Вечерний экспресс

Дмитрий Вощинин

Вечерний экспресс

Вечерний экспресс

1

В преддверии темноты за окном вечернего экспресса мелькали огни загородных домов и редкие фонари придорожных поселков. Они неожиданно исчезали в лесном массиве, заслоняя пейзаж однообразием деревьев и на фоне темнеющего неба стремительно открывались перед глазами просторами равнин, уходящих в холодный горизонт.

Немолодой стройный мужчина одиноко стоял в прохладном тамбуре купейного вагона и задумчиво смотрел в окно. Давно бросив курить, он оставил привычку уединяться , как бывало раньше с сигаретой, после суеты привокзальной сутолоки посадки и не спеша вышел на противоположную от проводника площадку еще до отправлением поезда. На редкость приятен был неожиданный миг начала движения, когда неподвижная платформа чуть качнулась в сторону, и поезд медленно поплыл от шумного вокзала. Казалось, что столбы освещения перрона и мачты коммуникаций сначала старательно цеплялись за поручни вагона, а потом, словно одумавшись, разорвали надуманные связи и радостно закивали, провожая его в убегающую даль.

Поезд выехал за город, набрал ход, а Незнамов все стоял и смотрел на быстро меняющиеся придорожные пейзажи. Необычное умиротворение и приятная ностальгия уходящего времени разливалась в его душе. Непрерывность движения и убаюкивающая надвигающаяся темнота за окном независимо от его воли несли невидимое тепло созерцания, будто сама жизнь пробегала бесшумно и быстро, не затрагивая болью и неприятностями.

Малоизвестный писатель, ехал домой с огромным букетом впечатлений. По приглашению литературного журнала он участвовал в форуме прозаиков и поэтов, впервые выступал на публике, рассказывая о своей последней книге, делился планами. Было необычно, но приятно ощущать себя в центре внимания, когда его спрашивали о жизни, о сегодняшних переживаниях. Своими изложениями литературных замыслов он непроизвольно раскрывался и сам для себя. Вовсе не порыв тщеславия и излишнее внимание руководили им, просто за произносимыми словами неожиданно возникали внутренние сомнения, охватывало беспокойство утраты прежних надежд и неисполненных желаний, которые со временем постепенно угасали, оставляя в глубине души едва заметные штрихи. Именно тогда он интуитивно осознал, а сейчас чувствовал, что сама жизнь часто выстраивала невидимые непреодолимые преграды истинным желаниям, привнося в текущую жизнь безысходные повороты.

«А ведь когда-то мысли о само совершенствовании были совсем рядом, казалось, до их реализации не так уж много шагов, но откуда-то являлись непрестанные заботы обустройства жизни, карьерного роста, которые уводили эти помыслы в сторону, а то и надолго отвлекали бурными страстями…» – смиренно размышлял он.

И вот теперь приятное ощущение возвращения домой, где можно все взвесить и оценить, благодарно приняв впечатления от поездки, или считать проведенное время очередным миражом заблуждений.

Скоро за окном стало совсем темно и Незнамов мог видеть на стекле лишь собственное отражение. Он усмехнулся и тихо пошел по вагону в купе.

Открыв дверь, он неожиданно поймал на себе встревоженный взгляд единственного попутчика, сидевшего справа за столиком у окна.

– Вы не перепутали купе, молодой человек? – спросил он нервным голосом.

– Да нет… Вот мой плащ на вешалке, – не очень уверенно отреагировал Незнамов, – А чемодан я убрал вниз. Выражение «молодой человек»» несколько смутило Незнамова, поскольку его называли так лет 20 назад.

– Странно. Я должен был ехать один, – произнес недоуменно сосед и глубоко вздохнул.

– Но двое не так уж много, – попытался сгладить возникшую неловкость вошедший и сел напротив.

Незнакомец промолчал и Незнамов невольно присмотрелся к нему. Одет он был в строгий черный костюм старинного кроя с обшлагами рукавов и широким закрытым воротом, из которого виднелся краешек огненно-красного галстука. Его необычное узкое лицо приятно гармонировало с приглаженным на голове пробором темных седеющих на висках волос. В глаза бросался тонкий крючковатый нос с нервными ноздрями. Пышные усы прикрывали изогнутые губы. Острая французская бородка завершала довольно необычный образ.

Незнамов обратил внимание, как этот немного старомодный пожилой человек отстраненно глянул на свое отражение в окне, потом, ни слова не говоря, достал из лежащего рядом саквояжа небольшую старинную книгу в сафьяновом красном переплете с теснением замысловатых кругов и квадратов на обложке, обрамленной изображением циркуля. Через секунду Незнамов вдруг с изумлением заметил, что, оказавшись на столе, необычный фолиант словно по команде открылся, обнажил строгие буквы мелкого почти непрерывного текста.

Взглянув опять на незнакомца, он увидел в его поднятой правой руке тонкую фарфоровую палочку темно синего цвета с едва заметным мерцанием изнутри. При этом он невольно ощутил на себе сконцентрированный волевой взгляд, будто пронизывающий насквозь.

Незнамов тут же почувствовал, как у него закружилась голова, глаза и черные брови незнакомца раздвинулись, лицо его поплыло в сторону и окружающие предметы вдруг затянулись пеленой. Это необычное состояние затуманенного сознания или полудремы моментально прекратилось после того, как изящная палочка оказалась на столе:

– Мои опасения были напрасны, – тихо, будто про себя, произнес попутчик, – Вы уравновешенный доброжелательный человек… Любите размышления и созерцание природы…

Когда незнакомец говорил, его бесцветные глаза наливались искорками бирюзы и смуглое лицо сразу приобретало энергичную выразительность.

