Пули и магия: Долгий путь домой

Сергей Дымов

Пули и магия: Долгий путь домой

Пролог

– Лупа, так дела не делаются! – воскликнул с возмущением Арфус.

– Как именно? – вскинулась богиня.

– Ты не говорила, что у твоих людей есть такой персонаж! Ты хотела уравнять шансы, а сейчас у людей появился гигантский козырь.

– Да я и сама не знала! – ответила она – но не воспользоваться им было бы грешно, сам понимаешь.

– Наше веселье теперь под вопросом. Имея на своей стороне такого мага, люди становятся почти непреодолимой силой. Имба, как они сами говорят.

– Уже нет, – промурлыкала она, довольно потягиваясь, как большая сильная кошка.

– Ты про его небольшие неприятности?

– Ну да, – ответила Лупа – я вывела его из игры, чтобы все было по-честному.

Арфус отмахнулся.

– Я тебе не верю, – ответил он – ты создала ему временные трудности, не более того.

Лупа лишь пожала плечами.

– Думаешь, он справится? – вступил в разговор Деус, третий, самый старший бог.

– Не сомневаюсь, – ответил Арфус, создатель гоблинов.

– Пока не очень похоже, что он сможет. Выглядит жалко, и надежд никаких. Но сейчас он точно вне игры. Можем начинать?

– А что если в решающий момент этот человеческий маг все же обретет истинную силу?

– Тогда мы с тобой, Деус, введем в игру равных игроков.

– А у вас они есть? – удивилась Лупа.

– Найдем, – уверенно ответил Деус, – я так точно найду.

– Я тоже, – кивнул Арфус.

– Ну и ладно, – снова пожала плечами Лупа.

– Ну и хорошо, тогда начинаем? – уточнил Арфус.

– Да, но у меня есть предложение, – ответил Деус.

– Какое? – хором спросили двое его коллег.

– Сыграем на интерес, – усмехнулся старший бог.

– Ставка?

– По маленькой, – улыбнулся Деус – скажем, проигравшие тысячу лет не помогают своим.

– Нормально, – кивнул Арфус.

– Согласна, – хищно улыбнулась Лупа – но мы не вмешиваемся в их разборки напрямую, это мое условие.

– Как и договаривались, – кивнул Деус.

– Тогда погнали, – резюмировал Деус, и каждый из трёх богов хищно улыбнулся.

– Ты уж не подведи, князь, не подведи… – прошептала богиня так, чтобы другие боги её не слышали.

Глава 1

Два года. Прошло уже два года, как пропал король. Уехал инспектировать войска, и бесследно исчез.

Всех, кто сопровождал короля Сергея, с пристрастием допросили. Сначала просто, потом с медикаментами. Потом с магией. А потом и старым проверенным способом – пыткой.

Никто ничего не помнил. Память у всех, кто видел короля в этот день, оказалась словно стерта. Как король Сергей приехал в Дагобор они помнили, а дальше все, воспоминания заканчивались.

Искали поисковыми отрядами, искали с помощью магии, опрашивали местное население – никто ничего не знал.

Тогда Завьялов вместе с Дементьевым и сиром Энгертом собрали крупный отряд и совершили дерзкий рейд в пока еще оккупированный ангорцами Весгард. Там они навели шороху и взяли пленных, которые тоже ничего про исчезнувшего короля-консорта Каларии не знали.

Сир Аристан даже поехал на хребет Стрела, к старому алтарю Лупы, и принёс в жертву одного из магов Нефуса. О, это была та ещё мразь, и поверьте, после его страшной кончины ни одно живое существо во всем Многослойной мире не расстроилось.

И снова ничего. Точнее, почти. Лупа, получив богатую жертву, сказала только, что король жив, но…

И прервала связь. Что означало её «но», оставалось только догадываться.

Сир Донифан и генерал Шамков, прибывший в Каларию, совместно разработали детальный план разведки и поиска короля, но за два года он не дал никаких результатов. Сергей Дымовский исчез бесследно.

Придворные начали осторожно советовать королеве Елении надеть чёрное1. Но она и слышать ничего не желала.

– Мой муж жив, и мы его найдем, – упрямо твердила она, хотя с каждым разом уверенности в её словах было все меньше.

В конце концов, она устала страдать, и как только принц Александр научился уверенно ходить и изъясняться на двух языках, русском и Едином, она приказала готовиться к походу, который отложили из-за исчезновения короля. Поход за горы, для освобождения Весгарда.

Сына Еления отдала на попечение нянек и военных, а сама с головой погрузилась в процесс подготовки похода.

