Затишье перед бурей

Алексей Виноградов

Затишье перед бурей

Глава первая

Лимонный сок, смешанный с потом и страхом, вот запах этой помойки под названием «У Чёрта на куличках». Диана Земскова прижалась спиной к липкой стене, стараясь дышать ртом. Перед ней, завалив проход, хрипел очередной «клиент» – здоровенный детина в растянутой футболке, пытавшийся засунуть ей под ребра заточку.

– Куда прёшься? – сипел он, и перегар било в лицо волной.

Диана не ответила. Она поймала его запястье, провернула, кость хрустнула с противным щелчком. Заточка со звоном упала на бетонный пол. Движения её были отточены, экономны, без единого лишнего жеста. Второй её рукой, сжатой в кулак, коротко и жёстко ударила его в солнечное сплетение. Хрип оборвался, сменившись беззвучным ловлей воздуха. Детина осел на колени. Она шагнула через него, даже не взглянув. Её цель сидела в дальнем углу заведения, за столиком, залитым чем-то тёмным и пахучим. Щуплый мужчина лет сорока, Влад, бывший бухгалтер, а ныне должник с очень плохой репутацией. Он смотрел на неё выпученными глазами, прижимая к груди потрёпанный кейс.

– Всё, Земскова, я всё! Они меня убьют! – захлёбывался он, когда Диана приблизилась.

– Меня наняли, чтобы этого не случилось, – её голос был ровным, холодным, как сталь. – Давайте к выходу. Быстро.

Она взяла его под локоть и почти потащила к двери. Сзади поднялся гвалт. Трое «друзей» того, кто сейчас хрипел на полу, явно не собирались так просто отпускать свою добычу. Один из них, с синей змейкой на шее, выхватил из-за пояса монтировку. Диана вздохнула. Устало. Ей до смерти надоели эти подмосковные помойки, эти пьяные мордобои и эти вечно ноющие клиенты. Но работа есть работа.

– Стоять сзади, – бросила она Владу, отпихивая его за свою спину.

«Змейка» с рыком бросился на неё, занося монтировку. Диана не стала уворачиваться. Она сделала шаг навстречу, подставив предплечье под замах. Удар пришёлся вкось, больно, но не критично. В ту же секунду её вторая рука, сложенная в «пистолет», врезалась ему в кадык. Он захрипел, выпустил монтировку, схватившись за горло. Диана, не теряя темпа, ударила его коленом в пах, и он рухнул. Двое других замерли в нерешительности. Этого мгновения хватило. Диана выхватила из кобуры под пиджаком компактный электрошокер. Характерный треск и синие искры заставили их отступить.

– Кто следующий? – спросила она тихо, но так, что было слышно даже под заунывную музыку из колонок.

Больше желающих не нашлось. Она развернулась, снова взяла под локоть трясущегося Артёма и вывела его на улицу, в промозглый московский вечер.

Через пятнадцать минут, когда её мотоцикл «Ямаха» уже мчался по пустынному ночному шоссе, Артём, сидевший на пассажирском сиденье, наконец пришёл в себя.

– Я не знаю, как вас благодарить, – прошептал он, сжимая кейс. – Они бы меня…

– Не благодарите. Просто заплатите, – отрезала Диана, не отрывая глаз от дороги. Её правое предплечье ныло.

Наутро будет синяк с ладонь. Опять. Она довезла его до безопасного места, забрала конверт с деньгами – гонорар за три дня работы, и наконец, осталась одна. Усталость накатила волной. Она посмотрела на своё отражение в зеркале заднего вида. Перед ней смотрела женщина с жёстким, не по-женски уставшим лицом, с тёмными волосами, собранными в тугой, без единой выбившейся пряди, хвост. Серые глаза, в которых читалась не столько злость, сколько глубокая, выстраданная усталость от этой бесконечной борьбы с городским дном.

– Слава богу, хоть не пришлось стрелять – подумала она, заводя машину.

