Любовь из прошлого

Александр Разумовский

Любовь из прошлого

Глава 1

Небольшой уютный подмосковный городок, уже утопал в яркой майской зелени и цветущей душистой сирени, разбавленной белоснежными цветами вишни. Воздух был насквозь пропитан тягучим сладким ароматом цветущих повсюду растений. Обильное соцветие сиреневых и белых цветов, преобладающих на улице, вызывало у людей, ассоциации с райским садом, и лишь те, кто ежегодно боролся с аллергией на цветение, откровенно ненавидели, это прекрасное время года и, шмыгая носом, ждали, когда же это всё закончится.

Даниил проживал в квартире небольшого двухэтажного кирпичного дома, построенного ещё в прошлом веке. В небольшом доме было всего два подъезда и шестнадцать квартир. Соседи хорошо знали друг друга и, как в добрые советские времена, ходили в гости без приглашения и по-прежнему игнорировали безопасность, часто забывая запирать на замок входную дверь. Таких домов в центральном микрорайоне небольшого подмосковного города было множество, и это создавало здесь определенный колорит, перемешанный с домашней атмосферой. Вокруг дома был небольшой огороженный невысоким деревянным забором участок, где у каждой семьи, был свой клочок земли. Многие растили на этой земле, свежую зелень, цветы, смородину или малину, кто-то же просто использовал свою часть для парковки личного автотранспорта. Проблемой, если её можно было считать таковой, была скромная инфраструктура старого микрорайона. До супермаркета и автобусной остановки, рядом с ним, нужно было идти не менее десяти минут.

В апреле Даниилу исполнилось полных двадцать лет. Он был ростом чуть выше среднего, будучи спортивным молодым человеком, занимался легкой атлетикой и имел свойственное этому виду спорта худощавое телосложение. Его волосы были несколько длинноваты для спортсмена, а длинная челка его русых волос, часто мешала ему, падая на глаза. Выразительные ярко-вишневые глаза покорили немало девочек в округе, но, вопреки различным слухам и домыслам о нем, он все еще был один и ни разу не испытывал близости с противоположным полом.

Даня сидел на кухне у открытого окна, наслаждаясь запахом распустившейся под окном сирени, и, покончив с яичницей, доедал бутерброд с колбасой.

– Кофе будешь? – спросила его мама, одетая в домашний халат, стройная брюнетка сорока шести лет.

– Нет, мам, спасибо. Я в институте попью.

– И охота тебе тратить на это деньги?

– Мам, ты не понимаешь. Это же целая традиция. На большой перемене все собираются в кофейне и общаются.

Татьяна Алексеевна неодобрительно приподняла брови:

– Странная традиция понапрасну тратить деньги.

Даня рассмеялся.

– Прости, мам. Но лучше общаться за чашкой кофе, чем за выкуриванием сигареты за углом института.

– Даня, – строго произнесла она. – Надеюсь, ты не куришь?

Даниил улыбнулся:

– Нет, конечно, мам. Если бы курил, ты бы узнала об этом первой.

– Я тебе верю, сынок, – наконец улыбнулась она в ответ. – Не опоздаешь?

– Нет, всё норм. Полчаса на маршрутке, – задумчиво произнес он, просчитывая в голове маршрут, – двадцать минут на метро, немного пешком. Нет, всё в порядке, даже раньше приеду.

Закончив с завтраком, он поднялся из-за стола и потянулся.

– Всё, большое спасибо, мамочка. Это был самый вкусный завтрак на свете.

– Вчера был хуже? – улыбнулась она.

– Не хуже, просто день ото дня он всё вкуснее и вкуснее, – улыбнулся Даня.

– Ох и хитрец. Может, всё-таки возьмешь с собой бутерброды?

– Мам, даже не начинай. Ну какие бутерброды?

– Ну и сиди голодным целый день, – сказала она с претензией.

Даниил подошёл к матери и чмокнул её в щечку.

– Не переживай, голодным я не останусь. Всё, я полетел.

Мама улыбнулась:

– Беги, беги, там Ольга, наверное, заждалась уже.

Сын вышел в коридор, надел кроссовки и, взяв с собой небольшую сумку с тетрадями, помахал маме рукой.

– До вечера, мам!

– До вечера, сынок.

Даня вышел из подъезда, утопающего в зелени. Во дворе на лавочке, сидела стройная блондинка его возраста. Ольга была занята и что-то задумчиво разглядывала в тетради. Увидев Даню, она тут же поднялась с лавки.

– Привет!

