bannerbanner
Госпожа зельевар
Госпожа зельевар

Полная версия

Госпожа зельевар

Язык: Русский
Год издания: 2025
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
1 из 4

Госпожа зельевар

Глава




Глава 1

Делла

Выйти замуж по приказу отца, за человека, которого я видеть не могу?

Нет, ни за что!

Окно в моей комнате открывалось бесшумно – перебросив рюкзак с вещами и Котом за спину, я на всякий случай придвинула к двери стул, подпирая ее ручку, и быстро взобралась на подоконник.

Думала ли я, что буду покидать родительский дом вот так, через окно? Я же не героиня романа, чтобы так делать – но отец не оставил мне другого выхода.

Через неделю я должна была выйти замуж за Петера Зульбара, хозяина ломбарда, чтобы поправить отцовские дела. Это означало, что у моего отца будет достаточно денег, чтобы и дальше пить, играть в карты и весело проводить время – Зульбар обещал полностью выплатить его долги.

– Тебе уже двадцать, Делла. Давно пора подумать о замужестве и семье, а не о твоих банках и склянках, – сказал отец несколько дней назад, когда пришел под утро, проигравшись в пух и прах. – Я, конечно, оплатил твое образование, но сама понимаешь: это просто девичья прихоть, и не стоит думать о ней всерьез. Ты должна стать не зельеваром, а хорошей женой… вот господин Зульбар как раз изъявил желание взять тебя замуж.

– Зульбар? – воскликнула я. – Он же кривой!

Глаза Зульбара смотрели в разные стороны, и это было лишь крохотной частью его уродства – такого, какое даже деньги не в силах были скрасить. При мысли о том, что с этим человеком придется жить в одном доме, разделять ложе, рожать ему детей, меня охватывало даже не ужасом – липким отвращением.

– Ну да, кривой, – согласился отец. – Но тебе же не стрелять из него. Зато какие платья он тебе купит, какой экипаж, какие украшения!

– Плевать мне на украшения, – хмуро сказала я. – Я хочу работать, а он запрет меня в доме!

Отец завел глаза к потолку, словно в очередной раз хотел мне напомнить о главном дочернем долге – быть послушной родителям и не спорить, а принимать свою судьбу из их добрых рук.

С точки зрения отца, жених и правда был завидный – вот только я не собиралась замуж за того, кто видит во мне куклу для украшения гостиной. Впрочем, отцу этого было не доказать: ему надо было выплачивать карточные долги, и все мои слова были для него просто шелестом в воздухе.

Но я не собиралась сдаваться. Притворившись, что я на все согласна, я потихоньку вынесла из дома самые ценные зелья, книги и артефакты и припрятала в развалинах дома лесника – никто туда не сунулся бы, все обитатели Аленбурга и окрестностей считали, что там водятся привидения. А я на всякий случай поставила там магические вешки: как только рядом оказывались посторонние, они начинали завывать похлеще любого призрака.

И вот приехал завидный жених: увидев, как он входит в дом, я сказала себе, что пора действовать. Сейчас отец предложит ему выпить по бокалу, и примерно полчаса они будут обсуждать выгодный брак, и только потом пригласят меня. Я, как полагается счастливой невесте, буду готовиться, чтобы предстать перед женихом – во всяком случае, так они будут думать.

А я тем временем буду уже далеко.

Стену нашего дома оплетал плющ – достаточно густой, чтобы по нему можно было спуститься со второго этажа. Окна моей спальни выходили в сад: из гостиной меня не увидят. Отлично.

– Мяу? – встревоженно спросил Кот, высунув черную голову из сумки. Схватившись за плотную зелень плюща, я выскользнула из окна и осторожно стала спускаться на землю. Слуги сейчас заняты на кухне, меня никто не увидит… когда-то в детстве я лазала по плющу, но давно не тренировалась – зеленые плети так и норовили убежать из рук. Машинально я вспомнила, что листья плюща используют в народной медицине при туберкулезе и для перевязки гнойных ран – зубрила в свое время свойства растений для экзамена.

В конце концов, плющ все-таки не выдержал моего веса и оборвался – по счастью, я упала так, что не задела Кота: просто сбила колени под штанами. Для своего побега я выбрала костюм для катания на велосипеде: белую рубашку, штаны, жилет и изящные ботинки на устойчивой подошве. В такой одежде гораздо легче убегать от преследователей, чем в платье.

