Хозяйка замка на болотах

Анастасия Пенкина

Хозяйка замка на болотах

Глава 1

– Все, умерла несчастная? –  раздался поблизости женский голос. Только глухой не заметил бы в этом вопросе надежду на положительный ответ.

– Не томите, господин целитель, – произнес какой-то мужчина нетерпеливо. – Моя жена уже на том свете?

Глаза не хотели открываться. Голова гудела, и я с трудом соображала. Но у меня появилось стойкое ощущение, что говорят обо мне.

Только одна загвоздка, я не замужем. А целители водятся в кино и в книжках.

Надо разобраться, кто эти люди, и где я…

С большим трудом я все-таки открыла глаза. Но в комнате оказалось темно, свет исходил только от свечей, воткнутых в канделябр. Холодный сквозняк раздувал их пламя, и до меня дошло, почему я не чувствую своих рук и ног. Да я почти окоченела!

Может, поэтому меня уложили на кровать?

– Не спешите нести саван, госпожа Видворт, ваша невестка жива и уже очнулась, – заключил мужчина с хриплым голосом. Я повернулась в его сторону и увидела старца с длинной, но ухоженной бородой. Узкие очки держались на кончике носа.

Судя по всему, это тот, кого называли целителем. Рядом с ним нашлась и женщина, которая так жаждала смерти своей невестке. Ей на вид уже за пятьдесят, но выглядела она неплохо, ухоженно. Только платье нелепое и чепец этот, под которым прятались темные волосы с проседью.

– Что происходит?.. – я попыталась привстать, но не узнала свой голос. Какой-то слишком тонкий и девичий.

– Лежите, ваша милость, – вернул меня на место целитель, мягко толкнув в плечо.

Несмотря на обращение, как будто я какая-то дворянка, говорил старик строго.

– Невестушка, очнулась! – воскликнула женщина, напустив в голос радости, и чуть ли не кинулась ко мне обниматься. Но целитель не подпустил. Тогда она позвала второго мужчину, у которого был приятный баритон.

Как я и думала, этот голос принадлежал молодому мужчине. Каштановые волосы непривычно длинные, но смотрелось красиво. Даже в таком полумраке я смогла рассмотреть светло-голубые глаза. Удивительно правильные черты лица. Высокий и поджарый. В старомодном сюртуке из темно-бирюзового шелка и жилете с вышивкой он походил на рокового красавца из женских романов.

– Сыночек, радость-то какая! – воскликнула женщина, пихнув рокового красавца в бок. – Женушка твоя живая.

Тот сдавленно улыбнулся. Может, еще не осознал такую радость, а может, как и мать, ждал совсем другого результата.

Это что же получается, если я жена этого лощеного щеголя… То женщина рядом с ним моя свекровь. Прекрасно.

Да только не сходится, не было у меня ни мужа, ни свекрови… Я этих людей, разряженных, первый раз вижу. Снова попыталась встать. На этот раз удачно, хотя конечности еще плохо слушались, а голова тут же закружилась и в глазах потемнело.

– Что же с ней было, господин целитель, простуда? – решила поставить диагноз свекровь.

– К моему прискорбию, нет, на вашу невестку наложили порчу, я уловил отголоски темного колдовства.

Свекровь картинно охнула и прикрыла рот ладонью. Муж неодобрительно покачал головой.

– Где же она нашла скверну эту? – запричитала свекровь, и тут же сама дала ответ. – Шляется, где ни попадя… Вот и результат.

– Наш замок окружают болота, где полно всякой нечисти, может, кто-то из них наслал на нее эту гадость? – вынес свой вариант муж.

– Возможно, – не стал отрицать целитель. – Но ее милости повезло, зло оставило ее. Теперь она поправится.

Ну все, пора прекращать этот цирк. Мне все же удалось подняться. Неуверенно шагнула, собираясь разоблачить этих дешевых актеров. Показалось, что пол дальше от меня, чем должен быть. Но я не придала этому значение, и в глазах вновь резко потемнело.

На мгновение я потеряла равновесие и чуть не упала.

Картинка перед глазами восстановилась, стоило часто заморгать.

И вот опять все те же декорации: каменные стены, прикрытые пыльными гобеленами, окно, будто из сказочного замка, – как настоящие. Да и дуло из щели между рамой и створкой вполне реально.

Шагнув от кровати в сторону, я остановилась напротив ростового зеркала с резной рамой и застыла.

Я не узнала собственное отражение.

