Рейтинг

Эдуард Сероусов

Рейтинг

ЧАСТЬ I: ВОСХОЖДЕНИЕ

Глава 1: Идеальный счет

– И вот тогда Мэрайя говорит: «Олег, я никогда не видела человека с таким потрясающим резонансом в обществе! Даже в Лос-Анджелесе о вас говорят». Представляете? – Олег Барский картинно взмахнул руками и откинулся в кресле из натуральной кожи.

Максим Краснов смотрел на своего клиента со смесью иронии и профессионального интереса. Знаменитый телеведущий, эталон успеха и образец для миллионов телезрителей, в этом кабинете превращался в обычного неуверенного человека, отчаянно пытающегося удержать место в высшей лиге.

– Весьма впечатляюще, – кивнул Максим, не отрывая взгляда от голографического экрана, где в реальном времени отображался детальный анализ цифрового профиля Барского. – Но ваш резонанс в Лос-Анджелесе не объясняет падение рейтинга на тридцать два балла за последние три месяца. Особенно учитывая, что именно американская аудитория дает наибольший отток лайков.

Барский моментально сник. Его лицо, привыкшее к студийному гриму, выглядело неестественно ярким в мягком освещении минималистичного офиса «UpRating».

– Но ведь я делаю все, как вы советовали. Благотворительные акции два раза в месяц, экологические инициативы, поездка с помощью сиротам…

– …которую вы прервали через сорок минут из-за срочного вызова на интервью с Леоновым, – бесстрастно закончил Максим. – Тот факт, что вас не засекли журналисты, не значит, что алгоритмы не заметили. Система фиксирует все – от времени, проведенного на благотворительных мероприятиях, до микровыражений лица во время общения с детьми.

Максим развернул на экране подробную аналитику. Барский подался вперед, его лицо исказилось от страха.

– Смотрите, – Максим коснулся экрана, увеличивая график. – Вот здесь, после вашего скандала с Лизой Волковой, было первое серьезное падение. Минус двадцать баллов за одну ночь. Компенсировать его нам удалось только частично. Но настоящая проблема началась здесь, – он указал на точку перегиба в середине графика. – Когда ваш рейтинг упал ниже восьмисот, вы потеряли доступ к аудитории категории А.

– Но я все еще в категории В! – в отчаянии воскликнул Барский. – 780 баллов! Это же почти высшая лига!

Максим поморщился, словно от зубной боли.

«Почти» в нашем мире равноценно «никогда», – подумал он, но вслух произнес другое:

– «Почти» недостаточно для ведущего главного новостного канала страны. Руководство требует от вас минимум 850, а в идеале – стабильные 900. – Он откинулся в кресле и внимательно посмотрел на клиента. – Скажите честно, Олег, только между нами: что случилось три недели назад на вечеринке у Саблиных?

Лицо Барского побледнело.

– Откуда вы…

– Моя работа – знать, – холодно прервал его Максим. – Я не спрашиваю из любопытства. В системе зафиксирован еще один значительный провал. Минус семнадцать баллов за одну ночь. Произошло что-то серьезное, и мне нужно знать, что именно, чтобы разработать стратегию восстановления.

Барский нервно потер переносицу.

– Я перебрал. Сильно перебрал. Кажется, была какая-то ссора с женой Саблина. Чертов Hennessy Paradis Imperial… – он замолчал, опустив взгляд. – Я не помню деталей, но наутро Саблин позвонил и сказал, что я больше не вхож в их дом.

– Что именно вы сказали его жене?

– Не помню. Что-то… личное. Кажется, про пластического хирурга и ее фотографии десятилетней давности.

Максим вздохнул.

– И вы удивляетесь падению рейтинга? Лариса Саблина – дочь замминистра цифровых коммуникаций. Человека, который, помимо прочего, курирует алгоритмы социального рейтинга.

– Черт… – только и смог выдавить Барский.

– Именно. – Максим свернул голограмму и встал из-за стола. – Но не волнуйтесь, мы это исправим. Потребуется время, серьезные вложения и ваше беспрекословное следование плану, который я разработаю.

– Всё, что угодно!

Максим подошел к панорамному окну. С высоты тридцатого этажа бизнес-центра «Империал» открывался потрясающий вид на Москву-Сити и реку. Внизу проплывали крошечные автомобили – разные модели для разных категорий граждан, разноцветные точки в общем потоке.

