Лаптония: вселенная лжи

Как только Эши пересекла порог дома, тут же заметила свет на кухне. Она аккуратно повесила плащ на вешалку, хотелось поскорее стянуть с себя проклятое разорванное в районе молнии платье, подаренное Грейс. Эши с долей страха пригладила волосы в надежде, что станет выглядеть хотя бы немного приличнее. Послышались шаги, она замерла, больше всего на свете желая слиться со стеной. Этому желанию не суждено было сбыться. Мама остановилась в проходе кухни. Она молчала, её губы были плотно сомкнуты, а глаза опухшими. Эши открыла рот, чтобы сказать хоть что-то и прервать невыносимое молчание, но так и осталась стоять с открытым ртом посреди прихожей. Теперь ей стало стыдно, что заставила маму нервничать.

– Иди к себе в комнату, – можно было представить, чего стоило спокойствие, с которым мама произнесла эти слова. Эши обняла себя руками, унимая дрожь во всем теле. Хотелось, чтобы кто-то обнял ее, просто крепко прижал к груди и шептал, что все хорошо, что она сейчас дома, и опасность ей уже не грозит. Но этим «кем-то» точно не стала бы ее мама, Эши вновь вспомнила маму Грейс и тепло от ее объятий, стало совсем горько.

– Мам, я… все объясню, – голос, казалось, предал ее, она не заметила, как начала заикаться. Ранее такого с ней не случалось, видимо последствия пережитого вечера оставили свои следы. Девушка почувствовала, как щеки горят от стыда.

– Неужели, Эши? – все также спокойно переспросила женщина, – Объяснишь, почему соврала? Или, может, хочешь объяснить, почему ты выглядишь как девушка легкого поведения? А, может, расскажешь, почему у тебя разбита губа? – с каждым новым вопросом Эши сжималась все сильнее, по щекам вновь потекли слезы. Она покачала головой из стороны в сторону, показывая, что всё же не в состоянии описать весь свой вечер.

«Мама переживала. Расскажу про Клойда – неизвестно, как отреагирует».

– Ты под домашним арестом, – отрезала женщина. – Ты только посмотри на себя! – впервые за вечер она повысила голос. – Я была права, когда посчитала, что общение с рыжей девчонкой плохо на тебя повлияет, – мама говорила о Грейс, Эши хотелось поджать губы, сдерживая свое возмущение о наказании и выводах родителем, но тут же поморщилась от боли. Кровь на губе уже подсохла, но пульсирующая боль не прекратилась. Мама заметила это, и промолчала.

Эши не стала спорить, спорить было бесполезно, она лишь смиренно пошла в свою комнату, старательно избегая цепкого маминого взгляда. Стыд прожигал кожу, а в груди ныла боль, не физическая, а острая, как осколок разбитой надежды, боль от непонимания. Её ждут серьезные последствия. Она была в этом уверена. Отец узнает об этом. Девушка даже представить себе не могла, что он скажет или сделает с ней, и неизвестность казалась пугающей. Эши хотелось никогда больше не выходить из своей комнаты, просто исчезнуть, зарыться в одеяла и найти в них укрытие от всех проблем, но засохшая кровь над губой принуждала хотя бы принять душ, а урчащий живот требовал вылазки на кухню. Встречаться с маминым взглядом приравнивалось к самоубийству, Эши решила, что не выйдет из комнаты, пока не убедится, что на кухне никого нет. Лежать и выжидать пришлось недолго, вскоре дверь маминой комнаты с громким щелчком захлопнулась и Эши направилась в душ. Раньше ее часто мучал вопрос, почему родители Грейс живут в одной комнате, а ее собственные родители в разных. Притом отец всегда стучался, если заходил к маме, но спросить напрямую Эши не смогла, посчитала неуместным, и вместо этого строила целую кучу догадок и теорий. Наверное, самой логичной из них она посчитала, что мама и отец слишком ценят свое личное пространство. Эши не могла их судить за это, она тоже не любила, когда кто-либо заходил без спроса в её комнату.

Эши с особым наслаждением приняла душ, смывая с себя весь ужас сегодняшнего дня. Прокралась к холодильнику, и не нашла в нем ничего, кроме небольшого куска сыра, который немного утолил голод, и даже нашла аптечку в закромах подсобки, заваленной всяким хламом. Она с особым интересом осмотрела завал, замечая военную форму, такую же как она видела у отца, только эта форма была на пару размеров меньше, а под ней обнаружила еще одну, еще меньше, только другого цвета, и на месте плаща, как было у отца, красовались погоны: на одной форме фиолетовые, на другой зеленые. Она приложила самую маленькую форму к себе, казалось, размер ей подходил, захотелось примерить. На груди она заметила небольшой серебряный медальон. На нем был изображен символ, похожий на знак бесконечности, но не являлся полностью бесконечностью, бесконечность на нем прерывалась и перечеркивалась наискосок двусторонней стрелой. Она никогда ранее не видела ничего подобного. На обратной стороне она заметила инициалы и номер. «Т.Н 28047» Эши бросила короткий взгляд в сторону маминой комнаты, и неуверенно повесила форму на место.

