Короли Дрэйквилла. Падение

– Ладно, – кивнула я. – Но я не собираюсь быть вашей собачкой, которая бежит к вам по первому зову.

– Кто есть кто, разберёмся позже.

Он вытащил свой смартфон, и через пару секунд на моём экране отобразился входящий вызов.

– Записывай, – сказал Блэйк, и это была вовсе не просьба.

Я насторожилась.

– Откуда у тебя мой номер?

Как и ожидалось, вопрос удостоился не ответа, а усмешки, и я демонстративно подписала Блэйка «Мудак», на что он лишь хохотнул. Затем откинулся на спинку стула и стал внимательно меня рассматривать.

Его взгляд блуждал по моему лицу, короткой майке и открытой полоске живота. Он уделил внимание и чёрному лаку на ногтях, который я вчера изрядно ободрала. Блэйк словно оценивал, подхожу ли я. Это бесило.

Рядом с ним я всегда видела сногсшибательных красоток. Таких – как с обложки журнала. Охотниц за чужими деньгами.

Многие девчонки в Дрэйквилле уделяли своей внешности повышенное внимание, чтобы соблазнять мужчин. Они, словно яркие пятна, бросали вызов хмурому городу и друг другу.

Но я не родилась здесь. Мне тут вообще не нравилось. И я никогда не бегала за парнями: это они хотели пробраться ко мне под юбку, но я сама диктовала правила. Те, кто издевался надо мной, делали это, потому что не получали желаемого. Немногие парни в случае отказа могут проглотить ущемлённую гордость. Вряд ли и Блэйк смог бы. Я уж точно не рассматривала его как кандидата для сближения.

– Да, я не соответствую твоим стандартам, – раздражённо сказала я, сжав кулаки, чтобы скрыть облупленный лак. – Но это не даёт тебе права смотреть на меня как на грязь из-под ногтей.

Улыбка незамедлительно появилась на его лице. И она была чертовски порочной.

– Поверь, крошка, – насмешливо произнёс Блэйк, – на грязь я смотрю иначе.

Пока я подбирала слова, он встал из-за стола и зашёл мне за спину.

Я дёрнулась, когда он провёл пальцами по моей шее, а потом её обожгло его горячее дыхание.

– Ты испугалась сегодня, Кристалл. Никогда впредь не показывай мне свою слабость. Когда ты так уязвима, очень трудно быть мудаком. А они тебе нравятся. Ты одержима ими.

Договорив, Блэйк положил на стол нож. Мой нож. Складной. Но сейчас он был открыт.

– Не провожай, – прошептал Блэйк, едва не задевая губами моё ухо.

Сердцебиение стало таким громким, что почти заглушило хлопок входной двери. Блэйк уже ушёл, а я так и сидела, уставившись на лезвие с запёкшейся на нём кровью.

Он правда псих, раз вернул мне нож, которым я пырнула Дэнни.

Глава 5

Блэйк

– Значит, малышка Пирс в городе. – Ник ухмыльнулся, сложив руки на груди; его взгляд отливал жестокостью. – Почему бы нам не поиграть с ней перед тем, как вынудим уехать отсюда?

– Я б устроил с ней спарринг, – хохотнул Тайлер, описав в воздухе круг битой. – Она хороша. Может, и гонками увлекается?

– Угомонись, чокнутый, – вздохнул я.

Страсть Тайлера к стрит-рейсингу выходила за всякие рамки. Пока Роуз, его подруга детства, не уехала из Дрэйквилла, эти двое поднимали на уши весь город. Наверное, только она одна и понимала Тайлера, потому что сама была такой же.

Несколько лет назад они оборвали все связи. В чём заключалась причина их ссоры и её отъезда, Тайлер нам так и не сказал, но с тех пор заметно сник и больше не участвовал в гонках. Однако гонять в одиночку не перестал.

Закончив тренировку, мы засели у него в гараже, и я рассказал парням о случившемся.

Их позабавило, что я чуть не лишился достоинства. Но особенно заинтересовала та часть, где я прижимал Кристалл к стене, угрожая распробовать её киску. Дилан попросил пересказать дважды. Новому Дилану всегда требовались такого рода подробности. В нём не осталось ни грамма такта, однако девчонки сами вешались на него. Их ноги раздвигались автоматически, если Салливан обращал на них внимание.

Стоило мне представить Кристалл с разведёнными ногами, вернулся азарт, который я ощущал при столкновениях с ней. Было бы глупо отрицать, что крошка заинтересовала меня. Она заинтересовала нас всех, но по разным причинам.

