В обьятиях опасности

– Что ещё? – с нескрываемым раздражением спросил Шевцов, откладывая блокнот.

– Вы только что сказали «убийцы», – выдохнула Дарья, указывая на него пальцем. – Значит, вы и сами не верите в эту дурацкую передозировку! Вы уже рассматриваете это как убийство!

Следователь медленно поднялся из-за стола. Его взгляд стал тяжёлым, как свинец.

– Послушайте, гражданка Пантелеева, – его голос прозвучал тихо, но с неоспоримой властью. – Следствие само разберётся, какие версии рассматривать и какую терминологию использовать. Ваша задача не строить догадки и не пытаться меня ловить на словах. Ваша задача отвечать на вопросы, когда я вас об этом попрошу, и не мешать нам работать. Ясно?

Он подошёл ближе, и Дарья почувствовала всю силу его авторитета.

– Вы сейчас находитесь в состоянии шока. Вы потеряли подругу. Это понятно. Но если вы будете бегать, кричать и тыкать пальцем в небо, вы либо уничтожите улики, либо спугнёте того, кого мы, возможно, ищем. А ещё хуже, подставите себя под удар. Вы хотите последовать за своей подругой?

Эти слова обрушились на Дарью как ушат ледяной воды. Всё её мимолётное торжество от своей проницательности испарилось, сменившись леденящим душу осознанием реальной опасности. Она молча, не в силах выдержать его взгляд, кивнула.

– Идите домой. Остыньте. Если я захочу вас видеть, я вас найду.

На этот раз Дарья вышла медленно, пошатываясь. Его слова жгли сильнее, чем её собственная ярость. Он был прав. Она вела себя как истеричная дилетантка. Чтобы найти убийцу Киры, нужно было думать, а не кричать. Нужно было стать холодной, расчётливой и опасной. Как он.

Глава пятая

День похорон был серым и безразличным. Небо затянуло плотной пеленой, с которой медленно сыпалась мелкая, назойливая морось. Дарья стояла у свежей могилы, не чувствуя ни холода, ни влаги, пробивавшейся сквозь тонкую ткань черного плаща. Внутри была лишь пустота, прошитая стальными нитями ярости. Она смотрела на гроб, утопающий в цветах, и не видела улыбчивую Киру. Она видела ее испуганные глаза в день звонка, слышала дрожь в голосе. «Я кое-что нашла. Важное».

Внезапно ее спину пронзило странное, почти физическое ощущение – чей-то тяжелый, изучающий взгляд. Дарья обернулась. На краю толпы, под сенью старого клена, стоял незнакомец. Высокий, в идеально сидящем черном костюме, без зонта, с мокрыми от дождя волосами. Но не это привлекло внимание. По его левой щеке, от скулы к углу упрямого рта, тянулся бледный шрам. И его глаза – темные, пронзительные – были прикованы к ней. Он смотрел не с любопытством или сочувствием, а с холодной, почти хищной оценкой. Так, будто знал все ее секреты. Будто читал в ее душе план мести, который она вынашивала последние несколько дней.

Дарья не отвела взгляда, встретив его без колебаний. В ее зеленых глазах вспыхнул немой вызов. Ты кто? – спросила она его безмолвно. И какое тебе дело до меня или до нее? Незнакомец медленно, почти незаметно, усмехнулся, словно поймал ее мысль. Затем развернулся и растворился в серой пелене дождя так же бесшумно, как и появился.

– Ты видела того типа? – прошептал Вован, подойдя к ней позже, когда люди начали расходиться. – Со шрамом.

– Кто это? – голос Дарьи прозвучал тихо.

– Это Драконов. Арсений Драконов, – Вован понизил голос, хотя вокруг уже никого не было. – Владелец того самого мото-клуба «Химера». Говорят, ребята серьезные. И не только мотоциклами там пахнет.

