Тик-Ток мертвеца

Игорь Белов

Тик-Ток мертвеца

Глава 1. Невидимка с телефоном

Комната тонула в синем свете от экрана телефона, закреплённого на самодельном штативе из книг и скотча. Лёша откинулся на стуле, с отвращением тыкая в зависшее видео. На кадрах он, стараясь выглядеть круто, пытался повторить танцевальное движение из тренда. Получалось криво. Как всегда.

«Сто семьдесят три просмотра. Сорок семь подписчиков. За полгода». Горькая мысль пронзила виски. Он провёл рукой по лицу, словно стирая маску неудачника. За окном стемнело, и в отражении стекла угадывался лишь беспорядок на столе: чашки, наушники, разобранный повербанк. Комната-клетка.

Он снова включил запись. На этот раз решил просто поговорить с камерой, поделиться мыслями о новой игре. Получилось ещё фальшивее – фразы звучали заученно и неискренне. Он говорил тексты, услышанные у популярных блогеров, но из его уст они превращались в неуклюжий набор слов. Лёша вырубил камеру и швырнул телефон на кровать. Тишину нарушал только гул системного блока.

От бессилия он потянулся к телефону, чтобы бесцельно полистать ленту. Яркие, отполированные жизни других людей. Улыбки, путешествия, миллионы лайков. Чужая, недостижимая реальность. И вот он – Кирилл «SOUND» Соколов. Топовый блогер, ровесник Лёши. Новый ролик: Кирилл на фоне шикарной тачки, подаренной брендом. Загорелый, улыбающийся, с идеальной прической. За два часа – полмиллиона лайков. Море восторженных комментариев.

Лёша замер, сжимая телефон так, что пальцы побелели. Он помнил Кирилла по старой школе – заурядного парня из соседнего двора. А теперь… Теперь он – бог. А Лёша? Пыль. Невидимка, кривляющийся перед камерой в четырёх стенах. Горячая волна зависти и ненависти подкатила к горлу, такая едкая, что перехватило дыхание. Он хотел быть на его месте. Хотел так же сиять. Желание жгло изнутри, было физически болезненным.

Дверь скрипнула. На пороге стоял отец, опершись о косяк. От него пахло чаем и усталостью.

– Опять своё кино снимаешь? – голос прозвучал глухо, безразлично.

Лёша не обернулся, стараясь скрыть дрожь в руках.

– Работаю, – буркнул он в монитор, глядя на улыбающееся лицо Кирилла.

– Над чем работать? – отец шагнул в комнату. – Над своим дурацким контентом? Вместо уроков, вместо секции. Сутками в этой конуре сидишь!

Лёша сжал кулаки. Одно и то же. Этот разговор, эта беспросветная обыденность.

– Это не дурацкий контент. Это будущее. Я могу стать известным! Как… как SOUND! – выпалил он, сам не веря, что сравнил себя с идолом.

– Известным? – отец фыркнул, и этот звук прозвучал как пощечина. – Бездельником известным? Слава с неба падает? Я в твои годы на заводе горбатился, семье помогал. А ты… в зеркало перед камерой корчишься.

Это было слишком. Лёша резко повернулся, и образ Кирилла на экране погас.

– А ты? Ты хотел стать рок-звездой! И где твоя слава? Где твоя группа? Менеджером в конторе по продаже труб работаешь! О чём ты мне говоришь?

Наступила тягучая, звенящая тишина. Отец побледнел. В его глазах мелькнула боль, которую Лёша видел редко, но которая всегда заставляла его самого почувствовать себя мусором.

– Да, – тихо сказал отец. – Не стал. Поэтому и знаю, о чём говорю. Мечты – это одно. А жизнь… она другая. Не трать время попусту, Алексей. Не наступай на те же грабли.

Он развернулся и вышел, притворив дверь. Лёша остался один. Слова отца висели в воздухе, как ядовитый газ. «Не повторяй моих ошибок». Значит, он – ошибка. Его мечты – ошибка. Он снова посмотрел на экран телефона. Сто семьдесят три просмотра. Сорок семь подписчиков. Он был никем. Невидимкой. Его отец, неудавшийся музыкант, был прав.

Отчаяние, густое и чёрное, подступило к горлу. Он был в тупике. Совершенном и беспросветном.

