Тайновидец. Том 10: Беглец

– Добрый день, Владимир Кириллович, – поздоровался я. – У меня к вам неожиданная просьба. Не могли бы вы провести занятия для студентов Императорской Магической академии?

– На какую тему? – помолчав удивленно, спросил Гораздов.

– Расскажите им о практической стороне вашей работы, – предложил я. – Думаю, им будет интересно, как на практике создаются магические артефакты.

– Ну, хорошо, – согласился Владимир Кириллович. – Если это важно, я попробую подготовить лекцию. Думаю, дня за три-четыре управлюсь.

– К сожалению, этого времени у нас нет, – вздохнул я. – Мне очень нужно, чтобы вы приехали в академию немедленно и провели занятия прямо сейчас. У меня куда-то пропал преподаватель, и студенты слоняются без дела. А вы же знаете – мало какое стихийное бедствие сравнится со студентами, которым нечем заняться.

– Но я никогда не преподавал, – растерялся Гораздов.

– Вы не поверите, но я тоже, – с улыбкой ответил я. – Не нужно ничего выдумывать. Просто покажите им, как создается простенький артефакт, и дайте самим попробовать. Я уверен, что у вас все получится.

– Хорошо, – наконец согласился Гораздов. – Я выезжаю.

Мастерская, которой руководил Гораздов, располагалась совсем недалеко. Я очень надеялся на то, что Владимир Кириллович быстро доберется до Академии.

– Проблема решена, господа, – объявил я студентам. – С минуты на минуту здесь появится новый преподаватель артефакторики, и я с удовольствием передам вас в его опытные руки. Это замечательный практик. Уверен, вам будут интересны секреты его мастерства. А пока расскажите мне: что случилось с вашими преподавателями?

Я спрашивал не из праздного любопытства.

Большинство студентов принадлежали к влиятельным аристократическим семьям. Слухи о внезапном исчезновении преподавателей академии наверняка расползлись по столице. Их вовсю обсуждали в светских салонах, и я надеялся узнать что-нибудь важное.

– Я не знаю, куда они подевались, – сказала Разумовская. – Слышала только, что они не отвечают на зов. Но полиция нас ни о чем не спрашивала. Значит, с ними все в порядке.

Данила Изгоев молча пожал плечами. Молодой маг крови оставался таким же сумрачным и немногословным, как и всегда. Но я был уверен, что это скорее привычка, а не свойство его характера.

Зато княжич Долгоруков и на этот раз не промолчал.

– А я думаю, они просто не хотят работать с вами, господин ректор, – широко улыбнулся он, – уж простите за прямоту.

И Долгоруков отвесил мне дурашливый поклон.

– Вы бы и нового преподавателя поберегли, а то вдруг и он куда-нибудь исчезнет.

– Надеюсь, этого не случится, – спокойно ответил я. – Мне сейчас интересно другое, Михаил Александрович. Судя по вашему поведению, вы не горите желанием учиться в Императорской Академии?

– С чего это вы взяли? – приосанился Долгоруков.

– Прямо перед моим появлением вы собирались уехать, – равнодушно бросил я. – И теперь изо всех сил стараетесь, чтобы занятия не состоялись. Может быть, вам и в самом деле отправиться домой? Уверен, ваш отец может подыскать вам подходящее место для учебы.

Я намеренно провоцировал Долгорукова, а сам внимательно наблюдал за его эмоциями. И это подсказало мне, что княжич знает об исчезновении преподавателей больше, чем говорит.

– Благодарю вас за заботу, господин ректор, – ответил Долгоруков. – Но я, пожалуй, останусь. Любопытно посмотреть, что станет с Императорской академией дальше. Я ведь пока не отчислен?

– Пока нет, – кивнул я, сделав упор до слова «пока».

В эту секунду у ворот Академии остановился мобиль, а из него вылез Владимир Кириллович Гораздов. Я махнул ему рукой, и Гораздов подошел к нам.

– Вот и ваш новый преподаватель, – объявил я. – Он проведет сегодняшнее занятие. Елена Николаевна, будьте добры, покажите Владимиру Кирилловичу, где находятся мастерские.

Студенты неохотно направились в холл академии, а я попросил Михаила Долгорукова задержаться.

– Я ничего не имею лично против вас, Михаил Александрович, – сказал я. – Вы не в ответе за преступления вашего деда. Поэтому предлагаю вам вести себя благоразумно и продолжать учиться. Если я пойму, что вы провоцируете конфликты, мне придется принять меры.