– Привет, Оль!

– Учишь?

– Ага. Бутерброды не забыл взять? – пошутила она.

– А ты? – улыбнулся Даня.

– Конечно, а то буду весь день голодной.

Молодые люди засмеялись и направились на остановку. На противоположной стороне дороги, на футбольной коробке, мальчишки младших классов играли в футбол.

– Прогульщики? – спросила Ольга.

– Конец мая, что ты хочешь. Уже не до учебы, да и не учат толком в это время в школе. Старшие готовятся к экзаменам. Себя вспомни. Последний звонок будет уже на этой неделе.

– Ну да, – согласилась она. – Ты когда уже на мне женишься? – улыбнулась Ольга.

– Мама?

– Ага.

– Моя тоже нас постоянно женит, – засмеялся Даниил.

– Родители мне не верят.

– Мне тоже, не переживай.

Под возгласы ребятишек на спортивной площадке, с футбольной коробки высоко ввысь взмыл мяч. Он перелетел через забор, ударился о газон, и медленно выкатился на середину дороги. Мальчик небольшого росточка лихо перемахнул через невысокое ограждение, не глядя по сторонам и не обращая внимания на мчащуюся машину такси, стремительно выбежал на дорогу. Водитель автомобиля, выбирая заказ пожирнее, в это время пялился на экран смартфона, лишь изредка поглядывая на дорогу. Он не заметил внезапно выбежавшего на дорогу ребенка. Даня бросил на землю тетради и ринулся навстречу бегущему мальчику. Он в мгновенье схватил мальчонку, уводя от удара автомобиля, приподнял и оттолкнул с дороги, но сам тут же угодил под колёса автомобиля.

Водитель поздно заметил какое-то движение перед машиной и не сразу применил экстренное торможение. Визг колес по асфальту и запах жженной резины – последнее, что запомнил Даниил. Машина сбила его, ударом бампера по ногам. Тело студента взмыло вверх, и какая-то неведомая сила, словно играя с ним, как с воздушным шариком, перевернула в воздухе семидесяти килограммовое тело и обрушила на лобовое стекло такси. Машина остановилась. Даня скатился с капота, рухнул на спину и ударился головой об асфальт. Молодой человек мгновенно потерял сознание и погрузился в тёмный сумрак непроглядной тьмы.

Глава 2

Сквозь пугающую темноту в сознание Даниила ворвался неприятный, режущий слух, звук завывающих где-то сирен. Он почувствовал, как мрак ночи стал постепенно рассеиваться вокруг него, пробивая дорогу свету зажженных фар стоящего перед ним автомобиля. Одна из них, словно огромная анаконда, смотрела на него своим хищным желтым змеиным глазом, от которого совершенно некуда было деться. Щетки стеклоочистителей со скрипом елозили по лобовому стеклу и, как метроном, нервно отсчитывали последние секунды его короткой жизни. Блеклые вечерние фонари ночного города лениво пробивались сквозь кроны деревьев, высаженных у дороги. Он поднял голову и увидел перекресток. Светофор, моргающий ярким желтым прерывистым светом, словно лампа перед операционной. Неоновые огни супермаркета. Из магазина выбегают люди, они что-то кричат и бегут к нему. В зеркале заднего вида Даниил видит себя в отражение. Но на него смотрит совсем другой молодой человек. Внешне он совсем не похож на человека которого привык видеть в отражении зеркала. Но он точно знает, что это он. Он чувствует это всем телом. Болью отдающейся в грудной клетке. Даниил сидит за рулём автомобиля, облокотившись на руль, его грудь лежит на большой кожаной баранке. Теплая кровь, тонкой струйкой стекает из уголка его рта. Тяжело дышать. Не хватает воздуха. Как тяжело дышать. Как хочется дышать полной грудью, но воздух почти не проникает в легкие. Грудная клетка ноет от тупой боли. С головы стекает густая красная кровь. Он поворачивает голову. Рядом с ним, на пассажирском сидении девушка, ее лицо окровавлено и изранено битым стеклом, а красивые голубые глаза, полны страха. Она смотрит на него и что-то кричит. Он не слышит и не может разбирать ни слова, а лишь наблюдает, как она активно жестикулирует руками. Перед ним разбитая машина. Да, это именно от нее так мерзко светят фары прямо в глаза. Это была авария, его автомобиль столкнулся с этой машиной. Из двери разбитого автомобиля, на асфальт вываливается тело мужчины, он пьян или под воздействием наркотических средств. Мужчина ведет себя неадекватно, хотя трудно сказать, как повел бы любой из нас, оказавшись в серьёзном ДТП. Голова мужчины разбита, опираясь на асфальт, он с трудом поднимается на ноги. Мужчина держится за окровавленное лицо, что-то говорит и растерянно смотрит на Даниила, не в силах ему помочь. Слух возвращается к Даниилу, теперь он четко слышит голос девушки сидящей рядом.

