочешь помочь, – процедил, бросив гневный взгляд.

– Я же не предлагаю ее оставить, ты и так все сделал, «скорую» вызвал, что еще тебе нужно?

– Ксюша, где у тебя полотенца, белье? – Макар попытался проникнуть сквозь тотальную отрешенность.

– Здесь, в тумбочке поищите, – все же ответила, собрав волю в кулак.

– Давай пошевелись, – рявкнул Макар, – или хочешь бросить человека в беде? – Откинул в сторону испачканное одеяло.

– Я не врач, Макар, я просто в шоке… – Не договорила, увидев бригаду «Скорой помощи».

Ксюша толком не помнила, как ее погрузили на носилки и вынесли на улицу. Все в тумане. Голоса, звуки – слились в раздражающую карусель. Последнее, что помнила, как хлопнула дверь машины и плавными покачиваниями убаюкивала дорога.

Глава 12

Очнулась в машине скорой помощи и с трудом поняла, где находится. Во рту пересохло, а перед глазами мелькали мелкие суетливые мушки. Паника накрыла с головой липкой испариной, но тело при этом оставалось ватным, вялым, словно чужим. Женщина средних лет, с уставшими бесцветными глазами закрыла большой чемодан с лекарствами. Тяжело вздохнула:

– Ну вот и славно. Как себя чувствуете? Давление упало, сознание потеряли на несколько минут, – осипшим голосом произнесла. – Везем в гинекологию.

– Я как в тумане… А квартира как же, я же ничего не закрыла, – побледневшими губами прошептала, попытавшись встать.

– Там остался мужчина, а вам лежать надо, а не о том думать, – ласково, по-матерински, произнесла женщина. – Скажите спасибо знакомому своему, он все верно сделал, может, и обойдется.

– А-а, Макар, – слабым голосом произнесла и с ужасом восстановила в голове всю цепочку событий.

Вспомнилось, как с трудом открыла ему дверь… И сквозь пелену боли увидела сине-зеленую бездну. Показалось, что там, на дне его глаз, таилось спасение. Макар поступил решительно, и в его сильных руках Ксюша ощутила себя маленьким тонким стебельком, готовым надломиться в любую секунду. Не было ни страха, ни стеснения, только животное желание облегчения, избавления от боли. Она не плакала и не кричала, но, кажется, один раз потеряла над собой контроль и вцепилась в его теплую ладонь. В тот момент сдалась и мысленно отказалась от ребенка. Однако его глубокий, пронзительный голос звучал отрезвляюще. Именно он помог выкарабкаться, а после укола и боль существенно отступила.

«Спасибо», – мысленно прошептала, глядя на железную дверь покачивающейся машины. Обрывки воспоминаний, словно лопнувшая мозаика, выстроились в корявый узор. Ксюша готова была провалиться сквозь землю…

* * *

В знакомом здании по коридорам мельтешили врачи. Краем уха она услышала о какой-то важной проверке сверху. Разместившись в палате, Ксения с благодарностью вытащила из пакета ночнушку и халат, закинутые Макаром в самый последний момент.

– У тебя что, замершая? – заскрипев кроватью, спросила девушка лет двадцати. Полненькая, с угревой сыпью на лице. В ярко-малиновом плюшевом халате.

– Кровотечение открылось, еще не смотрел врач, – укладывая окровавленный халат в запасной пакет, ответила.

– О, долго ждать будешь, сначала погоняют по кабинетам, на кресле по сто человек поковыряются, а потом с умным видом будут что-то там сохранять. Сволочи. – Она говорила, и из голубых глаз сочилась неприкрытая ненависть.

– У тебя что-то случилось? – Запахнув свежий халат, Ксюша ощутила, как между ног мешается толстая пеленка.

– Случилось, второй раз не могу проскочить восемь недель. В прошлый раз сама виновата, ящик с помидорами хватанула, почистили. В этот раз лежала пластом все недели, муж пылинки сдувал, сразу, как живот заболел, приехала сюда. Так эти нелюди меня как давай гонять, туда-сюда, УЗИ, осмотр каждое утро, на третий день кровотечение открылось. Опять почистили.

