Омникс

Анна Урусова

Омникс

Анцева Иоанна (Псевдоним – Анна Урусова), рассказ «Омникс».

e-mail: [e-mail]

Когда на работе происходило нечто, выплёскивающееся из рамок обыденности словно шипучий напиток из неудачно открытой бутылки, Даниял отправлялся на прогулку. Чаще всего он бродил по Старому Городу: с тех пор, как был принят акт о сохранении исторического облика городов, и обитатели старинных зданий переселились в современные, не требующие особого ухода, здесь воцарилась какая-то невероятная тишина, совсем не свойственная яркому и шумному Дербенту. Её не нарушали даже немногочисленные хранители и вездесущие туристы, словно призраки настоящего скользящие среди узких улочек и сросшихся друг с другом крышами домов.

Начинал Даниял всегда с музея Бестужева – подумать только, в каких домах жили и были счастливы люди ещё триста лет назад, – затем долго петлял по улицам, вымощенным прямоугольными жёлтыми камнями, пил кофе в одной из маленьких кофеен – единственных постоянных обитателей Старого города – и только тогда поднимался к воротам Крепости.

Как ни старались хранители и музейщики сохранить хрупкий флёр старины и здесь, в твердыне ушедших правителей, получалось это у них плохо: стоя над городом, Даниял видел, как за пределами древних стен кружится мелкий воздушный транспорт, а на берегу взлетают, замирают в высочайшей точке и разбиваются о воду недавно установленные аттракционы. Городской совет уже несколько лет пытался согласовать установку полномасштабных голограмм, отсекающих Старый Город от современного, но получалось у них пока что плохо. Даниял же надеялся, что не получится вообще никогда. Обычно он минут двадцать стоял, облокотившись на стену, и бездумно наблюдал за тем, как, подражая морской волне, современность ударяется об историю, а затем возвращался в техноцентр в северной части города и за несколько часов находил решение проблемы, над которой другие сотрудники бились днями и неделями.

Проблема, которую Даниял принёс к воротам крепости в этот раз, отдавала чертовщиной до такой степени, что несколько более суеверных инженеров «НовоЭл» уже заводили разговор о том, что пора искать ответы не в справочниках по сопромату, а в старинных трактатах о магии и демонах.

Мелкий чёрный котёнок вспрыгнул на стену Крепости и нагло боднул плечо Данияла. Тот, обрадовавшись неожиданному собеседнику, принялся размышлять вслух, перебирая пальцами лёгкую словно пух шёрстку.

– Итак, мой шерстяной друг, у нас есть: новейший сплав под рабочим названием «омникс», сделанные из него электроды, которые показывают такую точность измерений, какая не снилась ни одному из ближайших конкурентов, и – самое печальное – нереально высокая скорость износа омниксовых электродов, которые используются для исследований головного мозга. И вот в чём загадка, о кот: больше нигде такая скорость износа не регистрируется. Ни в электродах, установленных на кардиоизмерительную аппаратуру, ни в тех, с которыми исследуют периферическую нервную систему.

Котёнок коротко мявкнул, всем выражением острой мордочки демонстрируя, что не понял ни слова из рассказа Данияла.

– Запомни, необразованное пушистое существо, головной мозг, это здесь. – Даниял взъерошил шерсть на крохотном лбу. – Сердце, это здесь…

Даниял нащупал тоненькие рёбрышки, осторожно надавил на них, а затем вдруг опустил руки и с изумлением уставился на котёнка.

– Да ты, друг, заслужил две миски корма и бесконечное количество коробок пожизненно! А ну, пошли.

Заброшенный в сумку котёнок повозился немного для приличия и заснул, свернувшись калачиком на портативном квантовом компьютере, а человек практически бегом бросился к той единственной точке Старого Города, в которую разрешалось вызвать летучее такси. Мысль, вдруг осенившая его, казалась настолько изящной и жуткой одновременно, что идти шагом, оттягивая тем самым момент её проверки, было решительно невозможно.

Техноцентр – золотистый шпиль посреди фруктового садика – встретил Данияла шумом и суетой: двадцать одиннадцатиклассников хаотично бегали по звенящему от такой наглости холлу, трогали макеты станков и спрашивали, спрашивали, спрашивали… Коллеги, на долю которых выпала почётная каторга отвечать на задаваемые вопросы, живо напомнили Даниялу жертв вампиров из старинных ужастиков: такие же бледные, измученные, с ужасом озирающиеся по сторонам.

Оберегая сумку с новым сотрудником отдела контроля качества продукции, он ловко протиснулся в дальний угол холла, за обеденный аппарат – там мелькали коротко остриженные светлые волосы Маши, приятельницы из оптического отдела. Вместо обычного рабочего комбинезона она зачем-то нацепила халат в стиле ХХ века и пыталась совершить невозможное: пообедать, не испачкав длинные белоснежные рукава.