– Я, пожалуй, пока продолжу учиться, господин ректор, – оскалился Долгоруков. – Не думаю, что это продлится слишком долго.

– Вы что-то знаете об исчезновении преподавателей? – прямо спросил я.

– Какая разница, что я знаю? – ушел от ответа Долгоруков. – Вам надо, вы и выясняйте.

– Хорошо, – кивнул я. – Можете отправляться на занятия.

Следом за студентами я вошел в просторный холл академии и по широкой деревянной лестнице поднялся на второй этаж. Там находился кабинет ректора.

Мои шаги гулко звучали в тишине коридора. А с каменных стен сурово косились портреты ученых мужей, которые когда-то преподавали в этих стенах.

Магические духи весело летели вслед за мной, я ощущал их присутствие. И внезапно подумал – есть ли среди этих картин портрет ректора Разумовского?

Надо будет как-нибудь выяснить, если найду свободную минуту.

С этой мыслью я потянул на себя тяжелую дубовую дверь и вошел в приемную.

– Валериан Андреевич занят и просил не беспокоить, – бросилась ко мне секретарша.

Но тут же узнала меня и растерянно покраснела.

– Александр Васильевич!

– Прошу меня простить, но я не помню вашего имени, – улыбнулся я.

– Машенька, – еще сильнее покраснела секретарша. – Сергеевна…

– Очень приятно, Мария Сергеевна, – рассмеялся я. – Как видите, я вернулся и готов приступить к своим непосредственным обязанностям. Будьте добры, сделайте мне кофе. А Валериану Андреевичу… не знаю, что он любит.

– Валериан Андреевич пьет травяной чай, – сообщила мне секретарша. – Говорит, что это его успокаивает.

– Вот и прекрасно, – кивнул я. – Значит, заварите ему чай.

***

В кабинете ректора ничего не изменилось. Разве что починили дверь, которую когда-то выломала ожившая статуя туннеллонца. Резные дубовые панели, которыми были покрыты стены, делали помещение мрачным. Пожалуй, придется все-таки сменить обстановку, если я надумаю задержаться на должности ректора.

Валериан Андреевич Чахлик сидел за столом, с головой закопавшись в бумагах.

– Выглядите усталым, – сочувственно улыбнулся я.

– И не только выгляжу, – кивнул Валериан Андреевич. – Третий сутки без сна. Скажу вам честно, только магия смерти помогает мне оставаться в живых.

– Забавно, – рассмеялся я.

– А вы не знали? – устало усмехнулся Чахлик. – Маги смерти очень живучие существа.

– Сейчас я отпущу вас отдыхать, – успокоил я Чахлика. – Но сначала объясните толком: что происходит с преподавателями Академии? Вы говорили с ними?

– Говорил, – кивнул Чахлик. – Преподаватель стихийной магии сам прислал мне зов и сказал, что нашел себе другое место. А профессор рунологии даже не соизволил ответить.

Пришлось ехать к нему домой. Он жив-здоров, но преподавать в Академии больше не собирается.

– Почему? – удивился я.

– Этого он мне не сказал, – пожал плечами Валериан Андреевич. – Хотя я и настаивал.

– И что вы обо всем этом думаете? – поинтересовался я.

– Мне кажется, кто-то хочет сорвать работу Магической Академии, – ответил Чахлик.

Глава 4

– Значит, вы считаете, что преподавателей кто-то заставил уволиться? – уточнил я.

Валериан Андреевич пожал плечами:

– Это первое, что приходит в голову. Заставили или настоятельно попросили. Возможно, их даже и уговаривать не пришлось.

Я с интересом взглянул на Чахлика.

– Почему вы так думаете?

– Люди не любят перемен, – усмехнулся Валериан Андреевич. – И всегда опасаются нового. А вы так неожиданно стали ректором. Вы хотя бы представляете, какие слухи ходят о вас по столице?

– Только приблизительно, – признался я. – Никогда не интересовался сплетнями. Скажите, Валериан Андреевич, а вам никто не предлагал уволиться из академии?

– Нет, – твердо ответил Чахлик, – ко мне никто не обращался. Честно говоря, я и с коллегами-то не успел как следует познакомиться. Сразу столько дел навалилось. Общались исключительно по работе. А потом начались эти увольнения.

Валериан Андреевич посмотрел на меня покрасневшими от недосыпа глазами.