«Не хватало еще проблем».

Тем не менее, хотелось наткнуться здесь на что-то более странное, чем непонятная военная форма, но ничего интереснее в подсобке не было. Лишь пакеты со старыми тряпками и разбросанные строительные инструменты. Она хотела было закрыть ее и вернуться в комнату, но что-то непреодолимое заставило ее вернуться к форме и отцепить от нее номер. Эши не знала, зачем сделала это, но выходные под домашним арестом обещали быть долгими, и она подумала, что может, наконец, узнать секрет «таинственной формы».

8 Глава. Эши

Было ощущение, что выходные не закончатся. Домашний арест оказался пыткой, а поиски в интернете военной формы и медальона не увенчались успехом. Впрочем, это волновало Эши меньше всего. На горизонте маячила встреча с одноклассниками, нежеланная и пугающая одновременно. Как же хотелось увидеть Грейс, вдохнуть в себя свежесть её новостей, узнать, что произошло за эти долгие, как целая вечность, дни! И все же она была в ужасе от вероятности встретить в школе Майкла. А еще понедельник знаменовал возвращение отца с командировки, и она хотела верить, что мать ничего ему не расскажет, но вера в это была настолько хрупкой, что могла разрушиться при одном лишь взгляде на маму: она не разговаривала, не находилась долго с дочерью в одной комнате, и всем своим видом показывала, что она глубоко в той разочарована. Эши чувствовала себя ущемленной, старалась лишний раз не выходить из своего убежища и не заводить разговор, словно выжидала. Выжидала, когда буря утихнет… Или наоборот, разразится с новой силой с прибытием отца.

Утро понедельника началось не с будильника, а с громко хлопнувшей входной двери. Девушка сонно потерла глаза и лениво выглянула в коридор. В прихожей стоял отец. На нем была всё та же злополучная военная форма, которая так сильно не давала Эши покоя, а взгляд отца был всё тем же самоуверенным, но уставшим. Казалось, за несколько дней, что его не было, он постарел на пару лет. Лоб и уголки глаз искажали морщины, борода чуть отросла, на его лице появилось секундное замешательство, когда он увидел в дверях дочь, но в ту же секунду он вернул себе былую маску равнодушия.

– С возвращением, – робко сказала Эши, неуверенно перешагивая с ноги на ногу.

– Угу, – пробормотал он с таким видом, словно дочь его не поприветствовала, а сопроводила далеко и надолго. Они так и смотрели друг на друга пару минут, отец расстегнул манжет рукава и принялся стягивать с себя камзол. Эши молча наблюдала за ним, не решаясь задать вопрос о форме. Наблюдая за выражением его лица, ей казалось, что что-то словно причиняет ему дискомфорт, и причиной служило явно не ее присутствие. Наконец отец разобрался с камзолом, и откинул его на пуфик прихожей, а когда он снова повернулся лицом к дочери. Эши заметила небольшое, зловеще красное пятно, проступившее на белоснежной ткани майки, видневшейся из-под камзола.

– Пап? – протянула вдруг Эши. Отец дернулся, словно забыл, что она еще здесь.

– Те… Эши, ступай в свою комнату, – он осекся, словно забыл ее имя. Если бы это действительно было так, она бы, пожалуй, даже не удивилась, их общение и так было сведено к минимуму. А фраза «иди в свою комнату» существенно надоела, за последние несколько дней она слышала её слишком часто из уст матери. Отец оперся о стену, будто боролся с приступом внезапного головокружения.

– Отец, тебе нехорошо? Давление? – спросила она. – У меня есть аптечка, – он промолчал, а затем слабым голосом попросил позвать маму. Эши шустро пробежалась по всем доступным ей комнатам, но так и не нашла женщину, постучала в мамину спальню, и признаков ее присутствия также не обнаружила, постучала в кабинет родителей – снова тишина. Вдруг в прихожей раздался оглушительный удар, и сердце девочки оборвалось. Отец упал на пол с глухим стоном. Пятно на майке стало больше. Только сейчас до неё дошло, что это было не просто пятно.