– День открытых дверей опять устроили? Был же в мае? – Даниял ловко выхватил из рук коллеги пустой суповой стаканчик.

– То для первой школы был. Теперь для третьей. – Маша благодарно кивнула, жадно глотнула травяного чая из другого стаканчика, бумажного, и блаженно вздохнула. – А общественники обо всём забыли, и только утром вспомнили, когда запрос от школы пришёл. Вот, макеты выкатили, всех присутствующих грудью на амбразуру вытолкнули. Вовремя ты, в общем, погулять пошёл.

– Что, такие неподходящие гости попались на сей раз? Я так, краем уха, слышал, как обсуждали, какой прирост нейронов даст экскурсия, но это ж всегда так. Дух соперничества, все дела. Все такими были.

– Эти или будут на базовом доходе болтаться или в других сферах себя найдут – совсем глаза не горят. Из прошлой школы троица уже заявки кинула на учёбу именно от «НовоЭл», здесь такого не будет, я тебе говорю. – Маша, забывшись, взмахнула рукой и равномерно облила чаем рукав своего халата, верхнюю часть Данияла и стену за ним.

– Всё. Больше нельзя на глаза гостям показываться. Пошли электроды тестировать – я с утра не ленился, а искал вдохновение. И, прикинь, нашёл.

– Пошли.

Аккуратно, вдоль стены, они проскользнули к лифтам, и пока панель мерно отсчитывала этажи, Даниял ностальгически вздохнул:

– А я пока шёл к тебе прям школу вспомнил. Как с друзьями книжки наперегонки читали, соревновались, у кого на диспансеризации прирост побольше покажет, и как гадали, кому из чего выбирать дадут. Один мой одноклассник каждый год больше всех в школе набирал, так он, кажется, пол-России к выпуску объехал.

– На базовом родители сидели, что ли? – Маша пренебрежительно фыркнула. – Я исключительно азарта ради показатели поднимала. Круто ж: в конце года все тебя хвалят, тобой восхищаются: посмотрите, мол, у Машеньки снова самый большой прирост нейронных связей за год вышел. Двойное удовольствие.

На несколько мгновений Даниял онемел от удивления, так не вязалось открытое пренебрежение людьми, довольствующимися гарантированным гражданским обеспечением, в обиходе именуемым базовым доходом, со всем, что он знал о Маше. Но начать гневную отповедь не успел – сумка на его руке завозилась и мявкнула. И сразу же после этого раскрылись двери лифта.

– Вдохновение зовут Гав? Или Лобзик? – Маша влетела в лифт, мельком глянула в огромное зеркало и сразу же уставилась на сумку.

– Кто? – Даниял вошёл следом, указал взглядом на надпись «отдел контроля качества продукции», и легонько похлопал по сумке. Двери лифта бесшумно закрылись, и на панели вновь замелькали этажи.

– Коты такие мультяшные. Один из советского мульта, другой из современного. Или кто у тебя там мяукает?

– А, теперь понял. Не придумал ещё, как называть, но если он подал мне верную мысль, то будет Музой. Или Аполлоном.

– Неплохо. – Маша умилённо улыбнулась. – Надеюсь в центре будет жить Аполлон.

– Лучше надейся, что сие существо не подало мне верную мысль, и будет названо каким-то другим именем. Потому, что, если я прав, то мы принесём человечеству проблем больше, чем Сахаров и Оппенгеймер вместе взятые.

– Да что за идея такая? Может, расскажешь уже?

– Потом. Если я прав, то понадобится всего двадцать сеансов – часа три, не больше.

Семнадцатый этаж, целиком отданный под контроль качества продукции «НовоЭл», оказался практически безлюден. Лишь из-за двух дверей доносились приглушённые голоса, причём за одной из них что-то праздновали: голоса были хмельные и говорили их обладатели совсем не о работе. Даниял и Маша прошли половину длинного коридора, увернулись от парочки роботов-разносчиков, с бешеной скоростью промчавшихся навстречу, и наконец-таки переступили порог первой тестировочной лаборатории.

– У вас всегда так тихо? – Закинув ногу за ногу, Маша устроилась в большом мягком кресле прямо напротив камеры контрольных измерений.

– В основном. Кто-то на удалёнке работает, роботов вон гоняет, кто-то дома сидит и думку думает. Ну и штат не весь занят, – Даниял аккуратно вытащил из сумки котёнка, тщательно осмотрел его со всех сторон и посадил в измерительную камеру, – как и у всех, в общем-то. Надеюсь, наш маленький испытатель не нагадит в камере.