– Анну Владимировну тоже никто не уговаривал уволиться. Я спрашивал у неё.

Он угадал вопрос, который вертелся у меня на языке. Для магического существа в этом не было ничего удивительного.

– Хорошо, – кивнул я, – это упрощает дело. Ну, а каковы ваши ощущения от работы преподавателя? Сильно устали?

– По правде говоря, я устал только от того, что мне приходилось замещать вас, – улыбнулся Чахлик, – а учить студентов мне нравится. Очень необычный опыт. Ребята в основном любопытные, и живо интересуются магией, если не считать некоторых. Но дело даже не в этом.

Чахлик запнулся, подбирая слова.

– Они такие молодые. Жизнерадостные. Приятно проводить с ними время. Я как будто сам становлюсь моложе.

– Отлично вас понимаю, Валериан Андреевич, – кивнул я.

Магу смерти, который сидел передо мной, было не меньше четырех сотен лет. И я хорошо это знал. Впрочем, для магических существ время течёт по-особенному. Наверняка это от того, что они с годами не теряют любопытства.

– Валериан Андреевич, сейчас я хочу, чтобы вы всё взвесили и ответили откровенно, – спросил я. – Хотите и дальше преподавать в академии? Или неожиданные трудности изменили ваше мнение?

– Конечно, хочу, – без колебаний ответил Чахлик. – Какие же это трудности, Александр Васильевич? Из таких трудностей и состоит жизнь, к ним нельзя относиться серьезно. Вот что я вам скажу: в ближайшую сотню лет вы можете твердо на меня рассчитывать. А там посмотрим.

– Замечательно!

Я рассмеялся, не скрывая своего облегчения. В большом деле трудно обойтись без надежных союзников.

В дверь робко постучали, и на пороге показалась секретарша с подносом.

– Ваш кофе, господин ректор.

– Спасибо, – улыбнулся я, забирая чашку.

Кофе оказался горячим, но неожиданно горьким. Робуста, конечно. Самый невкусный сорт, такое ни с чем не спутаешь. К тому же в кофе не оказалось ни капли молока.

Но я не стал ничего говорить, только благодарно улыбнулся Марии Сергеевне и сделал еще глоток.

– Валериан Андреевич, ваш травяной чай.

Секретарша поставила на стол перед Чахликом большую чашку. Отвар в чашке был светло-соломенного цвета и пах мокрой травой.

– Я, пожалуй, воздержусь, – покачал головой Чахлик. – После этого чая меня сразу потянет в сон, а нам с вами еще работать.

– Пейте смело, – улыбнулся я. – Еще пять минут, и я отпущу вас отдыхать до завтра.

– Ну, если так… – с облегчением вздохнул Валериан Андреевич.

Не договорив, он обеими руками вцепился в кружку и сделал большой глоток.

– Позвольте спросить, Александр Васильевич, вы надеетесь вернуть ушедших преподавателей?

– Пока не знаю, – честно ответил я, – мне нужно подумать и посмотреть их личные дела.

– Они вот здесь, в верхнем ящике стола.

Валериан Андреевич хлопнул ладонью по столешнице.

– Я и сам собирался их посмотреть, но не успел.

Он в три глотка допил чай и вопросительно посмотрел на меня.

– Отправляйтесь домой, отдохните хорошенько, – кивнул я. – Спасибо за то, что подменили меня.

– Не могу поверить, что уже через минуту я буду лежать в своей постели, – мечтательно протянул Валериан Андреевич.

– Леший так быстро отведет вас в Сосновский лес? – удивился я.

– Да зачем мне Леший? – отмахнулся Чахлик. – Я и сам кое-что умею. Уж дорогу домой найду.

Отойдя к окну, он взмахнул левой рукой, и в воздухе открылся портал. Он напоминал большую дыру с рваными краями.

Сразу за порталом знакомо зеленел Сосновский лес.

– Вам даже дверь не нужна? – изумился я.

– К сожалению, я могу перемещаться только по нашему миру, – поворчал Чахлик, пролезая в дыру. – Порталы в другие миры я открывать не умею. Так что в этом плане вы посильнее меня, Александр Васильевич.

– Хороших снов, – рассмеялся я.

– Благодарю вас, – кивнул Чахлик.

Дыра тут же захлопнулась с лёгким треском, и Валериан Андреевич исчез.

Не сдержав любопытства, я подошел к тому месту, где секунду назад был портал. Провел в воздухе рукой, но ничего особенного не почувствовал.