– Мяу! – воскликнул Кот, и я бросилась бежать.

Спаслась! Смогла! Пусть кривой Петер теперь женится на ком-нибудь другом, а отец сам решает свои проблемы. В конце концов, его никто насильно не сажал за стол и не совал карты в руки. Почему я должна отдавать жизнь, чтобы он мог продолжать развлекаться?

Возле ограды я остановилась: под одним из прутьев был спрятан артефакт мгновенного перемещения. Это была очень редкая и дорогая вещь: я выиграла его на втором курсе, когда написала работу о выверенниковом корне при лечении женских болезней. Вот он и пригодится.

Беда с такими сильными артефактами в том, что они всегда вызывают тошноту. Вывалившись возле домика лесника через провал в пространстве, я какое-то время сидела на траве, дыша носом и пытаясь прийти в себя. Нет, никогда такие артефакты не заменят поезда и экипажи, вряд ли найдутся любители тошноты после путешествия. Кот вылез из сумки, боднул меня лбом и побежал к домику. Верный и преданный, он чем-то напоминал собаку, и я была рада, что он со мной.

Поднявшись на ноги и поправив лямки рюкзака, я шагнула было к домику – забрать припрятанные вещи, а потом отправиться по дороге к остановке междугородных дилижансов – но услышала шум и замерла.

В домике кто-то был. Дверь была приоткрыта, а в прошлый раз я закрыла ее. От трубы поднималась едва заметная струйка дымка – пока я смотрела на нее, изнутри донесся то ли вздох, то ли стон.

Кто там? Разбойники? Или какой-нибудь путешественник? Ладно, кто бы там ни был, я не отдам ему содержимого своего тайника. Стараясь двигаться как можно тише и не наступать на сухие ветки в траве, я прошла к двери и осторожно заглянула внутрь.

– Мя! – вскричал Кот, и из домика тотчас же донесся слабый голос:

– Помогите…

Я заглянула в домик лесника – несмотря на то, что он был давно покинут хозяином, здесь было чисто, у очага лежали заготовленные дрова, а на полке стояли банки с крупой и коробки с патронами на случай, если здесь вдруг окажется какой-нибудь бедолага, которому нужна помощь. Такой бедолага обнаружился на лавке – судя по тому, как Кот бросился к нему, это был не разбойник и не бандит: мой Кот был достаточно благоразумен, чтобы держаться от таких людей подальше. Отцовских гостей, например, он всегда презрительно обфыркивал, словно советовал проваливать подобру-поздорову.

– Помо…ги… – повторил незнакомец. Я вошла в дом, прикрыла за собой дверь: молодой мужчина, который лежал на лавке, выглядел джентльменом, а не бродягой. Хорошая одежда, пошитая по мерке, а не купленная в магазинчике готового платья, гладкие ухоженные руки, модно подстриженные темные волосы, осунувшееся светлокожее лицо, искаженное болью – как он вообще здесь оказался?

Ладно, выясним позже. Подойдя к незнакомцу, я бросила оценивающее заклинание: Господь милосердный, да как он умудрился попасть в такую передрягу?

Из-под воротника рубашки выбился медальон на цепочке: такие носили в академии магии святого Франциска.

– Мя, – всхлипнул Кот, словно прося помочь этому человеку.

– Наступили на болотное окно? – спросила я, нырнув под лавку. Ага, вот и мои сокровища: никто их не тронул. Деньги и книги мне пока не нужны, а смеси и зелья – прошу сюда. – Под ним оказался провал Тьмы и выпил вашу магию. Верно?

– Верно… – с растрескавшихся губ незнакомца сорвалось беспомощное сипение. Да, потеря магии для мага – ужасная вещь: хуже всего то, что за уходом магии начинается то, что врачи называют смертным штормом – постепенный отказ органов, одного за другим.

– Потерпите, – приказала я. – Сейчас сварю зелье.

Болотные окна лежали на пять миль к северу: и как ему только хватило сил добраться сюда и развести огонь в очаге? За домом тек бойкий ручеек; быстро набрав воды, я повесила котелок на крючок и принялась смешивать ингредиенты.

Порошок лунного света – для запечатывания всех утечек. Три крошки. Пыль Селембера – для снижения температуры и остановки смертного шторма. Четыре мерных ложечки, добавить соль. Порошок из труп-корня – для восстановления сил. Одна большая мера. Все смешать, добавить кипятка… Господи, ну и вонь!

