Иллирия. Свет дня

Мои глаза расширились. И я отпрянула назад.

– Что на самом деле скрывают ризоматические тоннели? – процедила я.

– Ты о чем, крошка? Я же сказал тебе… – начал Ариок.

– Что-то непохоже на то, что вы готовы отвечать на наши вопросы, даже если это будет «игра не в одну сторону», – выплюнула Майя.

– Посмотри на это с нашей стороны, дорогая, – осадил ее Ариок. – Сам король и принц нянькаются с вами, а вы ещё и недовольны.

В комнате повисла тишина. Мы с сестрами шокированно раскрыли рты. Ведь прежде Ариок никогда не позволял себе говорить с нами в таком тоне. Подул легкий ветерок, принесший аромат цветущей лаванды, и розовые занавеси слегка заколыхались.

– Чем бы это не являлось, игрой или не игрой, лично мне все это порядком надоело, – окончательно рассердилась я. – Я бы хотела побыть в тишине, а если вы хотите продолжать эти разговоры, то, пожалуйста, без меня.

Второй раз, благо, повторять не пришлось: Анорион и Ариок вышли. Но мои сестры почему-то решили, что к ним мои слова не относились.

– Ариок сказал, что на этой неделе Филаурия приедет в Страж Звёзд. Вы знали, что Шариан собирался заставить ее выйти замуж за своего сына?

У нас с Астрель открылись рты.

– Она мне не показалась такой уж «покорной», – призналась я.

– Возможно, у Шариана есть какой-то личный рычаг давления на Филаурию… Ну, или на всю их семью, – предположила я и нахмурилась.

– Рычаг давления на королевскую семью Талиесинов, о котором мы не знаем, – продолжила Астрель. – Кстати, что будем делать? Мы же не собираемся всерьез раскрывать Шариану местоположение Источника Стража Звезд?

Я покачала головой. Вероятно, я опять пожалею о своем решении, вероятно, предыдущее мое подобное решение меня ничему не научило, но… Анорион ведь сказал, что я могу сама распоряжаться своей жизнью? А Ариок сказал, что они с нами лишь нянькаются.

– Возможно, это прозвучит как безумие, но… может быть, попробуем сбежать отсюда?

Астрель и Майя внимательно смотрели на меня, и я продолжила:

– Дело в том, что наши силы не равны. Мы проигрываем королю темных фейри по всем пунктам, а становиться той, кто откроет ему путь к Сердцам или Яйцам я не хочу. Как и не хочу потерять вас двоих.

Внутри все вопило о том, что терять Анориона я тоже не хочу, и что, вероятно, Майя чувствует что-то подобное насчет Ариока, но я проглотила горькую слюну и замолчала.

– Сбежать отсюда – это задачка с тремя звездочками. Нам нужен план, – задумчиво сказала Астрель.

– Завтра об этом подумаем, – отрезала Майя и поднялась с постели.

Мы втроем обнялись, и сестры ушли к себе в комнаты.

Я тоже собиралась лечь в постель, но с комода вдруг полетела вниз керамическая тарелка и разбилась вдребезги. Я напряглась. По комоду туда и обратно, шипя, шныряла маленькая тень, размером с мою ладонь.

Я присмотрелась, и у тени начали вычерчиваться очертания: маленькая, шлемообразная голова, длинный, завивающийся хвост. Не котенок, хотя поначалу я могла бы подумать, что это он.

Я подошла ближе. По комоду метался маленький призрачный хамелеон. К нам домой, в Страже Земли, иногда забегал такой. Хм… Кажется, у меня осталась парочка мандаринов для этой испуганной зверюшки. Я достала фрукт из под подушки (каюсь, это моя дурная привычка: раскладывать мандарины где ни попадя), очистила кожуру.

Хамелеон перестал метаться и шипеть, почувствовав аромат мандарина. Я разделила его на дольки, вытащила косточки, и взяв одну дольку, медленно переложила ее на комод. Еще одну дольку положила там же, но чуть подальше. Остатки мандарина засунула себе в рот, и все-таки забралась в постель.

С утра меня разбудил стук в дверь. Я, застонав, с неохотой скинула с себя одеяло.

– Я вхожу! – громко предупредил Анорион.

– Эй, подожди, я почти голая! – в ответ выкрикнула я.

– Когда я вхожу, это нормально, – ответил этот засранец, и, лукаво улыбаясь, протиснулся в щель.

– Спасибо, что хотя бы не открыл с ноги, – пробурчала я.