Если верить ему, напротив старинного зеркала стояла девушка со светло-рыжими волнистыми волосами, совсем молоденькая. Бледное болезненного вида лицо сливалось с белой сорочкой до пят. И рост у нее повыше моего метра пятидесяти семи.

– Прекрасные новости, – процедил «муж» у меня за спиной, и я заметила мельком, как скривилось его лицо в отражении. – Тогда позвольте вас проводить, господин целитель.

Старец засобирался уходить, подхватил свою сумку-чемоданчик и убрал туда какие-то склянки. Свекровь с мужем последовали за ним, а я осталась одна.

Продолжила разглядывать незнакомку в зеркале.

Нет, это точно не я!

Мне уже далеко за тридцать пять, я успешный нутрициолог, самодостаточная женщина, в конце концов…

В голове вспышкой понеслись воспоминания. Я выхожу из фитнес-клуба, перехожу дорогу, чтобы отправиться домой пешком. Ведь прогулки так полезны… Машина сбила меня на немалой скорости. Я четко уловила момент как умерла. Видела свое бездыханное тело будто со стороны.

Почему-то этот факт воспринимался спокойно и не вызывал сомнений. Какая-то неестественная реакция для человека в моей ситуации. Но я не стала на этом зацикливаться, сейчас важно другое. Где я?

Это загробный мир такой, получается или как?

Ущипнула себя за руку. Больно! На всякий случай приложила пальцы к тонкому запястью, где виднелись сине-зеленые вены, и прощупала пульс.

Тук-тук-тук… Отбился ритм.

Я определенно живая.  Но в зеркале отражалась девица лет двадцати. Такая худощавая, что большая часть моих клиентов удавилась от зависти, увидев такую девушку. Но на мой взгляд, все же чересчур тощая, еще несколько килограмм в минус и до анорексии может дойти. И эти синяки под глазами прямо-таки кричали о низком гемоглобине.

Вскинула руки, всматриваясь в ногти. Пальцы длинные и изящные. А вот ногти не в лучшем состоянии. Бугристые и тонкие, как бумага, обломанные. Грязь под ними жуткая. Но сомнений почти не осталось. У этой девицы тяжелая анемия. Понятно, почему кожа такая бледная, в глазах темнеет, и голова так кружится.

Как у нее при таких дефицитах еще волосы сохранились, чудо просто. Длинные до ягодиц, довольно густые и шелковистые. С такими только в рекламе шампуня сниматься.

На бледном лице помимо синяков выделялись светло-синие глаза и полные губы. Я широко улыбнулась, рассматривая зубы. Попросту опасалась, что в этом псевдоисторическом загробном мире с зубами все плохо. Но мне повезло, девушка, в чье тело я угодила, сохранила все зубы, они были ровные и белые.

В целом девушка красивая. Но или действительно чем-то больна, или попросту голодала.

Не в порчу же верить.

Целитель сказал, что я в порядке. Но доверия его слова почему-то не вызывали. Он даже не доктор!

Мне бы чек-ап всего организма пройти. Анализы, сдать, УЗИ сделать. И витаминов побольше, чтобы закрыть дефициты микроэлементов.

Но оказалось, что здоровье мое нового тела не единственная моя проблема.

В комнату вернулась свекровь.

– Чего ты тут любуешься, окаянная? – процедила женщина и так быстро подлетела, что я не успела увернуться.

Хлесткий удар пришелся по лицу и шее, еще один по руке.

Я вскрикнула от боли, неожиданности и возмущения. Не сразу мне удалось разглядеть в руках женщины нечто напоминавшее веник из тонких прутиков. Это что еще за дрянь такая? А как больно бьет!

Я обернулась к зеркалу и увидела красные полосы, оставшиеся на бледной коже. Снова уставилась на женщину, совершенно не зная, как реагировать на это насилие.

– Что ты так смотришь, будто первый раз розги увидела? – ехидно процедила свекровь.

Так вот, что это такое!

От шока я даже не нашлась что сказать. Тогда и получила еще один удар розгами. Он пришелся уже по ногам. Но даже через сорочку было больно.

– Чего ты встала, иди давай! Завтракать пора, а на кухне шаром покати.

Завтрак? Я посмотрела в окно. До этого я решила, что там глубокая ночь, но сейчас за мутным стеклом отчетливо виднелось, как небо посветлело, на горизонте показалась алеющая полоска восходящего солнца.

