Измена. Новая жизнь

Глава 5

– Ну и как туда записаться? – прижимая телефон плечом к уху, иду домой.

Роюсь в сумке в поисках ключей, в свободной руке пакет из магазина. Надо ужин приготовить, пока Алиска у Милы играет с Саней. Чуть позже заберу. А пока решаю вопросы с психологом.

– Я продиктую телефон, запишите? – говорит моя собеседница.

На работе коллеги насоветовали мне разных центров: от платных до социальных, где есть детские психологи, и только одна Ира тихонько подошла и сказала, что даст контакт знакомой, у которой были схожие проблемы с дочерью, только спросит, не возражает ли та. У девочки оказался испуг, и потребовалось несколько сеансов с профессионалом, чтобы его убрать.

– Ой, так неудобно сейчас, я в пути… а скинуть можете в мессенджер?

– Да, конечно. Ждать долго не придётся, запишут на ближайшее время, после выходных, скорее всего. Мы как-то сразу на приём попали, а потом уже специалист график посещений составила. Вы только не волнуйтесь, всё будет хорошо. Хотя по собственному опыту знаю, что совсем не волноваться не получится.

– Спасибо, хорошо, когда идёшь в рекомендованное место, а то этих психологов сейчас, как грибов после дождя. Глаза разбегаются, к кому обратиться.

– Там точно помогут, – уверенно заявляет собеседница.

Мы с ней немного поболтали, обменялись ситуациями, в целом истории наших дочерей похожи. Единственное – там нормальная семья, а наша… на грани развода.

Осталось Тёме сообщить. А вот… кажется, и он.

Быстро прощаюсь и притормаживаю, завидев мужа около такси. Тот стоит, положив руку на открытую дверцу машины, и с кем-то разговаривает.

Когда подхожу ближе, Артём меня замечает, быстро захлопывает дверцу и кому-то машет рукой, прежде чем развернуться ко мне. Тачка быстро отъезжает.

Но темноволосую макушку на заднем сиденье и ярко-красную помаду, словно сигнал светофора подмигивающую мне через стекло, я замечаю сразу.

– Привет, Светка, давай пакет, помогу.

– Держи, – передаю продукты Тёме и спрашиваю: – А с кем это ты приехал?

– А… да с коллегой, вместе в командировке были, такси на двоих вот взяли, нам в одну сторону, – бросает через плечо и двигает к парадной.

– Что за коллега? Я её знаю?

Однажды была у них на корпоративе, мало кого запомнила. Женщины показались мне сдержанными и не особо приветливыми, а мужчины стремились выпить от души и повеселиться, и даже пытались несколько раз увести меня на танец, но я сопротивлялась, как могла. Если кто-то и любит танцевать с пьяненькими, то это не я.

– Операционный директор, и нет, ты её не знаешь.

Ничего не отвечаю, лишь кошусь на мужа. Выглядит он довольным, я бы даже сказала отдохнувшим. Из первых командировок возвращался выжатым, как лимон. А сейчас, если б лично не видела, что в Сургут улетал, подумала бы, что в отпуск на три дня мотался.

Дома я сразу ухожу на кухню, раскладывать продукты, а Тёма в спальню и душ.

«Смывает следы преступления», – крутиться в голове.

А ещё там пульсирует противный факт:

«Он тебя не поцеловал».

Не то чтобы после практически десяти лет брака мы пылали лютой страстью друг к другу, но до недавнего времени всё было: и поцелуи, и объятья после разлуки. Сейчас же я чувствую прохладу.

Звоню Миле, договариваюсь через пару часов забрать Алису, потом слышу, как в душе перестаёт литься вода, и прощаюсь.

На автомате разогреваю себе и мужу ужин, уже понимая, что больше не могу терпеть. Мне надо всё прояснить. Потому что изображать, что всё хорошо, сил нет. Я не притворщица. Если кому-то это легко даётся, то мне с огромным трудом. Да и противно как-то… притворяться.