– Сожалею, – искренне произнесла Ксюша, с трудом укладываясь поудобнее на скрипучей кровати.

– А у тебя как произошло? – Подперев щеку пухлой ладонью с короткими пальцами, незнакомка вопросительно посмотрела на Ксению.

– Да так же, живот заболел, и привезли по «скорой».

– Вот, наверное, муж перепугался, мой до сих пор отойти не может, приехал утром, привез фрукты, а сам на меня не смотрит.

– Я без мужа, – отрезала Ксюша и обратила взор к двери.

– Макарова вы? Как себя чувствуете? Меньше кровит? Давайте посмотрю. – В палату зашла молодая врач в белом халате с большой папкой, прижатой к груди.

– Да, мне кажется, все перестало. – Приспустила трусы и вопросительно посмотрела на врача.

– Динамика явно положительная, давайте тогда в смотровую, на первый этаж, только лифт сломался, спуститесь самостоятельно по коридору прямо и налево лестница, – отрезала и что-то записала в папку.

Ксюша с недоумением посмотрела ей вслед.

– Я же тебе говорила, никто здесь ничего сохранять не будет, туда-обратно сходишь – и привет, – промямлила толстушка, засовывая в рот овсяное печенье.

Вздохнув тяжело, Ксюша посмотрела в окно, занавешенное наполовину потрепанной марлей.

– Как будет, так и будет, – скупо произнесла и достала телефон из пакета.

С явным обсуждением ее просверливали два карих глаза, круглых, как фундук.

* * *

В квартире после полудня стало неимоверно душно. На ярко-синем небе, словно пенными лоскутами, медленно проплывали редкие облака. Раскрыв настежь все окна, Макар снял с себя футболку. Вся эта ситуация откровенно сбила его с толку, спутала не только планы, но и мысли… Странное дело, чужая девчонка, а вызвала в душе такое смятение. Да, конечно, «аборт в ходу» – дело малоприятное, но в работе привык видеть вещи и пострашнее, чем обильное кровотечение. Непроизвольно посмотрел на пятна возле входной двери: «Надо вытереть, Юлька не станет».

В кухне хлопнула дверца холодильника, девушка раздраженно посмотрела на Макара.

– Мы что, подписывались сторожами работать? Давай занесем ключи соседке, Макар, время идет, сколько дел еще, у нас холодильник пустой там, ты забыл?

– Вечером поедем, я передам ключи лично.

– Пф, когда это ты стал таким внимательным, – захлебнулась от возмущения, нервно размешивая сахар в кофе.

– Войди в положение, у нее нет никого. По крайней мере на данный день, сто процентов нужны будут лекарства, ты же знаешь, в стационарах есть только физраствор, шприцы и то потребуют купить. – Он посмотрел на часы и откусил кусок вареной колбасы.

– Бред, ты ее совсем не знаешь, эту Ксюшу. Да, жалко с одной стороны, но, с другой, подумай, Макар, залетела вне брака, пустила в квартиру чужих людей, нигде не работает, тебе не кажется, что все это мутно как-то? Может, она просто скрывает от всех беременность, вот и сказала тебе так, давит на жалость.

Удостоив девушку эмоционально-выразительным взглядом, острым, как холодная игла, Макар вздохнул.

– В таком случае тебе стоит поехать домой, я оплачу такси, – отложил кусок хлеба в сторону.

– Такси? Макар, нет уж, я не поеду так далеко с незнакомым мужиком.

Порывисто встал и отошел к окну, набрав знакомый номер. Терпение лопнуло окончательно при виде скептически поджатых губ.

– Никит, ты в Москву собирался смотаться завтра, не хочешь поехать чуть пораньше и взять с собой Юльку?

– Ой, не знаю. Если только поздно вечером, у меня до пяти работа, – задумался приятель. – А что у вас случилось, мы же договаривались на шашлыки сходить в выходные?

– При встрече. Так сможешь?

