Развод в 40. Деревенское счастье

Я вроде тоже неплохо смотрел. Влюблен был в Ленку по уши. Мы ещё по юности сошлись. Бедный тогда был, как церковная мышь. Но перспективный. Так она говорила. Теперь думаю, не о перспективах ли водить табуны она тогда думала? Сразу было ясно, что пока я на дежурстве можно наворотить и все шито-крыто.

– Значит так, завтра зайди, пожалуйста. После Ленкиных выкрутасов дом точно будет вверх дном. У меня завтра выходной вместе пошуршим там на благо красоты.

Можно бы пригласить клининг и дело с концом, но что-то подсказывало, что и завтра мне надо будет занять руки-голову делом. На работе я ж выходные взял. Думал, с женой проведу, буду мосты чинить.

А тут рубить надо, оказывается.

– Держи провизию. Не тяжело тебе? – я довел Ульку до калитки. Отметил, что не в порядке заборчик. Да и дом тоже на ладан дышит. – Бабуле здоровья. До завтра, Ульяна.

Глава 5

Дом встретил меня запахом мяты, которую бабуля заваривала себе на ночь, и еле слышным шорохом тапочек по линолеуму. Но тишины, на которую я рассчитывала, не было. Наоборот – из кухни доносился приглушенный гомон голосов.

Я осторожно прикрыла дверь и прислушалась. Помимо бабушкиного голоса, различались еще два – тетя Зина и тетя Галя. Конечно. Куда же без местного информационного агентства в лице этих двух сплетниц.

– Ульяночка, это ты? – раздался бабулин зов из кухни. – Заходи к нам, внученька!

Я вздохнула, поправила волосы и пошла на звук голосов, все еще держа в руках пакет с едой от Назара. В кухне меня ждал именно тот прием, которого я опасалась: три пары любопытных глаз уставились на меня с таким интересом, словно я только что вернулась с Марса.

– Ой, деточка, а мы тебя уже заждались! – тетя Зина всплеснула руками, ее круглое лицо светилось от предвкушения. – Присаживайся, чайку попьешь с нами.

– Да, а что ты там в пакете несешь? – не удержалась тетя Галя, щуря свои хитрые глазки. – Что-то вкусненькое?

– Гостинцы от… работодателя, – я поставила пакет на стол и чмокнула бабушку в щеку. – Как дела, бабуль? Как самочувствие?

– Да ничего, внученька, держусь. – Бабуля похлопала меня по руке, но взгляд у нее был такой же любопытный, как у ее подруг. – А вот мы тут с девочками в окошко посматривали…

– И такую красоту увидели! – не выдержала тетя Зина. – Машина какая! Черная, блестящая, как зеркало!

– И мужчина… – тетя Галя театрально вздохнула. – Ой, какой мужчина! Высоченный, статный. И тебя до самой калитки проводил, как настоящий джентльмен!

Я почувствовала, как краснею. Конечно, они видели. В нашей деревне каждый чих на виду.

– Это… просто… – начала я, но тетя Зина перебила:

– Да какой там просто! Мы глаза имеем! Вел себя, как кавалер. И дверь машины открыл, и руку подал, и пакет до калитки донес.

– Ульяна, миленькая, – бабушка наклонилась ко мне и понизила голос до конспиративного шепота, – а не тот ли это мужчина, что муж у твоей мадам? Я пусть и старая уже, но Назарчика помню, бегал тут, на речку и удочку за собой волок… Уж очень походил на внука покойной Митрофановны…

Я обреченно вздохнула. От этих трех сыщиц все равно не скроешься.

– Да, это Назар Евсеевич. Муж Елены Сергеевны.

– Ааааа! – протянула тетя Галя, как будто получила подтверждение своих самых смелых догадок. – Таки нагрянул, рогатик наш. На горячем поймал или пронесло в этот раз?

– Скажем так, – я запнулась, размышляя как так сказать, чтоб ничего не сказать, – у них сейчас сложная ситуация в семье.

– Разводятся, значит? – тетя Зина сразу угадала. – Ой, деточка, да не смотри так возмущенно! Вся деревня наблюдала за распутством этим. Его ж-то помнят многие, мальцом еще. А сейчас и не видно было. Зато жена много чего и кого показать успела. Тут только два варианта было: или развод или все б так и тянулось… прошмандовство это…

– Зина! – одернула ее бабушка.

– Ну а что, Катя! Все в деревне знают. Сколько раз видели, как разные мужики к ней ездили. А этот, видать, терпел-терпел, да и сорвался наконец.

– Бедный мужик, – покачала головой тетя Галя.