Но это была слабая утеха. Час спустя она стояла под душем в своей однокомнатной квартире в спальном районе. Вода смывала с кожи липкость того бара, запах страха и дешёвого пива. Квартира была её крепостью: минимализм, чистота, никаких лишних вещей. Ничто не напоминало о прошлой жизни. Никаких фотографий, никаких сувениров. Только функциональность. Она надела старый растянутый свитер и села за компьютер, чтобы закрыть отчёт по сегодняшнему делу. На счету появились деньги. Хватит на аренду её скромного офиса ещё на два месяца и на оплату счетов. Не более того. Диана потянулась и посмотрела в тёмное окно. За ним мерцали огни бесконечного, равнодушного города. Она была частной телохранительницей. Теперь она защищала тех, кого сама бы когда-то, наверное, арестовала. В этом была горькая ирония. Но это была её реальность. Реальность, пахнущая лимонным соком, потом и страхом. И она знала, завтра всё начнётся сначала. Если, конечно, не случится чудо.

Час спустя она стояла под ледяными струями душа в своей однокомнатной квартире в спальном районе. Вода смывала с кожи липкость того бара, запах чужих страхов и дешёвого пива. Она терла кожу мочалкой, пока она не стала красной, почти до боли, пытаясь стереть не грязь, а ощущение той гнетущей атмосферы, что пропитала её до костей. Завернувшись в старый, но мягкий и чистый халат, она прошла на крохотную кухню. Механическими движениями насыпала в турку молотый кофе, залила ледяной водой, поставила на огонь. Ритуал приготовления кофе успокаивал. Здесь был простой порядок: закипело – убрал с огня. Никаких неожиданностей. Пока кофе доходил до нужной кондиции, она взяла горячую чашку и вернулась в спальню, став перед большим зеркалом в простенке. Пар от чашки затуманил стекло, исказив отражение. Диана медленно провела рукой по зеркалу, очищая полосу. Перед ней возникло её лицо. Не маска профессионала, которую она носила как броню, а её собственное – уставшее, без грима. Влажные тёмные волосы тёмной массой лежали на плечах, смягчая обычно жёсткие черты. Но смягчить ничего не могли глаза. Серые, слишком прямые и внимательные для женщины. В них читалась не злость, а глубокая, выстраданная усталость от этой бесконечной борьбы с чужими проблемами, с городским дном, с самой собой.

Она отпила глоток обжигающего, горького кофе, чувствуя, как тепло разливается по телу, прогоняя остаточный холод ночи. Взгляд скользнул вниз, на правое предплечье. Красная ссадина уже начала темнеть, проступал верный фиолетово-жёлтый синяк. Завтра будет красивше, с долей чёрного юмора подумала она. Это были её рабочие отметки. Шрамы, синяки, ссадины. Летопись её нынешней жизни. Квартира за спиной была её крепостью, последним рубежом обороны. Минимализм, почти спартанская чистота, никаких лишних вещей, ничего личного. Ничто не напоминало о прошлой жизни. Никаких фотографий со времён службы, никаких сувениров или безделушек. Только функциональность: кровать, шкаф, стол с компьютером, пара книг по тактике и психологии. Это было место, где она перезаряжалась. Где можно было на время снять броню и просто быть собой. Той, кого почти никто не знал.

Она допила кофе, поставила чашку на тумбочку и, всё ещё глядя на своё отражение, резко встряхнула головой, словно отгоняя накатившие мысли. Сомнения, самоанализ – это роскошь, которую она не могла себе позволить. Выжить здесь и сейчас – вот её единственная задача. «Завтра», – мысленно сказала она тому лицу в зеркале. Завтра нужно будет снова быть твёрдой, как сталь. Быть Дианой Земсковой – частной телохранительницей, которая не задаёт лишних вопросов и делает свою работу. Потушив свет, она легла в постель. За окном мерцали огни бесконечного, равнодушного города. Она была винтиком в его механизме. Глубокий сон, как камень, погружал её на дно. Сознание отключилось полностью, выжатое за день до последней капли. Поэтому резкий, пронзительный трезвон смартфона на прикроватной тумбе прозвучал как взрыв.

