Шикарный мужчина. Инструкция по эксплуатации

Но…

Птица, что б ее, обломинго! Ни аудиторши! Ни горячего секса! Ни хотя бы влажного поцелуя на прощание… «в носик».

– Нет! Так нельзя! – натянув трусы, я выбегаю в коридор за этой ужаленной.

Сердце шепчет: «Дебил». Мозг вторит: «Идиот!». Но я не притормаживаю.

На крылечке встречаю главбуха – единственного человека из всей бухгалтерии, кого мы вывезли за город. Пересекаюсь с хмурым замом. Шокирую своим видом его жену. И поднимаю настроение опохмеляющемуся отделу продаж.

Для полноты картины не хватает голого спринта перед кадровиком и уборщицами. Уж они точно оценили бы кубики на прессе и цвет боксеров. Однако стоит свернуть к воротам, мгновенно становится не до персонала.

Мой быстроногий приз ныряет в машину такси и, не тратя ни секунды на прощание, стремительно уносится в сторону города.

– Картина Репина «Приплыли», – хмыкает прогуливающийся неподалеку начальник службы безопасности Кузьмич.

– Утро, мать его, в сосновом лесу, – вспоминаю название другой известной картины и постепенно перехожу на шаг.

– Но бежала она красиво! Мне даже Нюрка вспомнилась. Жена моя, – крякает начбез.

– Тоже после первой встречи убежала?

Вместе подходим к стоянке, с которой отъехало такси. В другие дни нужно ждать не меньше часа, пока сюда кто-нибудь приедет. А сегодня – как по закону подлости – все и сразу.

– Ага. Сверкая бельем на весь район, – по-гусарски приглаживает пышные усы Кузьмич.

– Ишь, зрячий какой! Тебе по возрасту слепнуть пора, – тяжело дыша, кошусь на седую шевелюру своего собеседника.

Я знаю его уже лет двадцать. Кузьмич – бывший мент. В прошлом он неплохо мне помогал – крышевал от местных бандитов, когда мы с другом моим Фомой машины из-за границы возили. Кучу бабла и нервов сэкономил.

После такого я смело смог доверить ему охрану всей компании. Сделал личным цербером, которому можно все – от внутреннего контроля до внешнего, от решения вопросов с чиновниками до борьбы с конкурентами.

Были бы дети – и их бы доверил. Только с моей занятостью пока не до размножения.

– С вами тут сильно не ослепнешь. Глаз да глаз нужен. За каждым!

Кузьмич поднимает с земли блестящий брелок. Металлический, в виде туфельки. Задумчиво разглядывает его, словно это бомба с часовым механизмом. Но я тут же понимаю, «чей туфля», и забираю свой трофей из рук начбеза.

Не Золушка, конечно. Члену от такой красоты легче не станет. И все же, как повод для будущих переговоров, вполне сойдет.

– По тендеру новости есть? – Чтобы не завыть от отчаяния, я переключаюсь с одной неприятной темы на другую, еще худшую.

– От однокашника твоего, Артура Скоробогатова, вестей больше не было, – разводит руками Кузьмич. – Наверное, за место трясется. На днях двоих из его управления за взятки прихватили. Теперь они там все святыми заделались.

– Значит, вовремя я с ним переговорил.

Вспоминаю дурацкий мальчишник в Фортуне месяц назад. Артурчик тогда настоящий вечер встреч выпускников устроил. Так хотел похвастаться новым креслом в министерстве, что даже мой номер вспомнил.

От неожиданности я его чуть на хер не послал. Ну какие мне вечера встреч, когда работы вагон и телега, да еще новый тендер на землю в центре города скоро?

Хорошо, вовремя сориентировался – пока языками чесали, пробил, кто будет вести мой тендер, и Ирку, секретаршу, за подарком отправил.

– Если Скоробогатов не обманул, то все будет нормально, – жмурится на солнце Кузьмич. – На аудиторов, которых он хотел, ты расщедрился. А с конкурентом уже решают.

Теперь мы оба подставляем морды солнцу и щурим глаза.