И в этот момент в кармане завибрировал телефон. Сообщение от Вити:

«Лёш, привет! Ты не поверишь, я вчера с пацанами за город ездил. Нашли заброшенный пионерлагерь, «Орлёнок» называется. Место аховое, для хоррор-ролика идеально! Завтра поедем? Снимем что-нибудь этакое?»

Лёша перечитал сообщение. Заброшенный лагерь. Атмосфера. Последний шанс что-то изменить. Не очередной дурацкий челлендж, а нечто настоящее. Такое видео могли бы заметить. Он посмотрел на закрытую дверь, за которой затихли шаги отца, а затем на своё отражение в тёмном экране монитора. В глазах его загорелся огонёк – отчаянный, почти истеричный.

«Да, – быстро написал он в ответ, чувствуя, как адреналин прогоняет отчаяние. – Едем. Точный адрес скинь».

Он отложил телефон и потянулся к камере. Нужно было проверить заряд батареи. Завтра всё будет по-другому. Обязательно. Он не станет своим отцом. Он добьётся своего. Любой ценой.

Глава 2. Команда из трёх человек

Солнечный свет, навязчивый и яркий, бил в глаза, отражаясь от тысяч окон панельных гигантов. Воздух уже прогрелся, обещая душный день. Лёша сидел на скамейке у подъезда, нервно перебирая шнурок от рюкзака. Внутри лежало всё его «профессиональное» оборудование: зеркалка, три повербанка, самодельный стабилизатор. От каждого движения рюкзак издавал глухой лязг.

Вчерашний разговор с отцом сидел в горле колом. Слова «не повторяй моих ошибок» звенели в ушах навязчивым припевом. Лёша с силой тряхнул головой, словно отгоняя мух. Сегодня всё должно измениться.

Его мысли прервал знакомый голос:

– Лёш! Ты тут как тут!

Витя появился из-за угла, весь в движении. Его рыжие волосы торчали во все стороны. Он шёл, уткнувшись в телефон, и чуть не врезался в столб.

– Представляешь, я же вчера забыл тебе скинуть фото! – почти кричал Витя. – Смотри, что за красота!

Он сунул телефон под нос Лёше. На экране – смазанные снимки: облупленные стены, заросшие дорожки, зияющие окна бараков. Место и правда выглядело атмосферно.

– Полный «Сталкер», – взахлёб говорил Витя. – И главное – там ни души! Местные стороной обходят. Говорят, там… ладно, потом, когда Катя будет.

Лёша сглотнул. Сердце застучало чаще. Это был именно тот шанс.

– А где Катя? – спросил он. Без неё всё было не то.

– Да я ей писал, она читала, но не ответила. Наверное, опять с утра в учебники уткнулась. Знаешь её – мисс «всегда на пять».

Как будто по сигналу, дверь подъезда напротив скрипнула, и на улицу вышла Катя. Она шла не спеша, с лёгкой неохотой. В руках – книга и маленький, туго набитый рюкзак.

– Привет, – сказала она, подходя. Её голос был ровным, но Лёша уловил в нём усталость. – Вы уже тут вовсю планируете своё самоубийство?

– Кать, именно самоубийство! – подхватил Витя, не замечая сарказма. – Едем в этот лагерь! Сегодня! Я уже всё продумал!

Катя посмотрела на Лёшу, и её взгляд был красноречивее любых слов: «И ты за этим стоял?»

– Ребята, – начала она, складывая руки на груди. – Вы вообще головой думали? Во-первых, это частная территория. Нас могут оштрафовать. Во-вторых, опасно. Эти развалюхи могут рухнуть. В-третьих… – она запнулась, словно подбирая слова. – В-третьих, я проверяла. Там пару лет назад мужик пропал. Бомж, но всё равно. Не нашли. Место нехорошее.

Это прозвучало не как голос разума, а как личное, выстраданное предупреждение. Лёша увидел в её глазах не просто упрёк, а настоящий страх.

– О, Катя, наш личный голос разума, – закатил глаза Витя. – Вечно ты всё усложняешь! Это же приключение!

– Приключение, которое может закончиться в больнице или того хуже, – парировала Катя, но её уверенность была подорвана. Она явно знала больше, чем говорила.

Лёша понимал, что ситуация катится под откос. Без Кати ехать было нельзя.

– Кать, послушай, – он встал и подошёл к ней ближе. – Мне правда нужен этот шанс. Ты же видела мой канал. Ты же знаешь… – он замолчал, подбирая слова. – Знаешь, как мне важно это делать. Важно доказать… что я могу. Хотя бы себе.