– Вижу, у кого-то сегодня плохое настроение, – констатировал Анорион.

– А с чего бы ему быть хорошим? – насупилась я, заворачиваясь в одеяло и убегая в нем в купальню.

– Ну да, ну да… – окликнул он меня, и прислонился к стене.

Я оставила дверь открытой, чтобы мы могли свободно говорить, зная, что без моего приглашения Анорион не двинется с места.

– Его Величество хочет, чтобы с сегодняшнего дня все занялись полезными делами. Он выделил твоей старшей сестре одну из бывших лабораторий Иллиана. Он считает, что Астрель может помочь ему понять, как сделать так, чтобы на одиннадцатом уровне георгики могли обходиться без Хеллиума. Проще говоря, как сделать так, чтобы магия не разрушала тело.

– И зачем ты мне это говоришь? – поддела я его.

– Потому что это касается всех нас.

Я невнятно угукнула.

– Удобненько получается. Астрель ищет способ сделать так, чтобы магия не разрушала тело, мы с тобой ищем Яйца Глубинников и Сердце Стража Звезд, а что насчет Майи? Уверена, вы и ее не оставили без занятия.

Анорион хмыкнул. И я была уверена, не знаю откуда, в том, что он также пожал плечами.

– Майе пока надо разобраться со своими способностями. Я буду помогать ей в этом. Его Величество считает, что Яйца Глубинников находятся поблизости от самого Стража Звезд или на его территории. Так что сегодня мы начнем с осмотра Дома Тысячи Звезд, – поставил меня в известность Анорион.

На диванчике в купальне уже лежал кружевной красный топ без рукавов, и зеленая юбка-плиссе с ремнем, а также обычная черная мантия. Наверное, служанки оставили это здесь, когда я спала. Я тихо и быстро оделась, и выскользнула обратно к Анориону, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Ты вчера била посуду? – с лукавой улыбкой на лице поинтересовался Анорион, и я заметила, что осколков от разбитой вчера хамелеоном тарелки на полу больше нет. Но раз он спрашивает об этом, значит он их видел.

Кроме того, возле кровати появился небольшой передвижной столик, на котором стоял завтрак. Булочки с кунжутом, слабосоленая форель, апельсиновый сок…

– Я знаю лучшие способы выпустить пар, – как ни в чем не бывало продолжил Анорион.

– Поздравляю, – безэмоционально пожала плечами я. – Мне вполне подходит и этот. Ариок же не обеднеет, если я разобью еще пару тарелок, так ведь? Или все здесь теперь принадлежит Шариану?

Анорион нахмурил брови и сузил глаза в тонкие щелочки.

– Ты думаешь, только я понял, что способность, которую получила Майя, – это эйдетическая память? Думаешь, Его Величеству не пригодится такой ресурс? – ловко сменил тему Анорион, и я моргнула.

– Эйдетическая… что?

Анорион провел рукой по затылку.

– И-де-аль-на-я, – по слогам, словно ребенку, объяснил он мне. – Она получила от стихии Эфира идеальную память.

Я вскинула брови, а потом подняла глаза к небу.

– Тебе нужно поторопиться. После осмотра Стража меня ждёт к себе Иллитиль, – раздраженно сказал Анорион.

– Иллитиль? – переспросила я.

– Его Высочество принцесса Иллитиль, дочь короля Шариана, сестра Иллиана, – пояснил Анорион.

– О… – только и вырвалось у меня.

Глава 6

– Ну что, с чего начнем поиски? – спросила я, потому что мне нужно было понять, кто из нас будет вести. Хотя это, наверное, было глупо. Вести будет Анорион, можно было и не спрашивать об этом. Как далеко он готов зайти? Есть ли у них с Ариоком какой-то план? Прошло совсем мало времени, а я уже устала от этой напряженности, которая теперь царила между нами.

– Ты мне скажи, – Анорион сложил руки на груди.

Я удивленно вскинула брови и тоже сложила руки на груди. Думаю, что… Они себя так ведут, потому что опасаются, что у Шариана везде есть уши. Даже здесь, в Доме Тысячи Звезд. Учитывая реакцию Ариока, мне не стоит говорить о ризоматических тоннелях. Наоборот, стоит попытаться отвести от них внимание. Также нам не стоит подходить близко к кабинету Ариока. Если я права, и вход к Источнику находится там…

– Давай получше изучим внутренний двор? – предложила я.

Анорион прищурился. А потом… Мне показалось, или он довольно пожал плечами?

– Ну давай. Нужно же с чего-то начинать.