Однокашник подкинул сразу две задачи. Для победы в тендере нужно хорошее аудиторское заключение, и «лучше бы именно этой фирмы». С этими словами он передал мне визитку дорогущего «Гранд-Аудита». А второе – предстояло слить конкурента, бывшего друга и подельника Фому.

– Ты уверен в своей девочке? Она сможет нарыть нормальный материал? – на всякий случай уточняю я у начбеза.

– За те бабки, которые я ей заплатил, девка и Папу Римского компроматом завалит. – Кузьмич косится на туфельку в моей руке. – А твоя… дама? С ней проблем не будет?

– С ней…

Оглядываюсь по сторонам.

Солнце палит, птички поют, отдел продаж полным составом с открытыми клювиками глазеет в мою сторону. А я стою с туфелькой в руке, как идиот у алтаря.

– С ней нас ждет серьезная и плодотворная работа. Психотерапия, так сказать, – аккуратно, стараясь не палиться, поправляю в трусах будущего пациента. – И реабилитация.

Глава 7. Процедура аварийного отключения

Настя

За дорогу домой я успеваю немного прийти в себя.

За грудиной все еще тыдых-тыдых, в трусах сырость, но голова начинает проясняться. Шок постепенно сменяется злостью. Злость – стыдом. Стыд… На нем я зависаю и, пока не накрутила себя до катастрофы, решаю подстраховаться.

Набираю номер сестры и, не дождавшись ответа, оставляю голосовое сообщение:

– Мне нужна твоя помощь. Я встретила того самого и серьезно встряла.

Ответа не жду. По опыту уже знаю – если Серафима не берет трубку, значит, она или с мужчиной, или готовит какое-то грандиозное разоблачение. И в том, и в другом случае ее лучше не отвлекать. Достаточно просто выждать.

По приезде в квартиру я убеждаюсь, что поступила правильно. Только собираюсь в ванную, от Симы приходит: «Мчу!», а когда заканчиваю с водными процедурами, сестра уже звонит в дверь и требует впустить.

– Рассказывай! – говорит вместо приветствия.

– Все плохо! – я тоже сразу перехожу к делу.

– Он женат, и у него трое спиногрызов? – театрально хватается за сердце Сима.

– Насколько я знаю, нет… – пытаюсь вспомнить все, что босс рассказывал мне о новом заказчике. – Вроде бы не женат. И не был никогда. Детей официально тоже нет.

– Милая… Ну тогда остается только триппер, – буднично жмет плечами сестра. – Правда, сейчас это лечится. Так что фигня.

– Тьфу на тебя!

Меня передергивает, стоит представить, что у роскошного красавца Гордея Трофимова это позорное заболевание.

– У меня фантазия закончилась. Признавайся, что с ним не так.

Сима устраивается поудобнее и смотрит на меня, не моргая.

– Он… мускулистый, высокий, красивый, – даже не знаю, с чего начать.

– Как Брэд Питт или как Генри «душа моя» Кавилл?

– Скорее Кавилл, но не такой квадратный.

– Мама-мия, я сейчас взмокну! – обмахивается рукой. – Что еще? Чем он еще так плох?! Может, нищий?

– Богатый. Своя сеть автосалонов, несколько станций технического обслуживания, и вроде бы гоночная машина – хобби.

В памяти тут же всплывает наша первая встреча. Гордей в рабочем комбинезоне, весь такой брутальный и грязный, как сантехник в порнофильмах, и я со своим чемоданом без колесика.

– Я от твоего описания сейчас кончу! – сестра закатывает глаза. Мечтательно вздыхает. А потом вдруг становится серьезной, будто ее осенило. – Только не говори, что у него крошечный член! Умоляю, только не это! Я не переживу такой несправедливости от природы!

– Нет, – прокашливаюсь. – С членом тоже полный порядок.

Против воли вспоминаю тот самый член. Большой, горячий, с широкой головой и массивным стволом. Настоящий босс среди членов! Царский посох, мать его.

– То есть, ты встретила красивого, богатого, свободного мужика, с большим членом, без жены и без триппера? – Сима загибает пальцы. – Я правильно все поняла? Ничего не упустила?