Он говорил тихо, так, чтобы Витя не слышал. Катя смотрела на него, и её строгий взгляд смягчился. В нём появилось понимание.

– Лёш, я знаю. Но можно же иначе! Снять что-то в парке, или…

– Влог про учёбу? – Лёша фыркнул с горькой ноткой. – Катя, мир сидит на трэше и угаре. Меня никто смотреть не будет! А тут… Тут может быть настоящее. То, что заметят. Я не могу упустить шанс. Не могу остаться никем!

Он видел, что его слова подействовали. Катя вздохнула, но на этот раз это был усталый, почти смиренный вздох. Она посмотрела на Витю, который уже вызывал такси, а потом снова на Лёшу.

– Вы оба – самые безответственные люди на свете, – сказала она, но в её голосе уже не было прежней твёрдости. – Ладно. Я поеду. Но только для того, чтобы вы там вообще не развалились. И мои условия: мы находимся там ровно два часа. Ни минутой больше. И если я скажу «всё, уходим» – мы немедленно уходим. Без обсуждений. Договорились?

Лёша почувствовал, как с его плеч свалилась гиря.

– Договорились! – сказал он.

– Ура! Катя с нами! – запрыгал Витя. – Так, вызываю такси до вокзала!

Пока Витя тыкал в телефон, Лёша поймал на себе взгляд Кати. Она смотрела на него с тревогой, словно провожала в опасную экспедицию. Он улыбнулся ей, пытаясь передать уверенность, которой не чувствовал.

Через десять минут подъехало такси. Витя занял переднее сиденье. Лёша и Катя устроились сзади. Когда машина тронулась, Лёша прильнул к окну. Серые многоэтажки поплыли мимо. Он чувствовал, как его захлёстывает волна адреналина. Впереди была неизвестность. Впереди был его шанс.

Он не видел, как Катя, сидящая рядом, снова смотрела на него с тем же тревожным выражением. Она что-то хотела сказать, но лишь молча покачала головой и уткнулась в окно с другой стороны. Она была готова к худшему.

Машина выехала на трассу, и город начал медленно отступать. Путешествие началось.

Глава 3. Звёздочка из пыли

Дорога от станции заняла больше получаса. Сосновый бор стоял густой и немой. Солнечные лучи пробивались сквозь кроны редкими пятнами, а под ногами хрустела прошлогодняя хвоя. Воздух пах смолой и сыростью. Витя без умолку болтал, строя догадки о том, что они найдут. Катя шла молча, изредка покрикивая на него, чтобы не лез в крапиву. Лёша шёл впереди, сжимая ремень рюкзака. Каждый шаг отдавался в висках нервным пульсом.

Наконец, сквозь деревья показался ржавый забор с прогнившими досками. За ним угадывались крыши низких кирпичных зданий.

– Вот он, «Орлёнок»! – с торжеством объявил Витя, перелезая через сломанную секцию.

Лагерь встретил их гнетущей тишиной, более густой, чем в лесу. Длинная аллея, обсаженная голыми, мёртвыми деревьями, вела к главной площади. По бокам стояли одинаковые одноэтажные бараки с пустыми глазницами окон.

– Ну что, поехали? – Лёша сбросил рюкзак, доставая камеру. Руки чуть дрожали.

– Давай! – Витя тут же включил телефон для съёмки бэкстейджа.

Катя же, наоборот, казалась съёжившейся. Она озиралась по сторонам с явным недоверием.

– Здесь слишком тихо, – прошептала она. – Как будто вымерло всё. И… чересчур чисто для заброшки. Ни мусора, ни следов костров. Словно кто-то прибирается.

Лёша лишь отмахнулся, но её слова засели где-то глубоко.

Они двинулись вглубь. Лёша шёл впереди, снимая общие планы. Витя дурачился позади. Катя молча шла сзади, погружённая в свои мысли.

Первой точкой стала столовая. Дверь висела на одной петле. Внутри царил хаос: опрокинутые столы, разбросанные стулья, горы битого кирпича. Но на одной из стен висел почти целый стенд. «Боевой листок». Пожелтевшие фотографии пионеров смотрели на них пустыми глазами. Лёша снял его крупным планом. На одном из снимков группа детей стояла вокруг костра. А на заднем плане, в тени деревьев, угадывалась высокая худая фигура вожатого с неразборчивым лицом.

