Это для твоего блага

Эд Кузиев

Это для твоего блага

Ледяной дождь стучал в окно настойчиво и неотвратимо, бил по отливу, вызывая зубную боль, кликая дурное пробуждение и прочую мигрень. Было чертовски холодно. Липкими ледяными пальцами озноб крался вверх по телу, кусал за пятки, мял икры, давил на грудь, рвал тело судорогой, заставляя отбивать барабанную дробь зубами.

А проклятый сквозняк, будто знал все дыры и щели в этом сером ноябрьском городке, в каждом грязном доме без центрального отопления. Врывался в квартиру на третьем этаже с разбитой форточкой, монотонно хлопая фрамугой с разболтанным шпингалетом. С каждым новым ударом осыпалась краска с рамы, чтобы упасть в мутную лужу на заплесневом подоконнике.

Ветер пел заупокойную, стеная и вопя на все лады. От тихого всхлипывания до пронзительного крика Баньши, предвестницы неминуемой погибели. Слепая, седая и не упокоенная, она металась без цели по давно брошенному военному городку, разграбленному и поруганному, ища живую душу. Только затихнет в подъезде, вернётся вскоре, раскачивая ржавые цепи на детской площадке, а после вновь заверещит под ухом, вселяя панический ужас перед неизбежным.

Ветер, пронизывающий и резкий, который мог шутя задрать юбку, хлопнуть ставней, опрокинуть самолет… Как тогда…

Одеяло, промокшее насквозь от влаги, больше не грело, напротив, тянуло голодной пастью остатки тепла, присосавшись, как пиявка, как клещ, заползая под кожу, скребя ржавым ножом по костям. Как же хотелось сгрести в одну кучу, весь этот мокрый мир, облить бензином и спалить дотла, чтобы согреть хотя бы руки.

– Пульк. – раздался короткий сигнал, предупредивший хозяйку о новом смс.

Девушка вздрогнула всем телом. Жадно схватила телефон продрогшими пальцами. Неужели появилась связь? Разблокировав экран графическим ключом, Марина близоруко вглядывалась в буквы. Чёртовы символы плясали перед глазами, играли в чехарду, словно издеваясь и дразня. Напрягая зрение, она смогла прочесть сообщение.

« – Мариша, давай поговорим. Я хочу помочь!»

Разглядев имя отправителя, девушка откинула телефон в сторону, сильно испугавшись.

– Нет. Нет. Нет. Пожалуйста, уйди прочь! – закричала Марина, прячась под одеяло. Эхом отозвалась Баньши в прихожей.

Пульк.

« – Мариша, не прячься. Я хочу помочь!»

Она знала, что её нашли. Опять. Загнали, как дикого зверя, по флажкам прямо на стрелка. Значит где-то сидит в засаде, сжимая в руках винтовку с оптическим прицелом, жадно разглядывая через перекрестие оптики окна, двери, любое место, где мелькнет ярко-красное пальто жертвы. Значит нужно собраться с силами. И вновь бежать.

Не в силах больше сдерживаться, разрыдалась. Горько, искренне. Солёные реки безнадеги текли по бледному лицу и посиневшим губам. Зарычав от бессилия, девушка какое-то время бездействовала, а затем с решимостью бойца откинула мокрое, стеганное одеяло, грузно соскочила с кровати. В этот же момент налетел ветер, хлопнула форточка, словно пытаясь предупредить, предостеречь.

Растирая озябшие ладони, Марина первым делом подошла к платяному шкафу, рванула на себя скрипучую дверцу. Пробежалась пальцами по оставленные и брошенным в спешке вещам, выбирая замену слишком яркому и такому непрактичному пальто. Чуть задержались руки на военном кителе, сжали рукав чёрного казенного имущества с погонами капитана, утерев слезу, девушка выбрала старую стеганную куртку с полысевшим лисьем воротником. На два размера больше, какая удача. Когда-то было впору…

Дернувшись от скрипнувшей половицы, поспешно накинула на себя куртку. «Мокрая» – бездушно отметил усталый разум.

Пульк.

Зацепив телефон, как единственную ниточку с большим миром, она рванула прочь из неуютной комнаты. Главное успеть. Осенние сапожки отбивали дробь, словно провожая на плаху. Девушку заносило на поворотах, скользили подошвы, подводили замерзшие ноги, но она смогла! Преодолела последний пролет, толкнула всем телом тяжелую дверь и вскрикнула от боли. Пробив мокрую куртку и красное пальто ржавый мясницкий крюк, на который обычно подвешивают тушу для разделки, вылез со стороны спины с розовым, как сахарная вата, клочком синтепона. Обречена.