Кот, который до этого наблюдал за моими манипуляциями, выбежал из домика, всем своим видом показывая, что с него хватит. Отфильтровав зелье, я перелила его в маленький стаканчик и, сев на край лавки, поднесла его к губам пострадавшего мага.

– Ну-ка, давайте. Залпом.

Нет, он все-таки красив. Высокий лоб, ровные темные брови, карие глаза с густыми ресницами, идеально прямой нос, острые скулы, четко очерченные губы – с таким лицом надо играть в театре, а не работать в академии магии святого Франциска. Маг выпил мое зелье, обмяк на лавке и вздохнул. На лбу проступил пот, и жар, который все это время сжигал незнакомца, отступил.

Скоро все будет в порядке. Конечно, сегодня и завтра ему бы полежать, но через неделю он уже будет, как новенький.

– Спасибо, – прошептал маг. – Как вас зовут?

– Делла, – представилась я. – Делла Хайсс.

Губы мага дрогнули, словно он хотел улыбнуться. Да, повезло ему, что Петер Зульбар собрался на мне жениться, и я сбежала из дому. Не приключись я в домике лесника со своими зельеварскими пожитками, он бы умер.

– И вы зельевар?

– Да! – ответила я, стараясь говорить со спокойным достоинством. Женщина-зельевар это редкость: считается, что ни одна женщина не способна постичь тонкую науку создания зелий. На курсе нас таких было две, и Мэри Лингдон в итоге бросила учебу, лишь утвердив преподавателей в желании больше не брать студенток.

“Твои зелья это дурь, – говорил отец. – Ладно, я понимаю: ты хочешь получить образование. Но займись какими-нибудь приятными и приличными для девицы предметами! Шитьем, например. Или вот воспитательские курсы, тоже полезно”.

– Удивительно, – как видно, силы возвращались к незнакомцу. – Девушка-зельевар… и неплохой, к тому же.

– Я окончила курс с отличием, – с достоинством ответила я. – Так как же вы наступили на болотное окно?

И правда, незачем говорить обо мне: я прекрасно знала, что услышу лишь снисходительную усмешку и совет не лезть в мужские науки, а заниматься женскими делами.

– Поскользнулся и упал на неровной тропе. Там, у холмов Дунрана. Робин Эверард… к вашим услугам.

Я понимающе кивнула. Холмы Дунрана были тем местом, куда лучше не соваться одному: свернешь шею. Болотные окна подбирались почти к тропинкам.

– Что же вас туда занесло, господин Эверард?

Маг едва заметно улыбнулся. Было видно, что ему стало намного легче. И ничего удивительного – меня учили профессионалы, и я взяла у них все, что смогла.

– Запечатывал проток темной магии, – ответил мой новый знакомый, и в это время в домик ввалилась целая толпа народу.

Взволнованные господа были одеты в темно-синие мундиры министерства магии. Меня как-то сразу оттеснили в сторону – Эверарда взяли в оборот: один маг качал над его головой цепочкой с анализирующим кристаллом, второй измерял пульс, третий что-то наливал из фляжки в стакан. Четвертый, пятый и далее до восьмого молились, всем своим видом изображая тревогу и волнение.

– Господин ректор! – услышала я. – Наконец-то мы нашли вас! Наконец-то! Вся академия в страхе за вас!

Ректор? Робин Эверард ректор академии магии?

– Все уже в порядке, – Эверарду даже удалось улыбнуться. – Меня спасла эта замечательная девушка… и кажется, в академии наконец-то новый зельевар.


***

Робин

Нет, ну а что еще прикажете делать?

Джексон Ханибрук, который преподавал зельеварение семьдесят три года, взял и умер сразу после летней сессии. На мой запрос министерство магии ответило, что сможет предоставить академии зельевара только следующей весной – а до весны-то что делать?

Я не говорю о преподавании: в конце концов, в академии работают профессионалы, способные прочесть любой курс лекций. А как быть с запасами зелий, которые надо пополнять? Некоторые не сварить без особой подготовки. А работа в медицинском крыле академии? Конечно, ряд лекарств мы заказываем, но не все же.

Одним словом, у меня были проблемы. Которые внезапно решились, когда в убогий домишко, в котором я старательно пытался не сдохнуть, заглянула молоденькая зельеварша. Конечно, я знал: женщины не могут быть хорошими зельеварами, им это не дано – но лекарство, которое она сварила практически на коленке, оказалось на удивление качественным.