– Жутковатые рожи, – бросил Витя, но его смешок прозвучал натянуто.

Они вышли и направились к клубу. Это было более массивное здание со сценой. На стене висел портрет Ленина, с которого на них смотрело бледное, почти полностью осыпавшееся лицо. Витя, решив пошутить, залез на сцену и изобразил речь вожатого. Его голос гулко отдавался в пустом зале, и это эхо было каким-то неживым, приглушённым.

– Витя, хватит! – обрезала Катя. – Мне не нравится здесь.

– Да ладно тебе! – Но Витя всё же спрыгнул.

И тут Лёша, снимая общий план зала, заметил нечто. В дальнем углу, под разбитым пианино, лежала небольшая истлевшая книжица. Он подошёл и поднял её. Это был дневник. На первой странице размашистым почерком было выведено: «Летопись отряда «Сокол». Вожатый Аркадий П.». Сердце Лёши заколотилось. Он пролистал несколько страниц. Обычные лагерные будни. Но на последней, чуть порванной странице, текст обрывался на полуслове: «…сегодня ночью попробуем новый обряд. Ребята волнуются, но я уверен, это сплотит отряд. Главное – не дать кому-либо поме…» Дальше шли кляксы, а на полях кто-то с силой вывел чернилами другого цвета: «НЕЛЬЗЯ».

Лёша почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Он показал находку Кате. Та прочла и побледнела.

– Лёша, давай уйдём отсюда. Прямо сейчас. Это не просто заброшка. Здесь творилось что-то… тёмное.

Но Лёша уже не слышал её. Адреналин и азарт охотника за уникальным контентом захлестнули его. Это было именно то, что нужно!

– Это же золото! – прошептал он. – Настоящая история! Ребята, это ж выстрелит!

Он сунул дневник в рюкзак. Настроение стремительно пошло вверх.

Они вышли из клуба. Солнце уже клонилось к закату, отбрасывая длинные, уродливые тени. Они подошли к тому самому бараку, самому дальнему, почти скрытому зарослями дикого винограда. Он отличался от других. Дверь была аккуратно заколочена, но одна из досок отходила, будто её недавно отодвинули. Витя помог её отодрать. Внутри пахло пылью, гнилым деревом и чем-то ещё – сладковатым и неприятным, как запах увядших цветов. Лучи заходящего солнца выхватывали из мрака длинную комнату с двумя рядами железных кроватей без матрасов.

– О, вот это да! – восторженно прошептал Витя. – Прямо как в фильме ужасов!

Лёша включил фонарик на телефоне и стал медленно проходить между кроватями. Сердце заколотилось снова. Здесь была атмосфера. Настоящая. Он начал снимать, наговаривая текст о призраках пионеров.

В дальнем углу комнаты стоял массивный деревянный шкаф. Лёша потянул дверцу. Та со скрипом поддалась. Внутри, на полке, лежали горстка истлевших бумаг, пузырёк с засохшими чернилами и потускневшая, покрытая тёмными пятнами металлическая пионерская звёздочка. Она лежала точно в луче света и странно поблёскивала.

– Смотрите! – ахнул Лёша.

– Что там? – подбежал Витя.

– Звёздочка. Настоящая.

Лёша протянул руку, чтобы взять её.

– Не трогай! – резко, почти крикнула Катя с порога. Она не заходила внутрь. – Не бери чужое. Тем более отсюда. После того дневника… Лёша, не надо!

– Да ладно, Кать, – отмахнулся Витя. – Какая разница? Она же старинная, крутая! Идеальный реквизит!

– Именно потому что старинная и отсюда! – голос Кати дрожал. – Это же как сувенир из склепа. Выбрось, Лёша, прошу тебя.

Но Лёша уже не слушал. Он взял звёздочку. Металл был холодным на ощупь, и на секунду ему показалось, что по пальцам пробежал лёгкий ток. Он стряхнул пыль. Звёздочка оказалась на удивление целой.

– Идеальный реквизит, – прошептал он. – Она станет нашей фишкой. Талисманом канала.

Он положил находку в карман куртки. Чувство странного, леденящего восторга охватило его.

– Ну всё, теперь точно есть что снять! – сказал он, выходя из барака. – Пойдёмте, скоро стемнеет.