– Саша, потерпи, любимый, сейчас приедет скорая. Она уже подъезжает.

«Саша? Почему Саша?». Звук мерзких приближающихся сирен нарастает. Он чувствует любовь и нежность, исходящую от этой девушки. Ему её жалко, он знает, что очень любит её и пытается успокоить. Да, он абсолютно уверен, что это любовь. Что-то теплое обволакивает рот. Кровь. Он знает, что это конец. Он умирает. Девушка ещё надеется, что его можно спасти, но он один знает, что это не так. Силы стремительно покидают, сознание затуманивается. Она гладит его по руке.

– Нет, – кричит девушка. – Не покидай меня, я тебя прошу! Не умирай, не умирай, любимый. Я не смогу жить без тебя.

Он старается улыбнуться, но на лице лишь гримаса боли. Ему страшно за неё. Он никогда её больше не увидит. Скупая мужская слеза скатывается с его щеки.

– Я люблю тебя, – вырывается прерывистый хрип из его груди.

– Я тоже тебя люблю, – всхлипывает она. Мгновенье, всё меркнет и растворяется, вокруг снова темнота. Ему легко. Боль отступила. Он свободно дышит, в груди больше ничего не мешает. Он умер? Да, он знает что умер. Скорая. Желтый свет, ярко-синие проблесковые маячки на крыше заставляют прищурить глаза. Он видит, как его тело укладывают на носилки и впихивают в салон автомобиля. Это тело теперь чужое, оно больше не принадлежит ему. Он покинул его и теперь молча стоит рядом с ним, словно прощаясь со своим обликом, дарованным ему на время короткой жизни. В жизни, в которой он так и не успел толком разобраться, но успел познать самое сильное чувство на свете – любовь. Как жаль, что так произошло. Очень жаль. Доктора напрасно пытаются его воскресить. Его уже там нет. Это просто оболочка, безжизненное тело. А душа лишь молча наблюдает за тем, что они делают. Бригада реаниматологов старается изо всех сил, делает всё, что можно, пытаясь вернуть его к жизни. Но нет, он знает, что все их усилия тщетны. Слишком поздно. Мужчина в маске и синей спецовке, чертыхается. Зря он это, он не виноват, он сделал всё, что мог и даже больше. В сердцах доктор срывает маску со своего лица, швыряет её на пол и выдыхает, стараясь не смотреть на бьющуюся в истерике девушку. Девушку, которая так дорога ему и которую он так сильно любит.

– Мы сделали всё, что могли, – устало и тихо произносит доктор.

Да, они молодцы. Они и правда старались, но сделать уже ничего не могли. Он покинул своё тело ещё до того, как они подъехали. Даниил смотрит на девушку, что была с ним рядом в машине, она бросается ему на грудь, но он больше не чувствует её нежных прикосновений. Ему хочется обнять её, прижать к себе, пожалеть, но руки больше не имеют человеческой оболочки. Её пронзительный крик разлетается по округе и разрывает его сознание:

– Не-е-ет! Пожалуйста! Не-е-ет!

Ему становится не по себе, он хочет бежать отсюда. Вырваться наружу, лишь бы только не видеть её страдания. Но он не знает, увидит ли когда-то её еще раз, и поэтому, набравшись терпения и прикрыв руками уши, он решает остаться.

– Если ты меня слышишь, я буду любить тебя вечно, мой любимый, – кричит она, заливаясь слезами.

– Да, я слышу тебя, любимая! – кричит он, но она не слышит его, и тогда он кричит ещё громче. – Я всегда буду любить только тебя! Она замирает, словно смогла расслышать его последние слова. Но нет. Ей просто стало плохо, и, закатив глаза, она начинает заваливаться на тело, в котором еще совсем недавно теплилась жизнь.

– Помогите ей! Помогите же! – кричит Даниил. И доктор, заметив, что она потеряла сознание, тут же подсовывает ватку нашатыря ей в нос. Её голова дергается, взгляд становится ясным. Она возвращается в страшную действительность, от которой теперь не убежать. Доктор что-то спрашивает у неё и, взяв за руку, помогает подняться. Спрятав в лицо в ладонях, она снова рыдает. Ей помогают покинуть машину, и врач дарит ей ватку с нашатырём, после чего предлагает небольшую бутылочку воды. К ней сразу же подходит полицейский, он задаёт какие-то вопросы, наверное, ему нужны подробности по аварии. Ну что ж, самое время.