В отличие Дилана, я не трахал всё, что движется. У меня давно никого не было, но сейчас это меня не волновало. Прервать затянувшуюся паузу не составит труда, если появится желание: стоит лишь поманить пальцем – и многие будут согласны.

Но не Кристалл.

Ночью крошка удрала, словно я прокажённый, предварительно зарядив мне в промежность так, что звёзды из глаз посыпались. А днём она смотрела на меня, испепеляя ненавистью и презрением.

Похоже, я открыл в себе мазохистские наклонности, потому что меня чертовски заводило всё, что делала эта девчонка. Мой пульс слегка ускорялся, когда она находилась рядом, но я был солидарен с Ником: не стоило относиться к ней как к обычной хорошенькой цыпочке. Кристалл не была глупа и могла создать реальные проблемы. Нужно как можно скорее взять её в оборот. Или выгнать из Дрэйквилла.

– Да она запала на тебя. – Дилан подмигнул мне. – Точно говорю.

– Если под «запала» ты подразумеваешь, что крошка чуть не расшибла мне яйца в лепёшку, то да, запала она конкретно.

– Зачем ты пошёл за ними? – спросил Ник.

– Я не доверяю Дэнни, он слишком мутный. Вся херня началась, когда он стал крутиться вокруг нас.

– С этим я согласен, но на кой чёрт ты попёрся туда один? Не мог позвать нас? Не стоит вести себя беспечно лишь потому, что всё немного поутихло. Люди в этом городе способны на многое, не забывай. Сколько бы времени ни прошло, они не оставят нас в покое.

Как будто я мог забыть…

Но Ник раздражался, когда не мог держать руку на пульсе каждого из нас. Позволяли ли мы ему это? Разумеется нет. Он знал, с кем связался. Поводки и упряжки не входили в наш гардероб.

– Чем мне могли навредить эти двое? – поддел я его. – Со стороны выглядело так, будто мелкий пацан шёл за Дэнни, чтобы поговорить в укромном месте. Откуда я мог знать, что это Кристалл Пирс приехала сюда как ангел отмщения?

– Чувак, она кто угодно, но не ангел, – усмехнулся Тайлер. – Эта крошка мне нравится.

– Вставай в очередь. – Дилан расплылся в улыбке. И я слишком хорошо знал, что она означает.

– Вам местных девчонок мало? – осадил я обоих. – Забыли, кто она?

– Ладно, мы поняли, это ты запал на неё. – Дилан хлопнул меня по плечу. – Но поиграть-то мы с ней можем.

– Какие конкретно игры ты имеешь в виду?

– Он говорит об этом, – Тайлер просунул биту себе между ног и принялся «объезжать» её, чем вызвал у Дилана одобрительный смех и похабные комментарии.

Иногда мне казалось, что Тайлер никогда не повзрослеет. Но потом я вспоминал, что он просто такой, какой есть. Псих.

У него не наблюдалось отклонений, однако своё прозвище Тайлер оправдывал с лихвой. В один момент он мог вести задушевные беседы, а в следующий – врезать битой по лицу. Тайлер теперь не расставался с ней. Буквально. Он даже имя ей дал: Круэлла.

Семейный бизнес сейчас полностью держался на нём, и Тайлер хорошо вёл дела: магазин стал приносить больше прибыли. Он располагался в гостиничном секторе и работал круглосуточно. Если бы ситуация обстояла иначе, Тайлер бы прогорел.

Его родители хотели жить спокойно и заслужили бессрочный отпуск. Им никогда не нравился Дрэйквилл с его паршивой экологией, пасмурной погодой и жестокой конкуренцией. Они были слишком мягкими для такого дерьма. Хорошо, что они уже уехали отсюда, когда на нас полилась вся эта грязь.

Вскоре после инцидента у заправки магазин хотели разгромить. Тайлер прогнал вандалов, вооружившись битой, но и сам огрёб нехило. С тех пор он стал абсолютно нетерпим к выпадам в свою сторону и везде таскал с собой эту штуку.

Но в этом он был не одинок – мы все давно утратили терпение. Желающих набить нам морды стало ненамного меньше, однако за полгода мы хорошо прокачались физически: те, кто лез к нам, в итоге убегали, поджав хвосты.

Родители Тайлера с таким бы не справились. Их бы ранило то, насколько нас теперь ненавидят.