«Кровь…»

Она с ужасом смотрела на тело отца, боясь подойти ближе.

– Что… что делать? – она вздрогнула от вида крови. Отец порой вел себя как кретин, но подчиниться приказу и бросить его здесь ей бы не позволила совесть.

– Неси уже свою аптечку, – нервно пробормотал он, сделав глубокий вдох. Эши побежала к себе в комнату и прихватила оттуда небольшой оранжевый чемоданчик. Кроме перекиси, бинта и пары обезболивающих таблеток в ней ничего не было, но если у отца было обычное кровотечение, то и этого вполне могло бы хватить для первой медицинской помощи.

– Будет щипать, – она внимательно проследила за его реакцией, но ее не последовало. Ему уже было больно, он не боялся.

– У тебя ожог! – Эши удивленно осмотрела поврежденный участок кожи. Отец молчал, тяжело дыша. Она судорожно начала вспоминать, чему их учили в школе на уроках безопасности жизнедеятельности.

«Да уж, тут едва ли хватит одной баночки перекиси и пачки ибупрофена».

Эши схватила бинт, добежала до ванной комнаты, чтобы намочить его холодной водой. Приложила бинт к ране, отец сжал зубы. Наверное, на его месте, она бы уже кричала от боли. Точно кричала бы. Но отец стоически держался.

– Нужно вызвать врача, – выпалила она, схватившись за телефон. Отец вдруг оживился, попытался встать и выхватить телефон.

– Нет! – его лицо стало суровым, он слабо дернул её за руку. Она шокировано отложила телефон в сторону. За входной дверью послышались приближающиеся шаги. Отец нахмурился, будто ожидал кого-то, кого не очень хотел видеть, приказал быстро принести ему нож с кухни, Эши послушно направилась за ножом, но на полпути замерла. Ручка двери начала трястись, кто-то пытался ее вырвать. На лице отца появился ужас, он попытался отползти за тумбочку. За дверью послышалась нецензурная брань.

– Кий бы тебя побрал, проклятая ты дверь, откройся! – это был голос мамы. Отец громко выдохнул.

«Это мне сейчас показалось, или он испугался? Уж не из-за своего ли ранения?»

Эши подбежала к двери и открыла её, пропуская маму в дом. В ее руках находились пакеты с готовой едой из ближайшего азиатского ресторанчика, которые шумно полетели на пол, как только она увидела картину в прихожей.

– Эши! – закричала она так, словно это дочь прожгла отца насквозь джедайским световым мечом.

«Вот видишь, мам, своим скверным характером он даже джедаев умудрился выбесить!» – хотелось воскликнуть ей в свою защиту.

Но вместо того, чтобы сказать что-то еще, мама подхватила отца за подмышки так, словно тот ничего не весил, и повела в его комнату. Эши вновь бросила взгляд в сторону телефона, терзаясь мучительным вопросом, звонить ли в скорую помощь, но спокойствие на лице мамы заставило ее передумать. Спустя пару минут мама вышла из комнаты отца. Она осмотрела дочь с ног до головы, замечая, что та еще в пижаме.

– Разве ты не должна быть в школе, Эши? – строго спросила мать.

«Эта и еще пара фраз по типу „иди в свою комнату“ идеально подходят для того, чтобы ничего не объяснять своим детям. Всем родителям на заметку!» Эши фыркнула.

– Я… да, но папа пришел, и… – Эши попыталась оправдаться, но взгляд матери, острый и молчаливый, указал лишь на настенные часы в коридоре. Стрелки безжалостно отсчитывали минуты, давно перевалившие за начало первого урока. Повинуясь не столько воле матери, сколько немой необходимости, Эши побрела в свою комнату собираться. В голове одна за другой мелькали мысли. Она не представляла, как можно пойти на уроки после того, что только что произошло в прихожей. Ей хотелось остаться и помочь маме, но она знала, что спорить с ней бесполезно, а помощи от нее было мало, в этом она уже успела убедиться.

«Его будто прожгли насквозь, а мама такая спокойная. Что это за командировка такая?! Выходной тур по джунглям?»