Незнамов невольно вновь глянул на открытую старинную книгу и опять оказался словно под наркозом. Ему привиделось, что витиеватые буквы в ней как-то странно приплясывали , от чего стало удивительно легко и весело. Строгое дорожное купе наполнилось домашним уютом. Он вдруг ощутил острое желание близкого общения с соседом , словно встретился с закадычным другом.

– Как мне можно к вам обращаться? – само произволно вырвалось у Незнамова.

– Если угодно, зовите меня – Асторет или, как в детстве Аста , хотя вообще-то при рождении нарекли меня семью именами…

– А зачем столько имен?

– Мне это неведомо, и я никогда об этом не думал и тем более сомневался о решении моих родственников… Будучи прямым потомком древнего рода, я имел сугубо индивидуальное домашнее воспитание… Фамилию называть не стану, она не о чем вам не скажет…

–Вы любите читать в дороге, – осторожно поинтересовался Незнамов.

– Эту книгу не читают, – уклончиво произнес Аста, – Она помогает понять помыслы человека в реалиях повседневной жизни… И даже способствует проникновению в его внутренний мир…

– Это как?

– Она раскрывает мироощущения и внутренние желания… порой глубоко затаенные…

– Вы, видимо, маг или кудесник? – попытался пошутить Незнамов и тут же заметил, что книга сама закрылась и он от удивления добавил:

– Выходит, вы подчиняетесь этой книжице…

– Я, молодой человек – ощущаю ее превратность всю свою жизнь… Как бы вам сказать поточнее… В определенной степени я исполнитель воли и заложенных мыслей в эту книгу с помощью инструмента, – он показал на палочку.

Незнамов обратил внимание, что конец похожей на школьную указку палочки имел небольшой шарик, который минуту назад он не заметил в ладони Асты.

– Исполнитель воли?

– Это немного пафосно звучит, но вот о вас я теперь знаю многое…У вас интересная насыщенная жизнь, вы много учились, проявили себя на службе и пишите о своем видении окружающей жизни… Стараетесь мыслить самостоятельно, отдаетесь этому искренне, надеетесь глубже познать окружающую действительность… Это сегодня очень нелегко… Для этого надо преодолеть многое в себе и сделать достаточно сложный выбор…

– А кому сейчас легко? – отреагировал Незнамов, а у самого мелькнула мысль – «А ведь он читает меня яснее, чем я думаю сам…»

– Вы меня верно понимаете… Я намеренно оставил вам надежду, поскольку даже приблизиться к истинному познанию окружающего мира в современных условиях просто невозможно…

– Вы так считаете?

– Сегодня мало кто мыслит, большинство лишь поглощают информацию… Совсем недавно вы услышали в свой адрес немало хорошего, даже лестного и одновременно заметили немало равнодушных взглядов… Но не принимайте это всерьез… Любые публичные оценки – всего лишь цифры поверхностного сравнения, и в данном случае самая безошибочная и мудрая среди них – ноль, обозначающая ничто…

– Ноль – это забавно…

– Хочу однако заметить, что без этой кажущейся безликой цифры не имело бы место существование математики.

– Откровенно говоря, я и сам не жду высоких оценок … Многое еще мне непонятно, – внутренне соглашаясь, доверительно откликнулся Незнамов.

– Видите ли… Мне непросто это объяснить, но вы, как и многие находитесь в сложных обстоятельствах искажения реальных ощущений....

– Даже так!

– Дело в том, что развитие познания человечества после открытия физических законов великого Ньютона пошло по ложному пути понимания действительности. Хотя тогда, лет триста назад, была возможность использовать человеческую интуицию для постижения окружающего мира в истинном свете… К сожалению, дальнейшие открытия увели человека несколько в сторону от поиска истины, если не сказать, что они резко изменили его творческие поиски и научные искания, опираясь лишь на сугубо физические оценки и характеристики материи.

– Ньютон, действительно, велик… Но почему же ложный путь? – недоуменно возразил Незнамов.

– Ошибка в том, что Ньютон обосновал впервые законы механики на земле, и тут же стал сомневаться об их существовании на небесах… А небо – дело другое… Оно объединено особым пространством…

– Особым?

– В этом и вся важность вопроса … Последователи Ньютона строят модели мироздания с некоторыми допущениями постоянства, а небесный мир непрерывно меняется… И некоторые свойства внеземных тел порой граничат с мистикой… Дело в том, что атмосфера нашей планеты многое усредняет и делает малозаметными иные силы и взаимодействия… К тому же человеку всегда хочется чего-то постоянного и закономерного, но это в корне противоречит развитию… Вселенная предпочитает хаотичное движение… Кстати сказать, по сей день нет окончательного понимания принципа небесного тяготения…

– Вы считаете, что законы физики не распространяются на небесные тела? А как же завоевания космоса?

– В некотором смысле ваши мысли оправданы, но физика материи – это не просто набор формул, а беспощадный молот, разбивающий романтику человеческих поисков и не побоюсь этих слов… творческих фантазий. Каждое новое уравнение – это очередной гвоздь в крышку гроба смелых предположений, которые сегодня считают суевериями и мистикой… А ирония в том, что именно физика, похоронив старых богов, невольно создаёт новых – столь же могущественных, но гораздо более равнодушных к человеческому сознанию.

– Но завоевания космоса доказали правоту современной физики.

– Молодой человек, не спешите с выводами… Человек зря вообще начал совать нос в космос раньше понимания своего внутреннего мира…Это не его пространство… Вот поэтому-то Ньютон свою жизнь закончил на грани сумасшествия, пытаясь вникнуть в существо магии и внутренних сил человеческого сознания… А до него этим занимались жрецы и адепты… В то время поиски просвещения были обращены именно к осмыслению духовного мира человека , но ярые материалисты отбросили их в сторону, как заблуждения ведьм и колдунов.