– Первым делом организуем для вас благотворительный марафон. Что-то масштабное и искреннее. Например, сбор средств для детей с редкими заболеваниями. Вы лично будете навещать этих детей в больницах, и не на сорок минут, а как минимум на три часа. Дважды в неделю. С полным погружением, без отвлечений на телефон.

– Но мой график…

– Ваш график придется пересмотреть, – отрезал Максим. – Далее, публичное извинение перед Ларисой Саблиной. Не прямое – это выглядело бы унизительно, а косвенное. Мы организуем интервью, где вы расскажете о своей борьбе с алкоголем, упомянете, что под воздействием спиртного становитесь несносным и говорите ужасные вещи людям, которых уважаете. Выразите сожаление о своем поведении на «недавних светских мероприятиях».

– Но я не алкоголик…

– А хотите им стать? Потому что с рейтингом ниже 600 вам только в сериалах про алкоголиков и сниматься, – Максим развернулся к клиенту. – Поймите, Олег, мы не просто восстанавливаем баллы. Мы восстанавливаем вашу репутацию, а это куда сложнее.

Максим вернулся к столу и активировал интерактивную карту социальных связей Барского.

– Смотрите, вот ваш текущий круг общения. Семьдесят процентов – люди с рейтингом выше 800. Еще полгода назад таких было почти девяносто процентов. Вас постепенно исключают из своих кругов. Но хуже другое – появились контакты с категорией С.

– Они мои однокурсники! Встретились случайно на юбилее университета…

– В системе нет случайностей, – покачал головой Максим. – Есть закономерности и их последствия. Ваши контакты с категорией С снижают ваш средний социальный индекс. На десять процентов за последний квартал. Это катастрофа.

Барский в отчаянии схватился за голову.

– Что мне делать?

– Для начала – полностью довериться мне и моей команде. Мы разработаем для вас трехмесячный план реабилитации. Придется временно ограничить круг общения, исключив всех с рейтингом ниже 700. Пересмотреть рацион питания – ваши ужины в ресторанах категории B вызывают вопросы у системы. Обновить гардероб – вещи исключительно уровня «премиум плюс». И, конечно, никакого алкоголя на публике.

Барский кивнул, как послушный школьник.

– Сколько это будет стоить?

– Базовый пакет – двести тысяч в месяц. Плюс расходы на мероприятия и PR-кампании. Учитывая срочность и глубину провала – около полутора миллионов за весь период.

Барский поморщился, но возражать не стал.

– Когда начинаем?

– Прямо сейчас. – Максим вызвал на экране контактную форму. – Подпишите соглашение, и моя команда немедленно приступит к работе. Первые результаты увидим через две недели.

Пока Барский подписывал документы, в кабинет бесшумно вошла ассистентка – изящная девушка с идеальной осанкой и неброским макияжем.

– Максим Андреевич, через пятнадцать минут конференция с Сингапуром, – произнесла она почти без интонаций. – И господин Ланской прислал приглашение на сегодняшний ужин.

Услышав фамилию главы Федерального агентства по контролю рейтингов, Барский вздрогнул и с благоговением посмотрел на Максима.

– Вы знакомы с самим Ланским?

– Не просто знакомы, – сдержанно улыбнулся Максим. – Виктор Михайлович был моим наставником. – Он повернулся к ассистентке: – Передайте, что я буду. И подготовьте для господина Барского полный пакет документов.

Когда дверь за Барским закрылась, Максим подошел к мини-бару, достал бутылку FIJI и налил воду в стакан. Его брэйнслот на запястье мягко завибрировал – система оценила предстоящий ужин с Ланским как положительное событие и добавила два балла к рейтингу.

Максим усмехнулся. Два балла просто за согласие поужинать. Система любила взаимодействия с влиятельными людьми, особенно если они инициированы не тобой. Это создавало ощущение востребованности, повышало социальную значимость.

– Алиса, покажи мой текущий статус, – произнес он вслух.

На стене кабинета возник масштабный дашборд – личный аналитический центр Краснова. Здесь отображалось все: от актуального рейтинга до детализации по категориям, от прогноза на ближайший месяц до социальной тепловой карты.

948 баллов. Стабильный рост на протяжении последних одиннадцати месяцев. Все индикаторы в зеленой зоне.