Я молча доставала из пакета контейнеры с едой, чувствуя, как нарастает напряжение в разговоре.

– А он какой собой? – вдруг спросила бабушка, внимательно на меня глядя. – Назарчик-то?

– Что ты имеешь в виду? – осторожно уточнила я.

– Ну, в смысле характера, – пояснила тетя Зина. – Добрый? Справедливый? А то мало ли, мы его тут жалеем, а он, может и заслуживает.

Хм… Да, он был строгим, властным даже, в нем чувствовалась сталь. Но со мной… Со мной он был вежливым и внимательным, даже когда я накричала на него из-за грязного пола. И когда увидел, как Елена Сергеевна на меня замахнулась, защитил не раздумывая.

– Справедливый, – наконец ответила я. – И… порядочный, наверное. Не позволил жене меня оскорблять.

– А она еще и посмела что-то в твою сторону сказать?! – воскликнула тетя Галя. – У самой рыльце в пушку… ты там, как пчелка все время, вот же, гадина неблагодарная.

– А красивый? – вдруг спросила бабушка, и в ее глазах промелькнуло что-то хитрое.

– Ба! – я смущенно отмахнулась. – При чем тут это?

– А при том, внученька, что мужчина он еще совсем не старый. И если разводится… – она многозначительно посмотрела на подруг, которые согласно закивали.

– Да ну вас! – я аж подскочила. – На мадам наговариваете, а сами туда же! Вообще-то я ему в дочери гожусь!

– Ой, деточка, – засмеялась тетя Зина, – ну и что с того?

– И потом, – добавила тетя Галя, – в наше время это вообще нормально. Мужчина в таком возрасте – самое то. Уже состоявшийся, с головой, с достатком, умеет всякое, – она скорчила многозначительную рожицу, а эти престарелые кошёлки со знанием дела согласно закивали. – А молодые-то сейчас какие? Инфантильные, ветреные, ни языком, ни чле…

– Галя, – бабуля округлила глаза.

– Катерина, ну не школьница, Улька твоя. В ее возрасте у меня Макарчик появился.

– А я, вообще, третьего родила, – поддакнула тетя Зина. – А они сейчас еще быстрее начинают, чем мы тогда.

Я покачала головой, пытаясь отогнать странные мысли, которые роились в голове. Пока они препирались и вспоминали и подсчитывали, кто и когда лишился девственности я, внезапно для себя, начала думать о Назаре не как о муже начальницы, а действительно, как о мужчине.

Ведь и правда, он действительно был… привлекательным. Нет, не просто привлекательным – он был красивым по-мужски, как-то сурово и благородно одновременно. Высокий, плечистый, с волевым подбородком и этими серыми глазами, которые казались способными видеть человека насквозь.

Когда он стоял передо мной, смешной такой, с этими тапками в руках, я невольно отметила, как хорошо он сложен. Никакого пивного животика, который часто бывает у мужчин его возраста. Наоборот – подтянутый, спортивный. И руки… сильные, но ухоженные. Такие руки, которые могут и защитить, и… мысли ушли вообще в пошлую плоскость и я даже головой мотнула.

– Ульяночка, – голос бабушки вернул меня на землю, – ты что-то задумалась.

– Да так, – я смущенно улыбнулась. – Просто устала сегодня.

– А он точно разводится? – не унималась тетя Зина. – Может, они помирятся еще?

– Да откуда ж я знаю? Завтра ясно станет, но как будто сказал собирать ей вещи.

– Значит, скоро свободный будет, – протянула тетя Галя и лукаво посмотрела на меня. – А ты, Улечка, все одна да одна. Пора бы уже и о личной жизни подумать.

– Так! Хватит меня уже сватать, ну! Он мне работодатель теперь, и все. Никаких романов!

– А работать таки на него будешь? – уточнила бабушка.

– Буду. Он оклад увеличил в два раза и еще обещал водить научить. – Я начала убирать контейнеры в холодильник, стараясь не показывать, как меня смущает этот разговор.

– Во-во! – всплеснула руками тетя Зина. – Сам водить научит! Это ж какое внимание! Не каждый мужик бабу за рулем вытерпит, а этот вон чо, сам всему научит… – почему-то в ее словах явно слышался подтекст.

– Зина, не болтай глупости, – одернула ее бабушка, но сама явно была заинтригована.

– Ну а что, сама прекрасно понимаешь, в нашей глуши этот для нее отличный кандидат! Никто из алкашни местной ее не достоин, а девка засиделась вот, возле тебя. И не бросит, и личную жизнь никак не устроит. Кольку ей, что ли, сватать? Тьху! – тетя Зина наклонилась ко мне через стол, – А он чо, кстати, курит? Пьет?

