Законы Ардаса

– Сын, поехали домой.

Тео собранно поднялся. Его внимание полностью переключилось на врача. Он вовсе не ожидал, что так скоро мог рассчитывать вернуться домой.

– Здравствуйте, доктор, – он сам протянул руку.

– Всё хорошо, Тео, – улыбнулся врач и пожал ему руку. – Небольшое воспаление, уже под контролем. Давай домой. И не попадай сюда больше.

Они вышли из палаты все вместе. Тео был все еще растерян. В коридоре мелькнула та самая мама. Уставшая, но сильная. Она шла рядом с катящейся каталкой, которую везли две женщины в белых медицинских костюмах. На ней – её малыш, укрытый до подбородка, с капельницей. «Вернулся из космоса», – подумал Тео. Он смотрел, как женщины вокруг останавливались, спрашивали, как прошла операция. А она отвечала спокойно, с достоинством, будто держала не только ребёнка, но и мир вокруг. «Манеры – это то, что не покупается», – вспомнил Тео слова бабушки. Он ещё раз оглянулся на палату, потом на коридор. И пошёл вперёд.

Глава: Обман, санкционированный прибылью

Суббота тянулась лениво. На кухне пахло сладким ванильным тестом и жареными сырниками; тёплый воздух смешивался с терпким ароматом свежесваренного кофе. Корди мурлыкал джаз в колонке, ритм лениво подыгрывал уюту. Папа разложил бумаги на столе – аккуратные стопки, карандаш с заточенным грифом и строгая концентрация на лице. Ардас завис напротив – полупрозрачный орёл, который зачем-то надел очки с тонкой золотой оправой, словно собирался проверить цифры с педантичностью бухгалтера. Мама устроилась рядом с чашкой кофе и телефоном.

– Ты видел это? – она протянула экран папе. В свете кухни отражались буквы новости: яркий заголовок, многообещающие цифры. – Десять процентов годовых. Для пенсионеров. Прямо в федеральных новостях. Ты представляешь?

Папа приподнял бровь, сдвинул бумаги так, будто хотел убедиться, что цифры на экране не просочатся к его расчётам:

– Что за банк? У ЦБ ставка – семь, а они дают десять?

– Видимо, очень щедрые, – усмехнулась мама, но усмешка была с тенью иронии.

В этот момент на кухню ввалились Мара и Тео. У Мары волосы всё ещё торчали после сна, она волокла за собой мягкий плед. Тео, как всегда, жевал яблоко.

– Что за десять процентов? – спросил он, слова прозвучали небрежно, но с интересом.

– Банк обещает пенсионерам высокую доходность по вкладам. Только слишком хорошо, чтобы быть правдой, – сказал папа.

Тео нахмурился, перекатывая яблоко в руке:

– А что тут плохого?

Папа посмотрел на него строго, будто хотел запомниться этим взглядом:

– Тео, прибыль никто не раздаёт. Это противоречит законам бизнеса и жизни. Если тебе обещают больше, чем всем остальным, значит, подвох где-то рядом. Эти «лишние проценты» не появляются из воздуха. Их либо вытащат из твоего кармана, либо используют как наживку.

– Не наседай, пап. Я только проснулся. – зевнул Тео, демонстрируя несерьезность и неготовность к данному диалогу.

Мара скрестила руки на груди и хмыкнула:

– Не, ну, возможно, банк решил покормить рыбку своей наживкой, а рыбка потом соскочит, что тут такого? Все равно деньги в банке храним, какая разница.

Ардас удивился такой небрежности со стороны двойняшек. Он развернул крыло. На перьях пробежали искры, и воздух над столом дрогнул.

– Не-не, не переносите меня, мне считать надо, очистите мой разум от ваших воспоминаний – проворчал папа, но было уже поздно.

Кухня будто расширилась, и прямо посреди комнаты проявилась немного другая мебель, отделка стен была иной, но сама кухня осталась прежней. За столом сидел мужчина в возрасте, статный, чуть тяжеловатый, в очках и светлой рубашке. Он наклонился к телефону, и голос прозвучал твёрдо:

– Здравствуйте. Я звоню узнать про вклад для пенсионеров. Десять процентов.

На том конце линии возник мягкий, певучий голос оператора. Их будто окунули в звонок: они слышали фон офиса, клавиатурные щелчки.

– Ой, простите. Такого вклада у нас нет. Это просто акция. Но назовите, пожалуйста, ФИО, возраст, адрес, номер мобильного…

Мужчина сдвинул брови, на виске выступила вена.

– Подождите. Акция есть, а продукта нет?

– Да, – без смущения ответил оператор. – Это информационный повод.

Голограмма растворилась, и снова запах кофе и сырников вернулся. На кухне повисла тишина.

Мама улыбнулась, но глаза блестели грустью:

– Дедушка…

Ардас кивнул:

– Его звонок. Его память. Часть родового опыта, который я храню.