Максим удовлетворенно кивнул. Он почти у цели. 950 баллов – порог, преодолев который человек получал доступ к самым закрытым кругам общества, к экономическим возможностям, о которых большинство даже не подозревало, к информации, недоступной 99,8% населения.

Телевизор на стене автоматически включился, показывая новости.

«…сегодня глава Федерального агентства по контролю рейтингов Виктор Ланской провел совещание с руководителями крупнейших банков. Обсуждались новые параметры кредитной оценки граждан. По словам Ланского, система станет еще более справедливой…»

На экране появился Ланской – высокий мужчина с идеальной осанкой, гладко выбритым лицом и внимательными серыми глазами. Даже в свои пятьдесят пять он выглядел подтянутым и энергичным. Его костюм идеально сидел на атлетической фигуре, а в неизменно прямом взгляде читалась холодная уверенность человека, привыкшего к власти.

«…мы ввели дополнительные алгоритмы, учитывающие не только финансовую дисциплину, но и социальную ответственность гражданина, – говорил Ланской с экрана. – Отныне система будет отдельно анализировать благотворительную активность, участие в социально значимых проектах, поддержку государственных инициатив…»

Максим усмехнулся. «Поддержку государственных инициатив» – какая элегантная формулировка для обычной лояльности режиму.

«…мы также усовершенствовали алгоритмы защиты от искусственного повышения рейтинга. Любые попытки манипуляций будут немедленно пресекаться, а виновные – нести ответственность вплоть до полной блокировки социального профиля…»

Максим выключил звук, но оставил изображение. Ланской продолжал что-то говорить, периодически поднимая руку характерным жестом, словно ставя точку в предложении.

Интересно, подумал Максим, насколько эти «усовершенствованные алгоритмы» действительно способны отследить тонкие манипуляции? Очевидные накрутки система ловит, но вот его методы, основанные на глубоком понимании принципов работы AI-рейтинга, оставались фактически невидимыми.

Именно поэтому агентство «UpRating» процветало. Именно поэтому к Максиму выстраивалась очередь из клиентов – от бизнесменов и чиновников до звезд шоу-бизнеса. Все они отчаянно нуждались в том единственном, что невозможно купить напрямую – высоком социальном рейтинге.

Брэйнслот снова завибрировал. На этот раз интенсивнее – важное уведомление.

«Поздравляем! Ваш рейтинг достиг отметки 950 баллов. Вы вошли в 0,1% населения с наивысшим социальным статусом. Дополнительные привилегии активированы».

Максим почувствовал, как по телу пробежала волна адреналина. Наконец-то. Почти десять лет работы, тысячи часов анализа алгоритмов, бесконечные социальные маневры – и вот он, результат.

Некоторые всю жизнь к этому стремятся и не достигают даже 900. А он сделал это в тридцать пять.

Он коснулся браслета, открывая детализацию уведомления.

«Активированные привилегии: – Доступ в закрытый клуб Apex Circle – Приоритетное медицинское обслуживание уровня "Премиум Ультра" – Автоматический апгрейд до высшей категории в отелях-партнерах – Персональный консьерж-сервис 24/7 – Приглашения на закрытые мероприятия категории А+ – Доступ к инвестиционным возможностям уровня Private Equity»

И главное – «Возможность официально ходатайствовать о допуске в зону проживания категории А+». Фактически, это означало доступ к самому престижному району Москвы – «Золотой миле», где концентрация миллиардеров на квадратный метр превышала любую точку планеты.

Максим налил себе еще воды. Хотелось чего-то крепче, но алкоголь система не одобряла, особенно в середине рабочего дня. А рисковать свежеприобретенным статусом не хотелось.

Он заказал столик на вечер в «Сахаре» – самом дорогом ресторане Москвы, куда пускали только с рейтингом от 900 баллов. Нужно было отпраздновать достижение в компании Павла – лучшего друга и делового партнера.

Затем Максим открыл список входящих запросов на консультации. После сегодняшнего обновления статуса их количество наверняка увеличится. Система любила успешных – их рейтинг рос быстрее, к ним тянулись люди, их возможности расширялись по экспоненте.

Звездный час Максима Краснова наступил. Теперь он мог позволить себе быть избирательным в клиентах, поднять цены, войти в те самые круги, о которых раньше мог только мечтать.