– Ну как будто не пьяница, – ответила я, вспоминая, как Назар пил вино за ужином. Спокойно, не жадно. – Культурно пьет. А курит или нет – не знаю.

– Ладно, девочки, – вмешалась бабушка, – давайте не будем дальше. Видите, девочка устала.

Я благодарно посмотрела на нее. Действительно, этот день выдался слишком насыщенным и сложным. Еще утром я просто мыла полы у богатой дамочки, а теперь стала не только свидетельницей, а где-то и причиной развала чужого брака.

– Пойду приму душ, а вы на вкусняшки налетайте, – кивнула на лоточки. – Там очень вкусная еда.

– Назар Евсеевич… – протянула тетя Зина. – Впору гадать, когда она его Назаром будет называть…

Я закатила глаза и направилась к двери, но бабушкин голос остановил меня:

– Уля. – Меня догнал голос бабушки. – Жизнь штука сложная, и шанс на счастье упускать не стоит.

– Бабуль…

– Я не говорю, что бросайся ему на шею, – продолжала она мягко. – Но и глаза не закрывай. Хороший мужчина – редкость. А если он еще и к тебе неравнодушен…

– Откуда вы взяли, что он неравнодушен? – возмутилась я.

– А зачем бы он тебя домой подвозил? – спросила тетя Зина. – Мог же на своих двоих отправить.

– Из вежливости!

– Ульяна, – бабушка встала и подошла ко мне, – ты у меня девочка умная. И красивая. Но слишком осторожная. Ты свободная, тебе двадцать семь, никакими обязательства не обременена, он, видимо, тоже. Иногда стоит рискнуть.

Дверь хлопнула за спиной как выстрел. Я ощущал себя раненым куда-то в грудину. В голове гудит, все тело противно ноет и ты, мать его, ничего не можешь с этим поделать. Или залиться. Иногда помогает.

Диван затрещал под моим весом. Как-то неаккуратно я рухнул… Мой золотистый обезбол устроил недовольное цунами в стакане, я дернулся, чтоб не пролить на диван и вылил себе на брюки.

Да чтоб тебя.

Хватанул одним махом. Поморщился. Не помогло.

Двадцать с лишним, мать его лет…

Ну какой дурак, а?

Налил еще дозу.

Сколько там надо, чтоб пекло от бухла, а не по другой причине?

– Все? Отвез свою эту мелкую шлюшку? Быстро она сориентировалась! Смекалистая. Ну а теперь, без ушей, поговорим?

Ленка спустилась вниз. Как обычно, королевой. Красивая для своих лет. Моложавая, стройная. Понятно, что желающих вагон. Я еще, дурак, гордился, какая она у меня красотка. Моя.

Аж противно самому.

– Мы уже все обговорили, – я качнул стаканом в сторону висевших на стене часов. Позолоченных. Какая пошлость, твою мать. – Время на исходе. Я не шучу.

Ленка взвилась, как мегера. Подскочила ко мне и давай орать.

– Да как ты смеешь вообще на меня так смотреть! Ты? Ты!

– Я. Свой хер в первую желающую не всунул. Так что как будто право имею.

Налил себе еще. Опрокинул. Поморщился.

– Да так я тебе и поверила, Назар! Ты ж сколько дома не ночевал? Неделями? То у тебя командировка. То у тебя засада, то еще какая херота. А я, сиди и думай, где ты и с кем. Я молодая женщина. Красивая. Не без желаний. Мне хочется внимания, ласки и не по расписанию раз в пятилетку, когда ты, о редкость, дома и не уснул, как старый хрыч в ванной!

– Ну, то есть, пока я вкалывал и пули ловил, чтобы у тебя вот это все было, тебя потянуло на развлечения. Так развлекайся дальше, Лена. Но без меня, пожалуйста. Мне шалава дома не нужна.

—Скотина! – она схватила со стола бутылку и кинула в меня. Поймать-то я успел, не такой прям пьяный до поросячьего визга. Но диван облили.

Никогда не умела она ценить нажитое чужим трудом. Потому что сама не трудилась, видать.

– Не доводи меня, Лен. Не напрашивайся. Собирай монатки и чтоб я тебя больше в доме бабки не видел. Квартиру оставлю тебе, так и быть. Можешь там кувыркаться сколько влезет. Хоть во все дыры разом.

Я вернул бутылку обратно на стол. Вылил остатки в свой стакан и снова хлебнул от души.

– И что дальше? – Ленка вдруг подрастеряла спесь. Кажется, дошло, что я не остыл и не планирую закрывать глаза. Как будто хорошо меня знает. Могла бы и сразу догадаться.