Оно меня спасло. Наверно, я никогда не перестану этому удивляться.

Ассистенты хотели было нести меня, но я не хотел выглядеть развалиной – поднялся и поковылял к дверям. Интересно, успели бы они доставить меня в академию? У меня хватило сил, чтобы подать сигнал тревоги, когда я оказался в домишке, но вряд ли я продержался бы до замка.

Девчонка спасла мою жизнь. И, кажется, карьеру тоже.

Пятеро драконов сидели на поляне рядом с домишком. Рядом с Краснолобым, самым сильным и крупным, сидел кот – черный, гладкий, упитанный. Он выглядел так, словно собирался задать драконам перцу, и Краснолобый был искренне удивлен. Стоило дракону шевельнуться, как кот издал свирепый мяв, и один из ассистентов, кажется, Арчибальд, воскликнул:

– Барышня, придержите своего фамильяра!

– Это не фамильяр, – откликнулась Делла, подхватывая кота на руки. – Это просто мой кот. Его так и зовут: Кот.

Меня устроили в седле на спине Краснолобого, закрепили несколькими ремнями, и Арчибальд указал Делле на свободное место позади меня. Девушка испуганно подошла к Краснолобому, моментально утратив всю свою самоуверенную решительность, и я спросил:

– Не приходилось ездить на драконах?

– Мне и видеть их не приходилось, – призналась Делла. – Он не кусается?

Краснолобый посмотрел на нее со снисходительным презрением, словно хотел сказать, что он приличный и порядочный зверь. А кот зашипел и вздыбил шерсть: не поздоровится тому, кто отважится укусить его хозяйку!

– Ни в коем случае, – Арчибальд подсадил девушку в седло и принялся затягивать ремни. Делла вцепилась в ручку на луке, кот скрылся в рюкзаке у нее за спиной. – У нас животные дорогие, приличные. Не укусят, не уронят, не извольте беспокоиться.

Арчибальд сегодня слишком много болтал – видно, хотел произвести впечатление на барышню. Даже его скудные усишки вздыбились, а плешь в окружении редких светлых волос покраснела.

Девушка-зельевар. Похоже, этот учебный год будет веселым.

Наконец, Делла оказалась на драконьей спине. Магия нашего мира потихоньку заполняла меня, обостряя чувства: я ощущал, как взволнована девушка, как гулко и быстро стучит ее сердце, как магия пульсирует в ней разноцветными переливами. Как, интересно, Делла оказалась в этой глуши со своими зельями?

Я поймал себя на мысли о том, что она мне нравится. Что тут удивительного, привлекательные девушки и должны нравиться. Делла выглядела по-провинциальному милой: темно-каштановые вьющиеся волосы, доброжелательный взгляд голубых глаз, аккуратный нос, мягкая улыбка – такими делали кукол в те времена, когда мои сестры были маленькими.

Но эта девушка не была похожа на куклу: слишком много в ней было твердости характера. Куклы не варят настолько качественные зелья.

– Как вы здесь вообще оказались? – полюбопытствовал я, глядя, как ассистенты рассаживаются на драконьих спинах. Скоро мы будем в академии, а там я лягу спать и просплю до начала учебного года.

В конце концов, сегодня я сделал много нужных и важных дел. Запечатал проток темной магии – если бы я опоздал к нему, то он вскоре выплеснулся бы и накрыл регион. А значит, здесь начались бы какие-нибудь милые радости зла вроде чумы и коров, которые доятся болотной водой. Потом я нашел зельевара для академии. Курс лекций будет читать Бен Карвен, он отличный теоретик – а практику станет вести госпожа Делла Хайсс. Академия магии святого Франциска всегда славилась передовыми взглядами, так что женщина-зельевар вполне впишется.

– Сбежала из дома, – ответила Делла. – Отец хотел выдать меня замуж за владельца ломбарда.

Я вопросительно поднял бровь. От таких завидных женихов девицы не бегают. Впрочем, в зельеварение девицы тоже не идут.

– Надо же! И чем он вам не понравился?

Я сперва спросил, а потом понял, что, в общем-то, лезу не в свое дело. Мне-то какая разница?

– Он кривой, – хмуро ответила Делла. Арчибальд пристегнулся и похлопал по шее своего дракона, Зеленую молнию: сейчас вся драконья стая поднимется в воздух. – Кривой и уродливый.