Они всю жизнь копили на мечту – собственный домик у моря – и вот, наконец, осуществили её. За два года мы впятером летали к ним лишь единожды. Тайлер же навестил их уже восемь раз, не считая нашей совместной поездки. Разумеется, он не рассказал им о последствиях обвинений, оградив родителей от переживаний. У крутого психа имелась своя ахиллесова пята.

– Да ладно, не бесись ты так. Не будем мы к ней подкатывать, – усмехнулся он, наигравшись со своей дубиной. – А ты давай действуй, сколько можно блюсти целибат? Честно, я за тебя уже переживаю. У тебя там точно всё в порядке, ничего не атрофировалось?

– Переживай за себя.

Разговор вновь свернул куда-то не туда, и это начинало раздражать. Какого хрена всё всегда сводилось к моей половой активности? Точнее – бездействию.

– Полгода – это уже не шутки, бро, – поддержал Тайлера Дилан, и даже Мэтт одобрительно кивнул. – Ещё немного – и можно ребёнка выносить.

– Вот сам и рожай, – огрызнулся я.

– Они правы, Блэйк, секс пойдёт тебе на пользу, – сказал Мэтт, чуть не заставив меня обречённо застонать.

– Воздержание – это вредно, понимаешь? – заботливо пояснил Тайлер. – Ты хоть дрочишь? – добавил он с тревогой.

Выругавшись про себя, я прикрыл лицо рукой. Но, когда снова взглянул на них, ничего не изменилось: все четверо смотрели на меня, ожидая ответа. Они что, серьёзно?

– Почему вы так озабочены моей личной жизнью?

– Как бы это сказать? – Тайлер сделал вид, что задумался. Клоун. – Раньше с тобой было весело. Но чем дольше ты не трахаешься, тем злее становишься, а злость срываешь на нас. Лучше выпусти её в койке, чувак.

– Сам разберусь, – снова отмахнулся я.

Разбираться с этим я не хотел, мне это было не нужно. Не сейчас. После обвинений желание прикасаться к женскому телу как отрубило. И словно в издёвку нашлась целая куча отбитых на голову охотниц за плохими парнями. Все они считали нас отбросами, но количество желающих разок поразвлечься с «преступниками» с каждым месяцем только росло. А те, кому всё же удалось, думали, что это прибавляло им очков крутости. Что за двойные стандарты?

– Девчонки ведутся на внешность, и с этим у тебя порядок, – невозмутимо продолжил давать непрошенные советы Тайлер. – Продемонстрируй ей свои мышцы, покажи, что ты в отличной форме.

– Типа пригласить её на совместную пробежку? – съязвил я, но Тайлер не заметил в моём тоне сарказма.

– Лучше разденься и сфоткайся в зеркале, чтобы наверняка. Девчонкам такое нравится.

– Ты шутишь, да? – хмыкнул я, и Тайлер непонимающе насупился. – Не шутишь, – вынес я вердикт. – Тогда понятно, почему тебя воспринимают исключительно как мальчика для разового траха. Нормальным девчонкам не нравится получать такое от незнакомцев, Тайлер. И ты, наверное, забыл, но Кристалл думает, что это мы – насильники и убийцы. Если я скину ей голую фотку, при следующей встрече крошка отрежет мне яйца и скормит их вам на завтрак.

– Не слушай его, – скривился Ник. – Вечно несёт какую-то херню.

– Эй, я бы попросил! – вскинулся Тайлер.

– Ты умеешь просить?

Ник изогнул бровь, уставившись на Тайлера.

– Вообще-то, да. И, заметь, эта дамочка врезала ему прямо туда. Не улавливаешь намёк?

– Нет, – с непроницаемым лицом ответил Николас.

– Без обид, чувак, но ты чего такой душный? Крошка намекнула, что хотела бы познакомиться с его дружком поближе. Как можно ближе.

– Логика у тебя убийственная, золотце, – хмыкнул Ник, вновь сложив руки на груди. – Но больше убивает её отсутствие.

Он был единственным, кто даже не улыбнулся.

Ник никогда не скрывал своего истинного лица, когда мы оставались впятером. И это было лицо отнюдь не хорошего парня.

Если бы кто-то, кому я мог бы сказать правду, спросил меня, кто опаснее – Тайлер или Николас, – я бы поставил на второго. От Тайлера, по крайней мере, всегда ожидаешь чего-го безумного. А вот Ник мог удивить, и ещё как.

Он хорошо контролировал эмоции и свою тёмную сторону. С самого рождения Николаса его отец требовал соблюдения правил, коих было множество.