Тео нахмурился ещё сильнее:

– Но если продукта нет, почему это показывали в новостях? Разве журналисты не должны проверять?

В одно мгновение кухня исчезла. Они оказались в яркой студии: прожекторы били в глаза, ведущий в строгом костюме зачитывал новости. Бегущая строка с тем самым заголовком ползла снизу, создавая ощущение неоспоримой правды.

– Новости проверяют, – сказал Ардас. – Но это был пресс-релиз. Официальное сообщение от компании. Журналисты не обязаны перепроверять такие тексты – они публикуют их со ссылкой на источник. Ответственность несёт автор пресс-релиза, а не СМИ.

Мара прижала плед к груди, глядя на ведущего:

– Но для зрителя это выглядит как стопроцентная правда…

– Вот именно, – кивнул Ардас. – Поэтому пресс-релизы и работают: они маскируются под доверие к новостям.

Студия растворилась. Бумаги снова шуршали на столе. Папа хмыкнул, тяжело откинувшись на спинку стула, Тео забыл про свое яблоко:

– Но, если это незаконно, почему они всё равно так делают?

Ардас слегка усмехнулся. Крылья вспыхнули, и прямо над столом появились весы: на одной чаше – штраф 200 000, на другой – прибыль 20 000 000. Весы тут же склонились в сторону прибыли, и металлический звон заставил Мара вздрогнуть.

– Потому что это выгодно. Штраф за недобросовестную рекламу – двести тысяч. А прибыль с доверчивых вкладчиков – двадцать миллионов. Они просто закладывают штраф в бюджет, как расход, как аренду офиса. Только это аренда вашего доверия.

Он снова взмахнул крылом. Стены кухни поплыли и сменились торговым центром. Толпа двигалась мимо ярких витрин, глаза резало от огромных баннеров:

«ПОСЛЕДНИЕ ДНИ! ЛИКВИДАЦИЯ СКЛАДА! СКИДКИ ДО 90%!»

– Ювелирная сеть, – прищурился Ардас. – Каждый квартал – «ликвидация». И каждый квартал живы-здоровы. Потому что это работает. Штраф дешевле, чем добросовестная реклама.

Мама качнула головой, почти сквозь зубы:

– Примитивно…

– И эффективно, – добавил Ардас. – Пока люди верят.

Мара прикрыла глаза рукой, потому что баннер мигал прямо в лицо:

– Но ведь это показывают так убедительно!

– Потому что слова и образы работают как заклинания, – ответил Ардас.

Тео сжал кулак:

– Но вдруг один раз это реально подарок?

И в ту же секунду пол торгового центра раскрылся. Под ногами возникли ловушки: фанфары, барабаны, карикатурные клоуны, вытягивающие кошельки из воздуха. Шум был оглушительным, сердце Тео ускорилось.

Ардас резко прищурился:

– В бизнесе подарков не бывает. Бывают только приманки.

Мара тихо выдохнула, и плед чуть сполз с её плеч:

– Значит… если не хочешь быть овечкой, не верь фанфарам и барабанам.

– Уже почти слоган, – усмехнулся Ардас. – Но лучше так: «Проверяй, прежде чем верить». Сомнение – это не слабость. Это обязанность.

Снова запах кофе и сырников, снова тихий джаз Корди. Папа посмотрел на маму:

– Бабушке покажем?

– Обязательно, – кивнула она.

Мара улыбнулась уголком губ:

– Ардас, даже кофе не бодрит, как ты.

Ардас рассмеялся. Крылья распахнулись, и за спиной орла открылся портал, полный сверкающих слоганов, баннеров и фанфар. Свет хлынул на кухню, и казалось, ещё секунда – и их втянет внутрь.

– А теперь – апгрейд уровня. Держись.

Глава: Сырники спасут мир

Дверь хлопнула так, что по дому прокатился гул, а соседский кот, дремавший на подоконнике, с перепугу сиганул вниз и оставил на стекле пыльный след лап.

Тео ворвался в коридор, больше похожий на ураган, чем на человека. На бегу он пнул один ботинок, зацепил швабру и врезался плечом в пылесос, который с обиженным воем включился на секунду, будто сам возмущался: «за что?!».

«Я просто спросил, можно ли сначала доесть, а потом выносить мусор!» – бушевало внутри. – «Что за тоталитарная уборка по расписанию?!»

Он влетел в свою комнату, захлопнул дверь так, что стены дрогнули, и плюхнулся на кровать лицом в подушку. Подушка заглушила яростный рык, похожий на рев молодого льва, у которого отняли свободу, завтрак и право быть собой.

– Меня вообще дома кто-нибудь слышит?! – бросил он в потолок, оторвавшись от подушки. – Или я просто робот-помощник версии «сын.1.0»?!

Из коридора донёсся мамин голос. Он был всё ещё вежливый, но уже с саркастической ноткой:

– Тео, будешь сырники?

– Да я хочу быть не нужным, а услышанным! – гаркнул он в ответ, а потом, чуть тише, пробурчал сам себе: – …и сырники, если с изюмом.