Пока нарезаю овощи для салата, нож стучит по доске с удвоенной силой. Откидываю его в сторону и вздыхаю.

Стоп… а то так пораню: себя или… Тёму, зашедшего на кухню.

Вот сейчас он прихватывает меня за талию и чмокает куда-то в область затылка.

– Что на ужин? – спрашивает заинтересованно.

– Сейчас увидишь… – тяну задумчиво.

«И услышишь», – добавляю про себя.

Едим мы в тишине, Артём особо не рассказывает, как прошла поездка.

«А что ему рассказывать? – опять подключается ехидный внутренний голос. – О том, как они кувыркались в отеле с этим его операционным директором? Если вообще из номера выходили?»

Тёма сидит со спокойным лицом, пялится в экран телефона. Улыбается. Что там? Сообщение от неё? Может, интимная фотография? Чего это у него так порозовели щёки?

Вытягиваю шею, чтобы рассмотреть, но муж быстро переворачивает смартфон экраном вниз и отпускает его на стол.

А я взрываюсь… тут же… моментально.

В каждом его действии подмечая что-то крайней подозрительное.

– Хватит… Хватит… я так больше не могу!

Отбрасываю приборы и качаю головой.

– Ты о чём, Света?

– Может, сам мне всё расскажешь?

– Не имею ни малейшего понятия про что ты.

– Про что я? Про твои измены?

Вот я это и сказала. Даже легче стало.

Выдыхаю и смотрю на мужа в упор.

Лицо его застывает. На секунду мне мерещится, что вот сейчас он всё расскажет. Кажется, даже вижу признаки вины в глубине серых глаз.

Но Тёма моргает и, коротко поджимая губы, выдаёт:

– Что за фантазии, Света? Ты приболела, что ли?

– Чего? – Его ответ: полная для меня неожиданность. Хотя как иначе? Они, неверные мужья, всегда всё отрицают! Поначалу.

– Я то не приболела, в отличие от тебя… Ты… ты мне изменяешь… с этой… со своей коллегой. С операционным директором или как там её…

Глава 6

Стоит мне всё вывалить на него, сказать правду, как меня отпускает. Становится легче, и я расправляю плечи, готовая защищаться и отстаивать свою правду.

А вот Артём…

Артём откидывается на спинку стула и внезапно начинает хохотать. Реакция настолько неожиданная, что я вскакиваю и смотрю на него сверху вниз. Он чуть ли не утирает слёзы, вон как развеселился.

– Я нашла её трусики в кармане твоего пиджака, – выдаю аргумент, приподнимая бровь.

Это, кажется, заводит его ещё сильнее. Хохот перерастает в полу истеричные всхлипы, но и они мне кажутся фальшивыми. Даже не знала, что муж мой способен издавать такие звуки.

– Не подозревала, что ты такой хороший актёр, Артём. Только зря стараешься. Не понимаю, чего ты добиваешься? Лучше признайся. Так всем будет легче. И тебе, и мне. Найди смелость сказать правду. Я её заслуживаю, тебе не кажется?

Он встряхивает руками над столом, отодвигает тарелку и приборы. Ужин недоеден, но, видимо, у Тёмы аппетит пропал. Чувствую небольшое, но удовлетворение. Так ему…

– Да мне не в чем признаваться. Я не изменяю тебе, Света.

– Зачем отрицаешь? Когда всё очевидно. Вас… вас видели в аэропорту. Вместе.

Почему-то не решаюсь сказать, что следила за ним. Непонятное чувство стыда накрывает. Ещё скажет, что я двинутая, и жизнь – не кино, но это я итак знаю.

– Видели? Кто-то решил тебя разыграть.

– Зачем?

– Завидует нашему счастью? – пожимает плечами.

– А нижнее бельё, как в пиджаке оказалось?

– Без малейшего понятия, – приподнимает брови и, сложив руки на груди, пристально смотрит на меня. – Ты же в химчистку мои костюмы сдаёшь, так? Может, там и попали?