Внутренних двориков у Дома было два: один из них был максимально непримечательным, кроме, пожалуй, фонтана в центре, он выглядел как просто большая площадь, на которой по периметру стояли лавочки. А другой – крытый, являлся, скорее, большой продуваемой со всех сторон галереей.

Я делала вид, что осматриваю все вокруг, но у меня в голове роились десятки мыслей. Какие отношения у Анориона с Иллитиль? Для чего она его ждёт? Если Шариан хотел выдать Филаурию за Иллиана, а теперь собирается женить Макковея на ком-то из своего мира… Мои руки похолодели от абсолютно ужасной догадки, и сердце начало колотиться как бешеное. Пока я пыталась всеми правдами и неправдами избежать свадьбы с Макковеем, мне и в голову не могло прийти, что Анорион может находиться в подобном положении. Я вообще так мало знаю о нем и его семье.

«Ситуация не сильно изменилась со смерти их родителей», – сказал мне отец.

Когда Анорион подошел совсем близко ко мне, я тихо спросила:

– Что случилось с вашими родителями?

Анорион довольно долго молчал, и я подумала, что он проигнорировал мой вопрос, но потом он очень тихо ответил:

– До Энеиды Шариан забрал мою мать. Она была одной из первых, кто получил одиннадцатый уровень. Сердце отца не выдержало происходящего…

Мне хотелось спросить, сможем ли мы когда-нибудь открыто выступить против Шариана? Потому как, в планы Шариана, видимо, не входила открытая война. Он тихо прорастал все глубже и глубже в нашу реальность, практически не встречая сопротивления.

Но я не стала об этом спрашивать. Я итак слишком рисковала, если нас подслушивают, задавая столь прямой вопрос о его семье. Значит, если Шариан и собирается выдать свою дочь за Анориона, он, вероятно, не в восторге от этого.

Я пошла обратно к центру первого дворика, к фонтану.

– О, вот вы где! – сегодня на Филаурии было серебристое вечернее платье по фигуре с топом на широких бретелях с глубоким вырезом на груди и спине, с узкой юбкой и с эполетами в цвет глаз. Бретельки украшали полупрозрачные белые бусины. Сочетание светло-бежево-молочной ткани с рисунком в расходящихся от центра полуовалов создавало ощущение, что она была почти голой.

– Сладкая парочка искала уединения? – пропела она, и мои щеки мгновенно вспыхнули. – Еле вас нашла!

– Фил! – взревел Анорион. – Давай без твоих шуточек.

– Уф, какие уж тут шуточки? Или ты скажешь, что спасать ведьму – Аврору Вальтурн – уже просто вошло в твои привычки? И что тогда, когда ты…

Анорион рывком подпрыгнул к сестре, и закрыл ей рот ладонью. Она взяла его руку за пальцы и укусила.

– Не так тебя воспитывали, как ты сейчас себя ведешь! – воскликнула она. – Ав, ну что ты стоишь, как дерево? Давай за такое поведение вдвоем оттопчем ему ноги?

Уголки моего рта невольно поползли вверх. Не уверена, что мне действительно можно было бы топтать королю Иллирии ноги…

– Совсем запугал бедную девочку! – фыркнула она, отходя от Анориона подальше и складывая руки на груди. – К слову, знаешь что мне сказал наш темный король, когда я выразила ему соболезнования по поводу смерти его дражайшего сына?

Анорион нахмурился и напрягся.

– … что скоро он исправит это «досадное недоразумение» и я получу кое-что получше, чем его «неудавшийся отпрыск», – как ни в чем не бывало продолжила Филаурия. – Кстати, Его Величество ожидает всех нас сегодня на ужин.

Анорион мрачно сложил руки на груди. А Филаурия беззаботно закружилась по площади внутреннего дворика так, как будто бы сейчас – это было самое естественное из всего, что стоило бы сделать.

– Ты уже рассказывал ей, – Филаурия кивнула на меня, – что любоваться рассветами – твое самое любимое занятие в жизни?

Анорион ей не ответил. Вместо этого он, голосом, не допускающим возражений, приказал мне:

– Иди переодевайся. И надень то, что тебе принесут селинделы.

– Кто? – не поняла я.

– На здешнем языке это означает «искры небес», – пропела Филаурия, подмигнув мне.

– Девушки, в платьях с крыльями, – раздраженно пояснил Анорион. – Сату и Тару.

– О, извини, я не знала, что помощницы здесь так называются, – примирительно ответила я, изобразив улыбку, а потом развернулась и пошла в свою комнату, переодеваться.