Не придумав пока ничего, что я могла бы противопоставить розгам и наглости этой женщины, решила подчиниться и пошла на выход из комнаты.

– Куда ты в таком виде собралась?! – рявкнула свекровь, когда я направилась к распахнутой двери прямо так, в сорочке и босиком – Оденься, идиотка. Совсем стыд потеряла.

Обернулась в поисках шкафа. Платяной шкаф с резными покосившимися створками нашелся в углу, рядом стояла ширма и трюмо.

В шкафу оказалось не так уж много одежды. Выбрала платье, которое показалось мне самым теплым и повседневным. Непримечательного коричнево-зеленого цвета.

Корсет, шнуровка, слой юбок…Еще крючки… И как это все надевать?

Я копошилась слишком долго, спрятавшись за ширмой. Свекровь не выдержала такого томительного ожидания.

– Через пять минут, чтобы явилась на кухню, – приказала она и ушла.

Я облегченно выдохнула и принялась натягивать платье как умела. С горем пополам я смогла его зашнуровать. На трюмо нашлись две шпильки. Длинные, похожие на спицы, и скромное кольцо с маленьким бледно-голубым камешком. Может быть, обручальное? На всякий случай надела. Других украшений тут не было.

Кольцо подошло на безымянный палец, только чуть болталось. Волосы скрутила в пучок и заколола шпильками.

И руки, и волосы все еще казались непривычными и чужими. Вокруг тоже все чужое.

По щекам потекли слезы.

Что за несправедливость? В кого я попала? В тело служанки, рабыни? Тогда почему я замужем за сыном этой властной женщины?

Значит, положение мое не такое бесправное. К тому же целитель обращался ко мне «ваша милость». Значит, статус мой выше, чем у прислуги.

Нравы тут стояли очень примитивные, да и одежда соответствующая. Не средневековье, но современным миром и близко не пахнет.

Что-то мне подсказывало, какое-то неясное чутье, лучше даже не заикаться о том, что я, вообще-то, не отсюда, я чужая душа из другого мира. А то еще сожгут на костре, как ведьму.

Замок – оказалось громко сказано.  Большой холодный каменный дом, требующий ремонта и скудно обставленный. Возможно, из-за анемии я была так чувствительна к сквознякам, но казалось, что дует буквально со всех щелей.

И все же даже в таком скромном замке я умудрилась заблудиться и не могла найти кухню. В этот момент в одном из коридоров я наткнулась на мужа. Он перегородил мне дорогу. Окинул меня цепким взглядом. Его светло-голубые глаза оказались такими пронзительными и холодными, я даже поежилась от холода. Он шагнул ближе. И я только сейчас поняла, что не знаю, как его зовут… Да что уж там, я не знаю, как меня зовут! Могу попасться на такой мелочи!

Взгляд мужчины блуждал по моему лицу и фигуре. Он пальцами подцепил мой подбородок, и я испугалась, что он начнет ко мне приставать.

– Я сейчас не готова к исполнению супружеского долга, – торопливо предупредила я и попыталась отвернуться, потому что до меня вдруг дошел запах перегара. Видимо, супруг изрядно выпил накануне. Может, «запивал» горе? Или праздновал.

– Не очень-то и хотелось, – явно обиделся мужчина. – Ты все равно в постели как дохлая рыба, даже потрогать не за что, кожа да кости. Прочь с глаз моих…

Муж оказался не лучше свекрови, спасибо, что не избил. Хотя не стоит раньше времени обольщаться.

Я не собиралась отстаивать свои права и ставить хама на место. Как-нибудь в другой раз утрою бунт феминизма. Не стоит в моем положении нарываться.

Для начала нужно понять свое положение, разобраться кто я в этом замке.

Кто его хозяева?

Злая свекровь и ее сынок?

Вспомнился целитель и его «ваша милость».

Получается, у меня тоже есть какой-то титул.

Как много вопросов и мало ответом.

Кухню я все-таки нашла. Оттуда шло тепло и пахло щами из кислой капусты.

В животе заурчало от голода. Еда, это хорошо, тщедушное тельце нужно откормить.

Суп томился в большой кастрюле на странного вида плите. Или скорее печи. Вот только на кухне меня ждали не щи, а свекровь и работа.

– Это на обед, – запретила совать мне нос в кастрюлю сварливая дамочка.  – Иди-ка в кладовую, принеси банку варенья к булочкам.

Я не стала спорить со свекровью, розги лежали на кухонном столе, в шаговой доступности, и мне совсем не хотелось, чтобы меня снова ими избили. Единственное, я только уточнила, куда мне все-таки идти.

– А кладовая у нас?..

Свекровь на меня так посмотрела, что у меня мороз по коже прошел. В отличие от сына ее глаза были карие, но пробирали не хуже. Тонкие губы она с силой поджала, и сетка морщин на ее лице стала отчетливее видна.

Когда-то она, возможно, была красивой женщиной, черты лица тонкие, даже изящные. Но неприкрытая злоба искажала ее лицо не в лучшую сторону.

– Ты что головой ударилась? – спросила она строго.

Нужно было врать, причем искусно. Но и продолжать делать вид, что ничего не случилось, тоже не выход.

– Если честно, я, как очнулась сегодня утром, толком ничего не помню, ни что со мной случилось, ни даже… как вас зовут, – рискнула я.

Свекровь выпучила глаза, всматриваясь в мое лицо. Видимо, хотела убедиться, что я не лгу. А я и не врала. Я действительно не знала, как зовут эту женщину. Кажется, целитель обращался к ней госпожа… Вудворт? Видворт? Это похоже на фамилию.

– Изольда! Изольда меня зовут! – рявкнула мне в лицо женщина, брызжа слюной. – Для тебя, госпожа!

Я брезгливо поморщилась, и мне жуть как хотелось умыть лицо. А еще порекомендовать ей от все души пропить магний в максимально большой дозировке. Очень много магния. Но решила не злить эту женщину еще больше. Да и не уверена, что словосочетание магния цитрат, не сочтут за темное проклятие.

Изольда зло прищурилась. Того гляди снова за розги возьмется.

– Иди давай уже! Вон же дверь напротив кухни!

Я пошла в указанном направлении. Тугие петли скрипнули, когда я открыла тяжелую дверь. Внутри оказалась кромешная тьма. Пришлось вернуться за огарком свечи под презрительным взглядом свекрови. Но лучше бы я не возвращалась за светом, а нашла на ощупь злополучное варенье.

Небольшое помещение оказалось полупустым. К стенам прибиты грубые деревянные полки. На них стояло несколько глиняных горшков с непонятным содержимым, банки с соленьями и одна с вареньем. На полу я нашла мешок со свеклой, репой и, кажется, бататом. А в деревянную большой бочке обнаружился запас квашеной капусты. Очень хорошо. Ферментированная капуста – это же сплошная польза для организма! И витамины, и для кишечника полезная микрофлора. Без этого железо, и так необходимый белок в борьбе с анемией, не усвоятся как следует.

Надеюсь, немощное состояние действительно, всего лишь анемия на почве голодовки, а не что-то похуже.

Я потянулась за банкой с вареньем, большая, точно больше обычной трехлитровой, и держать ее было неудобно. Руки будто плохо слушались. Или дело в том, что тело слишком слабое?

В этот момент по ноге что-то скользнуло. Что-то мягкое, пушистое и теплое.

Я посмотрела вниз, задирая юбку, и тут же заверещала во весь голос. Банка выпала из рук и со звоном разбилась.

На мои крики и шум прибежала госпожа Изольда.

– Чего орешь как полоумная? – отругала меня свекровь, а увидев разбитую банку с вареньем замахнулась на меня розгами. – Идиотка криворукая.

– Мышь! Тут была мышь!

– Да хоть болотник со всей своей свитой! – рявкнула свекровь, и все-таки больно хлестнула меня по рукам. – Последняя банка была. Это же любимое варенье Теренса. Клубничное! Прибить тебя мало.

Так жалко стало себя, что я чуть не расплакалась. И за что она так со мной? Точнее, не со мной, а с прошлой хозяйкой тела? Бедная девочка, что она сделала этой женщине и ее сыну, что они так к ней относятся? Она ведь его жена, а не бесправная рабыня.

– Давай, прибери тут все, – велела свекровь брюзжа себе под нос.

Я даже не удивилась, что делать это придется мне. Пока я бродила по замку в поисках кухни, не видела ни одного слуги, пока блуждала по коридорам. Какое бы положение в обществе и статус эта семья не имела, жили они очень бедно.

Пока я убирала осколки банки и остатки варенья, на кухню пришел так называемый муж и возмутился:

– Где мой завтрак? Я уже устал ждать. Мало того, что пришлось встать сегодня в такую рань, так еще и поесть в этом доме мне не суждено?