– Мне повезло, что он не красавец, – заметил я, и в это время Зеленая молния прянула в небо. Остальные драконы рванули за ней, в ушах засвистел ветер, и вскоре я услышал какой-то необычный звук у себя за спиной.

Делла кричала от восторга. Страх дракона, который обнимал ее до этого, рассеялся сразу же, как только мы поднялись в воздух. Теперь девушку переполняло счастьем, и она кричала об этом на все небо и землю. Я покосился в ее сторону: Делла разрумянилась, пальцы крепко сжимали ручку на луке седла, в голубых глазах сверкали искры счастья.

Когда бы еще она покаталась на драконе? Эти животные принадлежат двум министерствам, обороны и магии. Обычные люди их увидят разве что издали.

– Нравится? – крикнул я, уже понимая, каким будет ответ. Делла смотрела так, словно я был Дедом-Морозом, который принес ей самый заветный, самый желанный подарок.

– Да! Очень!

Мы летели над зеленью лесов и холмов, золотом полей, пестротой городов и городков – иногда оглядываясь к новому зельевару академии, я видел, что она зачарованно смотрит по сторонам, наслаждаясь каждым мгновением полета.

Единственным недовольным был Кот.

– Ма-а-а! – летело из рюкзака, расшифровываясь просто: “Мать твою!”

***

Робин

Во внутреннем дворе академии мы приземлились через час.

Во время полета мне стало хуже: я смог сам спуститься с драконьей спины, но потом нахлынула слабость, и ноги подкосились. Один из ассистентов подхватил меня под руку, не давая упасть, и я услышал строгий женский голос:

– Робин, слава Господу, ты жив!

Госпожа Берта Махоуни, проректор, всегда говорила строго, даже когда искренне о ком-то волновалась. Высокая, седая, всегда облаченная в традиционную темно-синюю мантию с золотой цепью, знаком лауреатов Всемирной премии Варруса в области магии, она быстро спустилась по ступенькам к приземлившимся драконам и первым делом приложила к моему лбу анализирующий кристалл.

– Жив, все в порядке, – ответил я и выпрямился, не желая представать перед Бертой жалкой развалиной. – Кстати, познакомься: это наш новый зельевар.

– Какие зельевары? – услышали мы из рюкзака Деллы. – Какие академии? С ума посходили? Я тут чуть кошачьему богу душу не отдал! Лиходеи! Мучители! Чтоб вам лоток на голову перевернулся!

Делла растерялась не меньше Арчибальда, который не упустил свой случай и помог ей спуститься с драконьей спины. Развязав рюкзак, она вынула Кота, но тот не оценил хозяйской заботы – отпрыгнул в сторону, возмущенно глядя на драконов, и продолжал человеческим голосом:

– Вот дурные вы, дурные! И ты дурная! Лучше бы мы пошли себе спокойно по полям да по лесам! Я бы мышек ловил, ты бы зелья варила в деревнях, так бы и зажили! А там бы потом тебя за мясника отдали, вот тут бы жизнь пошла на славу!

– За мясника? – удивленно переспросил Арчибальд. Делла молчала – не сводила глаз с Кота, даже приоткрыв рот от удивления. Кот перевел разгневанный взгляд на Арчибальда и ответил:

– Конечно, за мясника! Или она, по-твоему, недостаточно красива? А ты вообще плешивый! А ты носатый! А ты воняешь!

Про вонь было сказано Краснолобому – дракон нахмурился и сердито фыркнул паром. Кот взвизгнул и прыгнул прямо к хозяйке на руки.

– Кот! – опомнилась Делла. – Ты говоришь!

– Это нормально, – объяснила Берта. – У драконов настолько тяжелый магический фон, что животные рядом с ними обретают способности фамильяров, в том числе, и речь.

– Тяжелый! – согласился Кот. – Вот хоть одна нашлась приличная, порядочная женщина, посочувствовала бедному котику! Я тебе мышку принесу за твою доброту. А вам всем только издеваться! Чтоб вам всем Крысиный царь приснился, да без штанов!

Тонкие губы Берты дрогнули, складываясь в улыбку – зрелище было удивительное и редкое.

– Кажется, ты привез не только зельевара, Робин, но и помощника по воспитательной работе. Как вас зовут, уважаемый господин кот?

От такого обращения Кот сменил гнев на милость, мурлыкнул и сообщил:

– Мамка Патриком называла. Патрик-младший, старшим батя мой был.