Полумрак. На тумбочке мигнуло слабое свечение – капсула ожила.

– Ну вот, – Тео перевернулся на бок и простонал. – Пришёл он. Летающий Wi-Fi с крыльями и дипломом по философии.

Из света сложился Ардас. Перья его крыльев сияли мягким голубым светом.

– Тебе сейчас плохо, – спокойно сказал он. – Ты хочешь быть услышанным, а тебя просят быть послушным.

– Ага. Превратился в расписание с руками и мусорным пакетом, – Тео сел, облокотившись на подушку. – Я вообще не понимаю, почему «нет» – это уже вызов? Почему если я хочу паузу – я сразу ленивый?

Пол сменился на беговую дорожку. На ней появился его одноклассник – в школе он «простой парень», но здесь он поднимался в темноте, тренировался, читал, писал заметки. Его жизнь строилась из сотен «сегодня», которые другие откладывали. Ардас вытянул лапу. На неё села голографическая бабочка, переливаясь фиолетовым.

– Ты не ленивый, Тео. Ты уставший от того, что от тебя постоянно чего-то хотят. Ты – подросток. Это официально признанная фаза трансформации.

Тео хмыкнул, но в глазах мелькнул интерес: «простой парень» из класса рос, пока он спорил дома.

– Я как будто родился сразу обязанным, – пробормотал он. – Всё должен: знать, понимать, помогать, не психовать, не спорить… А у меня внутри – вулкан.

– Знаешь, что с вулканами делают? – Ардас сел на край своей световой проекции. – Их изучают. Если понять, где энергия, – рядом строят города. Если игнорировать – будет пепел.

Кадр сменился. Тот же «простой парень», только в «чрезмерной версии»: бессонные ночи, перегруз, больница. Баланс – как маятник между успехом и срывом. Тео сжал кулаки.

– Я правда стараюсь. Но иногда хочу, чтобы кто-то сказал: «Окей. Устал? Ложись. Никто не умрёт от мусора».

– А ты сказал себе это? – Ардас наклонился. – Отдыхай. Но честно. Если отдых – сила для рывка, это норма. Если отдых – прикрытие лени, ты теряешь шаг.

Мост вспыхнул перед ними: слева – лежаки с табличкой «завтра начну», справа – лестница с короткими шагами «сделал сегодня». На середине болталась рваная верёвка с надписью «самообман».

– То есть… если я хочу отдохнуть – я слабак и лузер? – тревожно спросил Тео.

– Нет, – покачал головой Ардас. – Отдых критически необходим. Но только как часть движения. Пит-стоп – не конец гонки.

На экране «простой парень» вовремя лёг спать, отметил галочки: тренировка, учёба, отдых. Рядом вспыхнул знак: «Баланс – технология, а не отмазка».

– Но помни: пока ты отдыхаешь по-честному, ты готовишься. А если отлыниваешь – кто-то идёт дальше, и обрыв между вами растёт, – добавил Ардас.

– Ну, всего лишь на одну ступень… – пробурчал Тео.

– На одну. Но ступени не одинаковы между собой, как и расстояние между ними. Иногда между ними оказывается пропасть, – усмехнулся Ардас.

Тео прыснул, но тут же посерьёзнел.

– Просто… я сорвался.

– Потому что копил, вместо того чтобы регулировать, – мягко сказал Ардас. – Хочешь силу? Дисциплина. Хочешь уважения? Управляй собой даже, когда всё бесит.

– А ты, я смотрю, психолог-воин? – хмыкнул Тео.

– Я навигатор. А ты – капитан. Я не спасаю тебя от ураганов. Я показываю, где они, и что делать, если ты в одном из них.

Сцена сменилась штурвалом на фоне ночного моря. «Простой парень» снова мелькнул сбоку: обычные кеды, улыбка, и – будильник на 5 утра. Никакой магии, только честные «сегодня».

Из-под двери потянуло сырниками. Живот Тео предательски заурчал.

– Ты случайно не был в спецназе? – спросил он.

– Там, где я преподавал, многие даже не знают о существовании такого места, – с лукавым блеском ответил Ардас.

Тео усмехнулся, выдохнул и вышел на кухню.

– Мам… я немного вспылил, – сказал он.

– Понимаю, – ответила мама. – Но сырники спасут мир.

Глава: Как изменить мир

Чайник шумел, мама ставила кружки, Мара листала мемы в телефоне, отец что-то чертил на планшете. Всё выглядело как обычный вечер. Но воздух был другой – густой, напряжённый, будто под кожей. Мама уронила взгляд в чашку. Плечи дрогнули. Она пыталась скрыть, но слёзы всё равно блеснули на ресницах.

Тео заметил.

– Мам… что случилось?

Отец поднял глаза. Он посмотрел на маму, которая едва сдерживала слезы. Он молча стал понимающе кивать головой. Его голос прозвучал низко, глухо: