bannerbanner
Капалабхати для острого зрения. Йогическое дыхание для здоровья глаз и ясности ума
Капалабхати для острого зрения. Йогическое дыхание для здоровья глаз и ясности ума

Полная версия

Капалабхати для острого зрения. Йогическое дыхание для здоровья глаз и ясности ума

Язык: Русский
Год издания: 2025
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 2

– Перед тем, как смотреть на огонь, – сказал садху, когда мы с Шанкаром сняли обувь, – чистят внутренний ветер. Иначе видишь дрожание мысли, а не свет.

Говорил он негромко, но река будто отступала – звук обтёк пещеру и исчез, как собака, которой показали путь. Он кивнул мне на место: подстилка из старого одеяла ещё держала тепло. Я сел, ощущая, как прохлада камня медленно поднимается по ногам и успокаивает кожу.

Садху показал движение. Живот втягивался коротко и резко – как если бы невидимый кузнец раз за разом подталкивал мехи к горну. Грудь не шевелилась, плечи были камнем. Выдох – как лёгкий хлопок в глубине, вдох приходил сам, бесшумный, как шаг тени. Мы повторили. Сначала дыхание делалось вязким, словно проходило через ржавую трубку, и мысли тут же просыпали шепот: «слишком быстро», «слишком громко», «слишком поздно». Но через десяток выдохов ритм вдруг стал простым, даже примитивным, как удар палки по земле. Живот работал – мир становился ровнее.

Садху остановил нас поднятой ладонью. Мы посидели молча, слушая, как пламя в лампе отмеряет секунды дыхания. Оно казалось живым существом: то вытягивалось, словно тянется к невидимому звуку, то пряталось, оставляя после себя тонкую нить света. Снаружи, у костра, потрескивала смола, пахло свежим деревом и влажным камнем; где-то выше по склону закричала птица, но звук растворился, не зацепившись ни за один нерв.

– Теперь смотри, – произнёс садху.

Я уставился в лампу. Пламя колебалось от наших же дыханий – выплясывая танец с фитильком на масляной арене. Раньше, в городе, я бы увидел только дрожь, мерцание, мелькание – как старую пленку, которая то и дело рвётся. Теперь дрожала только огонек, не взгляд. Как будто кто-то поставил внутри меня тяжёлую линзу на мягкий шарнире, и она заняла своё место, нашла опору и перестала плясать. Тишина в голове сделала взгляд плотным, как натянутая струна, и эта плотность не давила – она поддерживала.

– Ветер был грязным, – тихо сказал садху, без укоров, как врач, объясняющий ребёнку рентген. – Пыль мыслей съедает кончик внимания. Ты хочешь видеть огонь, а видишь колебание воздуха. Но когда убираешь пыль – появляется свет. Он был всегда.

Мы снова сделали короткую серию капалабхати: двадцать, пауза, ещё двадцать. Внутри стало тепло – не поверхностное, от костра, а глубинное, как будто внизу живота кто-то зажёг маленькое солнце. Оно не обжигало; оно подсвечивало. Я поймал себя на неожиданном ощущении: болтающееся весь день зрение – это словно лодка, привязанная к расшатанному колышку на берегу. Стоит подтянуть узел, подбить и укрепить колышек – и лодка перестаёт биться о воду. Мы подтянули узел.

Садху наклонился к лампе – не раздувать, нет, просто приблизился, так чтобы его дыхание не задевало огонь. И тогда пламя стало предельно тонким, как игла. Я смотрел в эту иглу и видел: у неё есть цвет – не только жёлтый, но и зелёный у самого донышка, и чистый белый в самой сердцевине. Это, казалось, пустяк, но от этого пустяка взгляд учился: различать, не напрягаясь; удерживать, не цепенея.

– Взгляд – не только глазами, – сказал садху, как будто комментируя чужую мысль. – Когда тишина внутри, глаза перестают жадничать. Они берут столько, сколько нужно. Тогда и свет не уходит.

Шанкар сидел справа, ровный, как жердь для сушки белья; Арджун ловил ритм, сбивался, усмехался и снова ловил. У каждого была своя лесенка к тишине. Я слушал их дыхания – и вдруг понял, как просто и честно работает этот мост. Капалабхати не обещает чудес; она просто выметает мусор с дороги, чтобы ты мог пройти дальше. Но как только дорога чистая – идёшь иначе. И смотришь иначе.

Мы завершили. Садху погасил лампу, сжав фитилёк костлявыми пальцами. В темноте всё стало рельефным: шорох одежды, треск угля, шепот реки, едва слышный звон крови в висках – не тревожный, а уверенный, как нота, удержанная на правильной высоте. Я закрыл глаза и увидел остаточное изображение пламени – крошечный след на внутреннем экране. Он не рвал голову, не требовал внимания; он просто был – как знак, что свет не исчезает, когда перестаёшь на него смотреть.

– Этого достаточно, – сказал садху. – Сегодня ты видел не только огонь, но и то, что мешает ему быть огнём. Завтра – увидишь больше.

И на обратном пути фонарь Арджуна дышал, как больная рыбка, – загораясь и тухнув; нам этого хватало. Река по-прежнему бежала, но не утащила ни одной мысли. Тропинка, казалось, сама выстраивалась под ноги, а небо, затянутое звёздами, будто держало над нами невидимую крышу. Шанкар шёл молча, но у порога лавки Рам Лала сказал:

– Пламя – хороший учитель. Но без ветра, который ты очистил, оно осталось бы всего лишь огнём. Теперь – оно стало светом.

В комнате пахло влажной шерстью и едва уловимым дымом от костра, который прилип к одежде. Я лёг и долго смотрел в темноту, чувствуя, как зрение – это не просто способ собирать картинку снаружи. Это способ успокаивать мир внутри, чтобы наружный наконец стал ясным. В памяти всплыла лампа, её белая игла, дыхание пока ещё непривычного ритма – и фраза садху: «Иначе видишь дрожание мысли, а не свет».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу
На страницу:
2 из 2