– Да, – чувствую себя дурой.

– Так, а проблема в чем? – удивленно машет ресницами сестра. – Это же краснокнижная скотина! Такого надо сразу кольцевать, и в разведение, пока не увели.

– Пусть он свой… кхм, агрегат для разведения куда-нибудь подальше от меня пристраивает, – вырывается в сердцах.

– Да у тебя коллекция вибраторов больше, чем в любом секс-шопе. Может, пора переходить на натурпродукт?

– Вибраторы голову не дурят, жрать не просят и по другим не бегают. – Мой взгляд останавливается на рамке с фото. Раньше там были я и Денис. А сейчас я и оторванный бумажный край.

– Тогда я уже ничего не понимаю…

Сестра берет меня за руку и с тревогой заглядывает в глаза.

– Это мой новый заказчик! Он клиент! И не простой клиент, а особый… – кусаю губы. – Роман Исаакович поручил мне устроить ему такой аудит, после которого он не сможет выиграть один важный тендер.

– Блядство! – роняет челюсть. – Охренеть!

– А еще этот клиент посчитал, что я легкодоступная, и уложил к себе в кровать!

Теперь я даже не знаю, какая из этих новостей худшая: то, что я пришла портить его бизнес, или то, что Гордей – не космонавт, а нахал и бабник.

– То есть у вас с ним уже все было?!

Кажется, у сестры даже волосы на голове приподнимаются.

– Нет! – фыркаю я. – Нет, конечно! – мысленно крещусь. – Не было у нас ничего! И не будет!

Глава 8. Диагностика

Настя

Утром прихожу на работу, как подобает женщине, пережившей эротическую катастрофу: пораньше, тихо, с глазами на уровне ламината и термокружкой, за которой можно спрятать стыд и вчерашние воспоминания.

Успокаиваю себя тем, что если запрусь в кабинете и не буду никуда выходить, есть шанс, что обо мне забудут. Вероятность, конечно, маленькая – весь коллектив вчера видел, как я убегала от их полуголого босса. Но отказываться от аудита и просить замену – еще хуже.

Во-первых, Роман Исаакович не поймет. Мой босс – образцовый семьянин и рьяный блюститель семейных ценностей. Для него спать в одной постели с незнакомым человеком – табу. А если это заказчик – еще и нарушение деловой этики.

А во-вторых, заменить меня некем. После того как Роман Исаакович завел крепкую дружбу с чиновником из исполкома, все аудиторы работают без выходных и проходных. Нам теперь не положены ни отпуски, ни больничные. Исключение – ногами вперед.

Все, на что я могу рассчитывать, это стажер или помощник. Впрочем…

Только я решаю, что не с моим везением просить помощника, в кабинет входит пышная кучерявая женщина лет сорока.

– Анастасия Сергеевна? – окликает бодрый голос.

Я вздрагиваю так, что чуть не проливаю на себя кофе.

– Простите! Не хотела напугать, – говорит пышка, останавливаясь у моего стола. – Меня зовут Валентина. Я теперь ваша помощница. Роман Исаакович сказал, что вы – его лучший специалист. И что мне очень повезло.

– Я? – икаю.

Это не просто странно, а очень странно!

Наш шеф редко кого-то выделяет, а чтобы так хвалить… Внутренний голос подсказывает: «Здесь что-то нечисто», но я тут же отметаю это подозрение. Теперь у меня появился помощник, которого можно послать в бухгалтерию, так что нужно благодарить босса и радоваться.

– Настя, – успокоившись, протягиваю руку. – Присаживайтесь, Валентина.

– Думаю, мы сработаемся.

Помощница присаживается на свободный стул. А я сразу же начинаю строчить для главбуха список документов, которые нужны нам в первую очередь.

К концу страницы меня окончательно отпускает. Уже не вздрагиваю от любого шороха за стеной и не охраняю взглядом дверь. Даже особое задание босса больше не кажется таким уж сложным. У всех руководителей есть косяки, не бывает бухгалтерии без ошибок.