Только ощутил слабый запах озона. Такой запах бывает после грозы.

Интересно, неужели у магических порталов электрическая природа?

Надо будет уточнить это в Незримой библиотеке. Но не сейчас, сейчас есть дела поважнее.

Захватив пустую чашку, я вышел в приемную. Секретарша подняла голову.

– Сварить вам еще кофе, Александр Васильевич?

– Не сейчас, – улыбнулся я, присаживаясь на стул для посетителей. – Мария Сергеевна, вы что-то знаете об увольнении преподавателей?

– Я слышала кое-что.

Мария Сергеевна покраснела и опустила глаза.

– Можете говорить смело, – подбодрил я ее. – Это очень важно.

– Ну… Я слышала разговоры. Не все были довольны тем, что вас так неожиданно назначили ректором. Понимаете, они привыкли работать с господином Собакиным. У господина Собакина все было строго. Учебная программа, занятия по расписанию, соответствие темам.

– А я начал сразу вводить новшества, – рассмеялся я.

– Ну да, – не поднимая взгляд, кивнула секретарша.

– А вы давно здесь работаете? – поинтересовался я, прислушиваясь к ее эмоциям.

– Два года. Я окончила Смольный институт, и Вениамин Сергеевич принял меня на работу.

Мне показалось, что девушка чего-то опасается. Но это опасение не было связано с моими вопросами.

– А вы не собираетесь уволиться вслед за преподавателями? – прямо спросил я.

Мария Сергеевна вскинула голову. Голос ее задрожал.

– А вы считаете, мне нужно уволиться? Я, наверное, не очень подхожу вам.

Вот в чем дело: девушка опасалась, что новый ректор захочет нанять для себя новую секретаршу, а ей придется искать работу.

– Нет, я как раз хотел попросить вас не увольняться, – улыбнулся я. – Мне нужна помощь опытного секретаря.

– Конечно, я останусь, – радостно согласилась Мария Сергеевна. – Это так интересно. Я имею в виду новые методы и все вот это. Нас в Смольном институте так не учили.

– Я очень рад, что вам нравится, – рассмеялся я. – И прямо сейчас у меня будет для вас очень важное поручение.

С этими словами я выложил на стол несколько монет.

– Скажите, у нас в приемной есть холодильный шкаф?

– Есть, – кивнула секретарша.

Ее глаза стали круглыми от любопытства.

– Замечательно, – усмехнулся я. – Сходите, пожалуйста, в лавку и купите хороший кофе и побольше молока. А когда вернётесь, проследите, чтобы меня никто не беспокоил. Мне нужно хорошенько подумать.

– А Валериан Андреевич? – с любопытством спросила секретарша. – Он тоже будет думать вместе с вами?

– Валериан Андреевич отправился отдыхать, – ответил я.

– Но он не проходил мимо меня, – растерялась Мария Сергеевна.

И тут же просияла:

– А, я поняла! Он опять ушел через портал. Я уже видела, как он это делает. Он однажды забыл закрыть дверь, и мне все было видно.

– Вы угадали, – рассмеялся я. – Валериан Андреевич ушел через магический портал.

– Вы, наверное, тоже так умеете? – предположила секретарша. – Можно вас попросить, Александр Васильевич? Если соберетесь уходить, предупредите меня. Тогда я буду знать, что могу запереть кабинет.

– Непременно, – кивнул я, – а сейчас отправляйтесь в лавку. Когда вернетесь, сварите мне, пожалуйста, еще кофе. И не забудьте добавить в него молока.

***

Затем я вернулся в кабинет, сел за стол и откинулся на спинку кресла.

Стихийные духи беспокойно кружили по комнате. Я отчетливо ощущал их присутствие.

Странно, что остальные их не замечали. Даже Валериан Андреевич не обратил на духов никакого внимания.

Хотя, может быть, он просто слишком устал?

В любом случае сейчас присутствие духов было мне на руку. Мне нравится рассуждать вслух, когда я думаю. А рассуждать в присутствии собеседников куда приятнее, чем самому с собой.

– И что вы обо всем этом думаете? – спросил я, обращаясь к духам. – Трое преподавателей уволились почти одновременно по странному совпадению? Или кто-то опять принялся строить козни?

Конечно, духи не могли ответить мне словами. Но я чувствовал малейшие перемены в их настроении, а это куда лучше любых слов.