Катя молча смотрела на него, и в её глазах читался не просто испуг, а настоящее предчувствие беды. Но Лёша не видел этого. Он был полон решимости.

Вечером, вернувшись домой, он забаррикадировался в комнате. Он наскоро поел и сел за монтаж. Кадры получились отличными – мрачными, дрожащими, живыми. А звёздочка, которую он периодически показывал в кадре, добавляла таинственности. Он выложил ролик, подписал его «ЗАБРОШЕННЫЙ ПИОНЕРЛАГЕРЬ. МЫ НАШЛИ ЭТО!» и поставил хэштеги.

Он откинулся на стуле и закрыл глаза. Усталость валила с ног, но на душе было непривычно спокойно. Он сделал всё, что мог.

Засыпая, он не заметил, как звёздочка, лежавшая на столе, на секунду слабо блеснула в темноте тусклым красноватым светом, словно далёкий уголёк.

Глава 4. Первый вирус и первый коммент

Лёша провалился в сон, как в трясину. Ему снились бессвязные образы: длинные коридоры «Орлёнка», тихий детский смех и холодок металлической звёздочки в руке. Он ворочался, но разбудил его не кошмар.

Его поднял с постели настойчивый, непрерывный треск. Сначала он не понял, что происходит. Звук нарастал, превращаясь в какофонию. Лёша с трудом открыл глаза. Комната была залита утренним солнцем. Источником гула был его телефон на столе. Устройство вибрировало и мигало, подпрыгивая от бесконечного потока уведомлений.

Сердце Лёши ёкнуло. Он сорвался с кровати и схватил его. Палец дрожал, когда он разблокировал экран. Мессенджеры, соцсети, почта – всё было завалено значками. Сотни, тысячи… Он тыкнул в иконку Тик-Тока.

Приложение открылось, и у Лёши перехватило дыхание. Число просмотров его вчерашнего ролика было с шестью нулями. Он прищурился, прошептал: «Пятьсот… пятьсот семьдесят три тысячи…» Он потёр глаза. Цифра не изменилась. Пятьсот семьдесят три тысячи четыреста восемьдесят один просмотр. Подписчиков было уже не сорок семь, а больше десяти тысяч.

Эйфория ударила в голову, как крепкий алкоголь. Он засмеялся вслух – коротким, истеричным смехом – и запрыгал на месте, размахивая телефоном.

– Получилось! – кричал он в пустую комнату. – Получилось! Наконец-то!

Он начал лихорадочно листать комментарии. Море восторгов, удивления, вопросов. «Где это место?», «Жуть какая!», «Парень, ты крут!», «Это реально или постановка?». Он упивался каждым словом. Он был на седьмом небе. Он был виден. Он существовал.

Не в силах усидеть на месте, он оделся и выбежал из дома. Он шёл по улице, и ему казалось, что каждый прохожий должен его узнавать. Он зашёл в ближайший кофейный киоск и купил самый большой латте, который никогда бы не позволил себе раньше. Он сделал селфи с кружкой и выложил в сторис с подписью: «Утро начинается с чего-то вкусненького. Спасибо всем за вашу поддержку! Вы лучшие!» Отклик был мгновенным. Десятки лайков и восторженных комментариев за пару минут. Он чувствовал себя королём.

Весь день прошёл в кайфе. Он отвечал на комментарии, участвовал в обсуждениях. Каждое новое уведомление о донате вызывало прилив детского восторга. Он заказал себе пиццу, не глядя на цену. Он сделал ещё один короткий ролик – благодарность подписчикам – и он тоже собрал десятки тысяч просмотров за пару часов. Казалось, фортуна окончательно повернулась к нему лицом.

Но к вечеру его накрыла странная, непонятная слабость. Ноги вдруг подкосились, и он грузно сел на стул. В висках застучало, перед глазами поплыли тёмные пятна.

– Не выспался, – тут же нашёл объяснение его воспалённый мозг. – Адреналин. От волнения.

Он глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Но слабость была не просто физической. Она была глубже, как будто из него выкачали какую-то внутреннюю, жизненную энергию. Он почувствовал себя пустым, как выжатый лимон, несмотря на безумную радость.

Чтобы отвлечься, он снова взялся за телефон, продолжая читать комментарии. И вот, почти в самом низу, он его нашёл. Комментарий от пользователя с ником «Пионер_1984». Аватарка была тёмной, пустой. Текст состоял из трёх слов:

«Верни нас. Здесь холодно».