– Сейчас, милый мой, сейчас. Клуша твоя варенье разбила, убирает.

– Потом уберет, я хочу свой завтрак! – припечатал муж.

Идиотка, клуша, окаянная и криворукая… А имя у меня есть?

Я все отчетливо слышала, так что не удивилась, когда свекровь залетела в кладовку, махая розгами. Последовала за ней на кухню чувствуя себя рабыней в древнем Риме.

Завтракал муженек не на кухне, а в столовой, как полагалось благородным людям.

В просторном зале горел камин, так что там было теплее, чем в моей спальне. Или это общая комната с супругом? От перспективы делить кровать с незнакомым мужчиной, пусть и красивым, меня передернуло.

Выкинула панические мысли из головы, чтобы не волноваться раньше времени.

Во главе стола, на стуле с высокой резной спинкой сидел муж. На самом деле язык бы не повернулся назвать его мужем. Да ему хоть двадцать пять есть? Молодой совсем, зеленый. И мне почти тридцать семь. Да, я сейчас выгляжу юно, но едва ли это что-то меняет. Как же его зовут… Свекровь упомянула имя, Теренс. Должно быть так.

Я поставила перед мужем поднос с завтраком. Свежие булочки, к ним сливочное масло и мед. В фарфоровом чайнике крепкий чай. Отварное яйцо и ломтики мяса.

Стала переставлять все на стол.

– Поживее, – процедил мужчина и, видимо, чтобы я быстрее шевелилась шлепнул меня по заднице.

Вот же гад!

Я обернулась и так посмотрела на него. В своей прошлой жизни я его послала бы куда подальше. Но я не в своей реальности. И как отреагирует муж, если я начну с ним откровенно ругаться, знать, честно говоря, не хотелось.

Пришлось стерпеть похабное обращение. Похоже, здесь это вариант нормы.

И как надолго меня хватит с таким обращением?

От голода и унижения уже тошнило. Но мне еще предстояло принести в столовую завтрак для свекрови. И себе что-нибудь не забыть. Госпожа Изольда, к счастью молча дождалась, когда я накрою для нее. Видимо, накричалась вдоволь до этого. Для себя я тоже приберегла вареные яйца и ломтик мяса, кусочек не очень свежего серого хлеба и чай. Еще бы свежих овощей, но их я не нашла нигде.

Когда я закончила разносить, хотела тоже позавтракать, но свекровь не пустила меня за стол.

– Ты что это удумала, ты полы вымыла уже? – требовательно спросила она.

– Я есть хочу.

– Ты пока не заслужила и крошки хлеба. Пошла прочь.

Спорить с этими людьми казалось бесполезным, я подчинилась и, мысленно проклиная этот мир, отправилась в кладовую заканчивать уборку.

Через четверть часа я вернулась в столовую. Вот только еды не было, остались одни крошки.

– Ты чего сюда пришла? – спросила свекровь изогнув темную бровь. – Коли ты забыла, что твое место на кухне?

Я даже рот от удивления открыла. То есть, мне даже есть в столовой нельзя?

Мое положение все больше напоминало роль служанки, никак не жены.

На кухне выяснилось, что больше есть особо нечего.

Но голодать я не собиралась.

И так еле-еле душа в теле.

Остался последний ломоть серого хлеба. На самом деле он намного полезнее тех булочек, что съели на завтрак свекровь и недомуж.

Хлеб из муки грубого помола имел неаппетитные серый цвет. Зато такие углеводы, будут дольше усваиваться и дадут мне намного больше энергии. Но одним хлебом сыт не будешь. Мои яйца молча съели, так что я пошла искать себе другой белок на завтрак. В кладовой я пыталась отыскать мясо. Но ни посоленного, ни копченого, ни сырого, не нашла. Видимо, на завтрак доели остатки.

Зато в одном из горшочков обнаружила паштет.

– Да это же утиная печень, – обрадовалась я.

Утиная печень содержит много белка и богата железом, калием, марганцем, цинком и витаминами. Очень полезно при анемии. То, что доктор прописал.

Толстым слоем намазала паштет на хлеб. Наложила в миску квашеной капусты и принялась торопливо есть прям там, в кладовой в компании мышей и бог знает кого еще. Но лучше так, чем свекровь отберет у меня еду. Почему-то я бы этому не удивилась.

И оказалась права. Госпожа Изольда явилась по мою душу, когда я доедала свой полезный бутерброд. И если бы я не запихала остатки в рот, то не сомневаюсь, она бы не дала мне доесть.