– В химчистке? Кто носит трусы в химчистку? Как они могли туда попасть? По какой, чёрт дери, траектории они в карман залетели? Ты думаешь, что говоришь? Бред!

– Это у тебя бред! А ты… ты подумала о последствиях, прежде чем кидаться такими заявлениями? Ты о нас подумала?

– Я? О нас? – моргаю удивлённо, потом наставляю на Тёму палец. – Не нападай. Ты виновник, а не я… Не надо переворачивать ситуацию.

– А я и не переворачиваю.

Он резко встаёт и, обойдя стул, хватается за спинку одной рукой, указательный палец правой приставляет к виску.

– И долго ты этот план в мозгах вынашивала, прежде чем обвинять? Тебе хочется развода? Так и скажи, зачем выдумываешь измены? Считаешь, так при разводе больше перепадёт? Или все будут жалеть бедную Светочку? – в его голосе тонна яда.

– Ты что несёшь? – я в растерянности. – Ты что, мать твою, несёшь, Сорокин?

– Прекрасно, ещё мать мою вспомни. Нервы надо лечить. И больную фантазию, Света. Чтобы больше я от тебя обвинений в неверности не слышал. Выпей валерьяночки!

– У тебя крыша поехала?

– Это у тебя поехала… И у Алисы из-за этого проблемы. Ты в этом виновата.

– Что?

– То…

Чуть ли не отбрасывая стул в сторону, порывисто выходит из кухни, а я семеню за ним в коридор, где Артём уже натягивает куртку.

– Ты куда?

– Пойду проветрюсь. Здесь как-то дышать нечем…

– Тёма?

– Через пару часов вернусь, а ты хорошенько подумай о своих словах. И стоят ли они того…

– Чего?

Ответа не получаю. Вернее, получаю в виде резкого хлопка дверью, от которого вздрагиваю. Будто он мне её в лицо закрыл.

Так и стою посреди коридора в растерянности.

Я могла бы ожидать от него скандала… разборок… оправданий, в конце концов. Признаний, что оступился, и обещаний больше никогда так делать, но не слов, что я всё выдумала.

Хмурюсь, вспоминая утро в аэропорту.

Они же целовались? Так? Целовались? Эта его операционный директор висела на его плече? Или не висела? А в кафе? Сидели так близко… Он ведь ещё руки её лобызал?

Или я была далеко и приняла желаемое за действительное?

Да… во истину странен человеческий мозг… Если в него поселить идею, что ты в чём-то ошибался, тебе что-то показалось, то на полном серьёзе начинаешь обдумывать, а так ли всё было, как ты это помнишь?

Тёма возвращается не через два часа, а глубоко за полночь. Я уже съездила забрала Алису, ужином кормить не стала, так как Мила обо всём побеспокоилась, и решила лечь спать вместе с дочерью.

Честно говоря, и не рассчитывала, что Артём вернётся. Пару раз мы по-крупному ссорились, и он уезжал к родителям, давая время остыть и себе, и мне. Но здесь другая ситуация.

Алиса прижимает к себе плюшевого зайца и тихонько сопит, а я глаз не могу сомкнуть.

По храпу, вскоре долетающему до моих ушей, понимаю, что муж мой надрался. Так он храпит, только если выпьет.

Час от часу не легче.

Жмурюсь и приказываю себе заснуть. Завтра будет новый день, плохо, что выходной. На работу не смыться, дочь дома – не продолжить нормально разговор, да и выносить весь день присутствие Артёма будет сложно.

Тянусь за телефоном и пишу Миле, спрашиваю, можно ли ей на выходные Алису скинуть.

«Прости, что загружаю, Мил».

Она тут же мне звонит.

– У тебя точно всё в порядке, Свет?

– Нет, – признаюсь. – Не всё в порядке.

– А что случилось?

– Давай… в другой раз расскажу.