Лёша нахмурился. Он прочёл комментарий ещё раз. «Верни нас». Кого? «Здесь холодно». Смутная тревога шевельнулась, но тут же была задавлена шквалом положительных эмоций.

– Троль, – отмахнулся он. – Или чья-то тупая шутка.

Он даже лайкнул комментарий – пусть добавляет атмосферы.

Он отправил скриншот с просмотрами Кате и Вите с подписью: «ПАЦАНЫ, ВЫ В КУРСЕ??? Я ЖЕ ГОВОРИЛ!!!»

Витя ответил почти мгновенно: «ЛЁШ КАРЛСОН! ТЫ МЕГАЗВЕЗДА! ВСТРЕЧАЕМСЯ У ШКОЛЫ, ОБСУДИМ!»

Катя ответила только через несколько минут, коротко и сдержанно: «Поздравляю. Только ты какой-то бледный на фото. Всё в порядке?»

Лёша фыркнул. Вечно она со своим беспокойством. Он посмотрел на своё отражение в чёрном экране монитора. Да, лицо было бледным, под глазами залегли тени.

– Не выспался, – повторил он про себя, стараясь в это поверить.

На следующее утро слабость никуда не делась. Напротив, к ней добавилась лёгкая тошнота и головокружение, когда он резко вставал. Но когда он проверил статистику, его настроение снова взлетело до небес. Просмотры перевалили за семьсот тысяч. Он получил предложение о первом в его жизни платном сотрудничестве.

– Конечно, это стресс, – убеждал он себя, глотая витамин С. – Организм так реагирует на резкие изменения. Это нормально.

Он провёл весь день в том же ритме: общение с подписчиками, планирование нового контента. Но к вечеру он едва дополз до кровати. Он лёг спать с одной мыслью: «Нужно закрепить успех. Снять продолжение. Они ждут».

Перед сном он потянулся к звёздочке, лежавшей на столе. Металл снова был холодным. Но теперь этот холод показался ему знакомым, почти дружеским. Это был его талисман. Его счастливая звёздочка.

Мысль пришла сама собой, ясная и неоспоримая. Надо снимать продолжение. Нужно закрепить успех, пока волна не схлынула. Алгоритм полюбил его, подписчики ждут новых видео. Он не мог это останавливать.

Он посмотрел на звёздочку, сжатую в его ладони.

– Ну что, дружок, – прошептал он. – Погнали по новой? Сделаем ещё больше хайпа?

Он улыбнулся своему отражению в полированной поверхности звёздочки. Отражение улыбалось ему в ответ, но на секунду ему показалось, что в его глазах мелькнула не его собственная усталость, а что-то чужое, древнее и печальное. Он тут же отвёл взгляд.

Тревога была мимолётной. Её смыла новая, нарастающая волна возбуждения. Он уже придумывал концепцию для нового ролика. Теперь он знал, как добиться успеха. Он нашёл свою формулу.

Глава 5. Цена просмотров

Ажиотаж вокруг канала нарастал, как снежный ком. Лёша жил в непрерывном виртуальном марафоне: комментарии, обсуждения, отбивание от хейтеров, новые рекламные сделки. Каждый донат вызывал прилив восторга. Деньги на счете росли с непривычной скоростью.

На следующий день после вирусного ролика он заказал себе новую, качественную камеру. Когда курьер принёс коробку, Лёша распаковал её с благоговением. Он держал в руках не просто прибор, а символ успеха. Технику, о которой раньше не смел и мечтать. Тотчас же сделал обзор – ролик собрал десятки тысяч просмотров за пару часов.

Но за взлётом следовала изматывающая плата. С каждым новым вирусным роликом слабость возвращалась удвоенной силой. Теперь это была не просто усталость. Он стремительно терял вес; джинсы болтались на нём, как на вешалке. Зеркало в прихожей стало его врагом: оно показывало бледное, осунувшееся лицо с лихорадочным блеском в глазах и тёмными тенями под ними. Он списывал всё на стресс и бессонные ночи. «Это нормально, – убеждал он себя, глотая витамины. – Такой темп. Зато результат». Он чувствовал себя бегуном, который мчится к финишу, игнорируя хруст собственных костей. Главное – не останавливаться.

Встреча с Катей и Витей после школы была неизбежной. Они ждали у входа.