950 баллов. Не просто число – ключ от всех дверей.

– Ну что, мистер 950, как ощущения на вершине социальной пирамиды? – Павел поднял бокал с вином и улыбнулся.

Они сидели у окна в «Сахаре», с видом на ночную Москву. Ресторан располагался на восемьдесят седьмом этаже башни «Меркурий», и весь город лежал перед ними как на ладони – океан огней, расчерченный светящимися артериями проспектов.

– Если честно, почти никаких, – Максим отпил вино – «Château Margaux» 2015 года, астрономическая цена, безупречный вкус. – Словно прошел какой-то условный рубеж, за которым… ничего особенного.

– Врешь, – Павел усмехнулся. – Я знаю тебя пятнадцать лет. Сейчас ты наслаждаешься моментом, просто не подаешь виду.

Максим пожал плечами. Он действительно испытывал удовлетворение, но оно было каким-то… плоским? Как будто ты долго поднимался на гору, представляя восхитительный вид с вершины, а когда добрался – обнаружил, что вершина покрыта туманом.

– Знаешь, у меня сегодня был Барский, – сменил тему Максим. – Заплатил полтора миллиона авансом, чтобы мы подняли его рейтинг до 850. Представляешь? Человек готов отдать состояние за цифру на экране.

– Говорит человек, который посвятил достижению этой цифры десять лет жизни, – парировал Павел.

– Туше, – Максим поднял бокал. – За цифры, которые определяют нашу жизнь.

Они чокнулись. По залу проплыла официантка – безупречная, словно сошедшая с обложки журнала, с таким же безупречным рейтингом не ниже 800. В «Сахаре» не держали персонал с низким статусом – считалось дурным тоном заставлять успешных людей контактировать с неудачниками.

– Кстати, – Павел понизил голос, – говорят, Ланской собирается запустить обновление алгоритма. Что-то серьезное, с какими-то революционными функциями предсказания социального поведения.

– Откуда информация?

– От Миронова. Он в совете директоров IT-корпорации, которая разрабатывает этот апдейт.

Максим задумчиво покрутил бокал.

– Это может изменить правила игры. Нам нужно быть готовыми.

– Уже работаю над этим, – кивнул Павел. – Кстати, чуть не забыл. Ланской приглашает тебя на семейный ужин в эту субботу. Сказал, что хочет обсудить какое-то интересное предложение.

Максим удивленно поднял брови.

– Семейный ужин? Это что-то новенькое. Обычно мы встречаемся в ресторанах или его офисе.

– Может, хочет познакомить с дочерью? – Павел подмигнул. – Карина недавно вернулась из Лондона. Говорят, она теперь в совете директоров одного из банков Ланского.

– Карине уже за тридцать, и она все еще не замужем? – удивился Максим.

– Тридцать два. И нет, не замужем. Была помолвлена с каким-то британским аристократом, но не сложилось. Кстати, у нее рейтинг под 980.

– Почти максимум, – присвистнул Максим. – Папочка постарался.

– Не только папочка. Она сама – акула бизнеса. Harvard Business School, опыт работы в Goldman Sachs, идеальный цифровой след. – Павел отправил в рот кусочек трюфельного ризотто. – В общем, идеальная партия для амбициозного консультанта по рейтингам, который только что преодолел порог 950.

Максим поморщился. Мысль о браке по расчету вызывала у него внутренний протест, хотя он прекрасно понимал, что в их кругах это норма. Союз двух высоких рейтингов – это не просто брак, а альянс, открывающий новые горизонты для обеих сторон. Дети от такого брака автоматически получали повышенный стартовый рейтинг, что давало им фору в жизненной гонке.

– Ты же понимаешь, что рано или поздно тебе придется жениться, – словно прочитав его мысли, сказал Павел. – И лучше Карины Ланской не найти. Красивая, умная, с влиятельным отцом и сверхвысоким рейтингом.

– Я еще не видел ее десять лет, – отмахнулся Максим. – Может, она превратилась в светскую стерву с силиконовыми губами и мозгом колибри.

– Очень сомневаюсь, – рассмеялся Павел. – Виктор не допустил бы такого. Он слишком дорожит династией.