***

Конечно, она пропустила и второй урок тоже. Третьим уроком была физика, на нее она неизменно ходила вместе с Грейс, а значит, наконец-то появится возможность с ней встретиться. Грейс стояла в коридоре, у класса, она без особого интереса листала учебник, и казалась задумчивой. Мысли её явно были далеки от законов физики и формул, это Эши могла сказать наверняка. У Грейс была возможность изучать любой другой предмет в школе, в котором она была более или менее сильна, но родители Грейс настаивали на ее поступлении в технологический университет. Для подруги каждый урок физики казался испытанием, и Эши ей сочувствовала, ведь у самой была такая же ситуация с ненавистным уроком биологии. Многие вещи в учебнике биологии казались ей нелогичными и неправильными, а ее споры с учителем биологии о существовании динозавров в наши дни привели ее прямиков в кабинет директора. Но динозавров она и правда видела! Ей казалось, что это было недавно, возможно пару месяцев назад, до аварии. Это воспоминание было одним из немногих, что сохранилось в закромах ее памяти и имело более или менее четкий силуэт, но после очередного спора уже с директором она всерьез засомневалась о своей правоте. Директор уверял ее в том, что видела она вовсе не динозавра, а жирафа в местном зоопарке. Во избежание наказания пришлось согласиться. Ох, как же она не любила этих некомпетентных биологов!

– Грейс, – от неожиданности подруга чуть не уронила учебник. Донован растерянно посмотрела на Эши, и на ее лице появилась радостная улыбка. Они обнялись.

– Давай позанимаемся у тебя после уроков? – предложила Эши с ответной улыбкой.

– Мама будет вне себя от радости, опять наготовит кучу еды, – усмехнулась подруга. Эши ликовала, предвкушая встречу с фирменным пирогом миссис Донован.

– Смотрите, кто явился! Как твои дела, Элви? – послышался чей-то смех за спиной. Эши развернулась, отзываясь на знакомый голос. Это был Хейло. Он, как всегда бесцеремонно, подошел к Грейс и, словно клеймя собственностью, грубо обвил ее талию рукой, всем своим наглым видом заявляя права. Грейс дернулась, пытаясь освободиться от его хватки, но стальные объятия Хейло не поддавались.

«Снова приходится выносить общество этого недоумка. Ну что за день такой?!»

– Отпусти ее, – приказала Эши.

– А то что? Клойд рассказал о том, как хорошо вы провели вечер, – засмеялся он.

– О чем ты? О его синяке на половину лица? Хочешь такой же? – нервно усмехнулась она, мысленно надеясь, что он отстанет. Эши выпрямилась, но все равно была заметно ниже него. Грейс сжалась, в ее глазах застыл ужас.

– Не знал, что ты падкая на алкоголь, – Хейло усмехнулся в ответ, показывая, что ее слова его не напугали.

Мимо прошла небольшая компания, все они обернулись, увидев Эши. На их лицах читалось удивление. Послышались приглушенные смешки.

«Что именно он рассказал? Наверняка упустил часть, где я его отметелила».

– Прекрати, все эти слухи распустили вы сами, нужно быть дураком, чтобы этого не понимать, – Грейс впервые заступилась за Эши, загораживая ее от Хейло.

– Грейс, милашка, ты могла бы быть со мной, но предпочитаешь подружку с психическим расстройством? – Хейло улыбнулся, подмигивая ей, оставляя их одних. Казалось, они выдохнули в унисон.

– Какого хрена? – спросила Эши.

– Клойд рассказал всем, что ты приставала к нему и домогалась, а когда он попросил тебя покинуть его дом, ты напала на него, – на одном дыхании произнесла Грейс, – Эши прыснула, но по лицу Гейс было видно, что она серьезно.

– Отстань! – легонько толкнула она подругу в бок. – Кто в это поверит, Грейс, это же бред! – она продолжила смеяться, но Грейс лишь нервно прикусила губу.

– Эши! К директору! – послышался строгий голос преподавателя физики за их спинами. Улыбка с ее лица тут же пропала, Грейс последовала за ней, не желая отпускать одну. – Грейс, а ты на занятие! – строго остановил ее он, и подруга проводила ее виноватым взглядом.

Минуты ожидания в приемной показались часами. Первыми из кабинета вышла семья Клойда Майкла. Мама Клойда сочувственно обнимала его, а отец выглядел недовольным, когда бросил мимолетный взгляд в сторону Эши. Она сжалась. Хотелось выкрикнуть что-то нелицеприятное про их сына, но это точно бы все усложнило. Вскоре пришла мама. Она не сказала ни слова, лишь села рядом, погрузившись глубоко в себя.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Вакцина для помутнения сознания.

2

Кий – маленькое пушистое животное, похожее на кошку. Отличается небольшими рогами и длинными клыками, по цвету шерсти, как правило, рыжие.

3

Вакцина, стирающая память.

4

В тексте упоминается употребление алкоголя. Автор не приветствует употребление алкоголя в реальной жизни и осуждает все противоправные действия героев книги.

5

Местная валюта