– Конечно выручу, я все понял, – догадался Никита и закрыл папку с экскурсионной программой.

Стоило ли говорить, в каком бешенстве пребывала Юля. Она не могла поверить в то, что Макар действительно планирует остаться из-за малознакомой девушки, ставя под сомнение «такие крепкие отношения». Предложив поехать вместе в больницу, она услышала холодный отказ. Последний гвоздь был вбит в крышку терпения. Она закурила прямо за столом, стряхивая пепел в недоеденный клубничный йогурт.

– Макар, давай поговорим. Я просто в шоке, как так получилось все? Мы приехали почти семейной парой, все было хорошо. И вот эта непутевая девчонка все планы разрушила.

Развернувшись спиной, он даже не стал слушать дальнейшие аргументы. В этот самый момент он наконец воочию увидел состав ее духовной «сердцевины». Все дальнейшие вопросы отпали сами собой.

– Ты, может, влюбился в эту девочку? Как я могу объяснить твое поведение? – Она болтала ногой под столом, стараясь докричаться.

Он брился, слушая ее претензии отдаленно, сквозь шум воды. Пару гипотез даже позабавили, и Макар широко улыбнулся. Оказывается, у Юльки есть фантазия, и она долго ее почему-то скрывала. Неторопливо приняв душ, он надеялся, что девушка выпустит весь свой пар и успокоится, но не тут-то было. Спустя час она все еще зудела и зудела, с каждым новым аргументом приближая Макара к точке кипения.

* * *

Яркий свет лампы ударил в глаза. Ксюша поморщилась и с трудом слезла с гинекологического кресла.

– Вот что значит молодежь, да, Ирина Санна? Бегают-прыгают, а беременность развивается, а тут в сорок лет чихнешь и все в трусах останется, – иронично посмотрела заведующая отделением.

– И не говорите, Нина Львовна! Ксения, давайте на УЗИ-контроль, а потом на уколы, – посмотрела она сквозь очки.

Ксюша молча кивнула и взяла со стола тонкую карточку. Сейчас она ничего не понимала о своем состоянии, врачи говорили какими-то странными терминами и все время поджимали губы. В очереди на УЗИ сидели четыре женщины с круглыми животами. «Наверное, из патологии», – подумала Ксюша и задержалась взглядом на смешном мышонке, изображенном на кармане одной из будущих мамочек. Не стала вступать в диалог, сил совершенно не осталось. Прислонившись к стене головой, вспомнила беззаботную учебу на первом курсе. «А Тимур-то ни о чем не знает».

– Макарова, без очереди, – послышалось из-за двери.

Стоило лечь на кушетку, как тело пробил озноб слабости. Еще и гель холодный медленно таял на горячей коже живота.

– Какие выделения были, говорите? – Знакомая врач нахмурилась.

– Ну, кровотечение сильное, – ответила Ксюша и посмотрела в сосредоточенный профиль с прямым греческим носом.

– Вам повезло. Плод определенно жив, вот движения, видите? Я смотрю, у вас гематома была в прошлый раз, сейчас уменьшилась вдвое.

Ксения не верила собственным ушам, но глаза не могли обмануть. На экране хаотично передвигался маленький человечек с непропорционально большой головой. Он размахивал ручками активно, словно делал зарядку.

– Ну, спортсмен растет, видите, какой стойкий? – засмеялась врач.

– Вижу, – робко улыбнулась Ксюша, и в животе разлился неожиданно теплый комочек радости.

Глава 13

Лениво, расползаясь прохладной дымкой за горизонтом, на город начал опускаться вечер. В палатах стало тихо, и только пожилая уборщица изредка громыхала в коридоре железным ведром. Ксюша не могла лежать, хотя врач два раза настоятельно отлавливала ее в коридоре и возвращала обратно в палату. Как только боль ушла, внутри снова заработал розовый энергичный заяц. Хотелось домой.