Сейчас в духах ощущалась решительность, готовность действовать, и я довольно кивнул.

– Вот и я думаю, что все это неспроста. Беспокоиться ни к чему, все равно рано или поздно выяснится, кто стоит за этими увольнениями. Сейчас важно ответить на другой вопрос. Что делать? Кто будет учить студентов?

Духи снова промолчали, как будто предоставляли мне полную свободу действий.

Я усмехнулся.

– Понятно, что решением этого вопроса займусь я. Ведь я же ректор. Думаю, для начала нужно взглянуть на личные дела этих беглецов.

Я достал из стола картонные папки, разложил их перед собой и погрузился в чтение.

Ничего интересного я не обнаружил, кроме скудных биографических данных, изложенных сухим казенным языком.

Кое-что совпадало.

Каждый из преподавателей проработал в Академии не меньше десяти лет, а профессор рунологии – почти двадцать.

На всякий случай я записал их домашние адреса, хотя не был уверен, что они мне пригодятся.

– Честно говоря, у меня нет никакого желания уговаривать их вернуться, – честно объяснил я духам. – Разве что заглянуть из любопытства, послушать, что они скажут о причинах своего ухода.

За закрытой дверью кабинета послышались быстрые легкие шаги, затем мягко хлопнула дверца холодильного шкафа. Я услышал, как льется вода из графина, и почти сразу джезва звякнула о металлическую жаровню.

Понятно.

Мария Сергеевна вернулась и сразу же принялась варить для меня кофе.

Через минуту она деликатно постучала в дверь.

– Войдите, – отозвался я.

– Ваш кофе, Александр Васильевич.

– Ну вот, совсем другое дело, – одобрительно кивнул я, пробуя напиток.

Теперь, кроме горечи, в нем чувствовалась отчетливая кислинка, присущая лучшим сортам кофе, а молоко добавляло легкую сладость.

Вот это настоящее наслаждение. С таким кофе и думается лучше.

– Благодарю вас, Мария Сергеевна.

– Спасибо, – снова покраснела секретарша и быстро скрылась за дверью.

– Значит, возвращать беглецов мы не станем, – продолжил я вслух, обращаясь к духам. – Разве что кто-то из них сам захочет вернуться. А мы с вами постараемся придумать другой выход.

Мои рассуждения прервал зов артефактора Гораздова.

– Александр Васильевич, мы закончили занятие, – сообщил он.

– Ну и какие у вас впечатления? – поинтересовался я.

– Это интересно, – осторожно ответил Гораздов. – Необычно, но интересно. Правда, молодые люди почти ничего не знают об артефакторике, все их знания исключительно из учебников. Мне пришлось объяснять им самые простые вещи. Но знаете, мне даже понравилось.

– Это очень хорошо, – улыбнулся я, – потому что я собираюсь предложить вам проводить такие уроки на регулярной основе. Что скажете?

– А что скажет Игорь Владимирович? – возразил Гораздов. – Я ведь сейчас работаю на вашего деда.

– Если дело только в этом, то с Игорем Владимировичем я договорюсь, – пообещал я. – А у вас появится уникальная возможность поделиться своим богатым опытом. Кто знает, возможно, из этих студентов в будущем получатся хорошие подмастерья. Если вы согласитесь, то официально станете преподавателем Императорской Магической академии. Будете получать жалование.

– Вообще-то я не против, – откровенно ответил Гораздов. – Любопытно будет попробовать.

– Вот и договорились, – обрадовался я. – Еще раз благодарю вас за помощь, Владимир Кириллович. Я попрошу секретаршу подготовить все документы.

Пока я говорил с артефактором, в моей голове промелькнула смутная идея, но я не стал торопливо хвататься за нее.

Пусть отлежится, оформится. А там и посмотрим.

– А что делать со студентами? – напомнил Гораздов.

– Скажите им, чтобы подождали меня во дворе Академии. Я сейчас выйду.

– Мария Сергеевна, на сегодня работа окончена, – сказал я секретарше, выходя из кабинета. – Вы можете отправляться домой.

– Благодарю вас, – обрадовалась девушка.

– А завтра с утра подготовьте документы на Владимира Кирилловича Гораздова. Он будет новым преподавателем артефакторики.

– Ничего себе, – восхитилась секретарша. – Вы нашли преподавателя, не выходя из кабинета.

– Чрезвычайные времена требуют чрезвычайных мер, – улыбнулся я и бегом спустился в холл Академии.