Глава 2

– Вставай, грязный марвал! – меня разбудил жёсткий пинок под ребра.

Я с трудом разлепил глаз, но пинок повторился.

– Очухался, марвал? – хохотнул мучитель – вставай давай, работа сама себя не сделает!

И снова пинок. Больно…

Марвал это я. Точнее, это такое животное, толстое, с грубой шкурой, висящей складками, коротким хоботом, заканчивающимся пятачком, и небольшими гнутыми рогами. Тварь хоть и травоядная, но жутко агрессивная, обитает в наших горах, возле шахты, где я тружусь.

Почему меня называют марвалом? Я не знаю, может я на него похож? Этого я тоже не знаю, зеркала у меня нет. Можно посмотреть на отражение в воде, но там видно плохо, вроде на марвала не похож, но кто знает.

Зеркало? Что это, я тоже не знаю, откуда-то пришло это слово, а что это – без понятия.

Со мной такое бывает, какие-то обрывки памяти, слова, образы. Но кто я, откуда, я не помню. Снорик, наш бригадир говорит, что это от удара по голове мой разум помутился.

По голове меня действительно били, о чем свидетельствует длинный бугристый шрам. Он шёл от левого, отсутствующего глаза почти до самой макушки. Странно, как я вообще выжил от такого? Да, как я получил этот шрам, я тоже не помнил.

Было ли у меня имя?

Надсмотрщики звали меня или марвалом, или Одноглазым. Коллеги по работе в шахте так же величали Одноглазым, я же просил называть меня Харр2. Откуда пришло это имя, я не знаю, ещё одна вспышка искалеченной памяти.

Чем я занимаюсь в шахте?

Целый день, от зари до зари машу кайлом, откалывая куски породы и складывая их в кучи. Другие мои товарищи по несчастью грузят породу в небольшие деревянные тачки и вывозят на поверхность. Хорошо им, хоть иногда видят солнце, в отличие от меня.

Что это за порода, что мы добываем? Понятия не имею. Возможно железо, или еще что-то. Вечером, когда мы выходим из шахты, приезжает караван из десяти больших подвод, запряженных двумя быками каждая, и увозит породу куда-то вниз, в долину. И так повторяется день за днем.

Живем мы в небольшом бревенчатом сарае, длиной метров десять и шириной метров шесть. Таких сараев у подножия горы стоит шесть штук. Возле каждого дощатый, загаженный до предела, длинный сортир с дырками в полу, на шесть эм… мест. В конце полянки бьет небольшой родник, где мы берем воду. Там же, чуть ниже по склону в небольшой естественной каменной ванне можно помыться, если получится выстоять очередь. И если тебе позволят старшие барака. Могут не позволить. А могут просто избить и не позволить, тут как повезет.

Но за пайку хлеба можно купить себе возможность помыться. Так что приходилось экономить и без того скудный рацион. Что за слово, откуда оно? Не помню, опять проделки памяти…

Кстати о рационе.

Кормили нас два раза в день. Утром перед работой, плошка каши из сильно разваренных злаков, с каплей какого-то жира, плюс кусок твёрдого чёрного хлеба. Медленные углеводы, снова подсказывала память, хотя кто такие эти углеводы, я и понятия не имел.

Вечером давали плошку каких-то варёных мелко рубленных овощей и снова немного каши из злаков. И снова кусок твёрдого хлеба.

Из питья была вода, иногда по утрам давали настой из какой-то травы, которая придавала бодрости, и работать было не так трудно.

Кстати, вы знаете, что чай и кофе изначально англичане давали рабочим, чтобы те могли больше и эффективнее работать? Вот, а я знаю3. Правда, я не знаю, кто такие англичане, и что такое чай и кофе…

В общем, один день у меня не отличается от другого. За одним исключением. Раз примерно в десять дней приезжал какой-то важный господин, которого встречал весь состав надзирателей шахты. Поэтому мы не работали в шахте и были предоставлены сами себе. Выходной, почти. В этот день мы были заняты уборкой барака, прилегающей территории и личного места жительства.

Так же можно было помыться, постирать и заштопать одежду, подлечить какие-то небольшие раны, так как с важным господином приезжал маг-целитель. В остальные дни приходилось справляться с ранами, травмами и болезнями самостоятельно. От этого, как вы понимаете, смертность на шахте была чрезвычайно высока.

Кстати, во время помывки и постирушек было время внимательнее изучить собственное тело, которое было для меня будто чужим.

Худой, но жилистый, с крепкими узловатыми мускулами. Кожа бледная, не видящая солнечного света, но в то же время тёмная, впитавшая в себя несмываемую шахтную пыль.

В сочетании с уродливым шрамом и отсутствием глаза, это давало ту ещё картинку, прямо писаный красавец!

На правой руке, в районе запястья виднелся шрам как от ожога, опоясывающий запястье почти по кругу. Откуда он? Я не помнил, но казалось, что тут, на руке, у меня когда-то было что-то очень важное. Временами я машинально сжимал правую ладонь, словно пытаясь что-то ухватить и… и дальше память подводила, что, зачем, ничего не помнил.

Я потер бок от болезненного пинка, встал с топчана и надел грубый балахон. Прихрамывая, я вышел из своего барака и направился в другой, где мы принимали пищу. Там уже колотили молотком в небольшой колокол, созывая работников на трапезу.

Я подошёл к столу раздачи и взял свою миску и хлеб. Прошёл к столу, где уже сидели мои коллеги по опасному бизнесу и сел есть.

Последним появился бригадир, Снорик, и уселся рядом со мной, бесцеремонно отодвинул в сторону какого-то бедолагу, новенького, я не знал его имени. Интересно, с чего это? Мы общались, но друзьями точно не были.

Снорик поставил свою миску рядом с моей, кивнул мне и принялся за еду. Я пожал плечами и занялся тем же.

– Скажи, Харр, кто ты такой? – спросил вдруг бригадир.

Я удивился и посмотрел на него.

– Не пялься на меня, жри спокойно, – прошипел Снорик.

Я вернулся к еде, пожимая плечами.

– Я не помню, ты же знаешь, – тихо ответил я – а что?

– А то, – прошептал Снорик – что тобой интересуется какой-то очень важный господин.

– Какой? – удивился я.

– Не знаю, – ответил Снорик – но я услышал, как к господину Эндимейну приезжал гонец. От кого не знаю, но гонец был одет весьма дорого, и на хорошем коне, уж я-то разбираюсь, – хохотнул Снорик, он ранее был профессиональным конокрадом, за что и попал сюда, на шахту – а значит, служит сей гонец кому-то весьма серьёзному.

Я снова пожал плечами.

– Так может он искал не меня? – спросил я.

– Может и не тебя, – согласился бригадир – но уж больно по описанию похож. Только в описании у интересующего его человека было два глаза. А у тебя один, причем шрам не вчерашний, давний, не меньше года.

Он пристально посмотрел на меня, затем хмыкнул и вернулся к еде.

– И что дальше? – тупо спросил я.

– А ничего, завтра этот господин должен приехать, – ответил Снорик – вот я и интересуюсь, кто ты такой, раз такие важные люди тобой интересуются.

Я вздохнул, но от еды не оторвался.

– Могу только повторить, я Харр. А больше я ничего не помню. Я даже насчет имени этого не уверен. Мне просто показалось, что меня так зовут.

– Где ты жил раньше, чем занимался, за что сюда попал? – не унимался Снорик.

Я снова пожал плечами, не ответив, а лишь зачерпнул ложкой очередную порцию варева.

Снорик пристально посмотрел на меня, затем сплюнул, хлопнул себя ладонями по коленкам и встал из-за стола.

– Доедай, и марш в шахту. Работу делать надо, кем бы ты ни был.

Я молча кивнул, а бригадир, слегка прихрамывая, вышел.

Признаться, слова Снорика меня озадачили. Важный господин ищет меня? С чего бы это? Кто я такой? Тля, калека, никому не нужный, разве нет? Я даже среди таких же бедолаг ничем не выделяюсь, кроме ужасного шрама и одноглазости.

Я отбросил эти мысли и, кряхтя, встал из-за стола, отставив пустую миску.

Вышел из барака и пошел в сарай с инструментами. Взял кайло и лопату и пошел в шахту. Снорик прав, если не хочу нарваться на плети, надо идти работать.

Полдня прошло спокойно и ничем не примечательно. Но вдруг в забой прибежал мальчишка посыльный. Глаза его блестели, и он был весь запыхавшийся от быстрого бега, да еще и в условиях спертого воздуха шахты.

– Одноглазый, тебя господин Эндимейн зовет, срочно! – выпалил он – бросай своё кайло и бегом к нему!

Я удивился. Вроде бы важный господин должен приехать завтра?

Но делать нечего. Я положил инструмент в тачку и вытер руки ветошью. Обтер от каменной пыли лицо и устремился к выходу.

В глаза ударил яркий солнечный свет, и я зажмурился. Обычно я выходил из забоя уже в сумерках, и глазам было куда легче.

Я прошёл в сторону административного барака, но по пути меня перехватил Фрай, один из писцов, служивших у господина Эндимейна.