А между тем по улице, хорошо освещенной румяным солнцем, прогуливались суетливые прохожие. На центральной площади, возле родильного дома, кто-то громко включил романтическую заунывную песню про неразделенную любовь. Ксюша присела на подоконник и поднесла чашку к губам. Взгляд сам упал на пачку раскрытого печенья. Не удержалась и вытащила одну. Украдкой, жадно, почти целиком засунула в рот. Ну какое теперь дело… Соседку-то все равно выписали в обед, а у нее в животе урчал целый взвод голодных котят. «Ну и слава богу, – подумала Ксюша, – нет сил слушать чужие депрессивные мысли. И своих хватает. С лихвой…» – томно прищурилась. Сладко.

За окном тихонько шелестела береза, и розовые лучики солнца играли в прятки между ее тонких, позолоченных листьев.

«Как хорошо, что все обошлось», – искренне подумала Ксюша и с облегчением вздохнула в открытое окно.

– Макарова, это что такое, почему сидите на подоконнике? Бегом на уколы, – за дверью появилось суровое лицо пожилой медсестры. Ксюша сразу поняла, что с ней лучше не шутить, и моментально спустилась с подоконника. Действительно, Лидия Петровна оказалась женщиной тяжелой во всех смыслах. Особенно «на руку». Засандалив укол с разбега, она моментально приступила к следующей пациентке. Придерживая ватку на месте, девушка вышла из процедурного кабинета. Мимо, вереницей, словно раненые утки, шли несколько будущих мам. Переглянувшись, они обменялись сочувственными полуулыбками.

В палату возвращаться совершенно не хотелось, и Ксюша решила не спеша прогуляться по коридору до столовой. Там все еще пахло ароматными булками с корицей.

– Макарова, к вам муж пришел, спуститесь на первый этаж, – по коридору прозвучал хриплый голос дежурной медсестры.

Обернувшись, Ксюша удивленно посмотрела на женщину.

– Учтите, никаких запрещенных продуктов… и сигареты, если найду, полетите из палаты.

– Нет, конечно, – обрадовалась, понимая, что Макар, скорее всего, привез ключи.

В груди разлилось горячее беспокойство, она вспомнила, что кроме халата ничего приличного надеть не может, да и растрепанная гулька на голове вряд ли за пять минут превратится в нормальную прическу. А что поделать? Поплелась обратно в палату и с любопытством посмотрела вниз. Действительно, правее от входа, сквозь густую листву темных кленов, мелькала мужская спина. Наспех заплела косу на боку и посмотрела в зеркало. Оживленный взгляд и радость, притаившаяся в уголках губ, не понравилась Ксюше. Взбрызнула щеки водой, словно пытаясь стереть с них легкий румянец. Не вышло. Так и пошла вниз, в надежде, что пока спустится по многочисленным ступенькам, странная эйфория останется далеко позади.

Макар успел выкурить две сигареты и хотел уже присесть прямо на бетонное основание крыльца, но сзади его окликнул знакомый колокольчик. Голос у Ксюши был по-детски высоким и одновременно нежным.

– Привет, – обернулся он и резко встал, шурша большим белым пакетом.

– Привет, – произнесла снова, уже не так уверенно, и опустила взгляд на асфальт.

Макар ощутил всем телом ее неловкость. Словно змеей, она проползла между ними и сковала теперь широкие плечи. Странное чувство. Непривычное. Он непроизвольно отвел глаза в сторону. Захотелось как можно быстрее убрать с лица скованную гримасу.

– Как чувствуешь себя? – произнес низко, почти хрипловато.

– Все нормально, делают уколы. – Подняла взгляд и увидела тонкую линию беспокойства между темными бровями. Он словно хотел что-то сказать, но не решался. – Ребенка сохранили, хотя никаких гарантий никто не дает, – добавила и пожала плечами.

Ей показалось, или в зеленых глазах действительно заискрилась радость.

– Это здорово, – широко улыбнулся и стал потрясающе красивым.

Ксюша в ответ кивнула, поправив пояс халата.

– Спасибо тебе огромное, если бы не ты, не знаю… – Она даже не могла подобрать слов благодарности и оттого выглядела еще более растерянной.