Студенты ждали меня во дворе.

– Надеюсь, вы поладили с Владимиром Кирилловичем, – сказал я. – Это в ваших же интересах, потому что с сегодняшнего дня преподавать артефакторику будет он. И я полностью доверяю его опыту.

– Он же просто мастер, – возмутился Долгоруков, – рабочий. Он даже никогда не преподавал. Это сразу видно.

– Вот именно мастер, – кивнул я. – Владимир Кириллович передаст вам практические навыки, а они намного ценнее скучных теоретических знаний. По всем остальным предметам мы тоже будем делать упор на практику. Если кому-то это не нравится, прошу за ворота. В столице хватает учебных заведений. Завтра извольте не опаздывать, занятия начнутся вовремя. Расписание вам сообщат утром. А сейчас все свободны. Вопросы?

Вопросов не было – студентов ошеломил мой напор.

Долгоруков опомнился первым – негодующе фыркнув, он направился к своему спортивному синему мобилю. Резко вдавил педаль газа и, взревев мотором, выкатился за ворота.

Остальные студенты тоже разъезжались.

Рядом со мной остались только Изгоев и Разумовская. Они молча смотрели на меня, не решаясь заговорить.

– У вас какие-то вопросы? – поинтересовался я.

– Нет, – покачала головой Разумовская, – мы только хотели сказать… Мы рады, что вы вернулись, Александр Васильевич. И рады, что занятия продолжаются.

– А у вас были сомнения? – усмехнулся я.

– Нет, – коротко ответил Изгоев.

– Александр Васильевич, если мы чем-нибудь можем вам помочь, мы готовы, – сказала Разумовская.

– Спасибо, – улыбнулся я, – это очень важно. Данила, как твои занятия с Леонидом Францевичем?

По моей просьбе эксперт Тайной службы взял молодого мага крови под свое крыло. Он потихоньку обучал Изгоева некромантии, но не это было главным.

Общение с добродушным Леонидом Францевичем потихоньку меняло характер Изгоева в лучшую сторону. До него постепенно начала доходить, что некромант не обязан быть угрюмым и нелюдимым.

Он вполне может быть веселым и ценить хорошую кухню, как Леонид Францевич.

– Леонид Францевич иногда берет меня с собой, когда выезжает на расследование, – признался Изгоев. – Учиться у него очень интересно. Я и не подозревал, что некромант может приносить пользу Империи.

– Приносить пользу может кто угодно, – рассмеялся я. – Было бы желание.

– Я пойду, – кивнул Изгоев. – Сегодня Леонид Францевич обещал показать мне, как допрашивают призраков.

– Это очень ценный навык, – улыбнулся я. – До встречи завтра утром.

Изгоев отправился на встречу с Леонидом Францевичем пешком.

Я отметил, что юноша так и не обзавелся мобилем, хотя доходы его отца вполне это позволяли. Видимо, скромность вошла у Изгоева в привычку.

Разумовская тем временем заметила духов, которые летали неподалеку. Прямо сейчас она настороженно прислушивалась, будто пыталась расслышать их голоса.

– Эти духи везде сопровождают вас, Александр Васильевич? – удивилась она.

– Да, нам удалось подружиться, – улыбнулся я. – Они даже поселились у меня в доме.

– Я так испугалась, когда впервые заметила их, – призналась Разумовская. – А теперь вижу, что они совсем не страшные.

– Не преувеличивайте, – возразил я. – Вы испугались не духов, а того, что можете превратиться в одного из них. От такой перспективы кто угодно перепугался бы.

– Вы считаете, что преподаватели академии увольняются не случайно? – став серьезной, спросила Елена.

Я пожал плечами.

– Пока не знаю. Рано или поздно все выяснится.

– Я могу спросить у отца, – предложила Разумовская. – Вы же знаете, высший свет столицы очень тесен. Если это чья-то затея, то по городу наверняка уже поползли слухи.

– Спросите, – кивнул я. – Почему бы и нет? Только предупредите отца, что собираетесь пересказать его слова мне. Не стоит действовать исподтишка.

Щеки Разумовской тронул легкий румянец.

– Хорошо, – ответила она и, помолчав, добавила:

– Спасибо вам, Александр Васильевич. Вы ведь из вежливости не спрашиваете, что у нас с Севой?

– Это ваше личное дело, – улыбнулся я.

– Конечно, – кивнула Елена, – но я все-таки хочу сказать вам, что у нас все хорошо.