Диана вздрогнула, сердце на мгновение ушло в пятки, выброс адреналина был мгновенным и привычным. Рука сама потянулась к телефону, пальцы нащупали холодный корпус. Она щурилась от яркого света экрана в кромешной темноте комнаты. «Виктор Петрович». Имя отображалось крупно, вызывая целую бурю противоречивых чувств. Наставник. Почти отец. Тот, кто когда-то привёл её в органы, и тот, кто молча наблюдал, когда её карьера рухнула. Они не говорили месяцами. Она с силой протёрла глаза и приняла вызов.

– Алло? – её голос был хриплым от сна, но уже без намёка на слабость.

– Дианочка, – раздался на том конце её родной, старческий, но твёрдый басок. – Прости, разбудил, наверное.

– Я уже проснулась, – автоматически солгала она, садясь на кровати. Спина была прямой, будто она была на совещании. Старая привычка. – Что случилось?

– Ничего страшного. Дело есть. К тебе завтра придёт человек. Юдин. Борис Юдин. Я рекомендовал тебя.

Диана нахмурилась, вглядываясь в ночную тьму за окном.

– Юдин? Не знаю такого. Что за дело?

– Он сам всё расскажет. Дело серьёзное, гонорар соответствующий. – Виктор Петрович сделал небольшую паузу, и Диана уловила в его голосе нехарактерную нотку неуверенности. – Будь осторожна, Диана. Но это шанс. Большой шанс.

«Шанс на что?» – промелькнуло у неё в голове. Перестать метаться по подозрительным барам? Или, может, шанс снова почувствовать себя не наёмницей, а специалистом?

– Ты уверен, Виктор Петрович? – спросила она, и в её голосе прозвучало непроизвольное «проверяющий».

– В нём нет, – честно признался старик. – Но в тебе всегда. Выслушай его. Решай сама. Придёт в твой офис, к одиннадцати.

Помолчали. В трубке был слышен лишь ровный гул городской ночи с его конца провода.

– Спасибо, – наконец сказала Диана. – За информацию.

– Береги себя, дочка, -голос Виктора Петровича смягчился. Связь прервалась.

Диана медленно опустила телефон на одеяло. Тишина в квартире снова стала абсолютной, но теперь она была иной – густой, звенящей, полной вопросов. «Юдин. Борис Юдин». Она мысленно прогоняла фамилию, но память не выдавала ничего. Ни в оперативных сводках, ни в светской хронике. Она откинулась на подушку, но сон как рукой сняло. Взгляд снова упёрся в потолок, но теперь она видела не просто темноту, а разворачивающиеся возможности. «Серьёзное дело. Соответствующий гонорар». Слова Виктора Петровича, человека, не склонного к преувеличениям, значили многое.

Она повернулась на бок, к окну. Огни города мерцали, как усыпанное алмазами чёрное бархатное полотно. Всего несколько часов назад она думала, что завтра будет похоже на сегодня. Ещё один день борьбы за выживание Но теперь всё изменилось. В её упорядоченный, предсказуемый мир ворвалась неопределённость. Незнакомое имя. Рекомендация от бывшего наставника, пахнущая тайной. И тот самый призрачный «шанс», в который она уже почти разучилась верить. Диана закрыла глаза, но уже не спала. Она анализировала. Готовилась. Завтра в её жизнь должен был войти Борис Юдин. И она интуитивно чувствовала, что после этого ничего уже не будет прежним. Чудо, на которое она не рассчитывала, постучалось в её дверь посреди ночи. И теперь нужно было решить – впускать ли его.