Максим посмотрел в окно. Город внизу жил своей жизнью – миллионы людей, каждый со своим рейтингом, каждый в своей клетке возможностей. Ему вдруг стало тоскливо от мысли, что его собственная жизнь, несмотря на все достижения, тоже определена этими невидимыми рамками.

– Знаешь, Паш, иногда мне кажется, что мы все играем в какую-то абсурдную игру, – сказал он тихо. – Гонимся за цифрами, строим свои жизни вокруг алгоритмов, женимся и заводим детей по социальной целесообразности…

– Началось, – Павел закатил глаза. – Каждый раз, когда ты достигаешь какой-то цели, ты впадаешь в философскую меланхолию. Помнишь, как было, когда мы запускали агентство? Или когда ты получил первый миллион? Всегда одно и то же.

Максим улыбнулся. Павел действительно хорошо его знал.

– Ладно, ты прав. Это просто… момент.

– Вот именно, момент. А теперь давай наслаждаться им и праздновать твое достижение, – Павел жестом подозвал сомелье. – Еще бутылку «Château Margaux» и десерт от шефа. У нас тут человек только что вошел в высшую лигу!

Дождавшись, когда такси Павла скрылось за поворотом, Максим направился к своему автомобилю. Tesla Model S последней модификации, глубокого синего цвета – дорогая, но не кричащая о богатстве. Именно такой выбор одобряла система: демонстрация успеха без вульгарности, экологичность, инновационность.

– Домой, – скомандовал он, откидываясь на сиденье.

Автомобиль бесшумно тронулся с места. На приборной панели отразился статус – 950 баллов, стабильно. Системы автомобиля были интегрированы с личным профилем, как и все остальные устройства в жизни Максима.

Город за окном постепенно менялся. Ухоженные улицы Центрального района с роскошными витринами бутиков и сияющими фасадами ресторанов сменились более сдержанной архитектурой Восточного сектора. Здесь жили в основном представители категории В – успешные профессионалы, менеджеры среднего звена, высококвалифицированные специалисты. Чистые улицы, добротные дома, хорошие школы, но без того лоска, который отличал районы категории А.

За рулем Максим часто размышлял. Что-то в монотонном движении автомобиля располагало к самоанализу и непрошенным мыслям.

Сегодня он думал о том, что достиг всего, к чему стремился. Престижная работа, собственный успешный бизнес, элитное жилье, признание в профессиональных кругах и, наконец, заветные 950 баллов. Он был на вершине.

Так почему же не было ощущения полного триумфа?

Может быть, потому что за каждым достижением немедленно маячила новая цель? 950 сегодня, а завтра нужно стремиться к 980, как у Карины Ланской. А что потом? 990? 995? Бесконечная погоня за недостижимым идеалом?

Или дело в том, что вся эта гонка была лишь способом заполнить внутреннюю пустоту? Максим не помнил, когда последний раз делал что-то просто потому, что хотел, а не потому, что это положительно скажется на рейтинге.

Автомобиль плавно остановился у высотного комплекса «Imperial Residence» – одного из самых престижных адресов в городе. Искусственный интеллект дома распознал автомобиль и автоматически открыл ворота подземного паркинга.

Поднявшись на лифте на двадцать седьмой этаж, Максим приложил запястье с брэйнслотом к сканеру на двери. Замок щелкнул, пропуская хозяина.

– Свет, сценарий «Вечер», – произнес он, входя в просторную гостиную.

Освещение мягко изменилось, создавая уютную атмосферу. Климат-контроль автоматически настроился на предпочитаемые Максимом параметры.

– Алиса, какие сообщения?

– Добрый вечер, Максим, – отозвался приятный женский голос. – У вас три новых сообщения. Первое от Елены Красновой, пометка «личное». Второе от офис-менеджера Натальи, тема «Встречи на завтра». Третье от Виктора Ланского, пометка «важное».

– Открой сообщение от Ланского.

На экране на стене появилось видеообращение. Лицо Ланского было непроницаемым, как всегда.

«Максим, поздравляю с преодолением рубежа 950. Достойное достижение. Хочу обсудить с тобой перспективы сотрудничества на новом уровне. Жду в субботу к семи вечера. Адрес прежний. Будет семейный ужин, присутствует Карина. Дресс-код: формальный».

Короткое, почти военное сообщение, характерное для Ланского. Никаких лишних слов, только суть.

– Теперь сообщение от Елены.