За недельку я отыщу слабое звено этой компании и буду свободной.

«Нужно чуть-чуть потерпеть», – подбадриваю себя. Но стоит Валентине пойти за выписками, тревога вместе с огромным букетом роз накрывает новой волной.

– Я просила лишь документы, – пищу я курьеру, когда тот вручает мне цветы, коробку бельгийского шоколада и открытку. Без картинки и подписи. С одним-единственным словом: «Извини».

– Прошу прощения, меня просили передать только это, – усмехается мужчина и сразу же ретируется за дверь.

– Ого. Ничего себе! – открывает рот Валентина. – Я всего на минуту вышла. А у нас здесь такая красота.

– Да. Внезапно… – перекладываю конфеты на стол помощницы.

Я точно не буду угощаться подарком Гордея. А она… может, переключится, и не станет ни о чем спрашивать.

– Тут еще и открытка! – Валентина зависает над букетом, как пчела над клумбой. – Из-ви-ни! – читает по слогам, как для слабослышащей.

– Наверное, спутали с кем-то. – Отмахиваюсь.

– Такие красивые цветы нельзя перепутать. Этот букет стоит целое состояние, – с видом знатока произносит Валя и тут же добавляет: – Я как-то работала в цветочной лавке. У нас один такой заказ делал недельную выручку.

– Ну, значит, кто-то очень хотел замолить грехи. Или прикрыть новый, – бормочу я и прячу открытку в ящик, будто она может укусить.

– Я бы ради таких цветов с удовольствием согрешила, – мечтательно тянет Валентина.

– Если найду отправителя, обязательно намекну ему о твоей готовности.

Воображение тут же рисует Валентину в кровати с космонавтом. Его мускулистую руку на ее пышном бедре. Его губы, тянущиеся к ярко-красным губам помощницы. И посох…

– Так, все. Работать! – обрываю саму себя. – У нас много дел. Очень много дел! – повторяю и только сейчас замечаю, что все бумаги на моем столе перевернуты вверх ногами, на экране ноутбука вместо начала отчета какая-то абракадабра.

***

Следующая половина дня проходит в штатном режиме.

Мы с Валентиной старательно изучаем документы, сверяем расчеты, делаем для себя пометки. Однако, словно мало мне стыда перед коллективом и вопросов от новой помощницы, в конце дня нашу скромную каморку посещает сам владелец бизнеса.

На этот раз Гордей похож на настоящего босса. Вместо грязного комбинезона на нем темные брюки и голубая рубашка. А вместо истоптанных кроссовок на ногах вполне приличные туфли.

– Здравствуйте, дамы, – бархатным голосом произносит наш гость, и я замечаю, как Валентину буквально размазывает по стулу от восторга.

– Здравствуйте. – Передвигаю к себе гору документов.

Так себе баррикады, но хоть что-то.

– Я вспомнил, что вчера обещал вам показать наш склад. – Гордей сразу же переключается на меня.

– Помнится, вы обещали показать кое-что другое, – стреляю гневным взглядом на ширинку его брюк.

– Не беспокойтесь. Наш южный отдел тоже дождется вашего внимания, – гад так плотоядно скалится, что хочется запустить в него дыроколом или тяжелой папкой с выписками за прошедший год.

– У нас с Валентиной на сегодня достаточно работы. Со складом – как-нибудь в другой раз, – решаю не нагнетать.

– Он в другом конце города. Без пропуска вас туда не пропустят. А так… Я сейчас еду. Могу подвезти.

– О нет! Вы и так нас балуете! – злобно кошусь на цветы. – А если еще и подвезете, то можно будет подумать, что пытаетесь подкупить.

– Вчера вы так ясно доказали свою неподкупность, что мне пришлось замораживать активы компании. – Мерзавец подходит ближе и опускается ладонями на мой стол.

– Сильно морозили? – прикусываю губу, чтобы не рассмеяться.

– До крайней степени оледенения, – заговорщицки подмигивает Гордей. – Так что сейчас вам нечего бояться. Если, конечно, не решите отогреть.