Глава вторая

Ровно в шесть утра Диана открыла глаза. Будильник в мозгу срабатывал безотказно, будто в её череп вживили швейцарский механизм. Никакой слабости, никакого желания перевернуться на другой бок. Только чёткое, холодное осознание: начался новый день. Ночной звонок Виктора Петровича висел в воздухе тяжёлым, но ясным предчувствием. Она отбросила одеяло, босиком прошла на кухню. Те же движения: турка, молотый кофе, вода. Но сегодня ритуал чувствовался иначе. Была не просто рутина, а подготовка. Зарядка перед боем, о котором пока ничего не известно. Выпив первую чашку горького, обжигающего кофе почти залпом, она натянула спортивные леггинсы и футболку. Наушники в уши – и мир сузился до тяжёлого бита и резких гитарных риффов. Музыка вытесняла все лишние мысли, оставляя только ритм. Ритм движения. Ритм жизни.

Пять минут спустя она уже вышагивала на крыльце своего панельного дома, делая лёгкую разминку. Утро было прохладным, серым, пахло мокрым асфальтом и обещанием дождя. Спальный район только начинал просыпаться. Она побежала с места резко, почти сорвавшись в спринт, давая мышцам почувствовать нагрузку. Бег был её медитацией. Ещё одним ритуалом, который поддерживал её в форме – и физической, и ментальной. Ноги отбивали чёткий такт по асфальту, дыхание выстраивалось в ровную, экономичную волну. Она не бежала от чего-то. Она бежала к чему-то. К встрече. К незнакомцу по имени Юдин. К тому самому «шансу».

Пока тело работало на автомате, разум прокручивал варианты. Кто он? Криминальный авторитет? Чистый бизнесмен? Почему Виктор Петрович, всегда такой осторожный, связал её имя с ним? Фраза «Будь осторожна» отдавалась эхом громче, чем музыка в наушниках. Она пробежала мимо детской площадки, где пара сонных мам качала на качелях таких же сонных детей, мимо круглосуточного магазина с заспанным охранником в дверях. Это был её мир. Мир простых, понятных, хоть и не самых приятных, реалий. Мир, который она научилась контролировать. Юдин же был вестником из другого мира – мира больших денег, больших рисков и больших интриг. Пробежав запланированные семь километров, она остановилась у своего подъезда, опершись руками о колени. Пар вырывался изо рта облачками. Сердце билось часто, но ровно. Она чувствовала себя собранной. Готовой.

Вернувшись в квартиру, она приняла контрастный душ, смывая пот и остатки ночной неуверенности. Перед зеркалом она снова собрала волосы в тугой, безупречный хвост. Надела простые, но качественные темные брюки, белую рубашку и строгий пиджак. Броский наряд привлекал внимание, а её работа заключалась в том, чтобы быть тенью. Эффективной и незаметной.

Ровно в девять она вышла из дома и села в свой мотоцикл. До её офиса в не самом престижном, но деловом районе было минут двадцать. Этого времени хватило, чтобы окончательно собраться с мыслями. Её офис располагался на втором этаже, ухоженного здания. Небольшая комнатка с минимальным ремонтом: стол, два стула, сейф, скромный буклет на столе с надписью «Земскова Д.С. Частный охранный консультант». Ничего лишнего.

Она включила кофемашину (роскошь, которую она всё-таки позволила себе), приготовила блокнот и ручку. Затем разблокировала нижний ящик стола, где в специальном креплении лежал пистолет «Глок-19». Она проверила обойму, дослала патрон в патронник и убрала оружие обратно. Ящик закрылся на ключ. Это был не жест паранойи, а стандартная процедура. Как чистка зубов по утрам. Посмотрев на часы, она увидела, что до одиннадцати оставалось пятнадцать минут. Диана подошла к окну, отодвинула жалюзи и посмотрела на улицу. Поток машин, спешащие люди. Где-то там к ней ехал человек, который мог изменить всё. Она отпустила жалюзи, прошла к своему столу и села. Спина прямая, руки сложены перед собой. Она была готова к встрече. Не как проситель, а как специалист, оценивающий риски.