Драконов. Имя обожгло сознание. «Химера». Тот самый ключ. Теперь у призрака из мира Киры было имя и лицо. Жесткое лицо со шрамом и пронзительным взглядом, который, кажется, видел ее насквозь. Она не знала, был ли он врагом, свидетелем или причиной всего случившегося. Но она знала одно их пути пересеклись не случайно. И следующая их встреча будет уже не на нейтральной территории. Она будет на его. И Дарья будет готова. Не обращая внимания на косые взгляды и шепотки, Дарья решительными шагами направилась к тому месту, где стоял Драконов. Дождь усиливался, превращаясь в сплошную стену, но она его не замечала. Она остановилась перед ним, подняв подбородок, чтобы встретиться с его тяжелым взглядом.

– Вы тоже её знали? – спросила Дарья, перекрывая шум дождя. – Просто я никогда не видела вас среди её друзей.

Арсений медленно, словно раздумывая, стоит ли отвечать, повернул к ней голову. Капли воды стекали по шраму, как слезы, которых он был не способен пролить.

– Да, – его голос был низким и глухим, похожим на отдаленный раскат грома. – Бывало.

Одно слово. И в нём целая бездна намёков. Он не стал ничего объяснять, не стал выражать соболезнований. Это «бывало» звучало как признание в чём-то большем, чем просто мимолётное знакомство.

– Она не говорила о вас? – не отступала Дарья, впиваясь в него взглядом, пытаясь разгадать каждую микроскопическую эмоцию на его каменном лице.

Уголок его рта дрогнул, но улыбки не вышло.

– Мы все о ком-то говорим, – он бросил взгляд на свежую могилу, и в его глазах на мгновение мелькнуло что-то сложное, не поддающееся расшифровке. – Но не все разговоры стоит принимать за чистую монету. Иногда стоит просто молчать.

Он посмотрел на неё снова, и в его взгляде читалось предостережение. Не просто совет, а прямое указание.

– Будьте осторожнее, мотоциклистка, – тихо произнёс он. – Мокрый асфальт штука коварная. Можно не вписаться в поворот.

И, не дожидаясь её ответа, он развернулся и ушёл, его тень быстро растворилась в серой пелене ливня, оставив Дарью наедине с леденящим душу ощущением, что этот разговор был не про мокрый асфальт, а про неё саму. И про ту правду, за которой она собиралась идти.

Глава шестая

Охваченная горем, чувством несправедливости и жгучей необходимостью действовать, Дарья снова пришла в квартиру Киры. На пороге висела лента, но печати следователи уже сняли. Пустота в комнатах давила на уши, пахло пылью и одиночеством. Она не могла просто ждать. Шевцов с его предостережениями, формальности, бумажная волокита – все это казалось ей теперь невыносимо медленным, почти предательством. Кира требовала действий. Дарья методично, комнату за комнатой, принялась за обыск. Она не знала, что ищет, но надеялась, что вещи подруги, ее личные, сокровенные уголки, подскажут хоть что-то, что упустили следователи. В прихожей ничего. В гостиной лишь следы обыска, оставленные полицией. На кухне чашка с недопитым кофе, горькая ирония, от которой сжалось сердце. И вот, в спальне, в ящике тумбочки, под стопкой аккуратно сложенных журналов, ее пальцы наткнулись на что-то холодное и металлическое. Она отодвинула бумаги. Лежал все тот же странный ключ-брелок с логотипом «Химеры».

Сердце Дарьи учащенно забилось. Значит, следователи его не забрали? Или это был… второй экземпляр? Кира намеренно спрятала его здесь, зная, что он может понадобиться? Рядом, в том же тайнике, лежала небольшая пачка распечатанных фотографий. Дарья взяла их дрожащими руками. На первых снимках Кира была одна или с общими друзьями. Но на последних… Дарья замерла. На них Кира была с ним. С Арсением. Они стояли у входа в какое-то неприметное здание, и Кира что-то горячо ему говорила, жестикулируя. На другом кадре они сидели в полутемном баре, склонившись над столиком. Выражение лица Драконова было сосредоточенным, почти… серьезным. Это не были фото случайных знакомых. Это были кадры людей, вовлеченных в важный, возможно, опасный разговор.

