Хранители подземелья книга II

Александр Логвинов

Хранители подземелья книга II

Вступление

Подземелья Ельца дышат тьмой. Там, где века назад люди замуровали свои страхи, снова слышится шёпот и звон цепей. Проклятие, рождённое в дни нашествия Тамерлана, не угасло – оно ждало часа, когда новые хранители осмелятся ступить в мрак. Иван Бунин и Мария лишь коснулись тайны, но город требует большего: спуститься глубже, туда, где граница между жизнью и смертью размыта. Каждый шаг вниз становится шагом в прошлое, где легенды оживают и кровь предков стынет в камне. Что хранит Елец под своими храмами? Спасение или гибель – решат те, кто осмелится открыть забытые врата.

Глава 1: Тень на рассвете

Розовый предутренний свет разгорался над древним Ельцом. Ночной кошмар отступил, но тревога ещё клубилась в холодном утреннем воздухе. Иван Бунин стоял на влажном берегу Черникиного пруда, крепко прижимая к груди небольшой медный ларец с потемневшим гербом Ельца. Внутри ларца покоился ветхий пергамент – свиток, найденный им этой жуткой ночью в подземельях под Вознесенским собором. Рядом, едва переводя дыхание, стояла Мария Лебедева – молодая учительница, его неожиданная спутница в этом мрачном приключении. Её бледное лицо отражалось в тёмной зеркальной воде пруда. Ночь закончилась, но оба чувствовали: что-то неуловимо изменилось вокруг них и внутри них.

Над прудом стлался тонкий туман. Камыши едва слышно шуршали, касаясь воды, и первые трели жаворонков звучали над далёкими полями. Город спал, и лишь купола соборов вдали тихо вспыхивали в лучах восходящего солнца. Иван смотрел на темнеющие громады Вознесенского собора на вершине Каменной горы. Ещё несколько часов назад они с Марией бежали туда, спасаясь от призраков пробудившейся ночи. Теперь собор казался мирным и равнодушным, его кресты мерцали золотом в утренней дымке, словно ничего не произошло. Но сердце писателя знало: за этой обманчивой тишиной скрывается эхо древней тайны.

Иван опустился на корточки у воды. Холодная роса впиталась в полу его плаща. Он окунул дрожащие пальцы в пруд – и вздрогнул: гладь воды была ледяной, словно отражала не только небо, но и ту глубинную стужу, что он ощутил под землёй. Вспомнился погребальный холод склепа под алтарём собора, где этой ночью ему открылись видения прошлого. Он зажмурился, и перед внутренним взором вновь встали образы: пепелище разгромленного города, кровь, впитанная в землю у развалин храма… И фигура елецкого князя Фёдора, павшего под мечами Тамерлана. Казалось, сам князь и горстка выживших стояли перед ним среди руин – обгорелые бревна, серый пепел вокруг. Иван будто слышал их голоса сквозь века: клятву, данную в ту страшную ночь. Люди присягнули хранить свой город до последней капли крови. Их отчаяние и решимость запечатали здесь, под Ельцом, нечто ужасное – древнее зло, пробудившееся во времена нашествия Тамерлана.

Мария осторожно коснулась его плеча, возвращая в настоящее. Иван поднял глаза: молодая женщина всматривалась в него с беспокойством и надеждой. В свете рассвета её серые глаза казались почти прозрачными. На виске запеклась царапина – память о том, как они продирались через заросли и старые развалины, ускользая от тварей ночи. Мария сжала плечо Бунина чуть сильнее.

– Иван Алексеевич… Что вы там увидели? – тихо спросила она. Голос её дрогнул. – В соборе, под алтарём… Я видела только свет и тени, слышала пение… а потом вы нашли этот свиток. Вы что-то поняли, да?

Иван медленно кивнул. Как передать словами то откровение, что раскрылось ему глубоко под землёй? Он развернул было древний свиток, осторожно проведя пальцами по истёртым строчкам. Багроватое солнце осветило выцветшие чернила. Заглавные слова проступали отчётливо: «Проклятие Ельца». Ниже – перечень имён, связанных одной судьбой: Тамерлан, князь Фёдор, иноки и защитники города… Все они, живые и мёртвые, переплелись в той легенде. Губы Ивана беззвучно повторили последние слова, которые он прочёл внизу свитка: «Да будет воля Твоя…» – ту самую молитву, с которой елецкие хранители запечатали зло. Он ощутил в ладони холодок – старинный нательный крест-медальон, непонятно как оставшийся у него после видения. Тонкий цепкий узор на серебре показывал семь крошечных звёзд, сходящихся кружком. Семь узлов, семь святынь – Внешний Круг. Эту часть тайны они с Марией уже разгадали прошлой ночью, пробудив древние силы города. Но медальон был ключом к чему-то ещё.