– Ты уверена, что в другой? Просто сейчас ты спокойная, а в другой раз может быть… истерика.

– Я держу себя в руках.

– С Тёмой что-то?

– Хватит выпытывать, КГБ на выезде, – мне даже удаётся улыбнуться. – Сейчас Алиса под боком, – поясняю.

– А… поняла. Тогда да, конечно, позже. И привози без проблем. Мы на дачу её заберём с собой.

– Спасибо.

А дальше я просто жду утра, чтобы всё прояснить.

Глава 7

– Где Алиска? – муж заходит на кухню, потягиваясь.

– Вспомнил, что у тебя дочь?

Я сижу за стойкой на высоком барном стульчике, у нас два таких. Когда-то они казались мне жутко удобными. Ну а сейчас я просто выбрала эту позицию, то есть заняла доминанту, чтобы разговаривать с Тёмой на равных.

Он умеет подавлять, это у него профессиональное. Самая моя большая ошибка – я воспринимаю его просто, как человека. Как мужчину. Как мужа. Но люди, если им надо, включают профессионала. Вот и Артём второй день подряд «играет» в юриста. А он в этом хорош, что уж скрывать. Иначе бы карьера не шла в гору все эти годы.

– Боже, Света, – тут же вскипает он. – В кого ты превратилась? Пилишь меня ни за что, ни про что. Кофе бы лучше налила.

– Тебе надо, ты и налей.

– Не знал, что женился на грымзе.

– А я не знала, что вышла замуж за изменщика.

Тёма морщит нос и направляется в кухонный угол, насыпает кофе в электротурку и жмёт кнопку. Наша кофе-машина сломалась, плюётся молоком. Вот включил бы он её, мне очень хочется, чтобы хотя бы техника плюнула в Артёма, раз уж сама сделать этого не могу.

За ночь я всякого передумала, а к мужу сформировалось стойкое отторжение.

– Опять эти твои фантазии?

– Я видела вас, Артём… видела!

Он оглядывается, иронично вскидывая бровь.

– Так нас якобы кто-то видел или ты лично? Показания расходятся. Если обвиняешь, тогда хотя бы сохраняй последовательность.

– Мы не в суде, а я не прокурор.

– До прокурора тебе расти и расти, хотя… навряд ли, Света, ты бы им могла стать. Характер не тот.

Он вдруг замечает чемоданы, пристроенные у одного из трёх окон. Вернее, один чемодан серого цвета на двадцать литров и спортивную сумку, куда я запихала его обувь.

– Что это?

– Твоё барахло. Ах… да, и вот ещё.

Вытягиваю палец вверх, на нём висит чёрная кружевная тряпочка.

– Передай хозяйке.

Швыряю в Артёма трусами, тот их ловит и с дебильной улыбкой разворачивает.

– Так это ж твои, не?

– Мои? Я стринги не ношу, ты не замечал? Не мой стиль.

– А жаль… – он снова смеётся. – Носила бы… глядишь, сексом бы больше занимались.

– А тебе было мало, что ты решил поискать на стороне?

Артём наливает вскипевший кофе, добавляет молока и разворачивается ко мне. Делает большой глоток и довольно вздыхает. Затем выдаёт:

– Я никуда не уеду. Даже не думай.

– Это ты не думай, что после всего можешь здесь оставаться. Мне неприятно находиться с тобой в одном доме. Бери чемоданы и ищи новое место жительства. Я осознаю, что развод быстрым не будет, но на одной территории находиться всё это время невозможно.

Пожимает плечами, ставит чашку на стойку, потом наклоняется ко мне и внезапно щёлкает по носу. Не ожидая коварного «нападения», я подскакиваю на стуле.

– Вот что, Светик… Тебе неприятно, ты и съезжай.

– Это мой дом!

– И мой тоже!

– Родители потратились, чтобы купить нам эту квартиру.