И последняя фотография. Кира сняла ее тайком, из-за угла. На ней Драконов передавал кому то конверт. И на его лице читалась не просто суровость, а напряженная осторожность. Ключ от «Химеры» и фотографии, доказывающие их связь. «Важная находка» Киры обретала форму. Она вышла на что-то, что связывало Драконова и, возможно, его клуб с чем-то незаконным. И она пришла к нему. Не как к врагу, а как к… кому? Союзнику? Источнику информации? Но что-то пошло не так. И теперь Дарья держала в руках нити, которые вели прямиком в логово «Химеры» и к его загадочному хозяину. Только теперь она понимала – идти туда с обвинениями было смертельно опасно. Нужно было понять, кем он был для Киры. И, возможно, сыграть по его правилам.

Внезапно ее взгляд упал на прикроватную тумбочку. На ней стоял забытый кем-то старый ноутбук Киры. Сердце Дарьи учащенно забилось. Возможно, ответ был здесь! Она резко подошла и открыла крышку. Экран оставался черным. Батарея была мертва, зарядного устройства нигде не было видно. Она в отчаянии нажала кнопку питания, но ноутбук безжизненно молчал.

– Что вы здесь делаете?

Резкий голос заставил ее вздрогнуть и обернуться. В дверях стоял следователь Шевцов, его лицо было мрачным, как гроза.

– Квартира опечатана, – произнес он, делая шаг внутрь. Его взгляд скользнул по беспорядку, который она успела навести, и остановился на ноутбуке в ее руках. – Положите это.

– Я просто хотела… – попыталась соврать Дарья, но слова застряли в горле.

– Я знаю, что вы просто хотели, – Шевцов подошел ближе и вынул ноутбук из ее ослабевших пальцев. – Искать улики? Проводить собственное расследование? Я же предупреждал вас.

– Мою подругу убили! – выкрикнула Дарья, отступая. – А вы ничего не делаете!

– А вы так уверены в этом? – парировал Шевцов, его глаза сузились. – Может, вы просто не видите всей картины? Или не хотите видеть?

Его слова прозвучали как удар. Дарья почувствовала, как по щекам текут слезы гнева и беспомощности.

– Убирайтесь, – прошептала она. – Просто оставьте меня одну.

Шевцов покачал головой.

– Нет. Вы пойдете со мной. У меня есть к вам еще несколько вопросов. И на этот раз, – его голос стал жёстким, – Вы ответите на них все.

– Отпустите меня! Я ничего не сделала! – голос Дарьи дрожал от ярости и отчаяния. Она вырвала руку.

Шевцов не стал удерживать ее силой. Вместо этого он тяжело вздохнул, и его суровое лицо неожиданно смягчилось. Он вдруг выглядел не как следователь, а как уставший человек.

– Послушайте, Дарья, – сказал он, и в его голосе впервые прозвучала не официальная холодность, а что-то похожее на участие. – Мы работаем. Поверьте, мы не спим ночами. Я понимаю вас, потерять близкого человека… Это боль, с которой невозможно смириться. Но то, чем вы занимаетесь… – он обвел рукой беспорядок в комнате, – это не поможет. Это только навредит. И вам в первую очередь.

Он сделал паузу, глядя на нее с неподдельной тревогой.

– Вы лучше займитесь чем-нибудь другим. Проводите время с семьей, с друзьями. Выпейте успокоительного. Дайте нам делать свою работу.

Эти слова, сказанные почти по-отечески, обезоружили ее сильнее, чем крик или угрозы. В них была жуткая, пугающая правда. Правда о ее бессилии. Дарья молча опустила голову, сжимая в кармане кулак, в котором все еще зажата была стопка фотографий. Она не отдала их Шевцову. Не сказала про Драконова. Она просто кивнула, не в силах вымолвить ни слова, и медленно пошла к выходу, чувствуя его взгляд у себя в спине. Он был прав. Она должна была заняться чем-то другим. Она должна была заняться «Химерой». Но теперь она знала – делать это нужно так, чтобы никто, и особенно следователь Шевцов, об этом не узнал.

Глава седьмая

Решив действовать, Дарья отправилась в «Химеру» той же ночью. Она не стала переодеваться, приехав в своей косухе, с запахом бензина и ночного ветра в волосах. Клуб оказался не просто заведением, а целой крепостью. Шикарный, отреставрированный особняк в самом центре, за высоким забором. Внутри – дорогой ремонт, бар с коллекционным виски, мягкие кожаные диваны и приглушенный свет, льющийся из бронзовых светильников. Но под этой маской легальности и роскоши в воздухе витала опасность. Ее чувствовала каждая клеточка – как тихий гул под землей перед извержением. Его заметила сразу. Он стоял у бильярдного стола в дальнем конце зала, в ореоле света от абажура. Арсений Драконов. Не в строгом костюме, как на похоронах, а в черной водолазке, облегающей мощный торс, и темных джинсах. В его позе была расслабленная власть хозяина, который знает, что здесь все его собственность. Он наклонился, прицелился кием, и его движения были отточены и смертельно грациозны. Их первая встреча один на один была подобна столкновению двух стихий. Дарья подошла, чувствуя, как десятки глаз впиваются в ее спину.

– Арсений, – произнесла она, останавливаясь у стола.

Он медленно выпрямился, отложил кий. Его взгляд скользнул по ней с ног до головы, холодный, оценивающий.

– Мотоциклистка. Решила проверить, насколько скользкий асфальт в моих владениях?

– Что ты знаешь о смерти Киры? – выпалила она, отбросив всякие церемонии.

Уголок его рта дрогнул в подобии улыбки.

– Только то, что прочитал в сводках. Передозировка. Печально.

– Она не принимала наркотики, – прошипела Дарья, делая шаг вперед. Ее пальцы сжались в кулаки. – И я знаю, что она бывала здесь.

Арсений взял со стола шар, перекатил его в ладони.

– Мой клуб посещает много людей. Я со многими знаком. Это не преступление.

– Вранье! – ее голос сорвался, привлекая внимание пары охранников у входа. – Твои глаза говорят об обратном!

Он наклонился к ней так близко, что она почувствовала исходящее от него тепло и запах дорогого парфюма с нотками кожи и дыма.

– Тогда, может, тебе стоит меньше смотреть мне в глаза, – тихо, почти ласково произнес он. – А то, чего доброго, увидишь там что-то, что не готова принять. А теперь, извини, у меня игра.

Он развернулся к столу, демонстративно повернувшись к ней спиной. Разговор был окончен. Он цинично и легко отделался от нее, но в его последней фразе был скрытый смысл, предупреждение. И Дарья поняла – он все знает. Знает и играет с ней, как кошка с мышкой. Но она не была мышкой. Она была осой, готовой ужалить. И она только что поняла, где находится его улей.

– Стой, – голос Дарьи прозвучал твёрдо, заставляя его замедлить движение. Он обернулся, одна бровь изумлённо поползла вверх.

– Давай сыграем, – выдохнула она, кивая на бильярдный стол. – Если выиграю я ты мне расскажешь всё, что знаешь о Кире . Выиграешь ты я ухожу и больше не появляюсь.

Тишина, повисшая в углу зала, стала звенящей. Охранники замерли. Арсений медленно, с нескрываемым интересом, окинул её взглядом – разгорячённую, с лихорадочным блеском в глазах, стоящую посреди его владений с вызовом на бледном лице. На его губах проползла та самая, едва заметная усмешка.