Меркнет свет. Снова темно. Беспросветный сумрак ночи, в которой на небе нет луны, не светят звезды и нет даже блёклых фонарей улицы.

Глава 3

Солнечный луч медленно проникает сквозь веки, и вот он уже режет глаза, заставляя их жмуриться и открыть. Даниил видит голубое небо, белые пушистые облака, раскачиваемые ветром зеленые листья деревьев, Ольгу, склонившуюся над ним. Легкий ветерок шевелит его волосы. Он лежит на спине, на асфальте прямо на проезжей части.

– Даня, Даня, – кричит сквозь слезы Ольга, и улыбается, когда видит, что он открыл глаза:

– Живой! – выдыхает она.

– Я не умер? – удивленно спросил Даниил и потрогал себя за руки.

– Нет, конечно, тебе ещё жениться на мне. Не забыл?

Даниил улыбается, и Ольга, вытирая слезы, тоже.

– Меня сбила машина?

– Да. Лежи, не вставай, сейчас подъедет скорая.

«И все же, что это было? Что мне такое привиделось? Я умер? Да, я уверен, что видел собственную смерть. А что, если это не видение? Клиническая смерть? Тогда почему я был в другом теле? И так… Авария, перекресток, я в разбитой машине…Это было не здесь, и почему я за рулем, я никогда не водил машину. А эта девушка, кто она и почему я был уверен, что люблю её? Что всё это значит? – пробежали в его голове вопросы, на которые не было ответа».

Где-то вдали Даниил услышал вой приближающихся сирен. «О боже, опять? – он вдохнул полной грудью. Дышать легко, ничего не мешает. Боли нет». За спиной Ольги, водитель такси, он нервно мечется по дороге, что-то кричит в трубку телефона и размахивает руками. Даниил с трудом приподнимается и садится на асфальт. Таксист, увидев это, на миг замирает и отключает вызов.

– Даня, не вставай! – кричит ему Ольга, пытаясь уложить его обратно.

– Оль, успокойся, все хорошо, – произнес он негромко и улыбнулся.

Водитель, глядя на небо, молится о его здоровье или о том, что уголовная ответственность уже не будет столь суровой.

– Живой! – выкрикивает таксист и что-то бубнит себе под нос.

Ольга внимательно осматривает голову Даниила.

– Даня, у тебя голова в крови.

Он потрогал голову, и что-то липкое, как паутина, тут же окутало его пальцы. Даня посмотрел на руку, она действительно в крови.

– Что там? Череп цел?

– Да, но есть гематома и рассечение, – снова всхлипнула Ольга и вцепилась в его руку.

– Мальчишка жив? – пробормотал он.

– Да, ты настоящий герой, успел вытащить его из-под самых колёс, а сам… – обрывается она, и её глаза становятся мокрыми.

– Всё хорошо, – успокаивает её Даниил. – Успокойся. Жаль, что только теперь в институт опоздаем, – с горечью произнес Даниил.

– Ты что, еще в институт собираешься? – удивленно захлопала она глазами.

– Да, Оль, я правда себя хорошо чувствую.

– Ты весь в крови. Тебе минимум надо переодеться, смыть кровь с головы, а еще лучше побыть дома или под наблюдением врачей. Тебе надо в больницу.

– Я не поеду ни в какую больницу. Со мной всё в порядке.

– У тебя рассечение.

– Если зашивать не надо, я не поеду.

– Какой же ты упёртый.

– Ага.

– Но домой я тебя точно провожу, и ты пообещаешь мне, что останешься сегодня дома.

– Хорошо. Обещаю. Может, ты и права и сегодня действительно лучше побыть дома.

– Да неужели?

Приехавшая бригада скорой помощи диагностировала сильный ушиб и сотрясение мозга, ему продезинфицировали многочисленные ушибы, и, отказавшись от госпитализации, Даниил в сопровождении подруги отправился домой.

– Ты уверен, что с тобой всё хорошо? – спросила она, когда молодые люди подошли к подъезду.

– Да, Оль, всё в порядке, не переживай.

Они поднялись на этаж.

– Маме только ничего не говори, не хочу, чтоб она волновалась.

– Знаешь что? – выкрикнула Ольга.

