Рейвенкорт

Эн Сет

Рейвенкорт

Глава 1

Пахло сыростью. Плесенью. Деревом. И пылью. За окном барабанил мелкий дождик. В тон ее омерзительному настроению. Окна… казались слишком уж маленькими. Бант на блузке душил, но ее адвокат сказал, чтобы она оделась прилично.

«Все имеет значение, мисс Рейвенкорт. Вы должны выглядеть так, будто бы раскаиваетесь», – советовал ее адвокат. Но она не раскаивалась. Ни капельки. Где-то очень глубоко в душе она по-настоящему жалела, что не убила его той злополучной ночью. Тем зонтиков. Тык-тык, и готово. Вспоминая этот момент, она до сих пор ощущала скованность в челюсти и дикое желание вгрызться кому-нибудь в глотку. Она закатила глаза и поправила бант. Нужно изображать раскаяние.

Элис сидела прямо, с идеально выпрямленной спиной, и старалась как можно меньше вдыхать сырой воздух, пропахший дождем. Она мечтала только о том, чтобы поскорее пойти домой. Все должно было пройти без последствий. Смягчающим обстоятельством было то, что тот «бедолага», который решил напасть на нее со спины ночью, когда она выходила с работы, оказался не таким уж и бедолагой. Ей ничего не должно было грозить. Не должно было…

Сентиментальная часть ее то и дело мыслями возвращалась к той ночи и представляла, что было бы, будь у нее в руках не зонтик, а папки с бумагами. Мерзкий голос того человека до сих пор стоял в ее ушах. Что же он сказал…

– Госпожа Рэйвенкорт, – прокурор щёлкнул карандашом по столу, будто отбивая ритм приговора. – Вы подтверждаете, что нанесли удар, приведший к тяжёлой травме пострадавшего?

Пострадавшего.

Из-за этого «пострадавшего» она могла бы уже быть закопана в сырую землю и полита дождиком, отстукивающим монотонную мелодию весь этот унылый день.

Элис подняла глаза.

– Подтверждаю. Хотя слово «пострадавший» звучит… недостаточно корректно.

Сдержанный смешок с задней скамьи. Она даже не обернулась – знала, что там сидят её студенты. Пришли поддержать. Приятно. Хотя она была удивлена, что более двухсот человек подписали ей характеристики и писали там в общем-то все, что угодно, но соглашались в одном – Элис никогда… никогда не проявляла физической агрессии ни к кому за все годы ее работы и учебы.

Не то чтобы она не хотела. Признаться, в первые годы работы она просыпалась от ужасных кошмаров о том, где она бьет палкой студентов за то, что они не сделали домашку, но… потом как-то попустило.

Судья посмотрел на нее поверх очков. Уставший взгляд, круги под глазами. Выглядел так, будто бы в отпуске не был последние лет шестьдесят.

– Госпожа Рэйвенкорт, экспертиза подтвердила: пределы необходимой обороны были превышены.

Она почувствовала, как начал дергаться глаз и губы изогнулись в жесте искреннего…

– Он схватил меня, – ровно сказала Элис. – Теперь он больше никого не схватит.

В зале поднялся ропот. И вдруг – сухой голос адвоката, перебивающий прокурора:

– Прошу приобщить к делу новые материалы. Обвиняемый в момент инцидента находился в федеральном розыске. Два дела о нападении, одно – о попытке похищения.

Зал ахнул. Кто-то выронил ручку. Элис почувствовала, как по спине прошёл ледяной ток. Вот оно. Правда.

Судья откашлялся, будто на секунду вернул себе человечность.

– Таким образом, действия госпожи Рэйвенкорт квалифицируются как самооборона.

Как только это заседание закончится, она купит себе букет роз, возьмет такси, приедет домой, наберет ванную, и хорошенько…

– Однако, учитывая жестокость удара и специфику вашей профессии, суд считает необходимым назначить обязательную терапию сроком три месяца.

Чего?

Элис застыла. Вдохнула. Вдохнула. Кто додумался напшикаться этим тошнотворным ароматом? Пахнет… потом и персиком. Как мерзко. И еще… три месяца? Они считают, ей нечем заняться?

– Терапию? – её голос звенел, как натянутая струна. – Чтобы я могла и дальше рассказывать студентам о всемирной литературе, мне нужно научиться… не ломать руки маньякам?

И почему ей вспомнилась именно литература? Наверное, потому что количество убийц и маньяков там примерно такое же, как и количество интересных персонажей. Впрочем, одно не исключает другое.

Судья потер переносицу.

– Вам нужно доказать, что вы умеете контролировать импульсы.

Она медленно улыбнулась – той самой улыбкой, от которой студенты краснели и сбивались с ответа.

– Тогда начните с терапии для самих маньяков. А я пойду в порядке очереди.

Кто-то громко фыркнул от смеха. Судья сделал вид, что не слышал, но штраф за неуважение к суду в размере ста долларов назначил.

Спиной она почувствовала что-то… холодок мелкими мурашками проскользил по ее позвоночнику. Это был не просто взгляд… ощущалась так, будто бы кто-то коснулся ее под кожей. Она дернула плечом, будто бы стараясь избавиться от наваждения, и резко повернула голову.

В третьем ряду, в тени, сидел мужчина в тёмном костюме. Высокий, сдержанный. Но глаза… она не могла разглядеть цвет, но что-то было в его взгляде. Он смотрел прямо на неё. Она моргнула и, не выдержав, поморщилась и вновь перевела взгляд на судью. Кто это?

В нос ударил аромат леса. Будто бы на секунду она оказалась в морозной чаще. Среди елей и рядом с костром. И будто бы чем-то… металлическим.

Мужчина чуть наклонил голову, уголок губ тронуло что-то похожее на усмешку.

На выходе из зала суда адвокат передал ей заверенный документ.

Среда. 18:00.

Пятница. 18:00.

Доктор Марк Вирелл.

Веселыми обещают быть эти три месяца…