– Стой, куда?! – воскликнул он – в таком виде? Быстро иди умойся и переоденься в чистое!

– У меня нет другой одежды, – возразил я – а до помывки ещё три дня.

– Пошли, я дам тебе чистое, – скривился он, и мы пошли в сторону ручья. Там я умылся и вымыл руки до локтей, а Фрай принёс мне чистую тунику.

Странно, я ожидал мешок с дыркой для рук и головы, такой же, как на мне сейчас.

– Быстрей, тебя ждут, – поторопил Фрай.

Я кивнул и быстро переоделся. Черт, приятно, эта ткань намного мягче той, что была на мне ранее.

– Давай, потом покрасуешься! – хохотнул Фрай, подгоняя меня вперёд, – господин Эндимейн ждет.

Я едва не бегом направился к конторе, и вошёл.

В помещении было прохладно, работал артефакт Прохлады. Откуда я это знал? Знал, и все. Видимо очередной отрывок памяти.

– Звали, господин? – спросил я, опустив глаза. Смотреть в глаза начальству запрещалось. Мы, заключённые работники шахты, вообще не часто видели руководство, но если что, смотреть им в глаза было нельзя.

Господин Эндимейн был высоким дородным мужчиной лет пятидесяти. Несмотря на избыточный вес, вполне себе спортивного телосложения, похож на штангиста в тяжелом весе.

Что? На кого? Брррр…

В общем, было видно, что сил у господина Эндимейна хватило бы, чтобы скрутить в бараний рог штук пять таких доходяг, как я.

– Да, подними голову, посмотри на меня, – властно велел Эндимейн, и я послушался.

В помещении был ещё один человек.

Невысокий, худой, весь какой-то костлявый и жилистый. С чёрными, глубоко посаженными цепкими глазами. Темноволосый. Взгляд хмурый, лоб прорезает глубокая вертикальная морщина. Это лицо, судя по всему, умело только хмуриться, и никогда не улыбалось.

Глядя на него, я почувствовал смутное, необъяснимое беспокойство, и слегка вздрогнул.

– Он? – спросил Эндимейн хмурого мужика.

Тот пристально посмотрел на меня, как будто хотел прожечь меня взглядом.

Я почему-то не отвёл взгляд, и посмотрел ему в глаза, долгим и таким же пристальным взглядом. Мы смотрели друг на друга около минуты, играя в гляделки, как вдруг я получил мощный удар под колени, и рухнул на пол.

– Не хами, грязь! – рыкнул на меня господин Эндимейн.

– Простите, господин, – ответил я, опуская глаза.

– Я не уверен, – голос у хмурого мужика был скрипучим и жутковатым, будто скрипела дверь склепа. Я опять невольно вздрогнул.

– Завтра прибудет Сир Фонтен, он точно скажет. Но если не смотреть на уродливый шрам, и отсутствие глаза, то похож, не так ли?

И он показал Эндимейну свиток. Тот посмотрел на него, потом на меня. Потом опять в свиток, опять на меня. Вытянул вперёд ладонь, заслоняя изуродованную часть моего лица, покачал головой.

– Как тебя зовут, одноглазый? – спросил господин Эндимейн.

– Харр, господин, – ответил я.

– Откуда ты?

– Я не помню.

– Король Нефус передает тебе привет, – сказал вдруг хмурый гость, пристально глядя на меня.

Не знаю почему, но я вздрогнул. Совсем незаметно, но от гостя это явно не ускользнуло.

– Король? – с удивлением ответил я – какое дело королю до презренного раба?

Эндимейн и гость переглянулись.

– Ладно, можешь идти, – властно махнул рукой господин Эндимейн – Фрай, передай Снорику, что Харр на сегодня и завтра освобождается от работы. И он может заниматься любым делом на своё усмотрение. Но не покидая зону возле рабочего барака и зоны отдыха и помывки. Проследите.

У меня от удивления расширились глаза. Точнее глаз. У Фрая тоже, только оба глаза.

– Да, господин, все сделаем, – ответил Фрай и поклонился – пошли, быстро, – он пнул меня под зад, выталкивая за дверь.

– Спасибо, господин, – я поклонился, пятясь к выходу, подгоняемый пинками Фрая.

– Рано благодаришь, – проскрипел гость без тени улыбки.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Признать смерть супруга, а себя признать вдовой

2

Одно из имен скандинавского верховного бога Одина. Он тоже был одноглазым.

3

Это истинная правда. Чай и кофе давали английским рабочим, чтобы они могли эффективно отработать длинную смену. Со временем чай и кофе из рабочих стимуляторов стали аристократическими напитками, а затем и общедоступными.