– Э-э-э, нет, твои подкинули нам на первый взнос, а ипотеку я сам закрывал. Забыла, что ли? Ты же сидела дома, не работала несколько лет.

– Обвиняешь? По-моему, ты сам предложил заниматься ребёнком до школы, это ведь было наше совместное решение.

– Ну да, не отрицаю.

– Так давай выставим квартиру на продажу и каждый останется при своём.

– Как у тебя всё просто: разъехались, продали… Мне здесь нравится, я не хочу никуда съезжать.

Мне здесь тоже очень нравится, я бы осталась. Район прекрасный, из окон виден кусочек Финского залива. Единственное, ветер с воды постоянный, но я уже привыкла и полюбила наш уголок.

– Тогда выкупи у меня свою долю и оставайся, – скрипя зубами, соглашаюсь.

– Где я тебе сейчас вот так, по щелчку пальцев, семь лямов найду? Сдурела? Все деньги в обороте. Вынуть их сейчас – это лишиться дивидендов и стабильного дохода. И вообще, приди в себя. Света, мне кажется, у тебя проблемы.

Он снова пытается дотянуться до меня, но я отшатываюсь, не позволяя себя трогать.

– Слушай, давай сходим к доктору, пусть тебя проверят? Навязчивые мысли, выдуманные ситуации, больные фантазии, у тебя с головой что-то. Говорят, по весне обострение случается. Так ты и дочери, наверное, недуг этот передала? Как я сразу не заметил, что ты, Света, живёшь в мире своих больных фантазий!

Артём всё что-то говорит и говорит, а меня начинает трясти. Я сползаю со стула, хватаюсь за край стойки и смотрю на него во все глаза.

– Ты… ты что несёшь?

– Я? То, что вижу. Это очевидно, у тебя проблемы. Позволь, я помогу тебе, милая.

– Я не милая, – трясу головой. – И у меня нет никаких ментальных, – кручу пальцем у виска, – как ты тут утверждаешь, проблем. И хватит меня обвинять в состоянии, Алисы. С ней я сама разберусь, раз уж ты отказываешься вникать.

Артём будто не слышит меня, покусывает губу и ухмыляется.

– Я не отказываюсь, просто всё очевидно. Ты придумываешь того, чего нет. Думаю, для суда справка от психиатра будет весомым аргументом.

Тёма продолжает нести полную чушь, но с таким серьёзным видом, что я лишь морщусь и качаю головой. То, что он говорит, ужасно. Но мне впервые становится страшно, что он действительно может провернуть что-то наподобие этих угроз. В конце концов, он работает в юридической фирме, он знает все нюансы, у него отличные связи. Если что ему помогут оформить всё красиво и правильно. И в дурку меня пихнуть, и ребёнка отобрать.

Глава 8

Мила не очень удивляется, когда я набиваюсь к ней в гости на дачу.

– Конечно, приезжай, – сразу соглашается.

Я прыгаю за руль и улетаю из города со свистом пули. Чтобы Артём со своими угрозами меня не настиг.

У меня в голове не укладывается, чего он мне нагородил. Внутри холодные льды Антарктиды оживают и самые страшные исходы нашей ситуации лезут в голову. Что если он действительно применит свои слова на практике? Как мне обезопасить себя и дочь? Вот уж во истину не знаешь человека, с которым бок о бок, как говорится, прожил столько лет. Никогда бы не подумала, что муж станет для меня чужим, хотя, надо признать, особой душевной теплоты между нами никогда и не было. Либо то, что тлело где-то там в начале наших отношений я и принимала за огонёк доброты. С годами всё сошло на нет. Семейная жизнь превратилась в рутину, и постепенно мы с Артёмом стали соседями.

А теперь… и врагами…

Помню, ещё институтская подруга, узнав, что у меня завязываются отношения с Артёмом, мне говорила – поаккуратнее с юристами. Я тогда посмеялась. Но вот в данную минуту мне совсем не до смеха.