Глава 9. Повторный запуск изделия

Гордей

Настенька смотрит на меня, как священник на черта. Брезгливо, настороженно, с подозрением, словно я не на склад ее приглашаю, а в бордель с доступными мужчинами и бесплатным алкоголем.

– Ну, так что, погнали?

Наклоняюсь к ней еще ниже. От яростного блеска в глазах даже южный отдел оживает. Упирается тяжелой головой в ширинку и требует посмотреть на красавицу лично.

– Нет! – цедит сквозь зубки. – У меня сегодня после работы дела. И вообще… Вот, везите Валентину! – сватает мне свою помощницу, тучную дамочку за сорок, которая взглядом уже содрала с меня всю одежду и пару раз трахнула без всякой прелюдии.

– С удовольствием, – кошусь на эту атомную боеголовку.

Раз Настенька не хочет по-хорошему, решаю действовать по-плохому.

– Ой, спасибо! – взвизгивает Валентина и начинает собирать свои вещи с такой скоростью, будто у нас уже отсчет пошел: десять, девять, восемь и так далее.

– Рабочая машина ждет вас у двери, – бросаю ей не оборачиваясь. – Водитель встретит.

– Да, конечно. Подожду вас на улице!

Валентина выбегает из кабинета, забыв о ноутбуке и стопке бумаг, лежащих на ее столе.

– Приятно покататься, – бурчит сквозь зубы мое аудиторское солнышко.

Словно мы уже уехали, она снова утыкается в документы и всем своим видом демонстрирует полное равнодушие.

Выглядит это настолько забавно, что меня так и тянет проверить, насколько ей пофиг – желательно, на ощупь, с языком у нее во рту и руками на сладкой заднице. Но временно притормаживаю.

Пока, и правда, не пришлось катать помощницу, отправляю своему водителю сообщение. Прошу, чтобы он подобрал Валентину у двери и покатал по окрестности.

После этого перехожу от бесполезных уговоров к действиям.

Закрываю крышки аудиторских ноутбуков. Беру тяжеленный портфель, который моя Настенька носит вместо дамской сумочки, и решительно иду к своей машине, припаркованной у черного входа.

Как и ожидалось, мое упрямое счастье срывается следом.

– Да что вы себе позволяете?! – раздается в спину. – Остановитесь сейчас же! – рычит пантеркой. – Я буду жаловаться! – возмущается, молотя каблучками по ламинату.

И врезается в меня на полной скорости, когда притормаживаю у двери.

– Рекомендую жаловаться сразу в Гаагу. – Дурею от ее запаха.

– Да на вас только в Гринпис, как на животное!

Замечаю, как тяжело сглатывает.

– Гринпис не поможет. Они нас защищают!

Вручаю ей портфель. И пока это чудо открывает и закрывает сладкий ротик, придумывая новые обвинения, подхватываю ее на руки и несу к своей тачке.

***

– Вы вообще понимаете, что это ненормально?! – уже в машине, пристегнутая ремнем безопасности, Настенька, наконец, перестает бороться и расслабляется.

– Ненормально у нас с тобой было вчера, когда кое-кто сбежал, сверкая пятками. – Выруливаю с территории автоцентра на проспект. – А сегодня как раз все нормально. Обычная деловая поездка.

– На склад? – с недоверием переспрашивает Настенька.

– Да. На большой, чистый и светлый склад. Тебе понравится.

Дико хочется погладить ее по колену, но пока придерживаю себя. Не время!

– Не люблю, когда меня держат за дуру.

– За дуру я держать не умею. Предпочитаю держаться за другие места.

– Издеваетесь? – фыркает.

– Все, все! – отрываю обе руки от руля и поднимаю к потолку. – Я само спокойствие и серьезность!

В другой тачке я никогда в жизни не стал бы показывать такие фокусы и сдал бы в дурдом любого, кто так понтуется. Однако в своей девочке уверен на все сто. Нет на свете силы, которая заставит ее вильнуть или сменить полосу.

К счастью, Настенька об этом не знает.

– Чокнутый! – хватаясь за дверную ручку, вскрикивает она.