Соблюдал ли их Ник? Конечно нет. Делал ли вид, что соблюдает? О да, и ещё как. Однако Эдварда Вуда было не так-то просто провести. И каждый раз за выявлением нарушения следовало жестокое наказание.

Временами Ник ходил избитый до такой степени, что едва мог стоять на ногах. Его отец оставлял нетронутыми лишь лицо и кисти. Иначе все бы узнали, как на самом деле обстоят дела в доме семьи Вуд.

Мы пытались вытащить Ника из этого ада, но он запретил вмешиваться, сказав, что в противном случае отец обеспечит нам пожизненное место в тюрьме.

Мать Ника не волновало, как проходило «обучение». Пока муж оплачивал её счета и закрывал глаза на пьянство, она не замечала ничего вокруг, в том числе и родного сына. Миссис Вуд, как и все, искренне верила, что Ник – послушный ребёнок, обожаемый отцом.

Имидж золотого пай-мальчика был разрушен, когда произошёл инцидент с сестрой Кристалл. А потом ещё трижды. Даже мэр не смог отмыть своего сына в глазах общественности. Видимо, и у его власти имелся предел.

С семнадцати лет Ник неплохо разбирался в инвестициях и не зависел от отца материально. Он отказался от наследства и снял квартиру, однако мэр мог нарисоваться на пороге в любой момент. Но не потому, что скучал, а чтобы вынудить Ника в очередной раз отыграть на публике роль идеального сына.

После последнего, особо жестокого избиения Ник переехал к Тайлеру, где люди мэра не могли его достать, не устроив шумихи. Николас перестал ходить на важные для Эдварда мероприятия и больше не строил из себя раскаявшегося грешника с безупречными манерами.

Тайлер хоть и принял Ника со всем радушием, однако нас удивляло, как они до сих пор не убили друг друга. Вряд ли на свете нашлись бы ещё двое настолько непохожих людей.

– Вы звучите как женатая парочка, – усмехнулся Дилан, указывая на них. – Мои предки иногда так же ворчали.

– Кстати, как у них дела? – поинтересовался Тайлер, на что Дилан лишь пожал плечами. – Но ты звонил им недавно, так ведь?

Не дождавшись ответа, Тайлер хотел спросить ещё что-то, но Мэтт положил ему руку на плечо и покачал головой. Этого было достаточно, чтобы Тайлер заткнулся, а затем вновь стал задирать Николаса.

Да, с Мэттом стоило считаться. Он казался тёмной лошадкой, но мы знали, что Мэтт из себя представляет. А остальные интуитивно держались подальше. Из нас пятерых к Мэтту цеплялись меньше всего.

Он должен был войти в сборную округа по ММА, но его исключили даже из городского клуба, когда на нас легла тень подозрения. Тренер отказался от него, сказав, что перед Мэттом закрылись все двери и никто не захочет с ним работать.

Мэтт не показывал, что расстроился, и мы не знали, так ли это. Теперь его не сдерживали ограничения: он мог свернуть в бараний рог кого угодно, если тот, не прикрывшись, чихнул в его сторону. Но вообще – Мэтт был безобидным. Если его не трогать. И уж точно не чихать ему в лицо.

Однако своим родным он позволил выбросить его как мусор.

Отец Мэтта работал дальнобойщиком и много времени проводил в разъездах, а мать была домохозяйкой и обожала печь печенье. Полгода назад она перестала угощать нас своей выпечкой. Все мы, в том числе и Мэтт, стали нежеланными гостями в доме его родителей. Комментариев Мэтта по этому поводу мы так и не дождались.

Сразу после этого он предложил внести деньги на расширение и стал моим бизнес-партнёром. Я согласился, и теперь мы вместе развиваем общее дело. Как я и говорил, открыли ещё одну автомойку.

Работать с Мэттом было надёжно. Он и был самым надёжным из нас. Что бы ни случилось, Мэтт никогда бы не подвёл. Это знали все мы. Но знал ли это Мэтт?

Иногда мне казалось, что друг себя недооценивает. Он так запросто позволил родителям вычеркнуть его из жизни. Уверен, Мэтт не стал защищаться, когда они сделали о нём ошибочные выводы. Его родители поверили жёлтой прессе и сплетницам-соседкам, а не собственному сыну, но Мэтт не стал их переубеждать, просто принял их выбор.

Возможно, он, как и мы, посчитал, что таким образом они обезопасили себя. Иначе горожане не дали бы им спокойно жить.