То, что Анорион откровенно и прямо ответил на мой вопрос о его родителях что-то перевернуло во мне. Погасило пыл противоречий. Теперь я еще сильнее склонялась к тому, что он – такой же невольник обстоятельств, как и я, несмотря на то, что когда я встретила его впервые, мне показалось, что он – всемогущий. Такой вот парадокс. И все же, с момента, как мы оказались в Страже Звезд, он слишком давил на меня. Кроме того, он захлопнулся, словно ракушка. Возможно, как раз из-за тех самых обстоятельств, что давили здесь на него. На его территории.

Когда Сату и Тару принесли платье, я помахала им рукой. Хотелось показать им, что я не кусаюсь, и они могут перестать изображать из себя призраков. Сату сделала вид, что ничего не было, но Тару – улыбнулась в ответ. Пока мне было этого достаточно. Если они сестры, то благожелательность одной проложит мне мостик к дружбе и с другой. По-крайней мере, мне хотелось в это верить.

Что насчет самого платья? Оно мне нравилось и идеально подходило. Конечно, на ужин с Шарианом я бы предпочла на свой вкус надеть что-то более закрытое… Благородный силуэт «русалки» облегал мою фигуру так, что она становилась чуть полнее и аппетитнее. Насыщенно-фиолетового оттенка, оно вторило моим волосам и глазам. Строгие рельефы переходили в шлейф, а портретный вырез, был шикарно декорирован бисером, нашитым на кружево и обрамляющим плечи в виде сердца.

Ужин во Дворце Стихий накрыли в малой столовой. Ее стены были непривычно выложены мелкой квадратной керамической плиткой с красными и зелеными узорами. К нашему приходу уже подали напитки. У каждого было по набору бокалов с водой, а также красного, зеленого и золотого цветов напитками.

Во главе длинного стола накрытого бежевой скатертью, восседал Шариан. А рядом с ним – сребровласая женщина. Ведьма. Мать Макковея, Эйвана, Иллиана и Иллитиль – Энеида. Сколько ей сейчас было? Я не знала. Она жила там, в мире темных фейри? Или была с Шарианом все время здесь, в Страже Звезд? Макковей и Эйван, сидящие за правой половиной стола, практически неотрывно смотрели на нее. Позволял ли Шариан им общаться между собой? А с ней?

Также за правой половиной, ближе всего к королю темных фейри сидела Филаурия, а следом – девушка, внешне – почти копия своего брата. А вот характером… За то время, пока я наблюдала за ней, мне показалось, что Иллитиль – мягче и человечнее Иллиана. Либо она вела себя так только с Анорионом, который, к слову, сидел рядом с ней, отчего мне было откровенно не по себе. И он тоже, вел себя с ней довольно мило, отчего мне было не по себе.

Нас с сестрами, а также принца Ариока посадили за левую половину стола. Я думаю, это говорило о том, что мы не вхожи в королевскую семью. Я была удивлена тем, что Шариан, даже после смерти Иллиана, до сих пор делал исключение для Филаурии, все еще позволяя ей сидеть за правой стороной.

Ужин проходил в тишине, но меня это совершенно не угнетало. Я могла вдоволь рассматривать всех его участников и спокойно обдумывать происходящее. Я знала, что Шариан собрал нас на ужин не просто так, и понимала, что совсем скоро он раскроет нам свои истинные мотивы. Но это случилось даже быстрее, чем я думала. Нам подали десерт. Шариан отпил из бокала, не спеша поставил его на стол и обвел взглядом всех присутствующих.

– Семейные узы, – начал он мягко, – это такая хрупкая вещь. Но, тем не менее, иногда они могут быть опорой. А могут – препятствием. Энеида, – Шариан повернулся к ней, – твоя преданность памяти первого мужа и твоим старшим сыновьям всегда восхищалась меня. Но, к сожалению, она совершенно не служит моим целям.

Макковей резко вскинул голову. Эйван замер, его вилка, с наколотым на нее куском фрукта, застыла на полпути ко рту.

– Что все это значит, дорогой? – тихо, но отчетливо произнесла Энеида.

Шариан улыбнулся. Это было самое пугающее, что я видела в жизни. Эйван вскочил с места.

– Это значит, что я думаю о будущем. О новых союзах.

Шариан поднял руку и сделал небольшое, но странное движение пальцами. Одновременно с этим Анорион воскликнул:

– Velum…

Позади Шариана возник огромный глиняный голем.