– Ты что тут делаешь? – нахмурилась она.

Щеки раздуло от еды, как у хамяка, поэтому отпираться было бесполезно. Быстро дожевав, я ответила.

– Ем.

– А что ты тут ешь, Лисандра?.. Паштет! Да кто ж тебе позволил? Это для гостей!  А не для тебя юродивая!

На этот раз я увернулась от розог, и попыталась сбежать из кладовой. Но свекровь меня вытолкала оттуда сама. И демонстративно достала амбарный замок.

– Вот гадина, прожорливая, – бормотала она под нос, запирая кладовую. – Но я на тебя управу найду… чего стоишь, или не знаешь, чем заняться? Так я подскажу.

Госпожа Изольда отправила меня взбивать перины. Вначале в комнату Теренса, потом в ее.

Все-таки спал супруг отдельно, слава богу!

А еще мне следовало помыть полы, посуду и замесить тесто для пирога.

Одно хорошо, хоть выяснила как меня зовут. Лисандра.

Но мои опасения подтвердились. Несчастная Лисандра жила в этом замке в условиях хуже, чем у служанки. Слугам хотя бы копеечку платят за работу. А тут ни еды, ни денег. Еще и вагон издевок и унижения. Я уже молчу о насилии. Розги, скажу я вам, очень больно бьют.

Но я не собираюсь все это терпеть.

Уборкой мне все-таки пришлось заняться. Но я не теряла время зря и обдумывала план.

В том, что я не могу вернуться в свой мир и свое тело, я почему-то не сомневалась. Какое-то убеждение на уровне интуиции. Наверное, оттуда же, откуда стойкое восприятие ситуации. Но все-таки неплохо бы выяснить о такие перемещения хоть что-то.

Если мне все-таки придется оставаться Лисандрой, то надо разобраться с этой семейкой. По-хорошему, развестись и сбежать куда подальше. Надеюсь, в этом мире существуют разводы?

За уборкой отлично думалось, и я почти закончила к обеду. Но остановилась возле комнаты, в которую еще не заглядывала. Это оказался кабинет.

Там было очень пыльно. Видно, что тут редко бывали. Я решила воспользоваться моментом и под предлогом протирания пыли зашла туда.

Меня интересовали книги, которые занимали немало места, стройными рядами выстроившиеся на полках.

Взяв одну из них, я попробовала прочесть написанное. Буквы расплывались, казались незнакомыми, но стоило присмотреться, как я все-таки разобрала написанное. Но читала с трудом, по слогам. Это уже хорошо. Значит, смогу изучить местные законы, географические карты. И что-то написать при необходимости.

После книг внимание мое привлек портрет, висевший над камином.

Д это же я! В смысле девица, в тело которой я попала. Только явно моложе и здоровее. На вид лет пятнадцать, щеки румяные, взгляд блестит. Губы яркие вишневые. Красавица. Если, конечно, художник не приукрасил. Кто знает, может она всегда была такая болезная.

В углу золотой краской имелась надпись, я подошла поближе, чтобы разобрать ее.

«Баронесса Лисандра Сэвил, дочь барона Роланда Сэвил,

15 лет, год 10321 от окончания II эпохи…».

Интересно, а сколько лет мне сейчас? Надо выяснить.

Получается я дочь барона. Голубых кровей. А может бедняжка специально себя до анемии довела? Мода и все такое? Было ведь у нас в девятнадцатом веке такое.

В этом тоже мне предстояло разобраться.

Быть дочерью барона однозначно приятнее и намного лучше, чем угодить в тело крестьянки и реальной служанки.

Хотя сейчас моя жизнь не сильно отличалась от крестьянской. И с этим тоже нужно было что-то делать.

– Ты что тут прохлаждаешься? – нашла меня свекровь. Я вздрогнула от ее голоса и напряглась.

Всего за пол дня она меня зашугала. А если с Лисандрой так обращались постоянно? Да уж не так я представляла себе жизнь аристократки.

Резко качать права тоже не вариант. Могут заподозрить что-то.

– Госпожа Изольда, – деловито отозвалась я. – Вам не кажется, что контролировать чем я занимаюсь, не ваша обязанность? Я совершеннолетняя, да что уж там, замужняя! Женщина.

Я баронесса Сэвил. И отчитываться перед свекровью не обязана. Но это я говорить не стала, чтобы не злить эту женщину еще больше.