Дача Милы недалеко от города. В гатчинском направлении, в одном из небольших поселений, где куча СНТ с однотипными названиями. Без навигатора бы я её не нашла, хотя уже бывала в здешних краях.

Подруга рапортует мне о состоянии дочери. Так странно, но ни в квартире Милы, ни на даче никаких кошмаров у Алисы не случается. Может, это из-за смены обстановки, свежего воздуха и крепкого сна? А может, проблема в нашей квартире? И в том напряжении, что её наполняет?

Ужасно, что собственный дом так пугает ребёнка.

Тут же вспоминаю, что со всеми этими разборками с Артёмом, совсем забыла позвонить и записать Алисика к психологу. А сейчас уже суббота, навряд ли они работают.

Навигатор сообщает: «Конец маршрута», и я собираюсь набрать Милу, сказать, что приехала.

Только не требуется. Ворота распахиваются, и подружка с улыбкой встречает меня.

– Заезжай, – машет, показывая, чтобы я загоняла тачку на территорию.

Тут снег лежит, в отличие от города, и слякоти нет. Либо это у Милы такой прибранный двор, что любо дорого посмотреть.

Алиска выбегает из дома в куртке нараспашку. Как выхожу из машины, бросается ко мне, а я быстро застёгиваю ей молнию, чтобы не простыла.

– Маа-а-ам, – тянет, чуть ли не напрыгивая, – тут так здорово. Мы чай только что с тётей Милой пили, ещё у Саши столько настольных игр. Давай с нами… Давай с нами… Там такая классная есть. Про драконов и принцесс.

Мой маленький огонёк вещает без остановки.

– Так, а кто-то про Эльзу мультфильм пересматривать собирался? Ничего не путаю? – прищуривается Мила.

– Ой точно! Тогда после поиграем? Да? Ну, поиграем же?

– Поиграем, – подтверждаю, зацеловывая прохладные щёчки.

– Обязательно, а сейчас марш в дом, без шапки выскочила, – командует подруга, и Алиса мигом её слушается.

– У тебя талант, – закрываю машину и иду к крыльцу.

– Какой?

– Воспитательский.

– Ну… педагогическое образование не пропьёшь.

– Чего ж ты тогда в продажах работаешь?

– Хотите денег, идите в бизнес, помнишь же эти добрые советы от правительства?

Мила кладезь цитат, и как она всё запоминает.

– Да, что-то такое было.

– Во-о-от, а я к советам обычно прислушиваюсь. Давай, не тормози, – подталкивает, когда я застываю на пороге. – У меня тут ещё гости есть, но это свои.

– Свои? – оборачиваюсь я.

– Да-да, давай шуруй внутрь. Холодно ещё на улице столько торчать.

Она забирает куртку, швыряет в меня домашними тапочками и заводит в просторную гостиную на первом этаже.

На диване сидит привлекательная брюнетка примерно нашего с Милой возраста. Она кивает, здороваясь, и я киваю ей в ответ.

Ну вот, думала Миле всё про Тёму рассказать, а теперь придётся разговор отложить. А так хочется. Мне сложно удержать информацию в себе, надо выговориться, как можно скорее.

Сверху доносится музыка из мультфильма. Девчонки начали смотреть «Эльзу», узнаю мотивы.

– Хочешь чего-нибудь? – спрашивает Мила.

– Слушай, пить хочу. Всю воду по дороге выдула, а на заправке притормозить не сообразила. Можешь налить чего-нибудь?

– Чего-нибудь? – усмехается Мила. – Чего-нибудь – это мы быстро, – подмигивает.

Отходит к бару и гремит посудой.

– Так, вот держи, – с ходу суёт мне бокал с белым сухим в руки.

Нюхаю терпкий аромат вина.

– Я не это имела в виду.

– Пей-пей-пей, – трогает ножку бокала кончиками пальцев. – Шардоне, как известно, прекрасно утоляет жажду.

– И печаль, – добавляет девушка на диване.