– Ты предложил ей сотрудничать, – подал он голос, и парни сразу прекратили балаган. Мэтт нечасто высказывался, но когда делал это, все обращались в слух.

– Предложил, да. Кристалл вполне подойдёт, и Дэнни уже пригласил её в клуб. В лесу он её не узнал и вряд ли заподозрит неладное. А если что, Кристалл сумеет за себя постоять. Будет лучше, если она станет работать с нами, а не против нас.

– Всё так, – Мэтт кивнул и сложил руки на груди, – но есть одно «но».

– И какое же?

– Мы проверяем всех, прежде чем подпустить ближе. Не думаю, что стоит делать исключение. Даже для девчонки, которая тебе понравилась.

Он хмуро уставился на меня, чем вызвал улыбку. Мэтт немного опередил события. Про самую приятную часть предстоящего вечера я ещё не успел рассказать.

– Кристалл придёт сегодня, чтобы лично познакомиться с вами. Я как раз собирался сказать, что нужно устроить ей подобающую встречу.

– О да, чувак! – Тайлер взмахнул битой, его глаза сверкнули безумным огнём. – Мы встретим её. Как полагается.

– Засунь свою дубину куда подальше, – вклинился Дилан. – Я хочу поразвлечься с этой малышкой. Только попробуй попортить ей личико.

– За кого ты меня принимаешь? Я не бью девчонок. Разве что они любят пожёстче и сами просят. Лучше б свою дубину в штанах держал, – огрызнулся Тайлер и вышел на улицу, на ходу поджигая сигарету.

– Пойду составлю ему компанию, – сказал я и оглянулся на Дилана, который откуда-то выудил пиво. – Прислушайся к его совету.

– Да-да, – растянул он гласные, но я знал, что послание пролетело мимо него.

Каждый из нас мог создать дохера проблем. Но Дилан? В вопросе затруднительных положений этот засранец теперь стоил всех.

Уже полгода он вёл себя как придурок, однако он таким не был. То есть, не был раньше – до всего, что с ним случилось.

«Горячий, но верный», – примерно что-то такое говорили о Дилане до всего этого дерьма. Он ещё со школы встречался с девушкой, на которой хотел жениться. Но, как только появился первый заголовок на новостном сайте, где нас выставили монстрами, девушка, которая клялась ему в вечной любви, послала Дилана куда подальше.

Его как подменили: за один день он превратился из образцового парня в того, кто сеет хаос. От прежнего образа не осталось даже воспоминаний. Дилану стало на всё плевать, словно ему было выгодно, чтобы все видели в нём злодея.

Каждый из нас имел свою собственную ширму, за которой прятался от всего мира. Когда всё только произошло, в городе творился настоящий ад, похожий на гонение ведьм. На наши дома разве что с факелами и вилами не шли. Хотя почему нет? В двери и окна летели не только тухлые яйца и краска, но и зажигательные смеси с камнями. А нелицеприятные надписи наслаивались одна на другую.

Сейчас всё поутихло, но не забылось. От нас так и не отстали, даже несмотря на то, что официальных обвинений нам предъявить не смогли. А может, наоборот, именно поэтому. Вряд ли в нашу невиновность верили даже те, кто оправдывал. Так стоило ли пытаться доказать её кому-то?

Сразу после первого инцидента Дилан начал вести себя так, словно подчёркивал, что ему нечего терять. Но это не являлось правдой. Когда на нас обрушилась всеобщая «справедливая» ярость, Дилан уговорил мать и младшего брата поскорее переехать к отцу.

Тот давно получил работу в мегаполисе за сотни километров отсюда. Платили там гораздо больше, и он планировал перевезти всю семью. Но Дилан остался.

Он хотел докопаться до правды и очистить наши имена. Все мы хотели. Однако в его случае дело было не только в этом.

У всех нас имелись свои страхи, и самым страшным кошмаром Дилана являлся тот, в котором он подвергал свою семью опасности и позору. Отец Дилана работал хирургом, а мать – учительницей. Разумеется, после обвинений, свалившихся на нас, Дилан сделал всё, чтобы отдалиться от семьи. Он считал, что если последует за ними, то им не дадут спокойно жить даже на новом месте.

В какой-то степени Дилан был прав. Дело о групповом изнасиловании и убийстве дочери известных родителей освещалось далеко за пределами Дрэйквилла: официальные СМИ, независимые журналисты и подкастеры об этом позаботились. Однако в том городе, куда переехала его семья, все забыли об этом, едва полосы заголовков заполнились другими новостями. Люди редко удерживают фокус внимания на том, что их не касается.