Лицо сестры на экране выглядело усталым. Темные круги под глазами, бледная кожа, натянутая улыбка.

«Привет, братик. Извини за поздний звонок. Просто… мне нужно с кем-то поговорить. Эта неделя была адом. После развода мой рейтинг упал еще на тридцать пунктов, теперь я официально в категории С. Представляешь, меня сегодня не пустили в «Галерею» – охранник сказал, что для шопинга в бутиках нужен статус не ниже В. Я стояла там как дура, а люди оборачивались… Господи, еще полгода назад у меня был рейтинг 780, а теперь… Перезвони, когда сможешь. Люблю тебя».

Максим тяжело вздохнул. История Елены была типичной для системы рейтингов – развод с мужем из категории А, судебные тяжбы, потеря статуса и привилегий. То, что женщине в такой ситуации достаются крохи, а мужчина сохраняет положение, никого не удивляло. Система была создана мужчинами и для мужчин.

– Отправь сообщение Елене: «Завтра заеду после работы. Держись. Все образуется».

Сняв пиджак, Максим прошел на кухню и достал из холодильника бутылку воды. Несмотря на поздний час и усталость, ему не хотелось спать. Что-то грызло изнутри, какое-то смутное беспокойство, не связанное ни с работой, ни с достижениями сегодняшнего дня.

Он подошел к окну. Ночная Москва раскинулась перед ним во всем своем великолепии – сверкающая, динамичная, безжалостная. Где-то там, среди этих огней, люди жили совсем другой жизнью. Люди с рейтингом категории C, D и даже E. Что они чувствовали? О чем думали? Была ли их жизнь более настоящей, чем его собственная?

Максим усмехнулся своим мыслям. Вот ведь ирония – достигнув вершины социальной пирамиды, он вдруг заинтересовался жизнью тех, кто находился у ее подножия.

– Алиса, выключи свет. Спокойной ночи, – сказал он, направляясь в спальню.

– Спокойной ночи, Максим, – отозвался искусственный интеллект. – И еще раз поздравляю с достижением 950 баллов.

«За что? – подумал он, ложась в постель. – За то, что идеально вписался в систему? Или за то, что научился ею манипулировать?»

С этими мыслями Максим Краснов, один из самых успешных людей города, обладатель элитного рейтинга, погрузился в беспокойный сон.

Глава 2: Высшее общество

Особняк Виктора Ланского располагался в самом сердце «Золотой мили» – закрытой зоны, куда имели доступ только обладатели рейтинга категории А+. Трехэтажное здание в стиле современного минимализма, окруженное ухоженным садом, больше напоминало музей современного искусства, чем жилой дом.

Максим припарковал Tesla у входа и передал ключи подошедшему парковщику. Дверь особняка открылась еще до того, как он успел нажать на звонок.

– Добрый вечер, господин Краснов, – поприветствовал его дворецкий. – Господин Ланской ожидает вас в главной гостиной.

Максим кивнул и прошел в просторный холл, где суровая минималистичная эстетика сочеталась с произведениями современного искусства. На стене висела абстрактная картина размером три на четыре метра – Максим узнал почерк Демьяна Горского, самого дорогого художника страны.

– Максим! – голос Ланского эхом разнесся по пространству холла. – Рад тебя видеть!

Виктор Михайлович спускался по широкой лестнице. Как всегда безупречный – темно-синий костюм, сшитый на заказ, белоснежная рубашка, запонки с небольшими бриллиантами. Весь его облик излучал власть и уверенность.

– Виктор Михайлович, – Максим пожал протянутую руку. – Благодарю за приглашение.

– Оставь формальности, – улыбнулся Ланской. – Сегодня ты мой гость, а не подчиненный или протеже. Пойдем, все уже собрались.

Они прошли через анфиладу комнат, оформленных со сдержанной роскошью, и оказались в просторной гостиной с панорамными окнами, выходящими на ухоженный сад.

В гостиной находились еще четыре человека. Максим сразу узнал Павла, который о чем-то оживленно беседовал с высоким седовласым мужчиной – председателем Центробанка Коршуновым. В кресле у окна сидела жена Ланского, Маргарита – холеная женщина лет пятидесяти, с идеальной осанкой и лицом, не тронутым возрастом благодаря регулярным визитам к лучшим пластическим хирургам.