Теперь оставалось только ждать. И наблюдать. Первое впечатление о клиенте часто бывало самым верным. И Диана была намерена составить его с первой же секунды. Она как раз наливала в свою керамическую кружку тёмный, почти чёрный кофе, когда дверь в её кабинет с силой распахнулась – без стука, без предупреждения. Дверь ударилась об ограничитель с глухим стуком, заставив Диану вздрогнуть, но не от страха, а от внезапности. Рука с кофейником не дрогнула. В дверном проёме стоял мужчина. Массивный, широкий в плечах, в дорогом, но безвкусно сидящем на нём пальто. Его лицо, с крупными чертами и тяжёлым подбородком, дышало уверенностью, граничащей с наглостью. Это был тот тип людей, которые привыкли, что двери открываются перед ними сами, а правила пишутся не для них.

– Земскова? – его голос был низким, хрипловатым, как будто простуженным от хорошего коньяка и сигар. Он окинул её кабинет быстрым, оценивающим взглядом, и в его глазах мелькнуло что-то между презрением и любопытством. Видимо, он ожидал чего-то более помпезного.

Диана медленно поставила кофейник на базу. Её поза стала собранной, стойка лёгкой и готовой к движению.

– Да. Диана Земскова. А у вас есть привычка входить без стука, – констатировала она без упрёка, просто как факт.

Мужчина хмыкнул, не смутившись, и тяжело шагнул вперёд, захлопнув дверь за собой.

– Стук для тех, кто ждёт разрешения. Я не жду. Борис Юдин. Виктор Петрович говорил?

– Говорил, – коротко кивнула Диана, жестом приглашая его сесть в единственное свободное кресло напротив стола. Сама она осталась стоять, оперевшись о край стола, скрестив руки на груди. Она давала ему понять, кто здесь задаёт тон. – Чем могу помочь?

Юдин плюхнулся в кресло, которое жалобно скрипнуло под его весом. Он расстегнул пальто, под которым был виден дорогой, но кричащий костюм.

– Помочь? Деньгами заработать помочь. Есть работа. Недельная. Гонорар пятьдесят тысяч. Долларов.

Он выдержал паузу, чтобы оценить эффект. Сумма была действительно очень крупной. За такие деньги обычно убивают, а не охраняют. Диана не моргнула глазом.

– Условия?

– Условия простые. Послезавтра мы с дочерью отплываем в недельный круиз по Средиземному морю на лайнере «Нептуния». Твоя задача быть с нами рядом. Присматривать. Чтобы никто не надоедал. Особенно за Мартой. Дочкой. Ей двадцать, ветер в голове, думает, что мир создан для её селфи.

В его голосе прозвучала смесь раздражения и отцовской тревоги. Диана медленно кивнула, мысленно отмечая детали. Круиз. Публичное место. Повышенные риски.

– Стандартная услуга персональной охраны. Почему такая сумма? Кого вы ждете? Конкурентов? Бывших партнёров? Она смотрела ему прямо в глаза, пытаясь прочитать скрытое.

Юдин усмехнулся, но в его глазах не было веселья.

– Тебя наняли охранять, а не допрашивать, девочка. Деньги есть бери. Задачи ясны? Да или нет?

– Не грубите,

Воздух в комнате накалился. Он проверял её на прочность, пытаясь подавить. Диана почувствовала знакомое холодное раздражение. Но гонорар и слова Виктора Петровича заставляли играть по его правилам. Пока что.

– Задачи ясны, – ровно ответила она. – Но для эффективной работы мне нужна полная картина угроз. Без этого я не могу гарантировать безопасность. Вашей дочери в первую очередь.

Он изучающе посмотрел на неё, словно видя впервые. Кажется, её стойкость его скорее позабавила, чем разозлила.