– Просто не говори и всё! – попросил Даниил.

– Слушай, я тогда не буду заходить с тобой. Не хочу врать Татьяне Алексеевне. А потом поеду в институт, хорошо? – виновато спросила она.

– Конечно, Оль. Объясни декану, что произошло. Завтра я обязательно приеду. Вечером зайдешь?

– Обязательно, – ответила она, и зашагала по ступеням вниз, остановившись лишь для того чтобы проконтролировать, зашел он в квартиру или нет.

Глава 4

Голова всё еще немного гудела, в глазах была легкая пелена, когда он нажал на кнопку звонка. За дверью почти сразу же раздались шаркающие шаги. Увидев на пороге сына, лицо Татьяны Алексеевны мгновенно сделалось настороженным.

– Даня? Но…

– Мам, ты только не переживай.

Глаза женщины изучающее посмотрели на многочисленные ссадины и испачкавшуюся одежду сына.

– Даня, что случилось? Ты подрался? – произнесла она с тревогой в голосе.

– Мам, меня задела машина.

– В каком смысле задела? Тебя сбили?

Он вошел в квартиру:

– Не совсем…

– Что значит не совсем? – взволнованно спросила она, обойдя его вокруг. – О боже! Тебе надо ко врачу, голова…

– Врачи меня осмотрели. Ничего страшного.

Она аккуратно потрогала его затылок.

– Сейчас же едем в травмпункт.

– Мама, всё нормально, – повысил голос Даниил.

– Ты понимаешь, что у тебя может быть серьезный ушиб?

– Мам, всё в порядке, я хорошо себя чувствую. Правда!

Но женщину было не остановить.

– Даня, ты не знаешь, о чем говоришь, я по телевизору смотрела, там знаешь какой случай был. Один мужчина вот так пришел домой…

– Мама! – выкрикнул он и продолжил спокойно: – Я никуда не поеду. Со мной всё в порядке.

На глазах женщины выступили слезы.

– Даня, – заплакала она.

Даниил подошел к ней ближе и, обняв мать за плечи, прижал к себе.

– Мама, ну не переживай ты так. Давай договоримся. Если мне вдруг станет плохо, то мы сразу же вызываем такси и выезжаем, хорошо?

– Даня, ты меня в гроб загонишь. Ну почему сразу не сделать снимок?

– Ну не переживай ты так, я тебя прошу. Меня осмотрели врачи, сказали ничего страшного.

– Ты, надеюсь, никуда сегодня не поедешь?

– Нет, сегодня я побуду дома, – ответил он.

– Давай снимай с себя одежду, я постираю. А ты приляг, хорошо?

– Хорошо, – улыбнулся Даниил, направляясь в свою комнату.

Около двух часов он пролежал в комнате на диване и раз за разом вспоминал, то, что ему привиделось, пока он находился без сознания. Нет, это был не сон, в этом он был уверен. «Надо рассказать об этом Ольге. Интересно, что это за место было в видении. Перекресток, аллея, супермаркет. Нет, он точно никогда там не был. А если попробовать найти этот перекресток?»

Он открыл интернет и в поисковике задал вопрос: «сколько в Москве перекрестков». Но поисковый запрос не выдал такого ответа, тогда как по утверждению одного популярного сайта, одних только улиц было около двух тысяч, а еще переулков, проездов, площадей, набережных, шоссе, бульваров, тупиков, аллей, проспектов, линий. Итого около четырёх тысяч. И это только в Москве.

«Ну вот и всё. Это просто невозможно». Он разочарованно закрыл ноутбук, снова лёг на диван и уставился в потолок. «Приехали!». Через несколько минут он уснул и проспал почти до самого вечера.

Глава 5

  Вечернее солнце, медленно скатывающееся за крышу соседнего дома, раскрасило всю округу в оттенок мякоти спелого разрезанного арбуза. Теплые лучи заката приятно грели лицо и руки Даниила. Отбиваясь от назойливого вертлявого комара, он поджидал свою подругу, сидя во дворе на лавке. Ольга подошла к нему из-за спины и без приглашения, уселась рядом:

– Как себя чувствуешь?

– Всё нормально. Голова только немного побаливает.

Ольга аккуратно потрогала Даниилу затылок.

– Ого, шишка такая большая.

– Ничего, – улыбнулся он. – До свадьбы заживёт.

–Точно? – улыбнулась она, и Даниил шутя задел её плечом. Ольга открыла сумочку и вынула из неё конспекты.