Домашним животным не принято давать имена, но теперь этот кот просто не мог оставаться безымянным. Делла погладила его по голове, он одобрительно муркнул и сказал:

– Ладно уж, попали не пропали. Мы тебя еще за мясника замуж выдадим. Или за кого еще получше, чтобы сытыми ходить да довольными. А вы чего стоите? Время ужинать, а никто и не шевельнется. Тут в академии вашей с голоду ноги протянешь! Чтоб вам всегда в миске дно было видно!

Распорядившись устроить Деллу и Патрика в бывших комнатах Джексона Ханибрука, я с поддержкой ассистентов направился к себе. Когда мы поднялись на второй этаж правого крыла академии, где располагались комнаты преподавателей, Берта спросила:

– Где же ты нашел эту девушку?

– Она спасла мне жизнь после того, как я наступил на болотное окно, – ответил я, и Берта нервно дотронулась до виска, отгоняя нечисть. Болотные окна – мерзкая штука: возникают сами по себе, маскируя разную магическую дрянь. Если их не уничтожать, то из крохотной квадратной лужицы они разрастутся до невиданных размеров. Был случай, когда такое окно поглотило целый поселок со всеми обитателями.

– Ну слава Господу, теперь у нас все прорехи закрыты! – глубокие морщины на лбу Берты несколько разгладились: это означало, что госпожа проректор довольна. – Курс лекций, наверно, поручим Бену? У него в этом году небольшая почасовка, он будет рад.

Я кивнул. Ассистенты ввели меня в ректорские апартаменты и уложили на кровать – я устало растянулся на одеяле и вздохнул.

– Да, он заодно и проконтролирует госпожу Хайсс, – сообщил я. – Она варит хорошие зелья, но вы сами понимаете…

– Понимаю, – с улыбкой ответила Берта. – Ты впервые на моей памяти хвалишь женщину-зельевара.

– Ну нет у женщин способностей к зельеварению! – сказал я. Вот, в сотый раз приходится объяснять банальные вещи. – Это слишком тонкая, слишком сложная наука.

Берта завела глаза к потолку. Иногда она по-прежнему видела во мне не ректора, а своего выпускника.

– Конечно. Сперва женщинам много веков запрещают учиться, а потом говорят, что они тупые. А она, между прочим, спасла тебе жизнь.

– Разве я с этим спорю? Я признаю ее способности… – меньше всего мне сейчас хотелось спорить с Бертой. – И сразу же забрал ее в академию, и работу предложил.

Берта улыбнулась. Похлопала меня по руке.

– Ее кот считает, что лучше бы для них было бродить по миру. Ладно, дорогой мой, отдыхай. Скоро принесут ужин, а там еще раз тебя осмотрим.



Глава 2

Делла

Ужин для нас накрыли в просторной и светлой столовой академии. В высокие стрельчатые окна лился теплый свет уходящего лета и была видна зелень яблоневого сада. Скоро съедутся студенты, начнется учебный год, а я стану работать.

Удивительно, но я сбегала из отцовского дома, не имея какого-то особого плана действий. Я хотела добраться до остановки дилижансов, уехать в соседний Ворнсбург, а там устроиться на работу библиотекаршей, гувернанткой или секретарем. Про академию магии я и думать не могла! И вот я здесь…

Академия ничем не напоминала тот маленький колледж, в котором я обучалась зельеварению. Расположенная в старом замке, построенном на месте крепости, она была похожа на причудливую корону – башни и башенки казались зубцами, окна – драгоценными камнями. Я решила, что обязательно все здесь осмотрю, пока не начался учебный год.

Постепенно за столами рассаживались преподаватели и ассистенты – все они смотрели в мою сторону с нескрываемым любопытством. Патрик – надо же, у кота было свое имя! – одарил всех взглядом, полным сногсшибательного кошачьего презрения, и осведомился:

– Ну, чего вытаращились? Зельевара не видали? Вы вон лучше в миски свои смотрите, так для здоровья полезнее.

По столовой раскатился смех. Патрик фыркнул и спрыгнул на пол: там для него была поставлена миска с курятиной. Пока я смотрела, как кот ест, за столом напротив меня успел разместиться молодой человек в светло-зеленом лабораторном халате; когда я перевела на него взгляд, он смущенно улыбнулся, глядя куда-то в сторону, и представился:

На страницу:
1 из 4