– Картина простая. Я – богатый человек. У меня есть враги. На земле меня окружить сложно. А на воде… – он многозначительно развёл руками. – На воде всякое бывает. Так что, берёшься?

Диана сделала паузу, последний раз взвешивая все «за» и «против». Пахло неприятностями. Большими. Но пахло и тем самым шансом.

– Хорошо, – наконец сказала она. – Пришлите мне на почту все данные: маршрут, номера кают, фотографии вас и вашей дочери. И подготовьте аванс. Пятьдесят процентов.

Юдин с удовлетворением хрюкнул, тяжело поднимаясь из кресла.

– Деловая. Нравится. Данные будут. А деньги сегодня вечером. – рн повернулся к выходу, но на полпути обернулся. -И, Земскова на корабле делай, что я говорю. Без вопросов. Поняла?

Не дожидаясь ответа, он вышел, снова громко хлопнув дверью. Диана осталась одна в тишине, нарушаемой лишь тихим шипением кофемашины. Она медленно выдохнула, чего не позволяла себе в его присутствии. Перед ней на столе стоял её недопитый кофе. Он уже остыл. Да нет господин Юдин это вы будете делать что она скажет. «Круиз», – мысленно произнесла она. Это слово звучало теперь не как обещание отдыха, а как приговор к неделе напряжённой работы. И самое главное она была абсолютно уверена, что Борис Юдин сказал ей далеко не всё. Настоящая причина этой поездки была скрыта где-то глубже. И её предстояло узнать.

Стук в дверь прозвучал всего через минуту после его ухода, на этот раз он решил постучать. Диана ещё стояла у стола, размышляя над только что полученным заданием. Она обернулась, когда дверь снова открылась. Борис Юдин стоял на пороге, его массивная фигура снова заполнила проём. На его лице играла лёгкая, почти издевательская ухмылка, будто он только что вспомнил забавную шутку.

– Да, Диана, забыл сказать кое-что важное, – произнёс он, делая шаг внутрь и снова прикрывая дверь. – Кроме меня и дочери, тебе нужно будет присматривать ещё за одной ценностью.

Он потрогал рукой по старому, но прочному дипломату из потертой кожи, который Диана сейчас заметила впервые, что он был у него в левой руке, и до этого он держал его так естественно, что он просто сливался с его образом. Диана нахмурилась. Её внутренние детекторы угроз, только-только начавшие успокаиваться, снова завыли тревогой.

– За дипломатом? – уточнила она, и в её голосе прозвучало неподдельное удивление. – А что внутри? Взрывчатка? Документы?

Юдин усмехнулся, поставил дипломат на край её стола с глухим стуком. Он был явно тяжёлым.

– Что ты. Ничего такого. Обычная вещь. – он щёлкнул замками, приоткрыл крышку ровно настолько, чтобы она могла заглянуть внутрь, но не разглядеть всё полностью. В мягких ложементах лежало изумительной работы колье. Камни, даже в тусклом свете офисной лампы, вспыхнули холодным, ослепительным огнём. – Видишь? Колье. Уникальное. Для моей Марты. Сюрприз. Оценка десяти миллионов долларов. Его мне нужно доставить на борт и передать в целости и сохранности.

Диана застыла, глядя на сверкающие камни, а затем перевела взгляд на Юдина. Её лицо было каменным.

– Вы хотите, чтобы я, одна, охраняла вас, вашу дочь и десять миллионов долларов на борту корабля, полного случайных людей? – её голос был ровным, – Это не частная охрана. Это миссия по перевозке особо ценного груза. И риски зашкаливают.

– Риски – это твоя работа, девочка, – парировал Юдин, захлопывая дипломат. – За них ты и получаешь свои пятьдесят тысяч. Деньги уже не за просто так, верно?

Его взгляд стал тяжёлым, изучающим.