За полгода Дилан ни разу не съездил к семье. Глядя на него сейчас, казалось, он мстит всему миру, но на самом деле Дилан мстил себе. За то, что до сих пор не докопался до правды. И за то, что лишился своей мечты.

На следующий же день после происшествия его выперли из полицейской академии. Смешно, но Дилан с детства хотел носить форму и помогать людям. Ему оставался всего месяц до выпуска. Грёбанный месяц.

А теперь Дилан зарабатывал на жизнь, выбивая деньги из должников. Любыми способами. И не всегда законными.

Но те люди никогда не жаловались. Никто в Дрэйквилле не смел жаловаться на коллекторов местной конторы, предоставляющей весьма широкий спектр услуг. Там заправляли не простые бандиты, и нужно было быть полным идиотом, чтобы взять у них в долг. Или окончательно отчаявшимся идиотом. Но должники понимали это лишь тогда, когда Дилан Салливан возникал у них на пороге.

Он больше никуда не смог устроиться, даже в автосервис его не взяли. И только та контора приняла как своего. Их забавляло, что без пяти минут выпускник полицейской академии теперь марает руки о грязь.

Мы с Мэттом предлагали ему работать с нами, но Дилан отказался, сказав, что если люди видят в нём монстра, он даст его им.

Никто из нас не родился чудовищем – нас вынудили защищаться и стать таковыми.

Мы были просто парнями, которые хотели построить свою жизнь. Учились, работали, зависали вместе, ходили по барам и клеили девчонок. Делали всё то, что делает большинство парней нашего возраста.

Возможно, мы были чуть успешнее или удачливее в глазах других людей, и кому-то это не нравилось. Те, кто захотел нас подставить, даже не задумались, через какую боль мы прошли, сколько усилий вложили в то, чтобы жить здесь, а не просто существовать.

Наша дружба началась ещё до школы. Раньше мы никому не причиняли вреда, но после той роковой ночи всё изменилось.

На нас повесили ярлыки и хотят линчевать за то, чего мы не делали. Нас боятся и презирают, ожидая от нас самого худшего.

А раз так, то, как и сказал Дилан, стоит соответствовать их ожиданиям. Теперь, защищая друг друга и своих близких, мы и правда способны на что угодно.

Монстрами редко рождаются.

Гораздо чаще их создают другие люди.

Глава 6

Кристалл

«Первая линейная, 445, чёрный вход. Приходи к десяти вечера», – вот что значилось в сообщении, на которое я пялилась уже минут пятнадцать.

Там находился магазин, которым заправлял Тайлер.

Видимо, они хотели встретиться на складе, расположенном в задней части здания, раз Блэйк написал про чёрный вход.

Но… чёрт.

Я не горела желанием идти туда, когда эти ублюдки соберутся все вместе. Риск был слишком велик, однако и шанс выяснить правду не уступал ему. Поэтому я влезла в чёрные леггинсы, надела майку и утеплённое зип-худи и собрала волосы в высокий хвост.

Следовало выбрать обувь поудобнее и взять несколько ножей.

Я не знала наверняка, придётся ли мне сегодня бороться за жизнь. Возможно, стоило написать папе и сообщить, куда я иду. Но я не хотела его волновать. Он вполне мог реализовать угрозу и забрать меня отсюда. А Блэйк дал мне надежду. Пусть призрачную, но всё же надежду.

Разумеется, я не верила в их невиновность. Но если допустить, что это и правда были не они? Такой вариант ведь тоже возможен. Иначе за три месяца я бы нарыла на них хоть что-то. Но у меня до сих пор не было ничего.

Не получилось ли так, что всё это время я гонялась за миражом? Потратила три месяца на саморазрушение и возрождение из пепла и ещё столько же на слежку за теми, кто не имел отношения к делу.

Или же Блэйк мне наврал, чтобы заманить в ловушку и расправиться со мной?

Один хрен – я не выясню ничего, если не попытаюсь.

Мне нужны были ответы, и я намеревалась их получить.

Путь до места назначения занял у меня чуть больше двадцати минут. Когда я подошла к чёрному входу, то обнаружила, что дверь приоткрыта.

Они подготовились и ждали меня – это нервировало. В течение трёх месяцев я каждый день находилась рядом с кем-то из них и уже не могла считать их незнакомцами. Я знала, на что они способны. Прямое столкновение с ними могло стать очень нехорошим для меня.