– Препод сегодня лютовал. Я по максимуму записала всё, что он говорил, так что с тебя шоколадка. На вот, держи, – она протянула Даниилу тетрадь и показывая на него пальцем серьезно произнесла: – Завтра отдашь!

– Хорошо, – улыбнулся Даня. – Спасибо тебе большое.

– Не за что. Дань, сегодня одна девчонка ко мне подходила из другой группы. Хочет с тобой познакомиться, – она лукаво посмотрела на Даниила.

– Что за девчонка?

– Да ты наверняка видел её.

– Оль, мне не до этого сейчас.

– Во-во, я так ей и сказала, – улыбнулась она.

– Я хотел с тобой серьезно поговорить.

Ольга сосредоточенно посмотрела на него, всем своим видом показывая, что готова слушать.

– Помнишь, во время аварии, я ударился головой и ненадолго отключился?

– Конечно, я очень тогда испугалась.

– Так вот, за эти несколько секунд я увидел кое-что происходящее со мной в прошлом.

Ольга едва заметно улыбнулась.

– Может, это была игра разума? Ну, видение какое или сон…

– В том-то и дело, что я уверен, что всё это было со мной раньше. Такое, если захочешь, не придумаешь. Я отчетливо видел себя, в другом обличии. Чувствовал боль, любовь, разочарование, – он внимательно посмотрел на Олю. Ольга улыбнулась и, сделав хитрый прищур, произнесла:

– У меня знаешь, какие сны бывают? Фильмы можно снимать.

– Оль! – прервал он её. – Там была авария. И я погиб. Я видел себя мертвым. Понимаешь?

– Ну вот тебе здрасти…

– Я был за рулем автомобиля. Рядом со мной в машине сидела девушка, она была… прекрасна. Я чувствовал, что люблю её.

– А меня больше не любишь? – улыбнулась Оля.

– Оль, ну перестань. Дело не в этом. Я чувствовал от нее какое-то тепло, притяжение, если хочешь. И у нас с ней точно была любовная связь.

Ольга удивленно посмотрела на Даниила:

– Во время аварии?

– Да, нет же. До этого. Я отчетливо понимал, что между нами есть нечто большее, чем дружба.

– Ну, допустим.

– Потом я потерял сознание и очнулся уже в скорой помощи. Но как очнулся, я осознавал, что умер, и видел со стороны, как меня пытаются спасти врачи. Потом как они опустили руки и один из них произнес: «Мы сделали всё, что могли». А она…

– Девушка?

– Да. Упала мне на грудь и зарыдала.

– То есть ты умер и увидел себя со стороны?

– Да.

– Почему ты думаешь, что это был не сон?

– Ну я же не спал, а был без сознания. Не могу объяснить, но уверен, что всё это происходило со мной раньше.

– Интересно, конечно, но всё же я бы не стала относиться к этому серьезно.

Даниил отвернулся от Ольги и уставился в землю:

– А я хочу к этому отнестись серьезно. И очень хочу разобраться в этом.

– Ну ты даешь, боюсь, тебя ждет разочарование, – улыбнулась она.

– Ну и пусть. Я скорее разочаруюсь в себе, если не попытаюсь разобраться в этом. А вдруг всё это действительно было со мной однажды?

– Слушай, я как-то смотрела передачу одного путешественника. Не помню, как называется. Там было про Индию. Так вот, индусы верят, что душа людей не умирает после смерти и заново рождается в другом человеке.

– Точно, – воскликнул Даниил. – Песню Высоцкого слышала? Хорошую религию придумали индусы… Не помню, как там дальше… Пускай живешь ты дворником – родишься вновь прорабом, а после из прораба до министра дорастешь…

– Но, если туп, как дерево – родишься баобабом и будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь, —добавила Ольга, и они оба засмеялись. – Я тоже слышала эту песню, у меня папа большой поклонник.

– Интересно, если такое есть, люди потом не помнят, кем они были в прошлой жизни?

– Нет. Ты же не помнишь.

– Ну да. Ты тоже веришь в это?

– Нет. В нашей религии душа попадает либо в ад, либо в рай.

– Ты знаешь, а я начинаю верить в переселение душ. Мне кажется, это как раз мой случай.

И хотел бы узнать про эту аварию подробнее.

– Что, например?

– Где она случилась? Когда? Что это была за девушка? И почему она называла меня Сашей?

– Сашей? Вот это номер. Ты не думаешь, что если ты разовьешь бурную деятельность, тебя сочтут за сумасшедшего? И в лучшем случае отправят на лечение.