– Справляешься? Или мне поискать кого-то посмелее?

Это был вызов. Чистой воды. Он проверял её на прочность, нагнетая ставки уже после того, как она дала принципиальное согласие. Диана несколько секунд молча смотрела на него. Она понимала, что её втягивают в какую-то очень грязную игру. Перевозка таких ценностей наличными, да ещё и в таком окружении – это не подарок дочери. Это что-то другое. Обмен? Отмывание? Плата? Но отступать было поздно. Да и сумма гонорара… она решала всё.

– Справляюсь, – отрезала она. – Но условия меняются. Я не выпускаю дипломат из рук. Ни на секунду. Он со мной в каюте. Вы не открываете его без моего присутствия. И дочь ваша следует моим инструкциям по безопасности беспрекословно. Иначе – сделка отменяется.

На этот раз удивился Юдин. Его брови поползли вверх. Видимо, он не ожидал такого жёсткого контр хода. Затем он хрипло рассмеялся.

– Договорились,

В его голосе появилась нотка неожиданного уважения.

– Капитан корабля будет предупрежден, что у тебя особый статус.

Он кивнул на дипломат.

– Так что, берёшь под опеку и его?

– Беру, – твёрдо сказала Диана. – Теперь это мой груз.

Юдин хлопнул ладонью по дипломату, как по крупу боевого коня.

– Отлично. Тогда до послезавтра. В десять утра, порт. Не опаздывай.

На этот раз он вышел, не хлопнув дверью. Диана осталась одна в комнате. Её взгляд упал на дипломат, лежащий на её столе. Всего в метре от неё находилось десять миллионов долларов. Теперь её жизнь на неделю вперёд была прикована к этому куску кожи. Она медленно провела рукой по его шероховатой поверхности.

Кофе на столе окончательно остыл. Пахло уже не просто большими деньгами. Пахло большой бедой. И Диана знала, что теперь она находится в самом её эпицентре.

Глава третья

Белый корпус «Нептунии» возвышался над портом, словно айсберг из стали и стекла. Десять палуб, бесконечные ряды иллюминаторов, на верхней – бассейны и водные горки, блестевшие на утреннем солнце. Это была не просто яхта, это был плавучий город роскоши и порока. Диана, стоя на причале с своим практичным рюкзаком и тем самым дипломатом, пристёгнутым к запястью специальной стальной петлей, смотрела на лайнер глазами не туриста, а тактика. «Роскошная ловушка», – промелькнула у неё первая мысль. Пока Борис и его дочь Марта – высокая, худая девушка в огромных темных очках, смотрящая на мир с нескрываемым скучающим презрением, – решали вопросы с багажом, Диана составила первичную карту угроз. Слишком много точек входа: причал, трапы, шлюпки. Слишком много людей: толпы туристов, суетящийся персонал, грузчики. И бесконечное множество слепых зон: узкие коридоры службы, лабиринты технических палуб, глухие углы у шлюпбалок.

– Ну что, вперед на отдых? – грубо похлопал её по плечу Юдин, подходя. Марта флегматично шла позади, уткнувшись в телефон.

– На работу, Борис Олегович, – холодно поправила его Диана, пропуская их вперед и занимая позицию сзади, чтобы держать всю группу в поле зрения.

Поднявшись по трапу на борт, их встретила настоящая феерия блеска и гламура. Холл атриума уходил вверх на несколько палуб, украшенный хрустальными люстрами, мраморными полами и живой музыкой. Воздух был густым от смеси дорогих духов и запаха моря. Диана, однако, отметила расположение камер наблюдения (слишком мало и с большими мёртвыми зонами), огнетушителей и запасных выходов. Их проводили в капитанскую рубку для традиционного приветствия. Капитан «Нептунии», грек по имени Никос Касторидис, был воплощением средиземноморского обаяния. Загорелый, с седеющими висками, в безупречно сидящем белом кителе, он излучал тепло и радушие.