И сжимает зубы так сильно, что остаток дороги проводим в тишине и молчании.

***

К ресторану подъезжаю, как к себе домой. Паркую машину на своем обычном месте – в паре метров от входа. Сквозь стекло здороваюсь с Игнатом – местным швейцаром.

– Это и есть склад? – Настя смотрит на вывеску, будто это дешевая пивнушка, а не лучший ресторан города. Не пафосный, без звезд Мишлена с его мини-порциями, но зато с белыми скатертями и такими ценами, от которых бухгалтеры падают в обморок.

– Конечно. Склад уюта, порядка и устриц в сливочном соусе.

– А я, идиотка, думала – склад автозапчастей… – тянет с отчаянием.

– Запчасти никто не обещал. – Распахиваю перед солнышком дверцу машины. – А остальное организуем. – Входя в зал, показываю официанту, чтобы тащил к нашему столику всё, чем шеф сегодня балует особых гостей, и бутылку игристого.

Глава 10. Перегрев цепей и воспламенение

Гордей

За столик Настя идет с таким видом, будто я ее на поминки пригласил, а не на свидание.

Губки поджаты, плечики опущены, в глазах скорбь. Не хватает только траурной косынки и икебаны в руках с надписью «От близких».

Все условия, чтобы остыть. Какое тут, на фиг, возбуждение? Но меня не отпускает. От этой ее нарочитой чопорности завожусь еще сильнее.

Эффект новизны, мать его!

Привык за много лет, что дамочки из трусов выпрыгивают, стоит намекнуть на этот ресторан. Некоторые прямо в машине на член губами падают. Радуются, словно я их от голода спасаю. А эта… даже бровью не ведет, когда официант первую тележку разгружает.

– Уникальная ты девушка, Настенька, – любуюсь этой звездочкой.

– А вы всех аудиторов так кормите? – проходится взглядом по тарелкам, как следователь по уликам на столе криминалиста.

– Только тех, кто бегает быстрее меня, – салютую ей бокалом с водой.

– Ясно! – Настенька с такой силой вонзает вилку в нежный тартар, что за ширинкой все сжимается. – Гештальт решили закрыть.

Метко, как топорик индейца Чингачгука.

– Хм… – поглаживаю себя по волосам. Скальп, к счастью, на месте. Однако тактику надо менять.

Откинувшись на спинку кресла, я слежу за второй выгрузкой деликатесов и еще более погрустневшим лицом моей гостьи.

– Для гештальтов у взрослых дядей есть взрослые игрушки. – Раз моя красавица не хочет по-хорошему, сыграем по-деловому. Тем более что ради этого и приехали.

– Вы о своей гоночной машине?

– Ты уже и до этой строчки баланса дошла?

Одновременно с Настенькой начинаю есть.

– На этот ваш Ниссан одни расходы, – морщит красивый носик. – Суммы на ремонт уже давно превысили остаточную стоимость.

Вроде бы расслабляется.

– В прошлом месяце еще недотягивали.

– В этом перевалили. Мне даже интересно, как ваша бухгалтерия будет все это проводить.

– Я бы у них спросил, но они сейчас с твоей проверкой все в завале, – плавно подхожу к главному вопросу.

– Обычный аудит. Ничего особенного.

– А мой главбух стонет. Говорит, ты запросила документов на три жизни вперёд.

– Я просто делаю свою работу.

– Понимаю и уважаю.

Не нравится мне это.

За те бабки, какие я отвалил «Гранд-Аудиту», она вместо проверки должна мне оду хвалебную четырехстопным ямбом сочинять. И в перерывах – член по самое горло заглатывать.

Тут либо начальство не довело до подчиненных, какая на самом деле цель заказа. Либо меня за мои же деньги решили сдоить по-взрослому.

– Просто недавно у нас уже был аудит, – я осторожно продолжаю. – И проверка из налоговой была. Искать нечего. Можно не напрягаться. И вам хорошо, и бухгалтерии радость.

– Мне хорошо, когда работа сделана на совесть, – прикоснувшись к бокалу вина, Настенька отставляет его и продолжает мучить тартар.