Макар окинул ее взглядом теперь уже, словно врач: беспристрастно, оценивающе.

– Ерунда, я должен был заметить еще утром. – Едва заметно сжал ручку пакета. – Точнее, я заметил, но ты отпиралась, а мы спешили. В общем, рисковала сильно и непонятно зачем.

– Я не могу объяснить, в какой-то момент я испугалась, а потом стало настолько плохо, резко, что было уже все равно. Мне даже показалось, что все идет так, как должно быть, ну природа, что ли… – Опять опустила вниз серые глаза.

Ветер выхватил тонкую прядку волос, и сейчас она безвольно прилипла к губам.

– Не представляешь, насколько опасной была вся эта самодеятельность, – поджал он губы и с осуждением слегка покачал головой. – Что значит «как идет, так и должно быть»? – Зелень глаз теперь отливала мятной прохладой. – По-твоему, матери, которые родили детей с вывихами, например, или врожденной косолапостью, ничего не должны предпринимать, типа это природа? Пусть будут инвалидами и не смогут никогда бегать?

– Да нет, это другое, конечно, там уже рожденные, живые дети, – поспорила Ксюша.

– Так в твоем животе тоже живой ребенок, разве он не имеет права на помощь? – Развернутой ладонью указал на место, где неловким бантом был повязан пояс.

– Я никак не могу к этому привыкнуть, не верится до сих пор, – провела ладонью по лицу, убирая волосы.

Задержавшись взглядом на ее ладони, Макар неожиданно спросил:

– Что колют тебе, нужны какие-то лекарства?

– А я не знаю, – растерялась она и с сомнением посмотрела вверх, на свое «казенное» окно.

– Ксюша, ты прости, но в твоем положении пребывать в такой прострации недопустимо. Что колют – не знаешь, ты, наверное, и с врачом не говорила, какая тактика лечения, сколько держат в стационаре?

Словно в воду глядел. Ксюша действительно боялась подходить к лечащему врачу, поскольку она не внушала никакого оптимизма. Да и не понимала ничего в этих многочисленных названиях.

– Честно, я не подходила особо, наверное, на днях все расскажут.

– Позвони родителям, пусть они приедут и сходят к врачу, это ненормально, – нахмурился он, и голос его стал более грубым.

– Нет, – отрезала и отрицательно покачала головой.

– Почему ты боишься обращаться за помощью? – странным образом начал углубляться в данный вопрос.

Внутри свербило желание докопаться до истины, почему девушка оказалась в таком плачевном положении.

В некотором замешательстве Ксюша боролась с собственными эмоциями. С одной стороны, она понимала, что нужно все рассказать Макару, поскольку он заслуживает знать правду, а с другой стороны, к чему его обременять еще больше?

– Они очень далеко, и папа-сердечник, в прошлом году лежал в больнице как раз в это время, я не стану беспокоить.

– А парень этот, ему хотя бы сообщила? – Еще больше потемнел взглядом и пристально посмотрел на девушку.

– Нет, – выдавила и покраснела.

Действительно, услышав о себе мнение со стороны, Ксюшу охватило чувство вины. Вырисовывалась не очень-то радужная картина.

– Он хотя бы знает, что ты беременна? – вкрадчиво и тихо произнес, заметив, как разволновалась девушка.

– Знает, конечно, просто у нас все сложно вышло. – Поглядела через плечо и встревоженно вскинула бровь.

– А я смотрю, у тебя просто не бывает, – хмыкнул, зашуршав пакетом. – Это, кстати, тебе, здесь продукты… и еще купил кое-что из предметов первой необходимости.

– Спасибо, не стоило, я и так не знаю, как отблагодарить. Извините, что свалилась вам на голову с Юлей, – поежилась.

Заметив, что девушка зябко повела плечом, Макар тут же снял с себя тонкую спортивную олимпийку.

– Макарова, скоро обход, идите в палату. – За спиной показалась высокая женщина в белом халате.

– Уже иду, – обернулась и кивнула в сторону входа.