Энеида схватилась за сердце, вздрагивая, и пытаясь ухватить воздуха, а затем побледнела, ее глаза, полные шока и ужаса уставились в пустоту, и она начала заваливаться набок, но Эйван ее поймал. Макковей вскочил, опрокинув стул. Со стороны Иллитиль донесся сначала сдавленный всхлип, а потом крик:

– МАМА!

Иллитиль рванулась с места, но Анорион поймал ее за талию.

– НЕТ, НЕТ, МАМА! – душераздирающие крики Иллитиль раздирали мне сердце в клочья.

А Шариан наблюдал за истерикой дочери с тем же выражением, с каким бы смотрел на разбитую вазу. С легкой досадой.

– Анорион, А-но-ри-он, – цокнул он. – Вижу, ты хотел смягчить моральную травму моей дочери, но это бесполезно. В сердце Энеиды произошел внезапный хаотический процесс – его строение аномально изменилось. И я уверен, эти изменения оказались несовместимы с жизнью. Ее сердце не выдержало, – последние слова Шариан произнёс медленно, не отрывая взгляда от Анориона. – Убери свою глиняную посудину, – приказал Шариан Эйвану.

– Что ты сделал, отец? Что ты сделал? – Иллитиль захлебывалась рыданиями.

– Мы же договаривались! – голем исчез, но Эйван орал на короля темных фейри не своим голосом, все еще держа в руках бездыханное тело матери. – Я выполнял свою часть договора!

– Ты договаривался. Я – нет. К тому же, с недавних пор предложение твоего брата показалось мне более интересным, Шариан встал.

– Анорион, сделай что-нибудь! Ты же можешь сделать что-нибудь! Она наша мама! – Иллитиль обмякла в руках короля Иллирии.

Я сжала кулаки. Я почти не тренировала свои способности… А ведь я могла бы… Могла бы… Что могла бы? Оживить ее? Нет.

Шариан скользнул взглядом по белому, как полотно, лицу Анориона, а затем остановился на Филаурии, которая не произнесла ни слова за все это время.

– Филаурия, моя дорогая, – произнёс Шариан нежно. – Поздравляю. С сегодняшнего дня ты – моя невеста. Надеюсь, ты будешь мудрее своей предшественницы. Не разочаруй меня. О, я уже представляю, как смешаются наши дары в наших детях!

Шариан отпил вина.

– Уберите ее, – Шариан кивнул на Иллитиль. – Успокойте и отправьте в покои. Она не в себе.

«Да это ты не в себе, а не она!», – вопило все во мне.

Что у него за способность? Как вообще это называется?

– И ее тоже, – теперь Шариан кивнул на тело Энеиды в руках Эйвана. – Ее просто уберите.

Глава 7

Эмоции после того, что Шариан сделал с Энеидой не улеглись даже спустя неделю. Мне не хотелось даже представлять, что чувствовали Макковей и Эйван. Я опасалась, что произошедшее могло их окончательно сломать.

Вечерами ко мне в комнату приходили сестры, и мы начинали обсуждать возможность побега. Точнее, они начинали, потому что я в эту возможность до конца не верила. И, тем не менее, я понимала, что мы все равно будем это обсуждать. Но сегодня все пошло чуть по-другому сценарию.

– Шариан устроил свадьбу Макковея с темной фейри! – выпалила сходу Астрель, заходя в комнату. – С Маргрин, кажется…

– То есть, ты хочешь сказать, что Макковей теперь женат? – удивленно спросила я. – Вот так просто? Ну, то есть…

– Да, да… – закивала она. – Логично, что нас не позвали, ведь мы сестры его бывшей невесты.

– А Шариан скор на принятие важных для других решений, – я закусила губу. – Удивительно, как Эйван до сих пор остался без жены.

Астрель побелела и закашлялась.

– Я хотела сказать, что это хорошо, что он не задумывается о судьбе Эйвана в таком ключе. Надеюсь, не задумывается… – попыталась оправдаться я, но в голове у меня крутились совсем другие мысли.

Как далеко может работать дар Шариана? Он смог бы убить нас так же просто, как расправился с Энеидой, если, скажем, мы бежали бы в земли людей? Но… Я ведь никуда не могу бежать, да и Майя. Несмотря на ту свободу, что дал мне Анорион, Древний Договор все еще работал. А, очевидно, что Анорион и Ариок не побегут с нами. Ариок – правитель Стража Звезд, даже если Шариан того не признает, а Анорион – король всей Иллирии. Конечно, Анорион, возможно, и мог бы переместиться в Страж Эфира и появляться здесь как можно реже… Но теперь я понимала, что именно его здесь держит.

