Девяностые

Сергей Чеусов

Девяностые

Девяностые

Наступили девяностые годы двадцатого столетия. 23 января 1991 года был первый день денежной реформы в СССР, которую впоследствии назовут “павловской” в честь тогдашнего премьер-министра Валентина Павлова. Грабительская реформа, она предусматривала обмен денег за три дня в сумме не более 1000 рублей. Миллионы простых граждан потеряли денежные накопления, которые годами копили на старость, на “черный” день, на похороны. Народ обнищал в одно мгновение. А в декабре 1991 года огромная великая страна под названием Советский Союз развалилась на части, как будто её не было вовсе. Простые люди даже не поняли, что произошло и какое тяжёлое время ждёт их впереди.

Матвей рано утром ехал в переполненном трамвае на завод. Мороз, холодно, несколько окон заколочены фанерой, на весь салон горит одна лампочка, тускло освещая лица пассажиров и кондуктора. Кондуктор, молоденькая щуплая девушка с тощей сумкой на шее, изо всех сил пытается пробраться сквозь плотную толпу пассажиров и беспомощно кричит:

– Оплатите проезд! Передавайте деньги!

Её не пускают и деньги не передают потому, что денег просто нет. Уже несколько месяцев не платят зарплату деньгами, а выдают жетоны на молоко и хлеб, которые можно получить, если повезёт, в заводском магазине. Небольшой кусочек мяса можно съесть только на обеде в рабочей столовой. Но многие, особенно женщины, переливают суп в баночки, чтобы унести домой своим детям. Трамвай остановился, и рабочие поспешили к заводской проходной. Кондуктор беспомощно опустила руки и села на сиденье. Опять нет выручки, опять не будет зарплаты.

У Матвея дома семья, две маленькие дочери и жена Катя, которая вынужденно пошла работать в школу мыть пол, имея диплом строителя. В школе платят мало, денег хватает только на оплату коммуналки. Немного остаётся, чтобы купить крупы и муки. Это всё на что приходится жить. Если бы Матвею десять лет назад сказали, что наступит такое время, как в годы войны, он не поверил бы. Ещё десять лет назад люди жили не богато, но не голодали. И вот это время свалилось, как снег на голову. Матвей не мог понять, как такая богатейшая страна СССР стала нищей, а народ спивается, влачит жалкое существование и вымирает. Тянулись месяц за месяцем. Работяги на заводе стали митинговать и требовать зарплату. Обстановка на заводе накалялась с каждым днём и готова была вылиться в бунт. Администрация завода, чтобы избежать этого пообещала выдавать зарплату товарами и продуктами. Действительно через месяц по заводу прошёл слух, что в город пришёл состав с товарами из европы, их будут выдавать под зарплату. Матвей, как и многие заводчане повеселел, хоть какой-то просвет наметился. Европейские товары из разряда “на тебе боже, что нам негоже” были дорогими, зачастую не нужными простому человеку и попросту съедали всю зарплату. Это была сплошная химия: леденцы, какие-то конфеты, мыло, шампунь, технический спирт, ром и другие спиртные напитки, сигареты. В общем всё, что подрывало здоровье людей. Матвей брал под зарплату мыло и шампунь, а жена Катя продавала их на базаре, чтобы появились хоть какие-то наличные деньги. Так тянулись месяц за месяцем, а ситуация на заводе не улучшалась.

– Что же делать, как прожить это нелёгкое время? – думал Матвей, долго ворочаясь в кровати не в силах уснуть от тяжёлых мыслей.

От них начинала болеть голова. Изнемогая, Матвей долго лежал с закрытыми глазами пока сознание не проваливалось в пустоту. Но скоро надо вставать и идти на работу. Снова битком набитые трамваи и автобусы, мороз, холод и суровые, уставшие от безысходности лица заводчан. На тротуаре вдоль дороги с раннего утра до позднего вечера стояли женщины, старушки и дети. Все пытались продать старые вещи, посуду, книги и многое другое, принесённое из дома, в надежде выручить хоть немного денег. Катя и Матвей перебрали дома всё, но ничего подходящего для продажи не нашлось. Тогда Катя решила вечерами шить халаты и продавать их по выходным на базаре вместе с мылом. Матвей когда-то неплохо рисовал, можно было попробовать делать небольшие рисунки и тоже попытаться продать. Так они с Катей и порешили. До поздней ночи стрекотала швейная машинка, а Матвей мастерил из старых реек рамочки для картин и рисовал. Торговля шла не очень хорошо. Чтобы халаты покупали, Кате пришлось шить их с выдумкой, украшая различными элементами, строчками, кружевами, оригинальными поясками и тесёмками. Матвей сдавал свои картины в магазин под реализацию и ждал, когда их кто-то купит. Денег от продажи получалось не много, основной доход приносили халаты, и Матвей решил делать студентам контрольные работы по черчению и начертательной геометрии. Он работал конструктором на заводе, и хорошо знал эти предметы. Моральная сторона вопроса, что ты за кого-то делаешь контрольные работы уже не имела значения. Надо было как-то выживать и кормить семью. Со студента много не возьмёшь, поэтому, чтобы иметь хоть какой-то доход Матвею приходилось много чертить и за счёт объёма получать какие-то деньги. Работа до поздней ночи, нервное напряжение и однообразное скудное питание привели к тому, что Матвей заболел. Отказала поясница, сидеть на стуле и лежать на кровати было невозможно. Начались бессонные ночи и депрессия. Пришлось идти в заводскую поликлинику к врачу. Тот выслушал Матвея и сказал, что болезнь проявилась на нервной почве из-за перегрузок на фоне ослабления иммунитета. Он выписал лекарства, назначил полный покой и постельный режим. Это было просто смешно для Матвея. Он даже представить не мог себя, лежащего в кровати сейчас, когда надо кормить и содержать семью. Матвей стал думать, что делать. Попробовал стоять за чертёжной доской на коленях на стуле. Получилось, терпимая боль позволяла работать. Так, стоя на стуле на коленях, Матвей делал проекты на работе, а вечерами контрольные для студентов. Снова потянулись дни, заполненные работой до поздней ночи. Прошло полгода, но болезнь не проходила. Матвей и Катя понимали, что в таком режиме работы они могут надорваться и окончательно разболеться, да и дочкам нужна была хоть какая-то радость в жизни. Родители решили купить щенка. Да, именно маленький щенок мог наполнить жизнь семьи положительными эмоциями, любовью и заботой о беззащитном существе. Дочки с радостью встретили это решение родителей и всей семьёй стали обсуждать породу щенка. Остановились на боксёре. Нашли объявление в газете о продаже щенков, и Матвей поехал к хозяину собаки. В то время бартер был основным способом расчёта, и Матвей договорился отдать щенка за кусок линолеума размером три на три метра. Линолеум можно было взять под зарплату на заводе, что Матвей и сделал. Щенок, боксёр тигрового окраса, уже в месячном возрасте имел задатки коренастой, мускулистой и сильной собаки. Тупая мордочка с выступающей вперёд нижней челюстью, широкая грудка, висячие ушки и купированный хвостик. Таким красавцем принёс Матвей щенка домой и опустил на пол. Вся семья окружила нового члена семьи и с интересом рассматривали щенка.