– По мне так заметно, что я в печали? – вздыхаю расстроенно.

Мила аккуратно подталкивает меня к столику с мягким уголком. Я плюхаюсь в кресло и пью вино. Веселее, конечно, не становится, но, возможно, будет эффект с оттяжкой.

– Это Лика, коллега наша с Глебом, – знакомит нас Мила.

– И соседка по даче, – улыбаясь, та наклоняется, чтобы чокнуться с нами бокалами. – Ну, почти соседка. У меня участок в другом конце садоводства.

– Соседка, – отмахивается Мила. – Подлить? – кивает на моё уже наполовину выпитое вино.

Не собиралась сегодня пьянствовать, но чувствую, что расслабиться не мешает.

– Давай. – махаю рукой. – Но, если заметишь, что напиваюсь, тормози меня. Ибо внутренний тормоз у меня сбоит.

– Ни разу тебя пьяной не видела, посмотрела бы на это, – усмехается Мила и уходит за бутылкой.

Сначала бы болтаем о разном, но то, что крутиться на моём языке требует выхода.

– А Глеб где? – спрашиваю Милу о муже.

– В командировке.

Пхыкаю с иронией.

– Пфф…. Поаккуратнее с этими грёбанными командировками, – вырывается у меня.

Поднимаю глаза к потолку. Надеюсь, девочки не услышат, что мы тут обсуждаем. А ещё очень хочется выругаться.

– Света-а-а, что случилось-то?

Допиваю вино длинным глотком.

– Чужие трусики в кармане мужа случились.

Лика хихикает, но я так зыркаю на неё, что он быстро извиняется.

– Прости, но звучит смешно.

Долгий выдох, и остатки воздуха покидают лёгкие.

– Звучит, может, и смешно, а вот ощущается – не очень.

Глава 9

– Так, что произошло? – по-деловому строго спрашивает Мила.

И тут из меня начинает сыпаться информация о событиях последних дней.

Девушки сидят, открыв рты, ловят каждое слово. Будто я не жизнь свою рассказываю, а краткий пересказ какого-то сериала.

Признаться честно, есть у меня ощущение, что попала я в дешевое кино.

Я выдаю самое основное: о нижнем белье в пиджаке, о моей поездке в аэропорт, об операционном директоре и их такси на двоих, а вот об угрозах Тёмы предпочитаю молчать. Думаю, что позже, когда переварю утренний разговор с пока ещё мужем, поделюсь с Милой.

Когда замолкаю, подруга печально смотрит на меня, затем наклоняется, чтобы похлопать по руке.

– Ах, не надо меня жалеть, – одёргиваю ладонь и прикладываю её ко рту, чувствуя, что ещё секунда, и разревусь.

– А что надо? Поругать козлину эту?

Знала бы Мила, насколько Артём в действительности окозлился!

Киваю. И подруга начинает выполнять свою миссию. Затем спрашивает:

– Разводиться будешь?

– Планирую.

– Правильно, я бы не смогла терпеть.

– Глеб у тебя надёжный.

– Тёма твой тоже надёжным казался.

– Он умеет пускать пыль в глаза.

Какое-то время мы обсуждаем мужчин, Лика рассказывает какую-то историю из жизни. Не своей, чужой, а Мила для меня поясняет.

– Лика у нас одиночка. Мужей нет, только любовники.

– Я поняла, что так проще, – кивает.

– Может, ты и права…

Это я вслух говорю, но ведь понимаю, что каждому своё. Я всегда мечтала о крепкой семье, о детях, совместных отпусках и праздниках, счастливом доме, а что получила?..

Удар в спину? Предателя под боком? Ещё и кучу угроз, вместо покаяния. Хоть бы извинился, сказал, что ему жаль. Но нет… лучше внушить мне, что я всё придумала, чем признать факт собственного падения.

Когда Лика уходит, Мила пересаживается ко мне поближе и обнимает.

– Может, у Алиски из-за отца такое состояние? Не думала?