Нет, не Иллитиль. Может быть, она и не такая, как брат и отец, может быть, она милая, но я не думаю, что Анорион простил бы Шариану мать. Я думаю, истинная причина, по которой он все еще останется здесь – это Филаурия. Он не хочет, чтобы ее постигла судьба матери, и думает, что в его силах ее защитить. Но так ли это на самом деле?

– Может быть, мы могли бы попросить отпустить нас в Страж Эфира, – озвучила свои мысли сестрам я. – Я буду «искать» там Яйца Глубинников, Майя – осваивать свои новые способности. А ты…

– Я не думаю, что Шариан согласится нас «отпустить». Я уже была в бывших лабораториях Иллиана и видела огромнейшее количество его наработок.

– И как? Думаешь, возможно сделать что-то, чтобы тело перестало разрушаться от большого количества магии?

Астрель уклончиво качнула головой.

– Пока что у меня возникла только идея, как сделать так, чтобы принимать Хеллиум нужно было реже. У вас есть идеи, насчет того, что за «договор» такой был между Эйваном и Шарианом? И что предложил ему Маккавей?

Я покачала головой.

– Мы хотим сбежать, не чтобы спастись, – вдруг сказала Майя. – А чтобы найти способ бороться. Что насчет тебя? Ты совсем забросила тренировки.

Майя была права. С момента, как мы попали в Страж Звезд, все в очередной раз встало с ног на голову, и я занималась чем угодно, только не своими способностями.

– Если честно, вы обе меня волнуете. Несмотря на вашу связь Древним Договором, у меня складывается ощущение, что ты, – Астрель ткнула в меня пальцем, – несмотря на все происходящее безоговорочно доверяешь Анориону, а ты, – на этот раз она ткнула пальцем в Майю, – совсем потеряла голову от принца Ариока.

– Мы как минимум союзники, – парировала я.

– Союзники? – Астрель фыркнула, подходя еще ближе. – Он – король, который танцует под дудку Шариана, а ты веришь каждому его слову? Я бы на твоем месте перепроверяла за ним даже прогноз погоды.

– Анорион не предсказывает погоду, – теперь настала моя очередь фыркать.

– О, ты его ещё и защищаешь? Это еще более запущенный случай, чем мне показалось.

Майя нахмурилась, глядя на Астрель с упреком.

– Не знаю насчет Авроры, но лично я – сама разберусь, могу я доверять принцу или нет. Он говорит – я анализирую. Рано или поздно он выдаст себя, если лжет.

– Рано или поздно будет уже поздно, – без особой веры в голосе проворчала Астрель. – «Анализирую»? Ты вообще слышала, что я сказала? «Потеряла голову» и «анализирую» – это совершенно несовместимые вещи, сестренка! К тому же, нам и не понадобится полагаться на слова, чтобы проверить его. Можно подбросить ему в карман отслеживающий амулет. Увидим, куда и к кому он ходит, когда остается один. Хотя, конечно, я бы лучше проделала такое именно с Анорионом, хоть это и сложнее.

Уголки Астрель дрогнули в подобии улыбки. А я удивленно спросила:

– И давно ты умеешь делать такие амулеты?

Астрель с равнодушным видом пожала плечами.

Наш разговор прервал резкий стук в дверь, слишком громкий и властный.

– Войдите! – крикнула я.

На пороге стоял Анорион. Сегодня он был одет в строгий камзол из черного бархата, расшитый серебряными нитями, изображающими созвездия. Он напомнил мне платья, которые приносили нам служанки в первую неделю пребывания здесь.

Я собиралась было прокашляться в кулачок, весело осознавая, что мы здесь совсем недавно Анориона-то и обсуждали. Но… не смогла, когда увидела его на пороге во всем облачении. Я посмотрела в его глаза и окончательно пропала.

Тем временем Астрель перешла к активным действиям. Она вышла вперед и встала передо мной.

– О, какая честь! Его Величество собственной персоной! – проворчала она, и у меня челюсть упала вниз. Кажется, моя сестра совсем перестала осознавать тот «крошечный» факт, что он вообще-то король. Самый настоящий. – Мы не маленькие девочки, чтобы водить нас за ручку, – она скрестила руки на груди. – И хотим больше свободы передвижений по Стражу.

– Увы. Свобода передвижений будет потом. А я тут, чтобы опять пригласить вас на ужин к Его Величеству Шариану.